Наши животные: как они мыслят?

КАК УСЛЫШАТЬ НАШИХ ЛЮБИМЦЕВ?

Иногда нам так хочется услышать, что же думают животные и как они мыслят. Как это сделать? Это не так уж сложно, если, остановив свой внутренний диалог, мы представим, что попали в страну с незнакомыми нам языком и способом мышления. Незаметно все наши органы чувств придут в состояние повышенного восприятия. Мозг начнет более точно отображать звуковые частоты, визуальные объекты и химические сигналы.

Для человека, владеющего привычным языком и способностью изъясняться на нем, точное представление звуков и изображений не так важно, потому что у него всегда есть при себе «суфлер» в виде мыслительного процесса, где опыт и знания – это своеобразный Google, который все знает. Даже в случае неполного изображения или нечеткого сигнала наш мозг дорисует, доиграет и досочиняет по имеющейся в памяти аналогии. У животных в распоряжении есть только различные органы чувств, обоняние, слуховая тактильная и зрительная информация, но нет вербальных символов для обозначения событий. Для зверей не существует слов, но они чутко улавливают и понимают интонацию. Понимание этого поможет нам представить механизм отличий в восприятии реальности психикой животных: почему их сенсорный арсенал богаче и мощнее, каким образом они лучше выделяют, фиксируют и идентифицируют звуки, запахи и «пятьдесят оттенков серого» в окружающей среде.

Исследователи Университета Западного Онтарио (Канада) под руководством Стефана Ломбера обнаружили, что существует связь между расширенными визуальными способностями и реорганизацией той области мозга у кошек, которая обычно ответственна за слух у глухих от рождения зверей. Изучая кошек со слухом и тех, что не слышат с рождения, ученый выявил, что у глухих животных расширены две специфические способности: визуальная локализация в периферийной области и визуальное фиксирование движения. Он обнаружил, что часть слуховой коры, которая должна в обычных условиях здорового организма собирать периферийный звук, расширяет периферийное зрение. Это привело исследователя к выводу, что функция остается той же, но переключается со слуховой на визуальную.

Исследования профессора Ломбера и другие подобные опыты помогают понять, как восприятие животного, лишенного возможности говорить и мыслить на языке человека, может отличаться от восприятия говорящего человека. Это способствует лучшему пониманию реакции зверей на определенные раздражители. Если мозг приспособлен таким образом, чтобы компенсировать недостающие способы восприятия, то в случае остановки внутреннего диалога, то есть при потере возможности мыслить привычным для нас способом и способности изъясняться на понятном языке, в нашем мозге произойдут переустановка и подстройка органов чувств под новые наши нужды. По словам Ломбера, это можно сравнить с ситуацией, когда вы какое-то время не жили в своем доме, а сдавали его друзьям. Они чувствовали себя в нем комфортно, возможно, сделали перестановку мебели по своему вкусу. И теперь, вероятно, они (так же, как новые нейронные связи) не захотят покинуть коттедж только потому, что вы возвращаетесь.

А теперь маленькая интерпретация мыслей наших питомцев.

В КАБИНЕТЕ ЗООПСИХОЛОГА – ДОТОШНЫЙ КОТ БОТАНИК

Зоопсихолог (З.): Ботаник, ложись на кушетку. Люди жалуются, что ты часто стоишь перед закрытой дверью, но, когда тебе открывают, обманываешь их и не заходишь. Почему так происходит? О чем ты думаешь в этот момент, что тебя тревожит?

Ботаник (Б.): О да! Тревог во мне немало. Меня преследует чувство, что я нахожусь как бы в окружении толпы, но я один… Припоминаю, как-то решил зайти в гостиную, дверь была заперта, и я привычно перешел в режим ожидания подходящего маршрута хозяйских тапок (весьма обычный для нас, котов, прием выбора ориентации). Это такое состояние, когда ты находишься в легкой алертности – максимально готов к действию, но внутренне спокоен и внешне остаешься на месте, пользуешься только периферическим зрением и слухом. Это слегка похоже на предвкушение перед охотой, когда ты еще не голоден и нет особого азарта, лишь навязчивое предвкушение не дает покоя. Прошлый опыт подсказывает мне, что рано или поздно дверная расщелина будет расширена, а я продолжу движение по излюбленным местам тесного квартирного лабиринта. Кошки веками приучены ждать, например жертву в засаде. Поэтому мне ничего не стоит скоротать часок-другой у любой человеческой двери, периодически меняя положение относительно вертикали дверной щели.

З.: Что же дальше?

