Глава 15
На следующее утро Эдди опоздал в школу.
На уроке мисс Фелпс задала ему три вопроса, и ни на один он не знал ответа. Домашние задания он тоже не сделал. Конечно, мисс Фелпс рассердилась, но он даже не обиделся – откуда ей было знать, что прошлым вечером его преследовал злой дух, когда-то давно изгнанный из Эдемского сада и виновный в исчезновении Натаниэля Олмстеда? Но он ни словом об этом не обмолвился, прекрасно понимая, что не найдёт у неё понимания. Эту историю он приберёг до встречи с Харрисом и Мэгги во время обеда.
Эдди нашёл их за столиком у окна в дальнем углу столовой. Он припозднился, потому что делал ксерокопии расшифрованного отрывка, чтобы они оба смогли одновременно ознакомиться. Взамен он пообещал мистеру Лайонсу, что на следующей неделе поможет расставить возвращённые книги на полки… если всё ещё будет жив.
Судя по осунувшимся лицам, Харрис и Мэгги тоже плохо спали этой ночью, но при виде Эдди приободрились. Им явно не терпелось узнать, что он успел перевести, но прежде ему предстояло рассказать им обо всём остальном, что вчера произошло.
После падения с лестницы Эдди отказался спать в своей комнате, но, даже лёжа между родителями, он всю ночь не сомкнул глаз из-за захвативших голову жутких образов.
Он без сил плюхнулся на стул рядом с Харрисом.
– Ну и? – спросил тот, откусывая от сэндвича с арахисовым маслом. – Как всё прошло? Ты узнал, что стало с Натаниэлем Олмстедом?
Эдди помотал головой.
– Я не закончил.
– Не закончил? – переспросила сидящая напротив Мэгги. – Почему нет?
Эдди сделал глубокий вдох и поведал им обо всём, начиная с лица на столе, увиденного днём в библиотеке, и заканчивая кошмарной встречей с Женщиной. Когда он договорил, Харрис упал грудью на стол и закрыл голову руками.
– Что такое? – спросила Мэгги.
– Ты не понимаешь? – Харрис слегка повернул голову, чтобы его было слышно. – Легенда о женщине в лесу? Сначала на нас нападали всякие чудовища по дурацким причинам – то мы воды озера коснулись, то цветок сорвали, то оказались ночью в лесу… а теперь за Эдди пришла она. Она последовала за ним от статуи в Безымянном лесу и теперь не оставит его в покое, пока он не слетит с катушек!
– Хватит его пугать! – Мэгги шлёпнула его по плечу и закатила глаза, после чего посмотрела на Эдди. – Всё с твоими катушками нормально. Она пришла к тебе не просто так. И не для того, чтобы свести тебя с ума. Она хочет, чтобы ты оставил в покое её. – Она секунду подумала. – Что она тебе сказала? Чтобы ты почитал что-нибудь другое? Может, она пытается тебя напугать, чтобы ты перестал читать «Загадочную рукопись».
Эдди закусил губу.
– Предлагаешь перестать? Потому что… мы теперь знаем, что она может делать с людьми… как-то глупо упорствовать.
Харрис сел прямо.
– Нельзя просто взять и перестать! Мы так близки к тому, чтобы разгадать, что случилось с Натаниэлем Олмстедом! Он явно как-то её разозлил, и если он в беде… может, мы сумеем спасти его.
– Зачем? – спросила Мэгги.
Мальчики воззрились на неё как на сумасшедшую. Она продолжила:
– Он написал, что существа прошли через дверь – что бы под этим ни подразумевалось – и что это его вина. Что, если он не заслуживает нашей помощи?
Перед глазами Эдди встал образ Женщины в чёрном, и его всего передёрнуло. Но, возможно, Мэгги была права. Он поставил рюкзак себе на колени, достал ксерокопии и отдал Харрису и Мэгги.
– Это не вся история, и чтобы всё понять, вам нужно это прочесть. Скажете потом, что думаете. Постарайтесь закончить до конца уроков, и мы вернёмся к этому разговору.
После школы они пошли домой к Харрису. И он, и Мэгги успели ознакомиться со всем, что расшифровал Эдди, и теперь внутри них разгорелась борьба между страхом перед Женщиной и любопытством. Им хотелось найти все ответы. В конце концов друзья условились, что попробуют прочесть ещё немного.
На пороге книжного стояла Фрэнсис и смотрела на деревянное крыльцо.
– В чём дело, мам? – остановился перед ступеньками Харрис.
Фрэнсис подняла голову, и Эдди немедленно понял, что она плакала: её щеки были в неровных красных пятнах.
Смутившись, она торопливо вытерла лицо.
– О, Харрис, ты привёл друзей. – Она встала на верхней ступеньке и схватилась руками за перила по бокам от себя. Когда Харрис попытался заглянуть ей за спину, она сместилась, загораживая ему обзор, и шепнула: – Погоди!
Но Харрис взбежал по ступеням и протиснулся мимо неё:
– Какого чёрта!
Фрэнсис шагнула вбок, и Эдди увидел, что она пыталась скрыть. Кто-то написал на крыльце чёрным баллончиком «Женщина придёт за тобой…»
Фрэнсис закрыла надпись старым ковриком и сказала, что ей нужно собрать заказы, так что книжный в их распоряжении. Покупателей в магазине не было, поэтому ребята устроились за столиком в задней части торгового зала.
Эдди не мог отделаться от мысли, что граффити появилось по его вине. Если бы он не сорвал цветок, на них бы не напал гремлин. Не будь того нападения, не было бы и слухов, и книжный не пострадал бы снова от вандалов.
Но Харрис и слушать его не стал.
– Это случается не в первый раз. И не в последний. И потом, надпись легко закрасить.
