Глава 12
Не знаю, эти ли неприятности имел в виду папа Бэзил, но к вечеру я уже на стены от тоски лезла.
А когда вспоминала, что это может быть только первый очень длинный день в веренице очень длинных дней, которые могут сложиться в очень длинную неделю, мне становилось совсем погано.
Если бы мы не расстались с Дереком, то можно было попробовать спасти хотя бы вечер, а теперь что делать? С вампиром булочки в городе есть?
Решив, что до такой степени отчаяния я еще не дошла (возможно, завтра), я спустилась на улицу и взяла в ближайшем кафе гамбургер и стакан кофе. Черт побери, я боялась, что даже выспаться в этот нежданный отпуск нормально не смогу. Физически я, может быть, и хотела бы лечь пораньше, но опасалась, что снова будут сниться кошмары.
Около шести вечера мне позвонила Аманда.
– Меня выперли с обеих работ, – пожаловалась я.
– А я все еще сижу под замком, – сообщила она. – И это будет длиться еще недели две, как минимум.
– Мы с Дереком расстались.
– У тебя хотя бы был Дерек, – вздохнула она. – А почему вы расстались?
– Часики тикают, – сказала я.
– Вот он мерзавец, конечно, – сказала Аманда. – Сколько вы встречались? Два года почти? И он до сих пор не сделал предложения! Правильно, что ты его бросила.
– Не, он как раз сделал, – сказала я. – Я его поэтому и бросила.
– Ну и дура, – моментально отреагировала она. – Таких мужчин сейчас днем с огнем. Не была бы ты моей подругой, я бы и сама, но так-то, конечно, нет.
– Бери, мне не жалко, – сказала я.
– Нет, я так не могу. Тем более, что сейчас, после разрыва он особенно уязвим…
– Тебе его номер скинуть?
– Да у меня есть, – сказала она. – Но я бы никогда. Ты ж понимаешь, Боб.
– Понимаю, – сказала я.
– Я, собственно, чего тебе позвонила-то, – сказала она. – Спасибо за то, что выручила с этим интервью, Боб.
– Пожалуйста, – сказала я. – Насколько там все фигово?
– Да нормально, – сказала она. – Стандартное бла-бла-бла от красивого, богатого и не слишком умного чувака, наша аудитория такое любит. Никаких шокирующих признаний и будоражащих подробностей, но для выпуска в будний день вполне сойдет.
– Хорошо.
– А теперь перейдем к шокирующим признаниям и будоражащим подробностям. Можешь рассказать мне о нем что-нибудь интересное?
– Могу. Но не хочу.
– Это не для печати, – сказала она. – В смысле, не для газеты. Ты ж знаешь, я сейчас пытаюсь раскрутить свой личный блог, подкасты там, все такое, и мне нужно заполучить что-нибудь скандальное.
– Я – пас, – сказала я.
– Ну, пожалуйста, – сказала она. – Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста.
– Ничего не было, – сказала я. – Поэтому я не могу поведать тебе никаких скандальных подробностей.
– Но он подкатывал, да? Не может быть, чтобы он к тебе не подкатывал. К тебе ведь все подкатывают.
– Подкатывал.
– И чего?
– И ничего.
– А ты можешь сделать, чтобы было «чего»? – невинным тоном поинтересовалась она.
– А мне это зачем?
– Ради меня.
– Стоп, – сказала я. – То есть, ты хочешь, чтобы у меня было «чего» с типом, который мне даже не нравится, только ради того, чтобы тебе было о чем написать в блог? Ты не считаешь, что дружба дружбой, но это уже немного перебор?
– Да, – согласилась она после недолгого молчания. – А он тебе прям совсем-совсем не нравится?
– Совсем-совсем.
– Жаль. А что там с его специфическими вкусами?
– Скажем так, у него в квартире наверняка есть темная комната со всякими странными штуками и приспособлениями. Только я тебе ничего не говорила.
– Напишу, что из анонимного источника, – сказала она. – Приспособления, значит… БДСМ? А он верхний или нижний?
– А ты сама как думаешь?
– Значит, он хотел тебя отшлепать? – уточнила она. – Звучит возбуждающе. Ну почему этот локдаун случился так не вовремя?
– Организуй себе еще одно интервью после карантина, – посоветовала я. – Скажи, что надо уточнить какие-то детали. Или что материал зашел на ура, и аудитория требует продолжения.
– Нет, это так не работает, – вздохнула она. – Да и тем более, после тебя там ловить вообще нечего.
– Ничего не было, – напомнила я.
– Да какая уже разница? – спросила она. – После тебя остается только выжженная пустыня, Боб. Уж не знаю, как ты это делаешь, но я еще со времен колледжа поняла, что в твоей компании на «рыбалку» лучше не ходить.
– В смысле?
– В прямом. Вот ты помнишь Френка?
– Нет, – сказала я.
– Видишь, ты его даже не помнишь, – сказала она. – А он ухаживал за мной почти год, а потом признался, что делал это только для того, чтобы подобраться поближе к тебе.
– Упс, – сказала я.
– И это все? Упс?
– Извини. Я не знала.
