– Мы… – начал Тимоти, но мужчина оборвал его взмахом руки.

– Не стоит.

Он шагнул внутрь. У него были тёмные волосы и борода, хорошо припорошенные сединой. Одет в чёрные джинсы, незаправленную рубашку и тёмный блейзер.

– Уэнди предупредила, что дала двум ученикам средней школы временные пропуски. Внизу я не увидел никого похожего и решил немного прогуляться, и что же я обнаружил? – Мужчина улыбнулся, продемонстрировав кривые жёлтые зубы. – Нарушителей.

– Э-эм, сэр? – Тимоти поднял руку. – Фактически это не так. Снаружи не было таблички, что сюда нельзя заходить.

– Полагаю, бессмысленно требовать от современной молодёжи здравого смысла, – заметил мужчина. – Давайте. Вам пора.

– Простите, пожалуйста, – Тимоти направился к двери. – Мы не собирались делать ничего плохого.

– Да, совершенно ничего, – прошептала зашагавшая следом за ним Эбигейл.

Но у самой двери мужчина её остановил.

– Что это? – спросил он, глянув на рамку с бейсбольными карточками.

– О, это, а-а… – растерялась Эбигейл.

Мужчина забрал у неё рамку.

– Если я правильно помню, она стояла перед сейфом на том стеллаже. По крайней мере, когда я в последний раз проверял.

«Сейф? – встрепенулся Тимоти. – Какой сейф?»

Он поймал изумлённый взгляд Эбигейл. Мужчина пересёк комнату и открыл потайную деревянную панель на полке. За ней оказалась металлическая дверца с кодовым замком в центре.

– Закрыто, – пробормотал мужчина, закрывая панель. – Не правда ли, странно? Хотя, если спросите меня, вся эта ситуация странная. Более чем. – Он погнал Тимоти и Эбигейл за дверь на лестничную площадку. – Пятьдесят лет прошло, казалось бы, самое время раз и навсегда забыть об этом кабинете. В конце концов, именно администрация колледжа его замуровала. Но нет. Теперь нам не хватает места. Места! «Нельзя бросаться свободной площадью!» – говорят они, а я должен разбираться.

– Хотите сказать, это руководство колледжа решило замуровать кабинет? – спросила Эбигейл, спускаясь за ним по ступенькам.

– Один из старших библиотекарей попросил, – отозвался мужчина. – А те и рады были расстараться.

– Но зачем? – присоединился к разговору Тимоти.

Внизу лестницы мужчина остановился и повернулся к ним.

– А зачем мне вам это рассказывать? – Он прищурился.

– Это может прозвучать немного странно, – ответила Эбигейл, – но мы проводим что-то вроде исследования жизни хозяина этого кабинета.

– Доктора Гесселиуса? – уточнил мужчина. Друзья удивлённо переглянулись и кивнули. Эбигейл отдала ему стопку распечаток, и мужчина с любопытством их пролистнул. – Почему вы им интересуетесь?

Несколько минут спустя Тимоти и Эбигейл уже стояли за стойкой и вместе с мужчиной, представившимся Гэвином Энгстромом, загружали расшатанную тележку тяжёлыми книгами. Эбигейл уговорила Гэвина рассказать им историю кабинета Гесселиуса в обмен на помощь с расстановкой возвращённых читателями книг на полки. Молоденькую блондинку он отправил на перерыв.

Гэвин прислонился бедром к столу и скрестил на груди руки.

– Всё началось в прошлом году, когда кто-то из администрации обратил внимание на несостыковку в окнах. – На недоумённые взгляды ребят он пояснил: – Окон снаружи было больше, чем насчитывалось изнутри. Вскоре служба благоустройства обнаружила наверху лестницы замурованный кабинет. Я уже упоминал, что сейчас свободная площадь на территории буквально нарасхват. Разумеется, мне было известно о существовании того кабинета с самого моего устройства на работу. История о нём была своего рода тайным знанием, которое передавалось от старшего поколения сотрудников младшему. Остальные же в какой-то момент начисто о нём забыли.

Тимоти ухмыльнулся.

– Как-то это… – начал он, но не договорил. Он собирался сказать «глупо», но вовремя опомнился. После всего, что они сегодня узнали, это скорее было жутко.