Глядя на друзей, Эдди задумался, что, возможно, теперь они все трое считались в школе чудиками. Ну, как говорится, вместе веселее. Изгнанные. Тоже своего рода лилимы. Но эту мысль он предпочёл оставить при себе.
Они достали тетради и ручки. Эдди открыл «Загадочную рукопись» на том месте, где вчера прервался, и «Желание Женщины в чёрном» на странице с ключом и с новообретённой уверенностью сказал:
– Будем переводить все вместе, как вчера.
После почти месячных изысканий в Румынии Натаниэль вернулся в США. Дом манил его.Но здесь ему стали сниться сны о маленьком городке в долине между лесистыми холмами. Он назывался Гейтсвид и был так прекрасен, что Натаниэль решил проверить, вдруг он существует на самом деле. Он отправился в библиотеку и, пролистав атлас, к своему немалому удивлению узнал, что Гейтсвид расположен в каких-то двух часах езды на юго-запад от Ковенс Корнера. За его плечами было уже одно долгое путешествие в поисках вдохновения, и он подумал, почему бы не удовлетворить любопытство?В Гейтсвиде Натаниэль почувствовал себя как дома. Холмы, заводы, парк, даже сама городская планировка – всё казалось ему до боли знакомым. Что-то подсказывало ему, что он должен остаться здесь. Взяв в долг у родителей, Натаниэль купил дом на холме за чертой города. Он уже много лет стоял заброшенным и требовал серьёзного ремонта, поэтому стоил недорого.Но стоило ему приступить к работе, как его начали одна за другой одолевать идеи для романов. Каждая выдранная доска, каждый заменённый кирпич будто заряжали его воображение. Все пришедшие на ум образы он немедленно записывал, боясь потом что-нибудь забыть.В процессе ремонта Натаниэль обнаружил за камином ход, ведущий в катакомбы под домом, и, дрожа от страха и возбуждения, несколько часов исследовал их, после чего решил оборудовать внизу рабочий кабинет. Разве есть на свете лучшее место для написания ужастиков, чем потайная комната в подвале?По ночам ему продолжали сниться странные сны, но теперь вместо Гейтсвида местом их действия стал лес за фруктовым садом. И снова Натаниэль ощутил острую потребность исследовать участок земли у подножия холма позади его дома.
На следующий день я перебрался через небольшую каменную насыпь за садом и спустился в лесистую долину. Ещё десять минут ходьбы, и я вышел на поляну.
Напротив меня стояла фигура – статуя красивой девочки. Её лицо было белым, как снег, но больше всего меня привлекли её глаза. Что-то в них было такое, от чего у меня мурашки побежали по коже. Она держала перед собой книгу, на обложке которой был высечен любопытный символ – очень похожий на букву еврейского алфавита. Я не поверил своим глазам. Неужели то, что мне удалось узнать в Румынии, было правдой, и это буква Хет? Наклонившись, я различил вырезанные на пьедестале изображения жутких созданий. Мои пока ещё смутные подозрения начали обретать форму. Совсем как привидения вокруг меня.
Мне почудилось, что кто-то нашёптывает мне на ухо неразборчивые слова, но я списал это на разыгравшееся воображение. Но чем дольше я смотрел на статую, тем они становились чётче. В мой мозг хлынули знания, ранее мне недоступные. Я оказался перед лицом чего-то значительного. Все доказательства были налицо. Статуя, книга в её руках, символ на обложке, образы извивающихся в чудовищном танце существ на частично утопленном в землю пьедестале. В голове повторялись слова «оракул», «хендж» и «монолит». Эти места существовали на самом деле, всё, как было описано в «Мифе о Каменных детях». Но моё рациональное мышление не давало мне поверить в то, что я нашёл обломок стены Эдема.
Хотя это, несомненно, было местом силы. Оно буквально излучало энергию. Но я убедил себя, что этому есть разумное объяснение. Я был уверен, что, если постою тут достаточно долго, ответ отыщется сам собой.
Я вспомнил о привезённом из Румынии серебряном кулоне. Согласно всем трудам, что мне удалось найти и прочесть, архангельский ключ должен был привести своего владельца к местам, куда упали обломки Эдемской стены. Что, если в этом и было всё дело? Тогда мой друг ошибался: кулон не был подделкой. Это был не просто оригинальный сувенир. Я смотрел в глаза каменному ребёнку, и меня затопило осознание, что ключ, когда-то открывавший Врата Эдема, сейчас лежал на дне моего ящика с носками! Казалось, девочка говорит со мной без слов. И чем дольше я смотрел на неё, тем яснее понимал, что мне нужно делать.
Я вернулся домой, поднялся в спальню и достал из комода серебряный кулон. От него словно исходили волны холодного жара. Меня охватило чувство великого предназначения. С самого момента, когда мне в руки попал этот кулон, моя судьба была предрешена: мне предстояло приехать в Гейтсвид и найти статую в лесу. Но оставалось ещё что-то, какое-то последнее задание, и мне необходимо было его выполнить.
Я сел за стол, открыл тетрадь на чистой странице и, поддавшись порыву, прижал к листу кончик кулона. К моему изумлению, на бумаге появилась чёрная линия, как от чернил. И затем по неясной мне причине я нарисовал символ с обложки каменной девочки.
Оглядываясь назад, сейчас я понимаю, что в тот момент начал проделывать опасную дыру в тонкой материи, ограждающей наш мир от других реальностей. И я всё бы отдал, чтобы повернуть время вспять и это предотвратить.
– С ума сойти, – сказал Эдди.
– Думаете, это правда? – спросила Мэгги. – Что, если он всё выдумал?
– После всего, что мы видели? – отозвался Харрис. – Мне кажется, у нас есть все основания ему верить.
