Алмазная свинка

Алмазы у Болларда похищали с пугающей регулярностью. Он попросту не успевал их штамповать. Страховые компании поставили крест на алмазной империи и уже давно занесли его фамилию в черный список. Детективные агентства с азартом стервятников наперебой предлагали свои услуги – естественно, по самой высокой ставке. Алмазы воровали денно и нощно, поэтому оплачивать услуги ищеек означало бы сливать деньги в трубу. Да и в долгосрочной перспективе это было невозможно: состояние Болларда напрямую зависело от производства алмазов. Стоимость же драгоценных камней, в свою очередь, возрастала обратно пропорционально их количеству и доступности на рынке. Боллард прекрасно понимал, что если подобная тенденция будет сохраняться, то лет через десять за свои безупречные голубоватые алмазы он не выгадает и ломаного гроша.

– В общем, для моих безупречных алмазов нужен безупречный сейф, – заявил Боллард.

Потягивая бренди, он смотрел через стол на улыбающегося Джо Гюнтера.

– Ну еще бы! – кивнул Гюнтер. – И что же ты предлагаешь?

– Я должен предлагать? Ты технарь! Вот и придумывай! За что я тебе, в конце концов, плачу?!

– Ты платишь мне за производство алмазов. И за то, что я держу язык за зубами.

– Ненавижу лодырей! – процедил Боллард. – Ты окончил институт с отличием аж в тысяча девятьсот девяностом году! И что с тех пор делал? Палец о палец ведь не ударил.

– Я исповедовал гедонизм, – возразил Гюнтер. – Зачем мне напрягать извилины, если я получаю все, чего пожелаю, просто штампуя для тебя алмазы? Вот что человеку нужно для счастья? Безопасность, свобода и возможность потакать своим прихотям. Все это у меня есть. А благодаря чему? Правильно, благодаря формуле философского камня! Не повезло Кейну – он так и не осознал потенциальных выгод своего собственного патента. Не повезло – к счастью для меня!

– Хорош языком чесать! – сказал Боллард с нажимом.

Гюнтер ухмыльнулся и окинул взглядом гигантский обеденный зал.

– Да никто тут нас не подслушивает! – Гюнтер уже немного захмелел. Прядь темных прямых волос упала на узкое лицо, чьи черты заострились в насмешке. – Кроме того, поболтать я люблю. Сразу чувствую себя точно такой же важной шишкой, как и ты. В двух словах: бальзам на душу!

– Что ж, болтай, коли душа просит. Как закончишь свои излияния, я продолжу.

Гюнтер отхлебнул бренди.

– Я гедонист с очень высоким уровнем интеллекта. Палец о палец не ударил? Тут ты не прав! Окончив институт, я первым делом задумался о будущем: как мне содержать Джо Гюнтера и не работать? Изобретать велосипед я не стал, ибо это пустая трата времени. Мне пришло на ум, что проще всего найти уже рабочую схему, а затем ее усовершенствовать. Я отправился в патентное бюро «Эрго» и провел в архивах около двух лет. Моей золотоносной жилой стала формула Кейна! Наивный Кейн хотел внести своей теорией вклад в термодинамику… Так и не додумался, бедняга, что, развив идею, можно клепать алмазы!.. – воскликнул Гюнтер и перешел к финальной части монолога: – Двадцать лет! Можешь себе представить? Двадцать лет формула алмаза пылилась в патентном бюро, пока я не нашел ее и не продал тебе, клятвенно пообещав: ни единой живой душе в этом мире не скажу, что твои алмазы искусственные.

– Выговорился? – спросил Боллард.

– Теперь да.

– Зачем ты повторяешь мне все эти очевидные вещи из месяца в месяц?

– Очевидные вещи для очевидного! Чтоб ты не забывал! – отозвался Гюнтер. – Появись у тебя возможность, ты бы меня укокошил, даже глазом не моргнув! Как только я унесу секрет в могилу, твоя алмазная империя окажется в безопасности. И ты это прекрасно понимаешь. Уверен, время от времени ты ломаешь голову, как бы так похитрее от меня избавиться. Это очень хорошо заметно по тому, как из месяца в месяц меняются твои суждения, когда я повторяю эти самые «очевидные вещи». Вероятно, ты однажды не выдержишь и убьешь меня сгоряча, но вскоре поймешь, что это была большая ошибка. Стоит мне умереть, и формула станет всеобщим достоянием. Все смогут создавать алмазы. И что тогда будет с тобой?

Поерзав мясистым задом на стуле, Боллард сменил позу, сцепил ухоженные пальцы на затылке и холодно посмотрел на Гюнтера.

– Симбиоз, – наконец произнес он. – Ты держишь язык за зубами, потому что алмазы гарантируют не только мою финансовую безопасность, но и твою безбедную жизнь. Деньги, акции, облигации – все это в нынешней экономической обстановке может обесцениться мгновенно. А вот алмазы – нет. Все потому, что они редкие. И я хочу, чтобы они оставались таковыми. Похищениям нужно положить конец!

– На каждый сейф найдется взломщик. Или ты забыл историю сейфостроения? Когда в дедовские времена изобрели кодовый замок, взломщики догадались, что надо слушать щелчки дисков. Диски сделали бесшумными – грабители вооружились стетоскопом. На это изобретатели ответили часовым замком, но их ответ был заглушен нитроглицерином. Тогда за дело взялись всерьез: в ход пошли специальные сплавы, а замочные механизмы стали точнее. Воры выкатили тяжелую артиллерию – термит. А один парень, приверженец бесшумного вскрытия, наловчился подкладывать под поворотную ручку лимбового замка копирку! День спустя он возвращался, вынимал копирку – и вуаля! Комбинация шифра выцарапана на невысыхающей краске на основе углерода! Сегодня для взлома активно пользуются рентгеном. Завтра придумают что-нибудь еще… И так до бесконечности.

– Идеальный сейф сконструировать можно, – не унимался Боллард.

– Но как?

– У меня есть две идеи. Первая – запереть алмазы в сейфе, который будет невозможно ни вскрыть, ни сломать.

– Такого не существует.

– Вторая – оставить алмазы под неусыпным присмотром охранников. Чтоб сидели и глаз не сводили!

– Ну, это мы тоже проходили. Не сработало. Сначала охранников усыпили газом, а во второй раз жулик вырядился детективом.

Боллард закинул в рот оливку.

– Когда я был мальчишкой, мне подарили стеклянную свинью-копилку. Монетки лежали у меня на виду, но достать их, не разбив копилку, я не мог. Вот что мне нужно! Только я хочу, чтобы эта свинка… бегала!

Гюнтер вскинул голову и пристально – хмеля ни в одном глазу – посмотрел на Болларда.

– Как-как ты сказал?..

– Свинья-копилка, способная при малейшей опасности улизнуть. Копилка, которой нет равных в искусстве побега. Как настоящее животное! Вспомни хотя бы травоядных! Берберийский олень способен улавливать движение еще до того, как оно совершено! Как тебе такое, а? Это же превентивное реагирование! А вот другой вопрос на засыпку. Может ли человек поймать лису?

– Для этого у него есть гончие и лошади.

– Угу, поэтому что делают лисы? Правильно! Они пробегают через отару овец или переплывают реку, чтобы сбить собак со следа. Моя свинка должна уметь так же!

– Как я понимаю, ты сейчас намекаешь, что твоя свинка должна быть роботом?

– Умники из «Металмена» сделают нам единичный экземпляр с радиоатомным мозгом. Только представь себе это чудо! Двухметровый, нашпигованный алмазами робот со сверхчувствительными атомами в башке для упреждающего бегства! Искусственный интеллект!