Б.: Понятно, что рано или поздно подходит неуклюжий человек и наконец-то его лапы раздвигают дверной проем. Если потоки встречного воздуха из-за двери сильно отличаются от окружающих по запаху, температуре, влажности и скорости, то мне требуется какое-то время для их изучения со всех сторон. Сначала нужно принюхаться к верхнему бризу. Если в нем нет ничего особенного, приступаю к нижнему. Подождите-ка… Я чувствую знакомый запах, запах, запах… И тут внезапно ощущаю – да он же сзади! Этот нежный пряный запах, наполненный… треонином, глицином, лизином, валином… В этот момент у меня непроизвольно приоткрывается рот, еле заметно дрожит нижняя челюсть, в глазах происходит легкая расфокусировка, а лапы сами собой поворачивают тело задом наперед. Я следую за съедобным запахом в прихожую… И… внезапно запах исчез… Вернулась острота зрения. О боже, где я? Что же я хотел? В который раз меня настигла эта коварная компульсия! Мне нужно посидеть и собраться с чувствами. Как же отчетливо звучал запах этих нежнейших аминокислот за бездушной входной дверью! Теперь аромат неумолимо удаляется вместе со звуком соседских шагов. Что за день! Никакой благости! Пойду-ка я снова к двери в гостиную.

Так, о чем я говорил в самом начале? Вы что-то спросили?

З.: Бот, ты уверен, что на самом деле хочешь в гостиную? Люди считают, что ты своенравен и сам не знаешь, чего хочешь.

Б.: Да, со мной часто случается что-то подобное. Все дело в том, что дверь – это всего лишь занавес между двумя потоками воздуха, которые отличаются и полны разными запахами и всевозможными химическими сигналами. И когда я вижу, что в комнату зашли знакомые тапки с ногами моего друга (привлекательно пахнущей хозяйки), то мне просто необходимо компенсировать свои неудовлетворенные желания с помощью ее ласк, ободряющих запахов и звуков убаюкивающего голоса. Поэтому я часто на время прерываю задуманное.

З.: На коленях у хозяйки Ботаник сладко зевнул и был вынужден прервать нашу беседу… Как-то на одном из сеансов он пояснил – коты много спят из-за склонности к экономии энергии.

Комментарий зоопсихолога:

Как видите, с точки зрения кошек, в их поведении нет никаких противоречий. То, что владелец, открывающий двери, не почувствовал за входной дверью аминокислотный запах сосисок, находящихся в пакете проходящего мимо соседа, не делает поведение питомца странным. Но делает людей в глазах кошек толстокожими травоядными, неспособными оценить запах колбасных изделий.

ДНЕВНИК ДВУХ СОБАК

1. «Я подрастаю и в новой стае с лихвой получаю ласку и заботу. В этом доме люди опережают все мои желания, у меня много игрушек и еды. В этом «лесу» во всем есть порядок, пока мне непонятный. Но постепенно я начинаю улавливать, где можно спокойно ходить в туалет, какие звуки и голоса говорят о том, что на «лужайке-кухне» за «кустом-стулом» миска наполняется едой. В любой момент меня могут внезапно поднять, а я должен быть вечным щенком в руках, которые неожиданно начинают меня купать, гладить или чесать, играть со мной, кормить, а иногда без причин делать больно. Но со временем те же руки становятся менее игривыми, все реже расчесывают и гладят, они все меньше отвечают на мои призывы к общению, прогулки становятся короче, гости все реже уделяют мне внимание. Мои попытки вовлечь человека в игру или позвать на прогулку встречают непривычно холодное непонимание. Единственной радостью остается еда.

Я постепенно набираю вес, становлюсь необщительным, сторонюсь новых людей и животных, во мне нарастает непонятная тревога, появляется какое-то напряжение, развиваются подозрительность и недоверие ко всему незнакомому. Поэтому при малейшем нарушении моего личного пространства во мне все чаще возникает желание написать всем: «Это моя территория! Мне страшно!» Но мои письма не нравятся хозяйке. Почему-то она ругается и называет меня мстительным, капризным, гадким. Я всего лишь хочу отправить понятное всем послание, пользуясь единственными знаками, которыми владею, – своими личными запахами. Все это я делаю из лучших побуждений – хочу, чтобы меня услышали. Я постоянно пишу напоминания на стенах и дверях, потому что беспокоюсь и прошу не заходить на мою территорию. Однако мое личное пространство, напротив, все чаще бесцеремонно нарушают. В лучшем случае меня игнорируют. Меня уже не гладят, я ощущаю себя седеющим чужаком».