Небо за окном почернело. Мэгги, читавшая последний отрывок, откашлялась и потёрла глаза. С другой стороны парка донёсся автомобильный гудок – первое за весь вечер напоминание о существовании внешнего мира.
– Хочешь воды? – предложил Харрис.
– Нет, всё нормально, – отказалась Мэгги. – Я уже так поднаторела в шифре, что могу читать его и без перевода.
– Как думаете, что с ним случилось? – спросил Эдди.
Харрис зажмурился, будто надеялся тем самым оградить себя от неизбежного вывода.
Мэгги покачала головой.
– У меня есть идея, но я не хочу говорить заранее. – И она вернулась к чтению.
Натаниэль продолжил записывать кулоном приходящие ему в голову образы и идеи – тёмные подземелья, спрятанные ключи к потайным дверям, статуи, привидения и демонические собаки. Постепенно из этих текстовых обрывков начала складываться история.Спустя почти месяц после обнаружения статуи в лесу он приступил к созданию рукописи, что впоследствии стала его дебютным романом – «Слух о привидении в женском монастыре». Натаниэль перепечатал готовую рукопись на машинке и отправил копии агентам и в издательства. К его удивлению, одно из них откликнулось, и вскоре книга вышла в свет. Он был вне себя от восторга, что его истории наконец-то кто-то прочтёт.Все свои книги он написал с помощью кулона, и работа над каждой начиналась одинаково: на титульной странице он писал название и имя, а под ними рисовал еврейскую букву. Если бы кто-то спросил его, почему так, он бы не смог внятно ответить. Он просто чувствовал такую необходимость, будто сам кулон, или статуя в лесу, или что-то ещё подсознательно его направляло. Но главное, что с кулоном в руке он не испытывал проблем с вдохновением. И боялся, что этому придёт конец, если он начнёт задаваться вопросами, поэтому отогнал сомнения на самый край сознания. На какое-то время.Его книги пользовались успехом, но затем ему начали попадаться в местной газете сообщения о странных инцидентах. Несколько домашних питомцев пропали при загадочных обстоятельствах. Группа детей утверждала, будто видели в лесу рядом с подъездной дорогой к дому Натаниэля невиданных зверей. Нашлись взрослые, клявшиеся, что эти звери на них напали. Двенадцатилетний мальчик по имени Джереми Квейкерли исчез посреди ночи прямо из своей комнаты. Наконец, в центре кукурузного поля рядом с проселочной дорогой, ведущей к фабрикам, нашли тело пожилой учительницы. Происшествие посчитали несчастным случаем, но по Гейтсвиду гулял слух, будто бы в отчёте патологоанатома причиной смерти значилось падение с большой высоты. Женщина умерла в банном халате.До Натаниэля доходили разговоры, будто бы эти происшествия напоминали эпизоды из его книг, но он убеждал себя, что это просто совпадения. По крайней мере, пытался. Натаниэль понимал, что у всякого писателя обязательно найдутся критики, и старался не обращать внимания на преследующие его косые взгляды и перешёптывание за спиной.Иногда он уходил в лес за яблочным садом, прогуливался до поляны с загадочной статуей. Там он размышлял о происходящем. Что, если в слухах была доля правды? Что, если, беря в руки кулон вместо ручки, он не только сочинял, но и влиял на что-то неведомое ему? Что, если легенда об архангельском ключе не была обычным домыслом? Да, кулоном можно было писать, но как насчёт других мистических свойств, приписываемых ему учёными прошлого? Чем он отличался от того же карандаша? В итоге Натаниэль всегда останавливался на краю поляны и сокрушённо тряс головой, говоря себе, что этой тайне суждено остаться неразгаданной. Хотя в глубине души понимал, что хватается за это заключение, как за спасательный круг. Потому что изображать неведение было намного проще.
Всё изменилось, когда несколько лет назад я случайно забрёл к Безымянному озеру. Разумеется, я и раньше там бывал, именно его я описываю в конце «Слуха о женском монастыре с привидением». Но в тот день я впервые решил шагнуть к воде, и от моих ботинок по поверхности пошла рябь. Сразу после этого из озера выскочила небольшая стая собак и погнала меня в лес. Я благополучно добрался до дома, но не знал, что и думать. Я не мог поверить в случившееся. Все эти статьи в газетах, все нераскрытые преступления, от которых я отмахивался… Исчезнувшие питомцы, нападения неизвестных животных, пропавший из собственной спальни ребёнок, смерть учительницы. Всё это нахлынуло на меня. Годами жители Гейтсвида шёпотом обвиняли меня во всех происходящих в городе и его окрестностях странностях, и теперь я будто прозрел и увидел истину. По крайней мере, мои озёрные собаки-чудовища оказались реальны.
Но как такое было возможно? Все мои подозрения насчёт кулона подверглись тщательному пересмотру. Если легенда о ключе была правдивой, возможно ли было такое, что, используя его вместо ручки для написания своих романов, я каким-то образом призвал в лес позади дома озёрных собак? А другие чудовища из моих книг тоже существуют на самом деле? Если каменное дитя действительно отмечало место, где материя между мирами была очень тонкой, то возможно ли, что я её прорвал? Что, если это я был виноват во всём случившемся?
Я немедленно спустился в подвал и спрятал кулон. Мне нужно было ненадолго от него избавиться, перестать писать, взять паузу и всё обдумать.
Несколько дней спустя я дремал на диване после обеда, когда услышал шорох, как от перелистывания бумаг. Кто-то стоял на пороге кухни. В первую секунду я решил, что мне в глаз попала соринка или ресничка, но когда я потёр его, ничего не изменилось. Пространство между печкой и раковиной, полной грязной посуды, всё так же занимало какое-то тёмное пятно. Я сел, и пятно приняло форму старой женщины. Тени окутывали её тело как дым. Скрывающие лицо волосы колыхались, как от лёгкого ветерка. Её рот не двигался, но я отчётливо слышал её голос, древний и неосязаемый, как сам тлен.