Гюнтер потер подбородок:

– Мило, ничего не скажешь. Но есть одно «но». Искусственный интеллект и мобильность – вещи несовместимые. По крайней мере, пока. Умники из «Металмена» действительно создают машины, не уступающие в способностях человеческому мозгу… Вот только машины эти размером с городской квартал! Чем выше интеллект, тем меньше мобильность. Так будет продолжаться до тех пор, пока не вырастят аналог коллоидного мозга… Однако… – продолжал Гюнтер, разглядывая ногти. – Я думаю, что да, это возможно. Нужно задать роботу только одну линию поведения: самосохранение. Все, что он должен уметь, так это логически выстраивать пути отхода на основе базового инстинкта выживания.

– А этого точно будет достаточно?

– Да. Ключевое слово здесь «логика». Она отсутствует у зверей. Тюленя, оленя ты с легкостью можешь загнать в ловушку. И даже тигра! Тигр, заслышав позади загонщика, бьющего в барабан, очертя голову бросается вперед и проваливается в яму, которую загодя вырыли охотники. Так происходит, потому что сознание тигра способно спасать его лишь от одной угрозы единовременно – от страшного звука барабана. С лисами обстоит иначе, они чуточку хитрее. Разум позволяет лисе осознавать угрозу сзади и одновременно оценивать опасность впереди. Робот же никогда не побежит вслепую. Робота невозможно загнать. Прежде чем действовать, он все продумает и в тупиковом направлении не сделает и шагу.

– Если он будет думать, то когда же побежит?

– Сверхчувствительные атомы, про которые ты мне говорил, позволяют не только превентивно реагировать. Радиоатомные мозги еще и молниеносно мыслят. Это замечательная идея, Брюс! Озадачил ты меня что надо! И кажется, все это очень даже осуществимо. Облепленный алмазами робот, расхаживающий у всех на виду, а затем чуть что дающий деру, – узнаю твой почерк!

– Люблю хвастать, – пожал плечами Боллард. – В детстве у меня был жуткий комплекс неполноценности, вот и приходится чем-то его компенсировать. Иначе на черта мне строить этот замок? Показухи ради! Чтобы содержать такую богадельню, нужна целая армия слуг! Больше всего я боюсь однажды сделаться ничтожеством…

– Что в твоем понимании синонимично человеку без гроша, верно? – пробормотал Гюнтер. – Брюс, ты так прозаичен! Напрочь лишен оригинальности. Даже вся твоя алмазная империя построена на подражании другим экономическим империям. Тебя хоть одна оригинальная мысль в жизни посещала?

– А как же этот робот?

– Ну, это же чистейшей воды индуктивное умозаключение. Ты обозначил для себя требования к твоему идеальному сейфу, сложил их вместе и получил результат: инкрустированный алмазами робот с инстинктом самосохранения. – Вдруг Гюнтер заколебался. – Этого инстинкта, сдается мне, будет недостаточно. Побег – защитный механизм, но иногда лучшая защита – нападение. Робот будет бежать, пока это логично. Пока это физически возможно. Но если все пути отхода окажутся отрезаны, у него должны быть на вооружении…

– Вооружение! Ты хочешь вооружить нашего робота?

– Скорее нет, чем да. Начав его вооружать, мы не сможем остановиться и в итоге получим неповоротливый танк. Робот должен оставаться мобильным и пользоваться искусственным интеллектом так, чтобы взаимодействовать с окружающими предметами. От нас требуется, чтобы у робота были на вооружении базовые шаблоны, а как ими воспользоваться, ему подскажет искусственный интеллект. Приступаю незамедлительно!

– Славно! – воскликнул Боллард и вытер салфеткой губы.

– Если ты надеешься, что, сконструировав этот сейф, я подпишу себе смертный приговор, то сильно заблуждаешься, – будничным тоном произнес Гюнтер, вставая из-за стола. – Я прекрасно сознаю риски. Когда получишь неприступный робот-сейф, у тебя отпадет нужда в алмазах, а значит, и во мне. Тех камней, которыми ты утыкаешь робота, хватит на все прихоти и капризы до конца жизни. Тебе непременно захочется убить меня, чтобы никто в мире больше не смог составить конкуренцию твоей алмазной монополии. Однако спешу тебя заверить, что это ничуть не обезопасит твою империю и даже более того – погубит. За создание робота я возьмусь незамедлительно, но не раньше, чем приму меры предосторожности. Ты же понимаешь, что в архивах патентного бюро нет формулы за авторством Кейна. И конечно же, производство твоих алмазов никак не связано с началами термодинамики.

– Разумеется, – отозвался Боллард. – Мои ищейки все проверили. В подробности, само собой, я их не посвящал. Номер патента – твоя священная тайна…

– …которая гарантирует мне безопасность. Но если я умру, номер патента будет предан огласке и все худшие подозрения в отношении тебя моментально оправдаются. Слухи о том, что твои алмазы – подделка, уже давно будоражат умы общественности. Правда, никто до сих пор этого не доказал. Но я знаю одного парня, который с радостью бы взялся за это дело, только кость ему кинь!

– Ффулкес?

– Он самый! Берни Ффулкес из «Меркантайл эллойз». Ненавидит тебя люто. Впрочем, это у вас взаимно. Забравшись на олимп выше Ффулкеса, ты стал ему поперек горла. Брюс, он с превеликим удовольствием уничтожит тебя. Можешь не сомневаться.

– Займись уже роботом, а? – сказал Боллард, поднимаясь из-за стола. – Будет здорово, если ты закончишь раньше, чем случится очередное ограбление.

Гюнтер иронично усмехнулся. Боллард не улыбнулся в ответ, но собравшиеся морщинки в уголках глаз говорили о том, что оба мужчины понимали друг друга без лишних слов. Вероятно, оттого-то оба и были еще живы.

– Умники из «Металмена», в самом деле? – переспросил Берни Ффулкес у своего заместителя Дэнджерфилда. – Создают для Болларда усыпанного алмазами робота? Боже… Чертов показушник!

Дэнджерфилд на это ничего не ответил, и Ффулкес продолжил расспрашивать:

– Большой?

– Метра два, наверное.

– Усеян алмазами?.. Интересно, насколько плотно? Два метра… Похоже, Боллард вознамерился потратить на эту ходячую рекламу своей алмазной империи целую кучу камней! Не удивлюсь, если он выложит из них слоган в духе: «Виват, Брюс Боллард!» – Ффулкес вскочил из-за стола и стал носиться по комнате, точно огромный москит.

Это был рыжий плешивый человечек со сморщенной мордочкой – такая бывает у крысы, угодившей в крысоловку.

– Приготовиться к наступлению! Держать руку на пульсе и докладывать мне ежедневно! Составить всеобъемлющий экономический план! Да такой, чтобы мы могли наброситься на Болларда со всех сторон, как только появится шанс!

Дэнджерфилд по-прежнему молчал, но брови на его невыразительном землистом лице вопросительно изогнулись.

Ффулкес, дрожа от негодования, насел на Дэнджерфилда с воплями:

– Что?! Мне и план самому составлять прикажешь? Всякий раз, когда мы собираемся прищучить этого Болларда, он выкручивается! Страховки, займы, еще алмазы! Но теперь ни одна страховая у него на поводу не пойдет! А его алмазное месторождение, я уверен, отнюдь не бездонное! Если только они и вправду не искусственные! А подтвердись слух, что камни поддельные, так шиш ему с маслом, а не очередной займ от кредиторов! Ты вообще понимаешь, о чем я толкую?..

Дэнджерфилд кивнул, но как-то неуверенно.