– Теперь знаешь, – сказала она. – Ты мне должна, Роберта.
– Не до такой степени, чтобы подписывать контракт.
– Какой еще контракт?
– Ну, он подсунул там в бумагах.
– И ты молчала? Где он? Можешь скинуть текст?
– Нет.
– Почему?
– Я его выкинула.
– Куда? Помойка далеко? Когда у вас забирают мусор? Сегодня машина уже была? Можешь метнуться туда и поискать?
– Не сходи с ума, Эми, – сказала я.
– Ладно, ты и так мне помогла, – сказала она. – Жаль, конечно, что ты не хочешь выручить старую подругу еще раз…
– Эми!
– Тебе же все равно нечего делать, – сказала она. – Ты безработная, Боб. А я тебе командировочные через редакцию попробую выбить…
– Ты же говорила, что это для личного блога, – напомнила я.
– Зависит от того, насколько скандальные подробности ты сможешь нарыть.
– Ничего я рыть не буду.
– Брось. Давай выведем мерзавца на чистую воду.
– Значит, теперь он мерзавец? А еще пять минут назад ты говорила, что это тебя возбуждает.
– Я тогда не знала о контракте. Зачем он вообще его подписывает?
– Понятия не имею, – сказала я. – Может, личный адвокат посоветовал.
– Тогда точно мерзавец, – сказала она. – Боб…
– Без шансов.
– Фу такой быть. И ведь о чем тебя просят? Согласиться на свидание с молодым красавцем-миллионером, одним из самых завидных женихов Города! Вот это жертва, конечно же!
– Иди в пень, Эми, – сказала я и положила трубку, решив, что не готова бросить свою личную жизнь на алтарь журналистики.
Я допила кофе и посмотрела в окно. На противоположной стороне улицы стоял человек в зеленом плаще и неотступно наблюдал за мной. А может быть, не за мной. Может, он просто вывеску никак не мог прочитать.
Я вернулась домой.
Телевизора у меня не было, но был ноутбук, так что остаток вечера я провела сидя перед ним на диване, поедая мороженое и просматривая какое-то дурацкое японское шоу, в котором полуголые японцы проходили через странные испытания, в основном связанные с падением в грязь. Все это почему-то называлось штурмом замка, и за те несколько серий, что мне удалось посмотреть перед тем, как я на этом диване и заснула, не выявилось ни одного победителя.
Это вообще очень по-японски. Ведь у самурая нет цели, есть только путь.
Наверное, я тоже немного японка.
* * *
Меня разбудил звонок телефона. Некоторое время ушло, чтобы найти сам аппарат, но потом выяснилось, что я на нем лежу.
– Тебе нужно срочно приехать в участок, Боб, – сообщил мне капитан Гловер после первого же моего сонного «алло».
– Меня восстановили?
– Пока нет.
– Тогда это не срочно.
– Немедленно! – рявкнул он. – Это в твоих же интересах, сержант!
– Ладно, только зубы почищу.
– Немедленно! – снова рявкнул он и отключился.
Вот еще одно преимущество, если ты засыпаешь в одежде – можно в ней же и идти. Но зубы я всё-таки почистила.
На улице снова ошивался мужик в зеленом плаще. Не самая неприметная одежда для слежки, если ты понимаешь, о чем я. С другой стороны, может быть, он хотел, чтобы я знала, что он за мной следит.
Наверняка работает на теневиков.
Я помахала ему рукой и спустилась к машине.
* * *
Как выяснилось, в кабинете капитана Гловера меня ждала очередная порция неприятностей. Их было двое, и они были похожи, как близнецы-братья. Оба в тщательно отутюженных костюмах и белых рубашках, оба в темных очках, у обоих были идеально выбритые квадратные подбородки, и даже стояли они в одинаковых позах. Я подумала, что и фамилии у них могут быть одинаковые. Ну, ты знаешь, типа агент Джонсон и специальный агент Джонсон.
Но нет, оказалось, что все-таки разные.
– Эти агенты хотят поговорить с тобой, Боб, – сказал капитан.
– Агент Доу, – сказал тот, что стоял слева.
– Агент Смит, – сказал тот, что стоял справа.
– Родственник?
– Нет.
– Сержант Кэррингтон, – сказала я. Хотя они-то уж наверняка знали, как меня зовут. – А чего именно вы агенты? Ну, знаете, сложно быть агентом вообще, обычно после этого слова должно стоять название учреждения, чтобы обыватели сразу понимали, с какой серьезной конторой имеют дело и писали в штанишки от страха.
– Вот, ознакомьтесь, – агент Смит (не родственник) протянул мне свое удостоверение в развернутом виде. – Только из моих рук, естественно.
Мысль в сторону: и зачем вообще придумывать себе липовые фамилии, если не проявлять при этом никакого креатива? Агент Доу и агент Смит. Почему бы просто числительные не использовать?
Удостоверение выглядело прям как настоящее.
Там была фотография (в темных очках), стояла фамилия (Смит) и печать в виде глаза, обрамленного щупальцами (когда наш господин Ктулху проснется, у него будет повод предъявить им за использование его товарного знака). Название организации скрывалось за аббревиатурой ТАКС.