Женщина коснулась косяка, и дверь вытянулась, а кухня за ней скрылась в мерцающем зареве невидимого огня. Я больше был не у себя дома. Из теней доносилось хлопанье крыльев и шуршание насекомых. Стены комнаты потемнели и заблестели от влаги.
На месте глаз у Женщины были чёрные провалы, но я чувствовал на себе её пристальный взгляд.
– Кто ты? – спросил я. Она не ответила, но я откуда-то знал ответ и прошептал: – Лилит?
Она улыбнулась, но ничем не подтвердила мою догадку. Однако мне было ясно, чего она от меня хочет: чтобы я освободил её. Как я – снизошло на меня озарение – уже освободил её детей.
– Если я включу тебя в роман, ты тоже появишься здесь, как те собаки, что гнались за мной по лесу? – В моей голове всё смешалось, я боялся услышать ответ. Все эти происшествия… От одной мысли, что это моя вина, пусть я и не хотел ничего подобного, у меня сердце разрывалось. – И к-как все остальные, о которых я писал?
Она показала мне статую в лесу. Каменное дитя мерцало, окутывая поляну холодным голубым сиянием. Вспышка, и вокруг статуи появилась стая собак со светящимися красным глазами. Они убежали во тьму чащи. Я увидел появление всех чудовищ и понял принцип работы портала. Стоило мне закончить очередной роман, как статуя начинала излучать свет, врата открывались, и через них в наш мир проходили потусторонние существа.
– Ключ играет со мной в прятки. – Мрачный голос Женщины воткнулся мне в грудь как иголка с нитью. – Многие годы. Он привёл тебя ко мне. Ты написал истории моих детей. Они все прошли через врата в лесу, и теперь тебе пора начать новую историю… мою.
– А если я этого не сделаю? – осмелился спросить я.
Её лицо изменилось, и в нём я увидел себя, запертого в тёмной комнате, которая быстро затоплялась водой. Я увидел себя посреди города призраков, остолбеневшего под взглядами множества бледных лиц в грязных окнах. Я увидел себя падающим в бездонную пропасть, огромную, как океан. Она была чернее самой тёмной ночи, а навстречу мне неслись незатихающие крики сонма терзаемых душ. Женщина тянула ко мне руку, а её хохот вихрем из воронов поднимался к чёрному безжизненному небу.
Я проснулся на диване весь мокрый от пота. В груди болело. Я тяжело дышал, ноги будто налились свинцом. Женщина исчезла, всё в доме выглядело как обычно. В голове заклубились вопросы: что это сейчас было? Мне всё приснилось? Я схожу с ума?
Я сел и обдумал свою ситуацию. Если я её не послушаюсь, она так и будет до конца жизни донимать меня жуткими видениями? Если это был не просто сон, на что указывали многочисленные свидетельства, получается, я действительно выпустил чудовищ, мифических лилимов, из их заточения в чистилище. Взяв кулон в руки, я подсознательно узнал, как им пользоваться. Это он привёл меня в Гейтсвид, а когда я писал им свои романы, он работал как ключ. Каждая история открывала дверь в лесу, на поляне с каменной девочкой с книгой, совсем как когда она охраняла Эдемские врата. Но эта дверь вела в места, где чудовища были реальны. Неудивительно, что та старая румынка хотела избавиться от кулона! Сколько людей с начала времён имели несчастье держать его в руках? Осознание, какой огромной силой я обладал сейчас, напугало меня больше самых страшных кошмаров.
Так что же мне делать? Я твёрдо решил больше не прикасаться к кулону, перестать писать, ну или, по крайней мере, не о чудовищах. Да, раньше у меня не получалось, но теперь я старше, набрался опыта. Я стал другим человеком. Верно?
Но как Женщина отреагирует, если я откажусь писать её историю? Нашлёт на меня новые видения? На что она способна?
В тот момент я был уверен, что всё выдержу. Пока не…
Свет в торговом зале мигнул, заставив Мэгги прерваться. Ребята повернулись к двери в дальней части помещения. Она была приоткрыта. Никто ничего не сказал, но Эдди знал, что они все думали об одном. Ручка в руке Мэгги дрожала. Харрис вцепился в край стола. У Эдди задёргалась нога. Высокий стеллаж слева от двери блокировал свет потолочной лампы, и недра кладовой скрывались во мраке. Из щели на них смотрела чернильная темнота.
– Мам? – неровным голосом позвал Харрис.
– Она вроде сказала, что будет наверху, – напомнил Эдди.
– Там кто-то есть? – шёпотом спросила Мэгги.
Эдди и Харрис переглянулись.
– Знаете, что? – сказал Харрис. – Я даже в каком-то смысле на это надеюсь. Потому что если там кто-то есть, по крайней мере, это человек.
– Скорее всего, это просто проводка, – предположил Эдди. – В старых домах лампы часто мигают. Верно?
– Да, – с преувеличенным энтузиазмом согласились Харрис и Мэгги.
– Но давайте закончим читать где-нибудь в другом месте? – предложила Мэгги.
Лампы опять мигнули. Эдди вспомнил вчерашний вечер и подвинулся на своём стуле поближе к Мэгги. Ему резко расхотелось читать дальше.
– Мне нравится эта идея. – Харрис встал из-за стола. – Пойдёмте наверх.
В следующий миг весь свет в торговом зале погас. Остались гореть только две настольные лампы у входной двери.
Эдди так резко вскочил, что уронил стул, и от грохота у него холодок пробежал по спине. Затем его взгляд упал на лицо Мэгги, смотрящей в сторону улицы, и холодок сменился арктическим морозом.