– Гм… – хмыкнул Ффулкес. – Наверняка он на этого робота налепит почти все свои камни! И когда красавца украдут, а это неизбежно, мы нанесем удар!

Дэнджерфилд поджал губы.

– Ну, ладно, ладно, – кивнул Ффулкес. – Я допускаю, что это может не сработать, как и в прошлый раз, и в позапрошлый… Но в этой игре правила простые! Весь фокус в том, чтобы наносить удары по Болларду, пока тот не даст течь. И в этот раз удача может нам улыбнуться, мы пробьем брешь! Если поймаем Болларда на неплатежеспособности, то он будет вынужден объявить себя банкротом и пойдет ко дну! В общем, мы должны попытать счастья. Готовьте полномасштабное наступление: акции и облигации коммунального, сельскохозяйственного, горнодобывающего секторов… Обложите со всех сторон! Мы заставим Болларда покупать с маржой, чтобы он никогда не смог покрыть взятую ссуду! В то же время не забудь проверить, как там наша собственная безопасность. Выплати парням премию!

Дэнджерфилд показал жестом, что все будет сделано, и удалился. Ффулкес, проводив заместителя взглядом, гаденько усмехнулся.

Это было время взлетов и падений, время нестабильной и непрогнозируемой экономики ввиду совершенно непредсказуемой действительности. Как и прежде, фундаментом экономического строя оставались человеко-часы. Правда, называть их надежной переменной язык не поворачивался. В теории все выглядело как нельзя более эффективно, но вот на практике человеко-часы, пропущенные через безжалостный социум, мутировали до неузнаваемости. И виновата в том была наука: робототехника поработила человека.

Железной удушающей хваткой олигархи держали экономику страны за горло. Каждый хотел насадить свою собственную монополию, но из-за бесконечных войн ничего, кроме хаоса, им породить так до сих пор и не удалось. Они топили друг друга и в то же время сами отчаянно пытались удержаться на плаву. Правительство и наука были связаны по рукам и ногам власть имущими богачами, поделившими страну между своими независимыми и почти автономными промышленными империями. Их семасиологи и пропагандисты работали не покладая рук, полоскали населению мозги в сиропе обещаний. Все скоро наладится… когда Боллард… или Ффулкес… или «Олл стил»… или «Анлимитед пауэр» придет к власти. А пока…

А пока нанятые олигархами эксперты всех мастей вставляли друг другу гаечные ключи в шестеренчатые передачи и низвергали экономику в бездну. То было время, предшествовавшее очередной научной революции, очень схожей по симптомам с революцией промышленной, характеризовавшейся стремительной переоценкой экономических ценностей.

Компания «Олл стил» обладала влиянием, в основном благодаря технологическому методу Холлуэла. Но почивала на лаврах она не слишком долго. Ученые из «Анлимитед пауэр», придумав метод более совершенный, метод Холлуэла перечеркнули в два счета. Тем самым они выбили, пускай и на короткий период, почву из-под ног «Олл стил». В «Олл стил» началась безумная суматоха, реорганизация и подстройка под новую действительность. В результате эксперты «Олл стил» извлекли из рукава секретные патенты, модернизировали свои процессы и тем самым повергли в хаос Ффулкеса и его эмитент «Гатун», зиждившийся на законе спроса и предложения облигаций. Естественно, неожиданный реванш «Олл стил» перевернул рынок ценных бумаг вверх дном. Компании пытались подловить друг друга со спущенными штанами. Каждая хотела господства. Все лелеяли надежду, что настанет тот долгожданный день, когда власть сосредоточится в руках одной из этих компаний, и воцарится рай на земле, и назовут его Утопией.

Тем временем структура разрасталась, словно Вавилонская башня. Естественным путем этот процесс остановить уже было нельзя. Росла как на дрожжах и преступность.

Преступные элементы – идеальные солдаты для ведения экономической войны. Возродился старый добрый рэкет, чтобы служить интересам олигархов и защищать их добро. Так «Олл стил» платила банде Доннера щедрые гонорары, лишь бы гангстеры не вмешивались в ее дела. А если парни Доннера переключались на Ффулкеса, Болларда или «Анлимитед пауэр» и грабили их, то это было просто замечательно! Чем больше дерзких ограблений, тем больше паника в штабах конкурентов. А чем пуще неразбериха, тем выше шансы, что акции пробьют дно рынка ценных бумаг и возникнет дефицит.

Если олигарх шел ко дну, то на нем ставили крест. Финансовые акулы разрывали его инвестиционный портфель в клочья, а самому дельцу на поверхность всплыть уже не позволяли – к чему давать второй шанс потенциально опасному конкуренту? Горе побежденным!

Но пока спрос на алмазы превышал предложение – а Боллард прилагал все усилия, чтобы ситуация оставалась таковой и впредь, – его империя оставалась на плаву.

Робот был бесполым, но обладал чертами скорее мужественными, чем женственными. Ни Боллард, ни Гюнтер не позволяли себе говорить о своем детище в среднем роде. Умники в «Металмен продактс» выполнили работу, как всегда, на «отлично», а Гюнтер, приложив свою руку, сделал робота еще лучше.

Аргус прибыл в за́мок для окончательной доводки. Удивительно, но робот оказался не такой уж и вульгарной наружности. Это была ожившая симметричная статуя из сияющего золота, с головы до ног инкрустированная алмазами. Робота сделали по образу и подобию рыцарских доспехов: золотая кираса, золотые поножи и золотые перчатки. Латы выглядели неуклюже, но первое впечатление было обманчиво. Перчатки сплошь усеяны сверхчувствительными датчиками наподобие нервных окончаний человека. Вместо глаз алмазные окуляры с исключительными преломляющими свойствами, позволяющие машине быть в курсе практически всего, что происходит вокруг. Именно поэтому Боллард нарек робота Аргусом.

Робот ослеплял своим великолепием. При ярком свете он напоминал скорее Аполлона, нежели Аргуса. Он был богом, сошедшим на землю. Зевсом, обратившимся в золотой дождь, чтобы окропить Данаю.

С Гюнтера семь потов сошло, прежде чем Аргуса удалось довести до ума. Пришлось ознакомиться с целой кучей поведенческих диаграмм, составленных на основе особенностей работы мозга существ, которые жили тем, что изо дня в день спасались бегством от хищников. Гюнтер добивался, чтобы Аргус, пользуясь логикой, мог отключать автоматические реакции, на которые по умолчанию был запрограммирован его мозг, – реакции, побуждающие к бегству. Самосохранение являлось главным инстинктом Аргуса, и в основе всех его действий лежала установка на выживание.

– Его и в самом деле невозможно поймать? – спросил Боллард, разглядывая Аргуса.

– Как ты себе это представляешь? – усмехнулся Гюнтер. – Мозг Аргуса автоматически выбирает наиболее логичный путь отступления и мгновенно перестраивает маршрут, если возникают какие-то препятствия. Логика и сверхбыстрое реагирование делают этого работа совершенно неуловимым.

– А базовые поведенческие шаблоны? Ты уже их загрузил?

– Ну разумеется! Дважды в день Аргус будет делать обход замка. Сам замок ни при каких обстоятельствах Аргус не покинет – это гарантия безопасности. В противном случае злоумышленники могли бы выманить его и поймать в какую-нибудь хитроумную ловушку. И даже если преступники дерзнут вторгнуться в замок, то времени, чтобы обездвижить Аргуса, у них не хватит – твоя сигнализация поднимет всех.

– А ты уверен, что этот обход – хорошая идея?

– Так это же твоя идея. Один обход днем, второй вечером. Ты сам хотел гостей удивлять! Если при обходе возникнет угроза безопасности, Аргус мгновенно скорректирует маршрут.

