Ничего

– Как поживаешь?

– Ничего.

– А на работе как, порядок?

– Да ничего, ничего, спасибо.

И никто, заметьте, не задает вопрос: «ничего» – это хорошо или плохо? Почему мы так отвечаем, «ничего»?

Говорят, Бисмарк, который хорошо знал русский язык (он выучился ему, когда был послом Прусского королевства в Петербурге в 1859–1863 гг.), носил купленное в России кольцо с гравировкой nitchewo. К слову этому он относился иронически, как и к русскому «авось да небось». Иронически – но с большим вниманием и интересом. И действительно, чем не символ загадочной русской души! «В этом обороте есть какая-то русская лукавая сдержанность, боязнь проговориться, какое-то совершенно русское себе на уме», – писал П. Вяземский.

Местоименное наречие «ничего» в значении сказуемого можно найти уже в Словаре русского языка XI–XVII вв.: «Ничего (ничево) – ничего, переносимо, можно терпеть». На то, что употребляется наше «ничего» не просто часто, а очень часто, обращали внимание В. Даль, М. Михельсон, другие лексикографы XIX века. Французский писатель А. Сильвестр (1838–1901) посвятил слову «ничего» несколько страниц своей книги, он называл его «страдательно-терпеливым девизом русского народа». Мы используем «ничего» в десятках, сотнях стереотипных ситуаций, сами того не замечая. По сути, как отмечает языковед А. Балакай, слово это стало для нас одним из знаков русского речевого этикета. Мы отвечаем наречием «ничего» на вопросы при встрече: «Как живете? Как здоровье? Как дела?». В таких ситуациях «ничего» значит «хорошо», «неплохо», «сносно», «так себе». Это вполне в нашей традиции: хвастаться успехами и удачами не принято, жаловаться на жизнь тоже. Поэтому и «ничего» – «нормально», «помаленьку», «слава богу».

«Ничего» может быть и формой сдержанной похвалы: «Как вам спектакль? – Ну, ничего, ничего». Или вежливым ответом на извинение: «Простите, что беспокою. – Ничего». С помощью «ничего» можно даже утешить собеседника: всё пройдет, всё перемелется, не переживайте, ничего! Вопрос, угроза, одобрение, согласие, несогласие – и всё это наше «ничего». В Словаре русских народных говоров о нем упоминается как о «почти необъяснимом» – при том что понятно оно всем и каждому.

Новая премьера

Многие из вас знакомы с таким распространенным речевым явлением, как плеоназм. Это оборот речи, в котором без надобности повторяются частично или полностью совпадающие по значению слова. Или же слова, в которых значение одного слова уже входит в состав другого. «Своя автобиография», например, или «патриот Родины». Автобиография – это и без того «своя биография», патриот – и без того человек, который любит Родину.

Вот и «новая премьера» – это самый что ни на есть плеоназм! Возьмите Толковый словарь С. Ожегова и откройте его на слове «премьера»: это «первое представление спектакля, фильма, цирковой программы». От французского première, что буквально означает «первая». А раз так, этот спектакль, это представление, эта программа – новые, ведь первое не может быть старым!

Так что те, кто говорят и пишут о «новых премьерах», явно перебарщивают. Понятно, что в рекламе всегда хочется усилить значение слова: у кого-то – премьера, а у нас – новая, самая новая премьера! Впрочем, есть у меня одно предположение: допустим, кто-то хочет рассказать о театре, в котором уже вышло пять премьер, и вот – еще одна, новая. В таком случае это можно хоть как-то объяснить.

Но вообще достаточно одного слова «премьера», без всяких «новых».

Новелла

Если вы не юрист и не законодатель, слово «новелла» наверняка вызывает у вас совершенно однозначные литературные ассоциации. Мы знаем, что новеллы пишут. Это небольшое по объему прозаическое произведение.

Но если это слово звучит, например, в парламенте, то контекст совершенно иной: «В предлагаемом законопроекте – следующие основные новеллы». В принципе, понятно, что хочет сказать законодатель: в законопроекте есть нечто новое по сравнению с предыдущим законом. И это новое он называет «новеллой» (или, если нового много, «новеллами»). Как бы сказали мы с вами? Наверное, мы говорили бы о «нововведениях», о «новшествах». Возможно, могли бы употребить слово «новация», хотя его применяют, скорее, в научно-технической области. Но «новелла»?..

Однако я призываю вас не торопиться. Давайте начнем с Толкового словаря С. Ожегова. В нем, действительно, «новелла» определяется, прежде всего, как рассказ с необыденным и строгим сюжетом, с ясной композицией. Но есть и второе значение – нечто новое, добавление к чему-нибудь. Это значение сугубо книжное, но оно есть!

Толковый словарь иноязычных слов Л. Крысина сообщает, что слово итальянское, novella буквально значит «новость» (от латинского novus – новый). Ну и, наконец, главное. Кроме значения «рассказ» этот словарь приводит второе значение, терминологическое. Так вот: в языке юристов «новелла» – это новое дополнение к своду законов, к уставу и т. п. Что, собственно, и требовалось доказать.

Другой вопрос, надо ли в парламенте обязательно говорить на языке юридических терминов, надо ли на нем общаться с избирателями? Но термин «новелла» действительно существует, бесспорно.

Новорождённый

На днях мне нужно было купить подарок сразу для троих детей – меня пригласили в гости в дом, где подрастают мальчишки. Детский универмаг привел меня в восторг: игрушки, машинки, конструкторы разные… А вещи детские – просто загляденье! В одном из отделов, куда я случайно забрела, простояла, наверное, час – там была одежда для новорождённых.

Вещи для новорождённых. Распашонки, ползунки для новорождённых. Отдел для новорождённых. И всё это – для них, для новорождённых. Произносить это слово так, и только так, настойчиво рекомендуют словари. Вариант «новоро́жденный» в них сопровождается строгой пометой «не рекомендуется!». Значит, действительно нельзя, форма просторечная.

Собственно, это относится и к слову «законнорождённый», а также «незаконнорождённый». Надо сказать, эти слова используются сейчас крайне редко, они вообще малосимпатичные. Однако пока понятия окончательно не исчезли, слова тоже должны быть.

И еще одно слово, напрямую связанное со словом «новорождённый». Это – «роже́ница». Знаю, что даже в родильных домах это слово частенько произносят иначе, «ро́женица». Используют даже и такой экзотический вариант, как «рожени́ца». Но правило сурово и однозначно: «роже́ница». И никуда от него не деться.

«Роже́ница» и «новорождённый».