– Ребят… – пробормотала она, кивнув в сторону парка.
Но повернувшись к окну, Эдди увидел лишь своё отражение.
– Что такое?
– Фонари в парке… Они тоже погасли, – вместо Мэгги ответил Харрис.
Эдди глянул на дверь в глубине магазина. Возможно, у него разыгралось воображение, но ему почудилось в щели какое-то движение. Эдди отвернулся, запретив себе всматриваться.
– Не только в парке, – прищурилась Мэгги. – Кажется, света нет во всём городе.
– Нужно убираться отсюда. – Харрис сунул «Загадочную рукопись» под мышку и схватил ручку с тетрадью. – Сейчас же.
Эдди кивнул и, подхватив рюкзак, бросился к двери. Но Мэгги нагнала его и дёрнула за рукав, не дав взяться за ручку.
– Погоди. Мы не знаем, что там, снаружи.
Внезапно Эдди услышал знакомый напевный голос. Он доносился из задней части магазина.
– Почему?.. Эдди… Почему ты желаешь мне зла?..
– В-вы это слышите? – спросил Эдди.
– Что? – не понял Харрис.
Две оставшиеся лампы тоже замигали. Эдди заметил поверх плеча Мэгги какое-то движение: что-то тянулось к нему из темноты. Крик застрял в горле комом. Развернувшись, он распахнул дверь и сорвался с места.
Друзья побежали за ним. Слетев по ступенькам, они перепрыгнули бордюр и остановились лишь на середине проезжей части.
Быстрый осмотр по сторонам выявил, что единственным источником света во всём городе оставался книжный магазин, все остальные дома на Мэйн-стрит обратились в безмолвные силуэты на фоне чёрного как смоль неба, на котором не горело ни звёздочки.
В книжном никого не было. Те размытые руки, привидевшиеся Эдди, исчезли. Он обернулся на парк.
Что, если она последовала за ними из магазина и сейчас притаилась где-то рядом в темноте?
– Что случилось? – спросила Мэгги.
– Я слышал её, – ответил Эдди. – Она спросила, почему я желаю ей зла.
– Мне тоже послышался в магазине чей-то голос, но я решила, что мне просто почудилось.
– Женщина в чёрном, – сказал Харрис, скрестив на груди руки. И добавил с явной ноткой истерики в голосе: – Теперь она охотится за всеми нами?
– Давайте сохранять спокойствие, – призвал Эдди. – Лампы ещё горят. Может, если мы будем тихо себя вести…
– Ты с ума сошёл? – перебил Харрис. – Предлагаешь сидеть тут, посреди холодной тёмной улицы, и читать эту дурацкую книгу? Ну уж нет! Я лично хочу найти уютное и светлое место, где можно спрятаться!
– Ну конечно, – выдохнула Мэгги.
– Что? – посмотрел на неё Харрис. – Ты о чём?
Свет из магазина придавал глазам девочки яростный блеск.
– Она уже во второй раз спрашивает Эдди, почему он желает ей зла. Но с чего она так решила? Что мы делали последние два дня?
Эдди и Харрис переглянулись.
– Ничего такого, только читали рукопись Олмстеда, – ответил Харрис.
– Именно! – Мэгги указала на «Загадочную рукопись» у него под мышкой. – Она прервала Эдди прошлым вечером, когда он расшифровывал книгу. Точно так же, как она прервала нас сегодня. – Она секунду подумала. – Может, она боится, что мы узнаем из неё что-то важное? И теперь мне ещё сильнее захотелось её дочитать, – с улыбкой добавила она.
Лампы в магазине снова замигали и почти потухли. Друзья сбились в кружок.
– При таком свете мы ничего не прочтём, – пробормотал Эдди.
Внезапно Харрис вскрикнул и указал на их квартиру над книжным. В окне кухни зажглась люстра, и в нём появилась Фрэнсис. Она приблизила лицо к стеклу, закрывшись ладонями от света, затем подняла раму и высунулась в окно.
– Вы голодны? – спросила она ребят, будто и не замечая, что весь город погрузился во тьму.
– Мам! – заорал Харрис. – Берегись!
Позади Фрэнсис возник ещё один силуэт. Он быстро разрастался, заполняя окно темнотой, пока не поглотил весь свет в кухне.
– Мама! – снова закричал Харрис.
Все лампы погасли. И на первом этаже. И на втором. Мэгги схватила остолбеневшего Эдди за руку. Он едва мог различить очертания её лица.
– Мам! Она за тобой! – Харрис бросился к боковой двери.
– Харрис! – вскрикнула Мэгги.
– Не ходи туда! – ужаснулся Эдди и, не дав себе времени на раздумья, побежал за другом. Мэгги не отставала.
Хлопнула дверь. Эдди свернул на звук и распахнул створку. Подоспевшая Мэгги схватила её, чтобы она не закрылась снова, пока Эдди застыл на пороге, уставившись в темноту, из которой доносился торопливый топот Харриса, вслепую поднимающегося по лестнице. Самое главное сейчас было не представлять, как Харрис падает в холодные объятья порождений кошмаров.
– Мам! Я иду! – закричал Харрис.
Опомнившись, Эдди нащупал перила и, перепрыгивая через ступеньку, взлетел по лестнице.
Но за дверью на втором этаже его встретил яркий свет.
Заморгав, Эдди увидел посреди кухни Харриса и Фрэнсис. Харрис обнимал маму и плакал, уткнувшись ей в шею. Фрэнсис бросила на Эдди недоумённый взгляд, будто спрашивала: «Чем вы там занимались?»
Мэгги врезалась в Эдди сзади, толкнув его вглубь кухни. Его взгляд упал на окно. Городской парк был, как обычно, залит светом, как и все здания на Мэйн-стрит.