Боллард пробежался пальцами по алмазам на кирасе робота:

– И все равно у меня есть сомнения… А вдруг какая-нибудь диверсия?

– Ну, алмазы очень прочны, им даже сильный нагрев не страшен. Корпус под кирасой выполнен из тугоплавкого металла, устойчивого к воздействию кислот. Вечно сопротивляться деформации ползучести металл не способен, но у Аргуса будет предостаточно времени на поиск выхода из трудной ситуации. Чтобы уничтожить робота, придется долго удерживать его на месте, чего он, естественно, не допустит. Можно, конечно, выстрелить в Аргуса из огнемета, но он уйдет с линии огня в ту же секунду – только пятки сверкнут.

– Если сможет! А вдруг его загонят в угол?

– Аргус позволит загнать себя в угол только в том случае, если это будет коррелировать с его планом по спасению себя. Не стоит недооценивать радиоатомные мозги. Это мощная вычислительная машина, настроенная на самосохранение, и только на него.

– Гм…

– И что немаловажно, Аргус силен, – добавил Гюнтер. – Об этом тоже не стоит забывать. Разрежет даже металл, если найдет, на что опереться. Силен, но не всесилен. Нашпигуй мы его всем подряд, и о мобильности можно забыть – законы физики никто не отменял. Но приспосабливается Аргус прекрасно, его реакция поражает воображение. Этот робот неуязвим. И мы с тобой единственные, кто знает, как его обездвижить.

– Что не может не радовать, – хмыкнул Боллард.

– Вроде все, – пожал плечами Гюнтер и выдернул из золотого шлема проводок. – Понадобится минута-другая, чтобы автоматика заработала. Сейчас…

Огромный робот ожил и сразу прянул в сторону. Двигался он и в самом деле так быстро, что сверкали обрезиненные пятки. Отбежав, Аргус застыл.

– Мы стояли слишком близко, – пояснил Гюнтер и облизнул губы. – Поэтому он среагировал на ритмы нашего головного мозга. Что ж, Брюс, мечты сбываются! Вот тебе твоя алмазная свинка!

Губы Болларда тронула улыбка.

– Ну что ж, проверим… – Он попытался приблизиться к Аргусу, но тот бесшумно отдалился.

– Попробуй кодовую фразу, – посоветовал Гюнтер.

– Не все то золото, что блестит, – прошептал Боллард и двинулся к роботу.

Аргус вновь неслышно заскользил прочь – в дальний угол.

– Скажи громче, – проворчал Гюнтер, прежде чем Боллард успел возмутиться.

– А если кто-нибудь подслушает? Это же…

– Ну и что!.. Поменяешь фразу! Шепнешь новую, как только приблизишься.

– Не все то золото, что блестит, – уже громче проговорил Боллард, и в этот раз огромный робот остался на месте.

Боллард нажал на золотом шлеме скрытую кнопку и шепнул:

– И стали жемчугом его глаза.

Он снова коснулся кнопки, и Аргус в один миг оказался в углу напротив.

– Ага! Работает! Все в порядке!

– На твоем месте я бы придумал что-нибудь менее очевидное, – сказал Гюнтер. – Вдруг кому-нибудь из гостей взбредет в голову цитировать Шекспира? Может, попробуешь использовать сразу несколько крылатых выражений?

Повторив процедуру, Боллард прошептал:

– Но что за блеск я вижу на балконе? Не славить Цезаря, а хоронить его настало время добрым людям!

– Ну, такое точно никому не породить случайно! – похвалил Гюнтер. – Браво, Брюс! А теперь я пойду наслаждаться одиночеством. Мне нужно расслабиться. Выпиши чек.

– Сколько?

– Пару тысяч для начала. Понадобится еще, я позвоню.

– А робота кто тестировать будет?

– Аргус работает как часы. Проверь сам. Делай с ним что хочешь!

– Ладно, ступай! Телохранителей только не забудь.

Гюнтер ухмыльнулся и направился к выходу.

Часом позже Гюнтер в сопровождении двух детин высадился из авиатакси на крыше одного из небоскребов Нью-Йорка. Без охраны своего коллегу Боллард никуда не отпускал – боялся, что похитят конкуренты. Пока Гюнтер расплачивался с таксистом, телохранители нажали на своих браслетах-трекерах красную кнопку. Каждые пять минут они информировали один из штабов Болларда, что ситуация под контролем. Если сигнал не поступал, на помощь высылался спасательный отряд оперативников. Схема на первый взгляд сложная, но на практике очень действенная. Позывные менялись каждый день, и сегодня порядок информирования был следующий: первый час – каждые пять минут; второй час – каждые восемь минут; третий час – каждые шесть минут. Если возникала опасная ситуация, то красная кнопка нажималась незамедлительно.

Но в этот раз отлаженная система сработала не так хорошо, как хотелось бы.

– Зал фонтанов! – облизнув в предвкушении губы, скомандовал Гюнтер, когда трое мужчин зашли в лифт.

Двери сдвинулись, и кабинка на умопомрачительной скорости помчалась вниз. Вдруг маленькое пространство стало стремительно заполняться анестетическим газом. Один из телохранителей все же успел стукнуть по красной кнопке трекера. Правда, когда лифт остановился на цокольном этаже, он уже лежал без чувств. Гюнтер же сообразил, что их травят газом, лишь за миг до того, как потерял сознание.

Очнулся он прикованным к металлическому стулу. Окна в комнатке отсутствовали, единственным источником света был прожектор, направленный Гюнтеру в лицо. Моргая слипшимися веками, он попытался прикинуть, сколько времени пробыл без сознания. Вывернул запястье и сощурился, вглядываясь в циферблат часов.

Внезапно, заслонив прожектор, над Гюнтером склонились двое мужчин. На одном белел халат, а второй был маленьким, рыжим и…

«Знакомая мордочка! Как у крысы, угодившей в крысоловку!..» – мелькнула мысль у Гюнтера.

– Здорово, Ффулкес! – воскликнул он. – Спас меня от похмелья!

Коротышка гаденько усмехнулся:

– Ну, наконец-то ты попался в мои сети! Бог свидетель, я давно пытался тебя увести из-под носа ищеек Болларда!

– День недели?

– Среда. Ты пробыл в отключке двадцать часов.

– Ну что ж, давай поговорим!

– С твоего позволения, я начну первым! Алмазы Болларда – искусственные?

– Неужели вы меня похитили только ради этого вопроса?

– Если предашь Болларда, я тебе дам все, что твоя душенька пожелает!

– На это я не осмелюсь, – честно ответил Гюнтер. – Кроме того, сомневаюсь, что ты сдержишь слово. Стоит мне все выложить, как ты меня убьешь. Это же логично!

– Что ж, придется воспользоваться скополамином!

– Увы, не выйдет. У меня иммунитет.

– Лестер, проверь-ка!

Мужчина в белом халате нагнулся и умело воткнул в руку Гюнтера иглу. Через пару минут он пожал плечами:

– Похоже, и в самом деле иммунитет. Скоп не действует на него, мистер Ффулкес.

– Ну, что я говорил? – улыбнулся Гюнтер.

– Намекаешь, что надо было сразу переходить к пыткам?

– Думаю, у тебя кишка тонка. За пытки и убийства предусмотрена высшая мера наказания.

Коротышка принялся нервно ходить кругами.

– Боллард знает, как создаются алмазы? Или это твой секрет?

– Секрет в том, что ни я, ни Боллард не знаем, как их делать. Алмазы создает голубая фея! По мановению своей волшебной палочки!

– Понимаю, понимаю. Что ж, до поры до времени пытать тебя не будем. Но отсюда ты не выйдешь. Еды и питья будет вдоволь. Через месяцок так надоест, что волком взвоешь и все мне выложишь.