2. «Я подрастаю и в новой стае получаю достаточно ласки и заботы. В этом доме люди понимают мои потребности – у меня много игрушек и достаточно еды. В этом «лесу» во всем есть понятный мне порядок, постепенно я начинаю осознавать свою роль в стае. Во время изучения ближайших окрестностей за пределами моего «леса» я определил, где лучше всего метить свою территорию. После активной охоты за насекомыми или игры в догонялки с хозяином я приятно устаю, а на соседней «лужайке-кухне» за «кустом-стулом» нахожу в миске добычу. Меня обучают правилам этикета в стае, в случае успеха меня хвалят приятным голосом, гладят или почесывают. С годами я набираюсь опыта и становлюсь компаньоном. Все те же руки играют со мной на охоте, расчесывают и гладят. В моей жизни становится все больше друзей, я знакомлюсь с ними на прогулках и в поездках. Я хорошо знаю всю свою стаю, изучил свои обязанности в ней, чувствую себя нужным и важным, ежедневно встречаю понимание и заботу. Еда в моей жизни – награда за удачу или радость победы.

Я в отличной форме, общителен, изучаю новых людей и животных, при этом свободно использую для этого свои «соцсети» и все языки, которыми владею. Я уравновешен и любознателен, поэтому при случайном нарушении моего личного пространства у меня не возникает желание написать всем: «Это моя территория! Мне страшно!» Это нравится моей хозяйке. Когда она рассказывает обо мне, я ловлю на себе ее дружеский взгляд. В целом я энергичен и ни о чем не беспокоюсь, всегда рад новым контактам. В моей стае принято уважать личное пространство каждого. Даже в преклонном возрасте временами я ощущаю себя таким же счастливым, как в детстве».

МАНЬЯКИ-ДЕГУСТАТОРЫ

Представьте, что вы едите пиццу и ловите любопытный взгляд щенка. Ему еще не знаком запах этого блюда, и мозг малыша свободен от данных вкусовых воспоминаний, им движет только любопытство. Но мы в такие моменты склонны связывать интерес животного с нашим текущим пристрастием. В людях обычно просыпается ощущение, которое многие путают с эмпатией. С точки зрения психологии воображаемое желание или чувства, приписываемые кому-то, – это своеобразный перенос собственных ощущений на кого-то другого. Щенка, оказавшегося рядом в такие моменты, автоматически вовлекают в процесс соучастия. Животное становится как бы посредником между предметным миром и альтернативными личностями хозяина, которые оживают с появлением питомца. То есть нам кажется, что щенок, уставившийся на вкусненькое в нашей руке, хочет именно насладиться вкусом вместе с нами.

Однако в этом случае питомец становится жертвой заблуждений владельца. В природе вид незнакомой еды не вызовет никакого пищевого рефлекса у сытого животного, скорее насторожит. Осторожность перевесит желание пробовать на вкус что-то неизвестное. К этому его могут побудить только пример старших, исследовательский инстинкт или длительный голод. Для сытого домашнего щенка мы являемся старшими. Когда он видит хозяина за едой, у него включается механизм подражания. Но если он не узнает новый вкус, то не расстроится, ему не будет грустно и мы в его глазах не станем от этого хуже. Разумный владелец, понимающий особенности психики животных и разницу между потребностями своими и питомца, не уступит сиюминутному желанию, потому что в такие моменты он неосознанно своими «добрыми» намерениями прокладывает дорожку к будущим проблемам со здоровьем и поведением своего любимца.

Поддавшись своему искушению побыть в роли миротворца и поделившись с питомцем человеческой едой, мы знакомим его девственные рецепторы с тем, что для его организма не только бесполезно, но нередко и вредно. Прежде чем предлагать щенку какую-то вкусняшку, важно осознать, насколько может быть необратима и велика зависимость подопечного от нового продукта, который способен сослужить плохую службу его пищеварению. Вкусовые рецепторы устроены так, что каждый сосочек на языке и другие чувствительные клетки ротовой полости работают как ненасытные маньяки-дегустаторы. Иногда достаточно одного раза, чтобы у животного появилась тяга к новому вкусу. Все без исключения усилители (специи, соль, сахар, глутамат, жиры) мгновенно очаровывают и порабощают мозг маленького друга. Сейчас он свободен от пищевой привязанности, но стоит ему попробовать кусочек торта, лишь несколько граммов, и он тут же оказывается на очередном «вкусовом поводке», который завтра сделает его бессильным перед одним только видом похожей еды. У собак спектр вкусовых рецепторов значительно шире, чем у кошек, которым в этом смысле повезло намного больше, ведь у кошачьих нет вкусовых рецепторов на сладкое. Поэтому у ветеринаров намного больше пациентов с проблемами пищеварения среди собак, чем среди других видов животных.

Не следует путать обычное любопытство, например когда щенок зачарованно смотрит на кусок пиццы в вашей руке, с реальной пищевой потребностью.

Неопытный человек вырабатывает в своем питомце массу зависимостей и созависимостей. И часто суть моей деятельности сводится не только к реабилитации животных, но и коррекции поведения их владельцев в части хлебосольности.