Женщина в чёрном исчезла. Если она вообще здесь была.
– Зай, что случилось? – спросила Фрэнсис, отстраняясь, чтобы заглянуть в лицо сыну. – Это был не допрос с пристрастием. Я лишь спросила, не голодны ли вы.
Харрис смущённо отвернулся и вытер глаза.
– Ребят, есть хотите? – спросил он. Эдди и Мэгги медленно кивнули. Он снова посмотрел на маму. – Можно, они останутся на ужин? У нас завтра совместный доклад. – Проглотив всхлип, он глубоко вздохнул, беря себя в руки. – Мы должны уже скоро закончить.
Фрэнсис продолжала обеспокоенно хмуриться, но кивнула:
– Конечно. – Отойдя к раковине, она подставила под струю кастрюлю и обернулась. – Но честное слово, Харрис, не думала, что ты так серьёзно относишься к домашним заданиям.
В комнате Харриса они разложили на полу «Загадочную рукопись» и страницы с расшифровками, сели вокруг и целую минуту молча смотрели на книгу. Наконец Мэгги спросила:
– Чья очередь?
– Если мы продолжим, она снова придёт за нами? – спросил Харрис, всё ещё не оправившийся от потрясения. – Она снова придёт за моей мамой?
Мэгги дёрнула себя за палец.
– Возможно, она хочет, чтобы мы так думали. Но мне кажется, нам всё же нужно дочитать до конца.
– Даже если она попытается… – начал Эдди, но не договорил. – Попытается…
– Попытается нас напугать? – закончила за него Мэгги. – Потому что ничего больше она не делала.
Эдди вздрогнул.
– Погодите! Ты права. Она только и делала, что пугала нас. Пускала пыль в глаза?
– Это не так, – возразил Харрис. – Вспомните «Желание Женщины в чёрном». Она ужасна.
– Нет. Она сердита, – не согласилась Мэгги. – Но если она действительно такая могущественная, почему не превратила нас в лужицы чёрной слизи? Она ведь в этом спец.
– Мэгги! – Эдди наклонился и схватил её за руку. – А вдруг она нас слышит!
– И что? – высвободилась она. – Я считаю, если бы она и правда могла заставить нас перестать читать, она бы давно уже это сделала, а не устраивала эти световые представления. Потому что… серьёзно, мы что, так сильно боимся темноты?
– Да! – хором ответили Эдди и Харрис.
– Поэтому я не читаю ваши ужастики! Страх вынуждает вас вести себя как идиоты.
– Эй, тебе легко говорить, – возмутился Эдди, – ты с ней не разговаривала. Если бы ты была на моём месте вчера вечером, ты бы поняла…
– Я сейчас здесь с вами, – тихо сказала Мэгги, – и мы должны дочитать эту книгу. – Протянув ему «Загадочную рукопись», она улыбнулась. – У нас всё получится. Я в этом абсолютно уверена.
…начались кошмары.Я с криком скатывался с кровати, но снова укладывался, так как до утра было ещё далеко. Но стоило опустить голову на подушку, как ужасающие образы возвращались – дети без лиц, целые города из могил, продирающиеся сквозь обои руки, сплетённые из теней путы, удерживающие меня на полу… и сопровождал всё это издевательский хохот Женщины.Наконец я совсем перестал спать и стал похож на зомби. Я не написал ни слова с тех пор, как убрал кулон, и иногда доставал его из тумбочки в подвале и раздумывал, может, плюнуть на всё и написать её историю? Но я обещал себе, что не стану. В то время одной мысли, что из-за меня пропадёт без вести ещё один ребёнок, хватало, чтобы удержать меня от соблазна.Но он был велик. Я всё думал: если исполнить желание Женщины, возможно, она оставит меня в покое. А потом я просто выброшу кулон или зарою его где-нибудь, спрячу. Но в глубине души я понимал, что всё далеко не так просто.Чем дольше я выжидал, тем кошмарнее становились сны. Вскоре, стоило мне закрыть глаза всего на пару секунд, и перед моим внутренним взором как на экране старого кинотеатра проносились невыносимо страшные, жестокие и отвратительные образы. Сколько ещё я смог бы это выносить? Я стал раздражителен и вспыльчив и начал подозревать, что схожу с ума. Если я ничего не предприму, и скоро, то не только потеряю своих и так немногочисленных друзей в городе, но и не смогу больше показаться на глаза людям. Куда бы ни падал мой взгляд, я ожидал увидеть новый ужас и ясно понимал, что меня ждёт: обитая войлоком палата в сумасшедшем доме.
Мигнувшая лампа на потолке заставила Эдди прерваться.Мэгги помотала головой.– Читай дальше, Эдди. Она хочет, чтобы мы перестали. – Она подняла глаза к потолку, будто Женщина наблюдала за ними сверху. – Но этого не будет!С гулко бьющимся сердцем Эдди медленно опустил взгляд назад на страницу, унял дрожь в руке и продолжил:Первого июня я встал на холме рядом с домом и закричал в сторону фруктового сада:– Я напишу твою историю! Но ты должна пообещать, что оставишь меня в покое! И никому не навредишь!Ответ пришёл из леса: в небо подобно разлитым по чистой странице чернилам взметнулась стая чернокрылых птиц. В их карканье слышался восторг зрителей на стадионе во время бейсбольного матча. Я кивнул и ушёл к себе. Сев за рабочий стол, я открыл новую тетрадь и ключом, когда-то запиравшим, если верить легенде, врата Эдема, написал первый абзац романа, что позже получит название «Желание Женщины в чёрном».«В городе Коксгленн дети страшились наступления ночи. Но пугала их не темнота – их пугал отход ко сну. Ибо когда они укладывались спать и закрывали глаза, она наблюдала за ними».Я писал всю неделю, окрылённый долгожданной свободой от кошмаров. Просыпаясь рано утром, я немедленно садился за стол и работал до ночи, прерываясь лишь на обед и кофе, после чего без сил падал в постель. Закончив первые несколько глав, я, к своему ужасу, понял, что всё куда сложнее, чем мне представлялось поначалу. Этот роман был страшнее всего, что я когда-либо сочинял, а Женщина – опаснее всех описанных мною существ. Её ярость не знала пощады и контроля. Я ясно видел, куда движется сюжет. Последняя страница рукописи так и стояла у меня перед глазами. Город Коксгленн и все его обитатели обратятся озером подрагивающей слизи. В этом романе добро не победит. Она этого не допустит. Но дело было не только в книге, если я позволю ей пройти через врата, охраняемые каменной девочкой, её ничто уже не остановит. Она уничтожит всё, к чему прикоснётся, и не успокоится, пока и Гейтсвид, и весь мир за его пределами не будут лежать в руинах.