Гюнтер на это ничего не ответил, и Ффулкес с помощником ушли. Прошел час, затем другой.

Мужчина в белом халате вернулся с подносом, сноровисто накормил пленника с ложки и вновь исчез. Гюнтер глянул на часы и озадаченно наморщил лоб.

Нервы, признаться, уже пошаливали.

Когда настало время следующего приема пищи, часы показывали 9:15. Как только человек в белом халате ушел, Гюнтер вытащил из рукава вилку, которую умыкнул с подноса. Он очень надеялся, что пропажу заметят не сразу. Несколько минут – все, что ему требовалось. Конструкцию этих электромагнитных тюремных стульев Гюнтер знал как свои пять пальцев. Надо всего лишь устроить короткое замыкание…

Даже металлические кандалы не слишком усложнили задачу – где пролегают провода, Гюнтер знал на память. Через несколько секунд сверкнуло и раздался треск. Гюнтер выругался: обожгло пальцы. Но кандалы на руках и ногах расстегнулись.

Гюнтер встал со стула и взглянул на часы. Потом двинулся по периметру комнаты и вскоре нашел то, что искал, – пульт управления. Он понажимал кнопки, и панели глухих стен раздались в стороны, открыв вид на светящиеся небоскребы Нью-Йорка.

Гюнтер опасливо оглянулся на дверь. Открыв окно, он посмотрел вниз: высота головокружительная, но карниз достаточно широкий – сбежать можно. Гюнтер перелез через подоконник и пошел вдоль стены направо, к соседнему окну.

Заперто. Поколебавшись, Гюнтер глянул под ноги и увидел этажом ниже еще один карниз. Вряд ли получится, решил он и двинулся к следующему окну.

Заперто.

Третье окно оказалось открыто. Гюнтер вгляделся в сумрак: массивный стол, мерцающая телепанель. Облегченно вздохнув, он влез в кабинет и сверился с часами.

Гюнтер сразу же направился к телепанели и набрал номер. Когда на экране появилось лицо мужчины, он сказал всего три слова: «Докладываю: без происшествий». Отключая соединение, он уловил подозрительный щелчок.

Затем Гюнтер позвонил в замок Болларда. Ответил секретарь.

– Где Боллард?

– Сэр, его нет. Могу я…

Вспомнив щелчок, Гюнтер побледнел. Проверки ради он вновь сбросил звонок и услышал тот самый звук. Боллард!..

– Черт возьми!.. – вдруг задохнулся Гюнтер. Он подскочил к окну, вылез, повис на руках, отцепился и едва не пролетел мимо нижнего этажа. Ухватившись за карниз одними лишь пальцами, Гюнтер ободрал их в кровь, но удержался.

Он подтянулся, разбил окно ногой, запрыгнул внутрь и захрустел осколками стекла на полу. Телепанели в этом кабинете не оказалось. Из-под закрытой двери в стене напротив пробивался тусклый свет.

Гюнтер вышел в дверь, ворвался в кабинет напротив и нашел, что искал. Включив лампу, он проверил ящики стола, убедился, что прослушки нет, и только после этого набрал на телепанели номер – тот же самый, что набирал этажом выше.

На звонок никто не ответил.

– Угу… – буркнул Гюнтер и набрал другой номер.

Только он разорвал соединение, как в дверном проеме возник человек в белом халате. Раздался выстрел, и Гюнтер упал замертво с пробитой головой.

– Готов? – Ффулкес взглянул на подельника.

– Да, спекся. Пошли.

– Они отследили его звонки? – спросил Ффулкес, снимая грим и преображаясь в совершенно другого человека.

– Это не нашего ума дело. Валим.

Седовласый мужчина, крепко привязанный к стулу, выругался, когда кожу проткнула игла. Боллард выждал минуту, а затем кивнул на дверь двум телохранителям:

– На выход.

Оба беспрекословно повиновались.

– Гюнтер информировал тебя каждый день о том, что он жив. Какое сообщение ты должен был обнародовать в случае, если он не выйдет на связь? Где этот текст?

– Где Гюнтер? – вопросом на вопрос ответил седовласый охрипшим голосом, едва ворочая языком.

Скополамин уже действовал.

– Гюнтера больше нет. Мои люди установили прослушку на телелуч и отследили звонок. Где текст сообщения?

Поиски заняли у Болларда некоторое время, но в конце концов тайник он нашел. Отвинтив полую ножку стола, извлек узкую, аккуратно запечатанную катушку ленты для записи.

– Знаешь, что на ней?

– Н-нет. Нет…

Боллард открыл дверь и приказал:

– Избавьтесь от него.

Дождавшись приглушенного выстрела, он с глубоким облегчением выдохнул.

Наконец-то!..

Наконец-то он неуязвим!

Берни Ффулкес вызвал заместителя:

– Слышал, робот уже готов. Начинайте давить! Душите Болларда! Пусть он самоликвидируется! Подключайте парней Доннера, чтобы занялись роботом.

Лицо Дэнджерфилда, как всегда, оставалось невозмутимым. Он сложил указательный и большой палец колечком, дал понять Ффулкесу, что все будет о’кей.

Гюнтер не лгал, когда рассказывал Болларду, что никакого патента Кейна с формулой термодинамики не существует. Как показала лента с записью, это был патент на процесс скручивания под высоким давлением. Принадлежал он некоему Макнамаре и имел порядковый номер R-735-V-22. Боллард крепко-накрепко запомнил эту информацию и лично отправился проверять ее в патентное бюро. Больше такими секретами он делиться ни с кем не собирался. Решил, что ему достанет ума самому разобраться во всех нюансах производства алмазов. Тем более что прессовальные станки, уже настроенные Гюнтером, дожидались своего часа в лабораториях, оборудованных в подвале замка.

Боллард сразу же столкнулся с неприятной, хоть и несерьезной загвоздкой. Процесс, заявленный Макнамарой в патенте, не имел никакого отношения к созданию искусственных алмазов. Он предлагал изменять спиновое состояние электронов внешним воздействием, а именно скручиванием и одновременным сдавливанием материала под прессом. В ходе этого процесса появлялась возможность менять характеристики вещества, из которого состоял исходный материал, до неузнаваемости. Гюнтер же применил метод, описанный Макнамарой, к чистому углероду и сумел получить настоящий, пускай и созданный искусственным путем алмаз.

Боллард не терял присутствия духа и верил, что в конце концов разгадает загадку Гюнтера. Нужно лишь немного времени, чтобы разобраться. В итоге на все про все ушло ровно две недели. Стоило только понять основы, а дальше все пошло как по маслу. Боллард приступил к изготовлению алмазов.

Правда, было одно неприятное обстоятельство. Процесс обжига занимал около месяца: если извлечь углерод из печи раньше времени, то никаких изменений с ним не произойдет. В былые времена у Гюнтера для непредвиденных случаев всегда имелся запас алмазов. Но почти все камни ушли на драгоценного робота.

Боллард откинулся на спинку стула и пожал плечами: «И месяца не пройдет, как я снова буду на коне…»

Но Боллард не успел оседлать своего алмазного коня. Ффулкес нанес удар. Причем массированный. Пропаганда, клеветнические кампании, новые патенты, которые сулили акциям Болларда обвал… Ффулкес объявил экономическую войну и открыл беспощадный огонь из всех орудий по алмазной империи Болларда.

Активы Болларда обесценивались. Рабочие на шахтах и предприятиях бастовали. В Африке вспыхнула гражданская война, акции тамошних шахт рухнули. Поползли слухи, пророчащие империи Болларда скорую гибель.

