82
Вой раздается, когда Дон и Лукас доходят до конца первого озера. Между двумя озерами земля снова дыбится, и они как раз добираются до самого пригорка, когда шум с вершины хребта скатывается вниз, разносится над озером и ударяет жутким, нечеловеческим хохотом.
Лукас останавливается. Щурясь, смотрит на каменную гряду.
— Они нашли наши вещи. Спускаются с хребта.
Дон следит за его взглядом, однако не видит ничего, кроме снега. Если Лукас прав, то преследователи менее чем в двух часах пути от них. Значит, у них нет времени прикидывать, с каким инстаграмным фильтром озеро будет выглядеть привлекательнее.
— Идем, — зовет Лукас и поворачивается к тропе, которая, то поднимаясь в гору, то спускаясь, ведет ко второму озеру. Дон еще некоторое время смотрит назад. Страх перерастает в панику, когда она представляет, что происходит там, вдалеке.
Она изо всех сил старается подавить свои чувства. И снова идет за Лукасом.
Через несколько изматывающих часов Дон и Лукас подходят ко второму озеру, у которого Стая ночевала после второго дня похода. Дон видит место, где развешивала свой брезент, когда они с Лукасом спорили, на какую гору им предстоит подъем — на гору Пук или на Вороний Коготь.
Дон видит место, куда Лукас ушел за сучьями, сообщив ей, что у Эмбер интрижка с Уорденом.
И то место, где она, лежа под своим брезентом, всю ночь думала о том, что Уорден спас ей жизнь, и надеялась, что Лукас ей соврал и Уорден все-таки не спит с Эмбер.
Она надеялась, что Уорден захочет встречаться с ней.
Дон ускоряет шаг и больше не оборачивается.
Второе озеро меньше первого, вокруг него не так много валунов. Беглецы переходят на другую сторону. Из озера вытекает маленькая речушка, вдоль которой им и надо идти еще где-то полмили, до небольшой, но идущей круто вверх долины ко второму хребту.
Они останавливаются у реки и съедают по мармеладке.
— Пора экономить, — говорит Лукас. Говорит с таким выражением, словно Дон обжирается их скудными припасами.
(Как будто он вообще захватил с собой какую-то еду.)
— Идти еще далеко, — добавляет Лукас.
Ведущая ко второму хребту долина гораздо круче, чем помнится Дон. Из-за снега тропа теперь еще более скользкая.
Подъем долгий и изнурительный. Раз или два Дон почти теряет равновесие и начинает скользить вниз. Но вовремя приходит в себя.
Она прилагает все силы; одежда, даже нижнее белье, пропитывается потом, лицо и руки покрыты грязью. Пальцы утратили чувствительность, кожа содрана до крови.
Наконец Дон достигает самой высокой точки долины: прямо перед ней вьется второй хребет, а позади карабкается Лукас — тяжело дыша и потея. Он по-прежнему держит руку на порезе в куртке, на ране, которую так ей и не показал.
Дон видит: ему больно. Очень больно.
Может, тебе лучше найти какое-то укрытие, хочет предложить Дон. Однако не предлагает.
Она боится, что если он приляжет отдохнуть, то уже не встанет.