Краем глаза Эдди заметил какое-то движение рядом с дверью шкафа, но когда посмотрел туда, то ничего не увидел.
– Эдди! – прошипел Харрис. – Не останавливайся!
– Прости. Мне показалось… – начал он, но, не договорив, снова опустил взгляд на «Загадочную рукопись». Ему нужно было сконцентрироваться, и тогда всё, кроме книги, будто перестанет существовать. – Неважно. Какое слово было последним?
– «Руинах», – шёпотом подсказала Мэгги.
Я понимал, что не могу закончить её историю. Иначе я никогда не прощу себя за последствия. Вместо этого мне придётся пасть жертвой её гнева. Если только я не найду способ её остановить. Но как?И тогда я подумал – если эти существа проникают в наш мир через рукопись, нужно её уничтожить.Я пытался стереть строчки. Пытался её сжечь, утопить в воде, алкоголе и бензине. Пытался порезать на кусочки и зачеркнуть написанное тем же кулоном. Но всё без толку – магия архангельского ключа защищала страницы от любых повреждений. Я опробовал эту теорию на других рукописях в подвале, но результат был тот же. Чернила кулона были как не выводимые ничем пятна.С тех пор как я перестал писать её историю, образ Женщины в чёрном начал преследовать меня не только во снах. Куда бы я ни посмотрел, я видел её, чувствовал её присутствие. Рукопись, даже незавершённая, призвала её в Гейтсвид. Хотя врата не были открыты и физически она ещё не перешла в наш мир, но я будто отодвинул штору, закрывающую окно в её реальность. Ей нравилось показываться мне – напоминать своим присутствием о данном обещании.
– Вот оно! – воскликнула Мэгги. – Скорее всего, она и сейчас лишь смотрит на нас через это… окно. Она не может по-настоящему нам навредить, не как те другие чудовища. По крайней мере, пока.
– Получается, – медленно произнёс Эдди, – прошлой ночью, в спальне моих родителей…
– Была лишь иллюзия, – отрезала Мэгги. – То же самое произошло с нами внизу. Харрис, твоя мама не видела того, что видели мы. Фонари на самом деле не гасли. Женщина в чёрном нам это внушила.
Из угла комнаты донёсся тихий стон, переросший в злое рычание.
– Отстань от нас! – процедил Харрис.
Эдди заставил себя не смотреть.
Склонившись над книгой, друзья продолжили чтение.
Я понял, что мне нужен новый план. Происходящее было плодом моего эгоизма, и я должен был всё исправить. Мало было отложить кулон и больше ничего не писать. Потому что рано или поздно Женщина сведёт меня с ума и переключится на другого несчастного, который исполнит её желание. Я начал эту катастрофу, и я же положу ей конец. Чем ждать, когда она найдёт меня, лучше найти её первым.Но сначала необходимо открыть врата.У меня ушёл день, чтобы придумать, как это сделать, но решение лежало на поверхности. Я напишу кулоном свою собственную историю. А когда закончу, статуя засветится голубым светом, и для меня откроется портал. Я пройду через врата в тёмную реальность и покончу с Женщиной в чёрном прежде, чем она сумеет последовать за мной в мой родной мир.
– Эдди… – послышалось из угла.
Эдди била дрожь, но он старался не отвлекаться. Если он не будет обращать внимание на Женщину в чёрном, у неё не будет над ним власти.