Боллард сделал ответный ход, занял кредитные средства у биржевиков. Как ни крути, а алмазы – прекрасный залог. Так он обеспечил на время безопасность своей империи. Боллард закладывал все свои скудные запасы не жалеючи и затыкал возникающие то тут, то там течи. Маржинальная торговля уже не раз спасала его алмазную империю. Невозмутимость, с какой Боллард отвечал на возникавшие невзгоды, заставила скептиков фондового рынка усомниться в слухах. Акции Болларда даже на какое-то время окрепли. Продлилось затишье недолго: Ффулкес наносил удар за ударом, быстро и жестко.

Но Боллард не отчаивался – к концу месяца у него будет достаточно алмазов, чтобы покрыть все займы и восстановить свою кредитоспособность. А тем временем…

А тем временем банда Доннера, даже не потрудившись выяснить, на что способен Аргус, замыслила его похитить. Робот метался из комнаты в комнату, звенел сигнализацией и отражал пули своим бронекорпусом, пока у ребят Доннера не опустились руки. Решив, что ловить робота – гиблое дело, они решили смотать удочки, но не успели – прибыла полиция.

Боллард, лезший из кожи вон, чтобы удержать империю на плаву, и думать забыл о своей золотой игрушке. Банда Доннера напомнила ему об Аргусе и натолкнула на мысль. Портить робота, конечно, не хочется, но алмазы можно будет вставить потом заново! На что еще нужны накопления, как не на черный день?

Боллард приготовил холщовую сумку, прошел в комнату к Аргусу и запер дверь. Робот стоял в углу совершенно недвижный, алмазные окуляры смотрели в никуда. Боллард извлек долото, с грустным видом покачал головой и внятно продекламировал:

– Но что за блеск я вижу на балконе…

Проговорив до конца странное попурри из классических цитат, Боллард направился к Аргусу, но робот бесшумно скользнул прочь.

Боллард нетерпеливо дернул плечом и повторил кодовую фразу громче. Интересно, сколько нужно децибел, чтобы робот воспринял звуковое давление? Похоже, говорить нужно громко.

Но Аргус не послушался и вновь убежал. Боллард, не выдержав, прокричал кодовую фразу что есть мочи.

Механизмы робота продолжали функционировать. Сработала автоматическая сигнализация, и воздух пронзили оглушительные завывания сирены.

Боллард вдруг приметил, что из кирасы Аргуса торчит маленький конверт. Машинально попытался выхватить его, но робот прянул в сторону.

Терпение Болларда лопнуло, и он погнал Аргуса по комнате. Робот держал дистанцию. Выиграл эту гонку, разумеется, неутомимый Аргус. Боллард, задыхаясь, отворил дверь и позвал на помощь. Сигнальная сирена затихла.

Когда прибежали слуги, Боллард приказал окружить робота. Живой круг постепенно смыкался. Когда Аргус осознал, что отступать некуда, он выбрал самый логичный вариант и рванул напролом, играючи расталкивая людей. Проложив себе путь, робот преодолел дверь, даже не потрудившись ее открыть: полотно из красного дерева разлетелось в щепы. Боллард, застыв на месте, молча смотрел вслед улепетывающему роботу.

Когда Аргус расправлялся с дверью, конверт выпал. Боллард подобрал его и нашел внутри короткую записку:

Разорвав записку в клочья, Боллард отпустил слуг и прошел в комнату, где замер Аргус. Спустя некоторое время он оставил робота и позвонил бывшей жене в Чикаго.

– Джесси?

– Привет, – ответила Джесси. – Что-то случилось?

– Слышала про моего золотого робота?

– Конечно. Ты можешь сколько угодно лепить золотых роботов, только не забывай платить алименты. Говорят, у тебя полоса неудач?

– Это все происки Ффулкеса, – угрюмо ответил Боллард. – Если хочешь, чтобы я платил алименты и дальше, сделай одолжение. Хочу переписать робота на твое имя. Продам тебе его за доллар. В этом случае робота не арестуют, даже если придут описывать имущество.

– Все настолько плохо?

– Если честно, вообще мрак. Но пока у меня есть робот, я в безопасности. Он стоит нескольких состояний. Мы оформим сразу два документа. Согласно второму документу, ты сразу же продашь мне робота обратно, но огласке, естественно, мы этот факт не предадим.

– Вот, значит, как ты доверяешь мне, Брюс!

– Робот, напичканный алмазами, в отличие от жены, бывшим стать не может, – сказал на это Боллард.

– Тогда я хочу два доллара! Хоть какая-то выгода с бывшего горе-муженька!.. Ладно, я согласна. Присылай свои бумаги – подпишу их, чего уж там!

Боллард выключил телелуч, соединявший его с женой, и вздохнул: могло быть и хуже. Теперь робота у него не отнимет никто – даже Ффулкес.

Если Боллард вдруг обанкротится, прежде чем истечет месяц и новые алмазы будут готовы, робот в один миг вернет ему былое величие! Правда, Аргуса надо еще поймать…

В тот день Боллард почти не отходил от телепанели – сплошные переговоры! Люди требовали залог, а брокеры – проценты по маржинальным кредитам. Боллард, пытаясь получить ссуду, лихорадочно жонглировал своими авуарами: ликвидировал, пытался распродавать…

В тот же день его удостоили визитом двое верзил, предоставлявших заемные средства по чудовищно высокой процентной ставке.

Они были наслышаны о роботе, но, прежде чем ссудить Болларду деньги, потребовали смотрин. Выражение их лиц потешило самолюбие Болларда.

– Брюс, зачем тебе кредит? Ведь эта штука вся в алмазах.

– Рука не поднимается покушаться на такую красоту! Поэтому вы мне поможете до первого числа.

– А что изменится первого числа?

– Придет новая партия алмазов.

– Гм… – засомневался тот, что повыше. – Я слышал, этот робот постоянно убегает?

– Именно! Поэтому он и называется антикражевым!

Верзилы переглянулись.

– Не будешь возражать, если мы осмотрим робота?

Только они двинулись в сторону Аргуса, как того словно ветром сдуло.

Боллард поспешил объяснить:

– Остановить робота – процесс трудоемкий. Впрочем, как и снова оживить его. Это занимает определенное время. Но можете не сомневаться, алмазы на нем идеальные!

– Шутишь? Как же не сомневаться! Вырубай питание! Или что там ему дает силы бегать от нас? Не то мы подумаем, будто ты что-то скрываешь!

– Мне нечего скрывать, – ответил Боллард. – Как я уже сказал, остановка его механизмов займет некоторое время…

– Что-то тут нечисто, – сказал один из кредиторов. – Ты можешь рассчитывать на любую сумму, какую пожелаешь. Но не раньше, чем я проверю эти алмазы лично. Звони, как будешь готов!

И верзилы ушли.

Боллард выругался. В углу замигала телепанель, но отвечать он не стал. Суть звонка он представлял хорошо: очередные дополнительные гарантии уплаты займов. Ффулкес не дремал и делал все, чтобы добить его алмазную империю.

Боллард поджал губы, глянул на робота, круто развернулся, вызвал секретаря и отдал несколько распоряжений.

Секретарь, щеголеватый молодой человек с соломенными волосами и вечно озадаченным выражением лица, поспешил выполнять поручения. Замок вскоре заполнился рабочими и мастерами.

Боллард посоветовался с мастерами, но дельных идей, как обездвижить робота, так и не услышал. Тем не менее настроены эти люди были оптимистично, даже слишком. Им казалось, чего уж проще – поймать робота!

– Огнеметы?

Боллард задумался.

– Под золотой кирасой у робота каркас из огнеупорного сплава.

– Может, загоним его в угол и попробуем расплавить мозги? В теории должно сработать!

