Глава 18

Они побрели назад, в сторону заброшенного дома Натаниэля Олмстеда. Эдди едва стоял на ногах, друзья чувствовали себя не лучше. Малейший шорох листьев или хруст ломающегося сучка – и все трое принимались судорожно водить по сторонам лучами фонариков. Эдди подозревал, что сегодня будет спать с включённым ночником, но в то же время его не оставляла твёрдая уверенность, что им больше не придётся бояться чудовищ. Они победили самого ужасного из всех. И теперь им просто оставалось вернуться домой.

Но у фруктового сада Эдди услышал позади нечто такое, что едва не заставило его в панике припуститься со всех ног до самой вершины холма. Звук был похож на покашливание. Харрис и Мэгги тоже его услышали и развернулись, направив лучи фонарей на деревья. Но там никого не было. Им послышалось? Или за ними от поляны следовал какой-то монстр?

Но они уничтожили врата. Верно? Им больше нечего было бояться.

Они пошли дальше. Эдди как раз проходил между одичавшими яблонями в последнем ряду, когда снова различил позади шорох ног по траве. Он резко повернулся. На этот раз луч его фонарика нашёл цель.

Рука Эдди задрожала, и он выронил фонарик. В десяти метрах от них стоял бледный мужчина, щурившийся от яркого света. Луна была у него за спиной, но Эдди всё равно мог разобрать черты его лица. Морщины вокруг глаз заметно углубились по сравнению с фотографией. Отросшая неухоженная борода поседела. Тонкие волосы спускались ниже плеч нечёсаными космами. С того дня, когда был сделан снимок, украшавший обложки его книг, прошло немало времени. А именно – тринадцать лет.

Харрис и Мэгги тоже развернулись и направили на мужчину лучи. Эдди нагнулся и подобрал фонарик. Все трое в шоке уставились на Натаниэля Олмстеда.

– В-вы кто такие? – спросил тот, закрывая глаза ладонью от света. На нём были рваная футболка и тёмные грязные штаны. От него сильно разило, как если бы он не мылся с того момента, когда в последний раз проходил через сад.

Эдди не верил своим глазам. Он открыл рот, но от волнения не мог вымолвить ни слова.

Харрис отмер первым.

– Я Харрис. Это Мэгги. А это Эдди. – Помедлив, он спросил: – Вы Натаниэль Олмстед?

Мужчина кивнул. В его взгляде читалось лёгкое недоверие.

– Где мы?

– Это фруктовый сад позади вашего старого дома, – ответил Харрис. – Вы в Гейтсвиде.

Натаниэль разинул рот и поднял глаза к небу. По его лицу пронеслась волна облегчения. Он упал на колени и спрятал лицо в худых ладонях. Посидев так недолго, он тряхнул головой и опустил руки.

– Как? Как?..

Ребята переглянулись. И что на это ответить? Натаниэль продолжал сидеть на траве и потрясённо смотреть на свой дом, что стоял на вершине холма как часовой в ожидании их приближения. По склону пронёсся порыв ветра, сдувая опавшие листья, и мужчина задрожал. Эдди шагнул к нему и протянул руку.

– Пойдёмте. Это долгая история.

Они подошли к задней двери дома Натаниэля, и Харрис, Мэгги и Эдди отодрали оставшиеся доски. Дверь открыл сам Натаниэль, на секунду задержавшись на пороге. Друзья последовали за ним через тёмную кухню в столовую.

Посветив вокруг, чтобы не оцарапаться об осколки упавшей люстры, они сели за обеденный стол и положили фонарики на середину. Их свет отражался от хрустальных подвесок, отбрасывая на стены и полоток маленькие радуги.

– Вы голодны? Хотите пить? – спросил Эдди Натаниэля. – Давайте мы принесём вам что-нибудь с кухни?

Натаниэль засмеялся, и его смех, неожиданный и задорный, слегка разогнал окутывающие дом тучи заброшенности и ветхости.

– Я голоден и хочу пить, но совершенно уверен, что в моей кухне сейчас шаром покати. – Он закашлялся. – Долго меня не было?

– Почти тринадцать лет, – прошептала Мэгги.

– Ого. Тринадцать лет. – Он рассеянно подобрал со стола осколок хрусталя. – Даже не знаю, что сказать.

– Где вы были? – осторожно спросил Харрис. – Что с вами случилось?

– А-а, – посмотрел на них Натаниэль. Раздумывая над ответом, он прокручивал в пальцах осколок, из-за чего по его лбу скользили блики света. – Это тоже долгая история. – Он глубоко вздохнул. – Нам всем есть что друг другу рассказать. Вопрос лишь в том… кто начнёт?

Эдди, Мэгги и Харрис рассказали о событиях прошедшего месяца, начав с переезда семьи Эдди в Гейтсвид и покупки его родителями «Загадочной рукописи». Эдди поведал обо всех столкновениях с чудовищами на земле Натаниэля и в других местах, рассказал, как они разгадали шифр и, наконец, о противостоянии с Женщиной в чёрном. Натаниэль ужаснулся, узнав, что его автобиографию и кулон подняли из Безымянного озера, но искренне восхитился усердием трёх начинающих сыщиков в расшифровке оставленных им тайн.

Когда Эдди описал, как с помощью кулона уничтожил статую в лесу, Натаниэль с силой швырнул осколок в стену и повесил голову. По нему было видно, что его переполняли эмоции, но Эдди не мог сказать, чего писателю хотелось больше – смеяться или плакать?