Но прежде чем воплотить этот план в жизнь, необходимо было всё подготовить. Потому что я был абсолютно уверен, что не смогу ничего взять с собой, ни книгу, ни кулон.Я понимал, что должен написать свою историю, но также осознавал, к каким ужасным последствиям она может привести, попав не в те руки. Её невозможно будет уничтожить, и любой, кто её найдёт и прочтёт, узнает, как открыть врата. Мне это не составило никакого труда, а ведь поначалу я даже ни о чём не догадывался. Если у меня не получится расправиться с Женщиной в чёрном, если я умру первым, у неё всё ещё будет шанс пройти в наш мир. И тогда я решил воспользоваться шифром, чтобы мою историю было трудно прочесть.Схватив кулон, я на скорую руку накорябал шифр на пустой странице незаконченной рукописи «Желание Женщины в чёрном», затем открыл новый ежедневник из местного книжного магазина и, как обычно, нарисовал на титульном листе символ Хет. Затем, подменяя в уме буквы, начал писать.Лишь позже я осознал свою ошибку: ключ к шифру теперь было невозможно уничтожить. А значит, нужно было как можно скорее закончить рукопись и спрятать «Желание Женщины в чёрном» там, где её никогда не нашли бы. Отдельно от книги с моей историей. Вспомнив эпизод из «Смерти ведьмы», я решил замуровать её под каменной плитой в полу подвала.Теперь мне оставалось спрятать в безопасном месте мою историю и кулон. И снова мне на помощь пришли мои книги.Озеро. Как в «Слухе о женском монастыре с привидением».За любым, кто посмеет подойти слишком близко к воде, погонятся собаки. Пусть они охраняют мои главные реликвии – кулон и книгу. Я уже знал, что вода рукописи не повредит. А если кулон со временем заржавеет, то им станет невозможно открывать врата, хотя я не особо верил в такую удачу.Я замуровал «Желание Женщины в чёрном» в полу подвала. А ночью отправился в лес, взяв с собой незавершённую автобиографию, кулон, брезентовую сумку и металлическую коробку.На поляне луч моего фонаря скользнул по лицу каменной девочки, но я прошёл мимо, даже не посмотрев на неё, и спустился к озеру. В воде отражались звёзды. Опустив сумку на берег, я достал из неё кулон и книгу и начал писать…Эти последние две страницы я дописал считаные секунды назад. И теперь стою на краю безымянного озера посреди безымянного леса. Моя история догнала мою жизнь.Закончив этот финальный параграф, я уберу книгу и кулон в сумку, положу её в коробку и заброшу её как можно дальше в озеро. Я увижу, как она погрузится в воду. А затем поднимусь назад к поляне, где меня ждёт статуя. Надеюсь, она даст мне пройти на другую сторону. Что бы ни случилось со мной там, об этом я расскажу лишь после своего возвращения… если вернусь. Ещё ничего не закончилось, но я должен написать «Конец», иначе ничего не выйдет. Итак…Конец.
Какое-то время они сидели в тишине.
Наконец Харрис подал голос:
– Но что произошло потом?
– Может быть, где-нибудь есть ещё одна книга, – предположил Эдди.
Харрис поморщился.
– Никаких других книг нет, Эдди. На этом всё. Конец. Он сам так написал.
– Но это не конец, – заспорил Эдди. – Рано сдаваться! Женщина в чёрном всё ещё в Гейтсвиде, а значит, у Натаниэля не получилось.
– Хочешь сказать, теперь наша очередь попытаться? – спросила Мэгги.
– Конечно, мы должны попытаться, – согласился Эдди.
– Секундочку, – сказала Мэгги. – Согласно этой книге, Женщина в чёрном не может на самом деле никому навредить, так? Раз всё, что она может, это пугать, почему бы просто не оставить её в покое?
– А что, если со временем она начнёт не только пугать? – возразил Эдди. – Мы тут говорим о конце света! Если есть шанс её остановить, им нужно воспользоваться! Сейчас Женщина наблюдает и выжидает, когда появится новый Натаниэль и исполнит её желание. Пока она существует, она продолжит искать того, кто откроет для неё врата.
– Но это невозможно без кулона, которым он написал все свои книги, – напомнила Мэгги. – А он сейчас на дне озера, так?
Харрис и Эдди переглянулись.
– Что? – спросила Мэгги.
– Думаю, стоит ей показать, – сказал Эдди.
Харрис отошёл к письменному столу, включил компьютер и набрал в поисковике имя Натаниэля Олмстеда.
– Вот. – Он открыл ссылку на уже знакомую Эдди статью и зачитал: – «Полиция обнаружила на дне озера металлическую коробочку. Её содержимое не раскрывается в связи с продолжающимся расследованием. Но согласно эксклюзивной информации, полученной нами от анонимного источника, эта загадочная улика таинственным образом исчезла».
– О нет, – выдохнула Мэгги. – В той коробочке были книга и кулон.
Харрис кивнул.
– Полиция достала её из озера. Если «Загадочная рукопись» у нас, вероятно, у кого-то ещё есть кулон.
– Точно, – подхватил Эдди. – А значит, рано или поздно всё повторится. Женщина в чёрном не остановится, пока не добьётся своего.
– Если только мы её не остановим, – сказал Харрис. – Сделаем то, что не удалось Натаниэлю.
– Но как? – спросила Мэгги.
Они помолчали.
– Может, ответ кроется где-то в «Загадочной рукописи»? – предположил Эдди. – Что, если мы что-то упустили?
Дверь в комнату Харриса распахнулась, и они все закричали.
Фрэнсис улыбнулась.
– Боже, какие вы сегодня нервные! Простите, что прерываю, но суп готов.
– Мама! – простонал Харрис. – Хватит нас так пугать!
После ужина Эдди, Харрис и Мэгги договорились, что остаток вечера будут размышлять над прочитанным.
После всего случившегося Эдди было страшно ехать одному домой, но он понимал, что должен быть храбрым. Но всё равно крутил педалями изо всех сил и к концу крутого подъёма едва не задыхался. Закатив велосипед в амбар, он остановился на дорожке, ведущей к входной двери, и повернулся лицом к Гейтсвиду. Городские фонари на концентрических улицах напоминали отблески огня на кругах ряби, разбегающихся по тёмной воде.
Этим вечером тени были особенно густыми, и причина была не только в позднем часе. Что-то страшное притаилось в закоулках города, и Эдди верил, что все жители это чувствовали. Но не осмеливались сознаться даже самим себе. Даже если бы они могли понять, что случилось с Натаниэлем, Эдди был почти уверен, что они всё равно предпочли бы сохранить это в секрете.
Но он, Харрис и Мэгги были не такими. Они не станут убегать от ответственности.
Какая-то часть его взывала броситься к родителям и взмолиться, чтобы они увезли его далеко-далеко, но он знал, что никогда этого не сделает. Впервые у него появились настоящие друзья. Тайна Каменного Дитя связала их вместе, и её ни в коем случае нельзя было оставлять неразгаданной. Герои романов Натаниэля Олмстеда ни за что бы так не поступили.
Ветер пощекотал ему шею и взлохматил волосы холодными пальцами. Эдди поёжился. Пора было идти домой.