– Пробуйте. Если что, я даже пожертвую несколькими алмазами. Лишь бы до остальных добраться!

И Боллард стал наблюдать, как шестеро мужчин, вооруженных огнеметами, принялись маневрировать, пытаясь загнать Аргуса в угол.

– Стоп! Близко не подходить! – воскликнул он. – Иначе он просто раскидает вас.

– Есть, сэр! Готовы? На счет три! Раз… Два…

Сопла в унисон изрыгнули огонь. За долю секунды, что понадобилась пламени, чтобы преодолеть расстояние, Аргус успел присесть и благополучно выскочить из угла. Завывая сиреной, он вприсядку под оранжевыми языками прорвал цепь огнеметчиков, влетел в соседнюю комнату и замер, точно насмехаясь над жалкими попытками людей обмануть его совершенный инстинкт.

– Пробуйте еще, – буркнул Боллард, хотя сам уже прекрасно сознавал, что ничего не выйдет.

Успехом идея и вправду не увенчалась.

Люди Болларда не успевали даже прицелиться в Аргуса – реагировал тот мгновенно. Зато по дорогостоящей мебели они попадали метко и попортили ее немало.

Секретарь тронул Болларда за руку:

– Почти два часа пополудни.

– А?.. Ох, и в самом деле! Джонсон, скажи им, пускай закругляются. Люк готов?

– Да, сэр.

Аргус внезапно развернулся и направился к двери. Настало время первого за день обхода замка. Маршрут робота всегда оставался неизменным, поэтому идея с ловушкой напросилась сама собой. К слову сказать, на огнеметы Боллард особенно не рассчитывал с самого начала.

Вместе с Джонсоном он последовал за Аргусом. Робот медленно вышагивал по вычурно отделанным комнатам замка.

– Люк не выдержит веса, и робот упадет в специальную комнату под полом.

– А вдруг он из нее выберется?

– Не выберется, сэр. Стены из армированного металла.

– Это радует.

– Но, сэр… Я тут подумал… Разве он не будет метаться по этой клетушке?

– Будет, – мрачно отвечал Боллард. – Пока я не залью ее быстросхватывающимся цементом. Тогда-то уж этот сукин сын от нас никуда не денется! Цемент мы затем просверлим, и алмазы будут наши!

Джонсон нерешительно улыбнулся. Огромного, сверкающего золотом робота он побаивался.

– Ловушка сколько метров в ширину? – внезапно спросил Боллард.

– Три.

– Хорошо. Зови огнеметчиков. Скажи, чтобы следовали за нами. Если Аргус вдруг почует неладное и решит обойти ловушку, придется его туда загонять.

– Но, сэр… что ему стоит прорваться через огнеметчиков? – сомневался Джонсон.

– Сейчас и узнаем, чего это ему будет стоить! Командуй! Пускай люди встанут по обе стороны от ловушки так, чтобы роботу было некуда деваться. Живей, Джонсон!..

Секретарь умчался. Минуя комнату за комнатой, Боллард шагал за Аргусом. Наконец вернулся Джонсон. Он и еще трое огнеметчиков присоединились к Болларду, а остальные пошли окружать робота.

За следующим поворотом вся компания оказалась в длинном узком коридоре. Посередине, под роскошным бухарским ковром, робота подстерегала ловушка. По другую сторону люка в Аргуса уже целились три огнемета.

Пара минут, и ловушка сработает!

– Врубайте, парни! – азартно воскликнул Боллард.

Шагавшие впереди три огнеметчика выпустили огненные струи.

Аргус сразу ускорился. Боллард вспомнил, что на затылке у робота имеются датчики. Впрочем, сейчас от них Аргусу никакого толку, потому что впереди…

Золотая ступня опустилась на ковер, и робот уже начал было перемещать на нее вес тела для следующего шага, как вдруг сработал инстинкт. Датчики просигнализировали о разной плотности материалов под ногами. Робот мгновенно убрал ногу и замер на краю ковра. Боллард выкрикнул «пли!», и огнеметчики дали залп Аргусу в спину.

Трое с другой стороны ловушки, поливая перед собой огнем, бросились роботу навстречу. Тот согнул ноги в коленях, поймал равновесие и прыгнул. Учитывая, что сделано это было с места, прыжок вышел что надо. Аргус обладал невероятной точностью движений, и немалый вес металлического тела был ему не помеха – инженеры наделили его недюжинной силой. Сверкнув золотом, робот с легкостью перемахнул через трехметровый люк, и даже с запасом в несколько сантиметров. Когда Аргус приземлился, его встретили три струи пламени.

Аргус задал стрекача, да такого, что различить движения ног было невозможно.

Преодолев стену огня и оставив позади огнеметчиков, он замедлился и дальше пошел своей обычной походкой – как ни в чем не бывало! Лишь когда стихла сирена, Боллард осознал, насколько громко она завывала. Прежде он ее как будто не замечал.

Для Аргуса опасность миновала. Чуть пострадал золотой корпус, тут и там оплавился металл, но и только. Никаких других повреждений Боллард не заметил.

Джонсон нервно сглотнул.

– Должно быть, он заметил очертания люка под ковром.

– Просто почувствовал, – негромко сказал Боллард, закипая от гнева. – Черт побери! Нам всего-то надо продержать эту жестянку пару минут на месте. Этого более чем достаточно, чтобы залить ее цементом!

Часом позже они предприняли еще одну попытку. Люди Болларда лили цемент сверху на подвесной потолок, пока вся конструкция не рухнула роботу на голову. Идея заключалась в том, чтобы разбить потолочные панели о голову Аргуса и утопить его в жидком цементе. Все рассчитали верно, и потолок рухнул, когда робот был…

Где робот был, там через миг его уже и след простыл! Почувствовав нарастающее атмосферное давление, Аргус следовал своей обычной программе – удирал. Он выскочил в дверь и оставил позади ужасную разруху.

Боллард чертыхнулся:

– Мы пытаемся перехитрить самого дьявола. Дьявола, который различает малейшие изменения атмосферного давления! Не знаю, что и делать… Должен же быть какой-то выход! Джонсон! Вызови представителя «Пластик продактс»! Да поживей!

Спустя некоторое время Боллард засел у себя в кабинете вместе с представителем «Пластик продактс».

– Что-то не очень понимаю. Быстросхватывающийся цемент…

– Я хочу поливать цементом из шлангов. Смесь должна затвердевать при соприкосновении с роботом, причем мгновенно. Вот что мне нужно.

– Думаю, у нас есть именно то, что вам нужно. Цементид! Он загустевает при контакте с воздухом. Через тридцать секунд после выброса схватывается намертво.

– Похоже, то, что надо! Как скоро?

– Будет у вас завтра утром.

На следующее утро Аргуса загнали в один из огромных залов первого этажа. Тридцать человек, вооруженных брандспойтами – каждый с баком быстросхватывающегося цементида под рукой, – окружили робота. Боллард и Джонсон стояли в сторонке и наблюдали.

– Сэр, робот очень уж силен, – осмелился заметить Джонсон.

– Как и цементид, – возразил Боллард. – Мы зальем эту железку по самые уши! Он окажется в цементном коконе, который ему ни за что не разбить. Будет что твой мамонт в смоляной яме!

Джонсон щелкнул языком и просиял, – похоже, у него возникла идея.

– Придумал! Если ничего не получится и на этот раз, я бы мог…

– Джонсон, ради бога, избавь меня! – воскликнул Боллард и огляделся.

У каждого выхода стояла цепью группа людей. Как и все остальные, они были готовы извергать цементид из баков.

В центре же зала застыл в бесстрастном ожидании Аргус.