– Ну разумеется! – взяв себя в руки, воскликнул он. – Если бы только тринадцать лет назад я был таким же сообразительным, как ты, Эдди, мне бы не пришлось отправляться в это чудовищное путешествие.

Настал черед Натаниэля объяснить, что случилось с ним в ту ночь, когда он дописал «Загадочную рукопись» и открыл врата. После того как он бросил металлическую коробочку с кулоном и книгой в Безымянное озеро, под поверхностью воды предсказуемо вспыхнули красные глаза. Натаниэль развернулся и побежал назад на поляну. Но при виде сияющей голубым светом статуи его одолели сомнения. Все его предположения и фантазии внезапно стали реальны. Так не лучше ли будет вернуться домой и покориться судьбе? Но тут он услышал топот быстро настигающих его озёрных собак и инстинктивно бросился к статуе. И внезапно лес исчез, и он обнаружил себя посреди тёмного голого поля. Небо скрывали тёмно-серые тучи. На горизонте виднелись руины давно заброшенного, выжженного города. Рядом с ним стояла статуя, но она больше не светилась. Он был один в незнакомом мире. Перепуганный до смерти, он коснулся статуи в надежде, что она перенесёт его назад в лес рядом с домом. Но, ощутив холод камня, Натаниэль быстро осознал свой просчёт: врата закрылись. Он зря думал, что они останутся открыты и позволят ему перемещаться туда-сюда между Гейтсвидом и этой реальностью. И у Натаниэля больше не было при себе ключа.

Следующие тринадцать лет – которых, по его словам, хватит для написания целой горы книг, – он как мог выживал в чужом мире, неустанно коря себя за то решение. А самое ужасное – Женщины в чёрном нигде не было. То ли она скрывалась от него, то ли существовала в совершенно другой реальности, куда Натаниэлю ни за что было не попасть.

Но сегодня всё изменилось. Он лёг подремать, а проснулся на краю знакомой круглой поляны. В первую минуту он решил, что ему это снится – вся его жизнь здесь давно стала казаться не более чем сном, – но затем услышал неподалёку чьи-то шаги. Поднявшись, он последовал за звуком, который вывел его из леса. А затем Эдди ослепил его лучом фонарика.

– Но почему вы вдруг оказались в нашем мире? – нахмурился Харрис.

Натаниэль задумался.

– Точно не знаю. Могу лишь предположить, что, когда Эдди уничтожил врата, все прошедшие через них, вроде меня, автоматически вернулись в свои родные миры.

– Если это правда, – наклонившись вперёд, сказал Эдди дрожащим от едва сдерживаемого восторга голосом, – получается, то же самое случилось и со всеми чудовищами, проникшими в наш мир!

– Хоть бы так и было! – воскликнула Мэгги.

– Поэтому мы не видели в лесу ни одного чудовища после того, как статуя разрушилась, – кивнул Харрис. – Местным не придётся больше их бояться. Отныне мы в безопасности.

– Я не знаю, как вас отблагодарить, – сказал Натаниэль. – Вы настоящие гении, раз додумались до всего. И это было очень благородно с вашей стороны – спасти человека из его личного чистилища длиною в тринадцать лет, когда он уже и сам перестал верить, что достоин спасения.

Эдди покраснел.

– У нас бы ничего не вышло, если бы мы не любили ваши книги. Они… настоящие учебники по борьбе с чудовищами! – Он засмеялся над своими словами. Но как бы глупо они ни прозвучали, по сути это было правдой. Романы Натаниэля подготовили их ко всему этому безумию.

Натаниэль улыбнулся.

– Жаль лишь, что я сам не вынес из них этих уроков.

Они недолго помолчали.

– Что вы теперь будете делать? – спросила Мэгги.

– Это вопрос с подвохом? С намёком, стоит ли ждать от меня новой книги? – Натаниэль изогнул бровь.

– Конечно, нет! Я просто…

Не договорив, она откинулась на спинку, и Эдди догадался, что она спрашивала именно об этом. Для человека, равнодушного – по её словам – к ужастикам, Мэгги выглядела до крайности смущённой.

– Я шучу, – улыбнулся ей Натаниэль. – Отвечая на твой вопрос, сейчас я хочу одного – принять душ… А что касается нового романа… у меня больше нет моего драгоценного серебряного кулона, – с сарказмом протянул он. – Кто знает, смогу ли я без него что-то написать. И по правде говоря… мне как-то всё равно.

Эдди ему не поверил. Подняв с пола рюкзак, он положил его на стол, расстегнул «молнию» и очень осторожно вытянул изнутри цепочку. Кулон повис на серебряных звеньях, легонько качаясь.

Натаниэль тряхнул головой и забрал его у Эдди.

– Я не хочу этого, но если я не буду его охранять, кто знает, у кого ещё он окажется.

Эдди подумал о маме. Она сейчас, должно быть, места себе не находит, гадая, куда он запропастился вместе с её «ручкой». Хоть бы она не сильно разозлилась, когда он скажет, что «потерял» её.

– Но какая разница, даже если кто-то напишет им ещё одну книгу? – спросил Харрис. – Врата же уничтожены.

Натаниэль грустно улыбнулся и покачал головой.

– По легенде, каменных детей было двое. Забыли? Пока существует вторая статуя, кто-то может попытаться открыть ключом врата. И наш долг – сделать всё возможное, чтобы этого не допустить.

От этих слов Эдди задохнулся, как от удара кулаком в живот.

– Но где вторая статуя?

Натаниэль сжал кулон в кулаке и легонько постучал им по столу.

– Надеюсь, мы никогда не узнаем.