— Это все, что у нас есть? Тридцать шесть долларов?

— Милая, не надо паники. Все будет в порядке, — заверил Дэн дочь, пережевывая вареные яйца. — Как тебе? Достаточно сварилось?

Хлоя поковыряла яйцо с нескрываемым отвращением:

— Наверно… Они противные.

— Я их люблю с солью и перцем, — радостно сообщил Дэн. — И с острым соусом хорошо. Хочешь табаско?

Дочь отказывалась отвлекаться на кулинарные вопросы:

— Пап, серьезно, что мы будем есть, если у нас нет денег на еду?

— Милая, у нас полно денег. Мы с твоей мамой много не тратили, у нас куча ресурсов…

— Тогда почему ты написал «тридцать шесть долларов»?

— Ты не должна была это читать!

— Но почему ты это написал?

— Потому что у нас… не так много налички. — Дэн снял очки и протер линзы рубашкой. — Но это не проблема. Я уверен, что все скоро закончится.

Дэн встал из-за стола, согнул ногу, как фламинго, и, опершись на столешницу, принялся растягивать мышцу.

Дочь посмотрела на него с недоумением:

— Минуту назад ты хотел умолять Блэквеллов пустить нас в бункер. Или ехать на велосипедах к бабушке!

— Я слишком остро среагировал. И я прошу прощения. Когда сахара в крови мало, я очень иррационален. Ситуация не настолько печальная. — Дэн сменил ногу. — Через несколько минут я пойду в город и узнаю новости. К концу дня у нас будет больше информации.

— И что будет, если мы поймем, что нам совсем хана?

— Хлоя, я обещаю, что это все временно. Тебе не о чем беспокоиться, кроме своего тенниса. И поступления в Дартмут.

— И выпускного экзамена. Да и об уроках надо подумать.

— Именно. Тебе достаточно. — Дэн проковылял к дочери и положил руку ей на плечо. — Хорошо? У тебя много забот. Сосредоточься на них, а мы с твоей мамой разберемся с остальным. Хорошо?

— Хорошо.

Дэн поцеловал дочь в макушку:

— И надери всем задницу в Рамсоне.

— Обязательно. Я вчера просто зажгла.

— Вот она, моя дочь, поэт и воин! Вперед!

Дэн прохромал в коридор, мысленно расхваливая себя за отличную актерскую работу. Он сумел изобразить уверенность и оптимизм, несмотря на растущее чувство ужаса, которое грозилось превратиться в панику с тех самых пор, как он услышал новости об отъезде Блэквеллов.

Пит Блэквелл был не только красив, богат и обаятелен. Он был умен. И последние пятнадцать минут Дэн вспоминал один детский футбольный матч, где он подслушал разговор Пита и еще одного отца. Дело было после финансового кризиса 2008-го, и Пит раздавал советы по вложению денег.

— Вы, ребята, совершаете одну большую ошибку, — гово рил Пит. — Вы тянете. Не можете решить, закрыть позицию или нет, поэтому ничего не делаете. И думаете, что просто откладываете решение, но ничего не делать — это и есть решение! Вы стоите посередине дороги, на вас несется грузовик, а вы раздумываете — прыгнуть влево или вправо? И продолжаете стоять. И вас размазывает по асфальту.

Тогда на магистрали Пит Блэквелл принял решение — свалить из города как можно быстрее. Он увидел грузовик и прыгнул в сторону.

Сегодня Дэн проснулся тоже с намерением прыгнуть.

Но его семья не хотела следовать его примеру. Более того, жена, дочь и сын заставили его сомневаться в том, что прыгать — это верное решение. Теперь все четверо стояли на дороге и надеялись, что грузовик все-таки не приедет.

Дэн попытался выкинуть метафору из головы и направился в гостиную, тщетно надеясь отыскать там корреспонденцию из банка «Чейз», которая поможет доказать, что он держит у них деньги.

Возможно, и не было никакого грузовика. Может, он просто зря нервничал.

Но дрожь в животе заставляла думать обратное.