Япония, подобно Франции, — страна, среди прочего, литературная, страна, жители которой владеют словом и исповедуют любовь к слову. Свидетельством тому — эти рассказы, относящиеся к десятому веку нашей эры. Перед нами — один из древнейших образцов японской прозы, и центральная его тема — лирическая поэзия. История Японии была эпической, но, в отличие от других стран, главный предмет ее поэзии — вовсе не меч. С самого начала сквозной темой здесь была природа, краски сменяющихся дней и времен года, радости и горести любви. В эту книгу входят около двух сотен коротких стихотворений вместе с подлинными или мнимыми историями их создания. Герой книги — принц Аривара Нарихира, кое-где называемый по имени. Като в своей «Истории японской литературы» (1979) сравнивает его с Дон Жуаном. Несмотря на неисчислимые любовные подвиги, пересказанные на этих страницах, сравнение грешит неточностью. Дон Жуан — отдавшийся разврату католик, который соблазняет многих женщин и дерзко нарушает закон, предписанный, как ему известно, Богом. Нарихира — гедонист в безгрешном мире язычества, еще не потрясенном учением о Дао и требованием неукоснительно следовать восьмеричным путем Будды. По ту они или по эту сторону добра и зла, но раскрытые перед читателем классические страницы японской словесности не ведают ни морали, ни аморальности.

По мнению уже упоминавшегося доктора Като, эта книга предвещает знаменитую «Повесть о Гэндзи».

Подобно критянам, обитатели Исэ пользуются славой лжецов. Заглавие тома подразумевает, что входящие в него истории — выдумка. Вполне вероятно, что безымянный автор написал многие из приведенных стихов сам, а потом попросту присочинил объясняющие их драматические обстоятельства.