– Я правильно понимаю, вы в курсе того, что случилось с его хозяином? – Гэвин кивнул на стопку листов, которые Эбигейл положила поверх книг в тележке. – Настоящий триллер, скажите же? – Эбигейл и Тимоти кивнули. – Библиотекари того времени хорошо знали Гесселиуса. Он им нравился. Когда судебные разбирательства только начались, все гадали, вернётся Гесселиус в колледж или нет, и сотрудники на всякий случай решили сохранить его кабинет в том виде, каким он его оставил. Но после того, как его отправили в тюрьму, никто уже не желал туда заходить. Было столько слухов, что люди не знали, во что верить. Если не ошибаюсь… закрыть кабинет предложил старший библиотекарь Персиваль Анх. Несколько лет он простоял запертым. Затем Гесселиус умер, и пошли кривотолки, будто бы из кабинета доносятся подозрительные звуки. Кто-то утверждал, что слышал голоса. Вся эта история про культ и тёмную магию сильно всех напугала. Настолько, что люди даже отказывались пользоваться той лестницей. Мистер Анх был суеверным человеком. Я практически уверен, что это он предложил замуровать кабинет.

– Хотите сказать, люди верили, будто там поселилось привидение Гесселиуса? – спросил Тимоти. – А вы сами видели что-нибудь странное?

– Я? – засмеялся Гэвин. – Нет. Я не из тех, кто видит подобное.

Эбигейл пихнула тележку, и та протестующе заскрипела.

– Но наверху вы выглядели испуганным.

– Ну да, ещё бы, – признал Гэвин. – Я слышал ваши голоса. Как-то, знаете ли, не ожидал обнаружить посреди этой пылищи двоих детей.

– Тогда почему вы забрали у нас рамку? – спросил Тимоти.

Гэвин опять засмеялся.

– Хотите знать, почему? Во-первых, потому что она не ваша. А во-вторых… потому что она не ваша!

– Не потому, что она проклята или вроде того? – Тимоти покраснел.

– Вполне может быть, если вы верите в проклятья, – равнодушно отозвался Гэвин. – Но меня волнует не это. Оттуда нельзя ничего выносить. Таково судебное предписание. Слух об обнаружении кабинета дошёл до родственников доктора Гесселиуса, и они настаивают, что всё его содержимое принадлежит им. Никто не должен ни к чему там прикасаться, пока колледж не решит этот вопрос.

– Его родственники? – переспросила Эбигейл.

– Сын, если быть точным. Милый старик, до сих пор живёт в Нью-Старкхеме. Учитывая нынешнюю экономическую ситуацию, я понимаю, почему он решил заявить о своих правах.

– Вы с ним знакомы? – спросил Тимоти.

– А то. Приходил сюда пару месяцев назад. Прохромал до самого кабинета. Нельзя, конечно, но я дал ему немного времени осмотреться. И он, в отличие от некоторых, ничего не трогал. Если честно, я надеюсь, он выиграет дело, хотя, на мой взгляд, почти всё там – ничего не стоящий хлам. Но мне жаль его. Так потерять отца и врагу не пожелаешь.

– Вы про его отца, похитителя детей? – Эбигейл бросила в тележку книгу.

– Эй, аккуратнее, – укорил её Гэвин. И вздохнул. – Вы знаете, о чём я. Он ведь и брата потерял. Можете себе представить, каково ему?

– Не уверена, что хочу, – тихо прокомментировала Эбигейл, – но всё равно спасибо.

Гэвин несколько секунд серьёзно на неё смотрел, затем пожал плечами.

– Дети не наследуют грехи своих родителей.

– И слава богу, – хором отозвались Тимоти и Эбигейл.

– Идёмте, – позвал библиотекарь. – Довольно болтовни. – Он покатил тележку из-за стойки к книжным стеллажам. По просторному залу разнёсся ритмичный скрип одного покосившегося колёсика. – За работу.

Тимоти и Эбигейл зашли в секцию древних религий.

– Нужно туда вернуться, – заявил он.

– Куда? В кабинет? – уточнила Эбигейл.

– Нужно открыть тот сейф. Рамка с бейсбольными карточками стояла перед ним. Наверняка это неспроста. Мы должны узнать, что там. – Он взял с тележки книгу, сверился с номером на корешке и поставил на положенное место на полке. – Не говоря уже о том, что после всего, что мы пережили, я не собираюсь оставлять там эти карточки. Что бы Гэвин ни говорил. Давай я его отвлеку? У меня хорошо с нападением, если судить по играм в баскетбол на физре.

– Это не понадобится, – сказала Эбигейл, беря в руки следующую книгу.

Тимоти обескураженно тряхнул головой.

– Что значит «не понадобится»?

Эбигейл поставила книгу на полку.

– Потому что, глупый, я уже его отвлекла, ещё тогда, в кабинете. – Она похлопала по заднему карману джинсов. – Сомневаюсь, что нам удастся снова пробраться туда незамеченными, но, по крайней мере, у нас есть это.

Увидев, как она достает три бейсбольные карточки, Тимоти едва не завопил от восторга, но вовремя зажал рот ладонью. Эбигейл заговорщически прижала к губам указательный палец:

– Тс-с.