Я первый раз в жизни видела удостоверение, выданное теневыми структурами, но в этом не было ничего удивительного, ведь я первый раз в жизни столкнулась с ними вот так, нос к носу.
Большинство людей вообще никогда не сталкивается.
Счастливчики.
– ТАКС? – переспросила я.
– Теневое Агентство Контроля Сюжетов.
– Так значит, вы работаете на теневое правительство, – сказала я. – А вы масоны или рептилоиды?
– Я – масон, – сказал агент Доу.
– А я – рептилоид, – сказал агент Смит (не родственник). – Теперь, когда вы убедились в наших полномочиях, предлагаю поговорить в более подходящей обстановке.
Они проводили меня в комнату для допросов, и это настораживало. Но при этом никто не удосужился отобрать у меня пистолет, и это обнадеживало.
Кстати, совершенно не понимаю, чем обстановка в комнате для допросов лучше, чем в кабинете капитана, если они даже не стали пристёгивать меня наручниками к специальному металлическому кольцу на поверхности прикрученного к бетонному полу стола. Или им сам Гловер поговорить мешал?
По дороге выяснилось, что у агентов все-таки есть ключевое физиологическое отличие – агент Смит (не родственник) имел при себе черный саквояж, а у агента Доу его не было. Интересно, а если агент Смит (не родственник) передаст саквояж агенту Доу, фамилиями они тоже поменяются?
Фотографии на их удостоверениях такие, что этого никто и не заметит.
Как только мы пришли в комнату для допросов, агент Смит достал из саквояжа цифровую видеокамеру и принялся устанавливать ее на столе так, чтобы сидя на месте для подозреваемых, я целиком попадала в кадр. Наблюдая за его манипуляциями, я скосила глаза на штатную камеру, установленную под потолком.
Она оказалась выключена.
– Мы снимаем для внутреннего пользования, – объяснил агент Смит.
Агент Доу извлек из внутреннего кармана пиджака телефон и, видимо, открыл в нем программу допроса.
– Мы готовы? – спросил он у агента Смита.
– Мы готовы.
– Отлично, – он повернулся ко мне. – Ваше имя?
– Вам оно известно.
Он вздохнул.
– Вы хотите вернуться к работе, мисс Кэррингтон?
– Конечно, – сказала я. – И чтобы сэкономить нам всем немного времени, предлагаю вам называть меня Боб.
– Хорошо, Боб, – сказал он. – Если вы хотите вернуться к своей работе, вам нужно с нами сотрудничать.
– Но вы же на самом деле знаете, как меня зовут. Вы только что назвали меня по фамилии.
– Тем не менее, таковы требования процедуры, – сказал он. – Ваше имя?
– Роберта Кэррингтон.
– Ваш хронологический возраст?
– Двадцать семь.
– Вы служите в полиции Города?
– Да.
– И как служащая полиции Города, вы регулярно проходите медицинские обследования?
– Да, – сказала я, абсолютно не понимая, к чему он ведет.
– Когда вы проходили такое обследование в последний раз?
– Месяца два назад.
– Три месяца и две недели назад, – поправил он. – Согласно данным исследования, ваш биологический возраст составляет двадцать два года. Как вы можете объяснить это несоответствие?
– Эту вопиющую разницу я могу объяснить только здоровым образом жизни, которого я придерживаюсь, – сказала я.
Он хмыкнул.
– Вы сегодня спали?
– Пару часов.
– Судя по всему, в этих же джинсах и футболке?
– Законом это не запрещено.
– Хотите кофе?
– Разумеется.
– Чашку, стакан?
– Литр.
Агент Доу бросил взгляд на агента Смита.
– Организуешь?
– Конечно.
Ему даже идти никуда не пришлось. Он достал из саквояжа термос и раскладную походную чашку.
– С молоком, сахаром и щепоткой корицы.
Корицы, на мой вкус, там было больше щепотки, но кофе оказался вполне сносным. По крайней мере лучше, чем из автомата.
Я благодарно кивнула. Может быть, не такие они и плохие ребята.
– Мы навели о вас справки, Боб, – сказал агент Доу. – Вы не ведете здоровый образ жизни. Вы постоянно перерабатываете, пьете много кофе и энергетиков, не занимаетесь спортом, питаетесь преимущественно фастфудом и совершенно не умеете отдыхать.
– Но я хотя бы не курю, – заметила я.
– Да, и это удивительно, – сказал агент Доу. – Хотя, я думаю, что до этого осталось совсем немного. Вы идете по пути саморазрушения, Боб.
– Вы так говорите, как будто в этом есть что-то плохое.
– Зачем вы так поступаете со своей жизнью, Боб?
– Это допрос, сеанс психоанализа или попытка достучаться до моей внутренней богини? – поинтересовалась я. – Потому что если услуга платная, хочу сразу предупредить, денег я вам не дам.
– Согласно статистическим данным, средний биологический возраст человека, ведущего образ жизни, похожий на ваш, должен колебаться в районе сорока лет, – сказал агент Доу.
– Наверное, у меня просто хорошая наследственность, – сказала я.
И это была ошибка.
Потому что именно к этому они и вели.