– Начали, – скомандовал Боллард.

Тридцать брандспойтов дали залп по золотому роботу.

Оглушительно заверещала сирена. Аргус закрутился вокруг своей оси.

Боллард недоуменно хлопал глазами. И это все? Робот ничего больше не предпринимал – только кружился.

Впрочем, делал он это быстро. И ничего удивительного! Все-таки эта машина обладала нечеловеческими силами. Глаз не различал ничего, кроме ослепительного пятна света: точно крошечная золотая планета, вращающаяся вокруг своей оси. Правда, в отличие от планеты, мир Аргуса ощутимым гравитационным полем похвастать не мог. Зато была центробежная сила. Эффект был такой, как если бы в работающий вентилятор забрасывали комья грязи. Цементные струи, сталкиваясь с телом Аргуса, комьями отскакивали от импровизированной робоцентрифуги. Один такой ком врезался Болларду в живот: сгусток успел затвердеть более чем достаточно, чтобы причинить ощутимую боль.

Аргус продолжал свое вращение, не предпринимая попыток к бегству. Сирена визжала так, что звенело в ушах. Люди Болларда, с головы до ног облепленные цементидом, из последних сил пытались залить робота, но все тщетно – сгустки летели обратно. Смесь начала застывать. Сцена напоминала тортометательное комедийное шоу Мака Сенетта.

Боллард командовал, надрывая горло, но шум стоял такой, что никто ничего не слышал. Между тем люди не сдавались, продолжали выполнять безнадежную задачу. Вот только не робот, а они сами с каждой секундой становились все менее подвижными.

Вскоре сирена смолкла, вращение Аргуса, от которого зрителей уже мутило, стало замедляться, а потоки цементида иссякли.

Остановившись, робот бесшумно и беспрепятственно покинул зал.

Один человек чуть не задохнулся. Цементид, залепивший ноздри и рот, едва успели извлечь. Больше пострадавших не было – если не брать в расчет Болларда, у которого сдали нервы.

Настал звездный час Джонсона. Боллард все-таки прислушался к секретарю. А предлагал тот не что иное, как зыбучий песок. Джонсон клялся и божился, что это остановит кого угодно, не говоря уже о каком-то роботе. В ходе подготовки возникли трудности: как завезти зыбучий песок в замок? Вскоре, однако, песку придумали замену и наполнили резервуар, шириной в восемь метров, липкой, как смола, массой. Дело оставалось за малым – заманить Аргуса в ловушку.

– Гиблое дело заманивать этого робота в ловушку! – ворчал скептически настроенный Боллард. – Может, в проволочные тенета его загнать? Чтобы запутался?

– Думаю, сэр, этот замысел он в мгновение ока раскусит, – зарубил идею на корню Джонсон. – Я считаю, что загнать робота в яму, устроенную в узком коридоре, не такая уж и трудная задача.

– Но как? Опять огнеметы? Аргус, стоит ему только почуять опасность, бежит без оглядки. Заметив яму, он даст заднюю и раскидает моих людей.

– Силы робота ограниченны, ведь так? – развивал идею Джонсон. – Против танка, например, он не попрет.

Боллард задумался, а затем подхватил:

– Как насчет мини-трактора? Не то чтобы совсем уж мини – большинство коридоров в замке все же широкие… Танку, конечно, по ним не проехать, а вот трактор вполне сможет. Нужно подыскать такой, чтобы заполнил собой проход от стены до стены. Жаль все-таки, что не существует танка шириной в зал! Мы бы встали с одной стороны ямы, а танк поехал с другой… Начали бы палить из пистолета, Аргус бы замешкался и утоп в зыбучем песке!

Сделав необходимые замеры, в замок пригнали мощный трактор – в точности как описывал Боллард. Машина помещалась в коридоре, не оставляя никаких шансов к бегству – по крайней мере, к бегству робота. Если удастся загнать Аргуса в этот коридор, то обратного пути у робота уже не будет.

Трактор по совету Джонсона тщательно замаскировали, чтобы мозг Аргуса не обнаружил угрозы. И в то же время машина оставалась в полной готовности – завел и поехал.

Уловка имела все шансы на успех, но пришлось пойти на компромисс, который стал роковым. Несколько дней тому назад выяснилось, что робот может спокойно передвигаться под водой, шагая по дну. Поэтому было решено создать такую вязкость заменителя зыбучего песка, чтобы тот сохранил свои засасывающие свойства, но в то же время не был слишком жидким.

Масса получилась достаточно плотной, чтобы Аргус завяз в ней, и достаточно разреженной, чтобы немалый вес утянул его на дно.

Аргуса удалось заманить в коридор без проблем. Трактор, блокируя путь к отступлению, вкатился за ним следом. С низким рычанием машина продвигалась вперед, тесня Аргуса. Робот вел себя совершенно спокойно. Когда Аргус дошел до края ямы, он наклонился и прикоснулся золотой перчаткой к поверхности, по-видимому проверяя вязкость.

А после робот взял и распростерся ниц! Согнув ноги по-лягушачьи, упер ступни в стену и с силой толкнулся, держа голову, точно перископ, над поверхностью.

Если бы робот попытался шагать по зыбучему песку, то он бы камнем пошел ко дну. Но Аргус оказался умнее, он максимально распределил свой вес по поверхности трясины. Разумеется, сразу же стал тонуть, но, по крайней мере, у него имелся, хоть и небольшой, запас времени для маневра.

Мощный толчок придал роботу достаточное ускорение. Аргус заскользил по поверхности трясины, как ялик по воде. Ни один человек так не смог бы. И пускай робот весил немало, сил у него было предостаточно.

Удерживаемый на плаву поверхностным натяжением и силой импульса, Аргус мчался к противоположному краю резервуара. Потеряв первоначальное ускорение, он стал тонуть; зыбучий песок вязкой хваткой вцепился в металл робота. Но цель уже была достигнута. Вытянув мощные руки, Аргус ухватился за край и вытащил себя из трясины. Впереди, в дверном проеме, стояли Боллард и Джонсон, молча наблюдая за очередным триумфом робота.

Они прянули в стороны, когда Аргус рванул прочь от резервуара. Не хватало еще оказаться на пути у этой горы металла! У робота сработал автоматический инстинкт самосохранения: бежать прочь от ловушки.

Прежде чем грязь засохла, Аргус заляпал больше дюжины роскошных ковров по всему замку. Сам же робот после купания в заменителе зыбучего песка выглядел уже далеко не так привлекательно, как раньше. Хотя его способности ничуть не пострадали.

Боллард повторил эксперимент, но с гораздо большим резервуаром. Он обработал даже стены коридора, чтобы у робота не было точки опоры. Но оказалось, что Аргус учится на своих ошибках и извлекает полезные уроки из прошлого опыта. Теперь, прежде чем войти в коридор, он оглядывался, оценивал обстановку: нет ли поблизости трактора? Болларду пришлось спрятать трактор в соседней комнате. Хвала небесам, через стены робот видеть не умел! И вот робот снова оказался в западне. Правда, на этот раз стоило трактору завестись и содрогнуться железными внутренностями, как робот пулей вылетел из коридора. Аргус, помимо прочих своих качеств, обладал еще и отменным слухом.

– Ну и… – нерешительно произнес Джонсон.

Боллард в задумчивости пожевал губами.

– А?.. Смойте-ка грязищу с робота. Увидев такого грязнулю, денег мне точно никто не даст. Аргус должен сверкать.

У Джонсона, смотревшего вслед удаляющемуся Болларду, брови озадаченно поползли вверх.

Боллард провел переговоры с кредиторами по телесвязи, и назвать их удачными было нельзя. Враги наступали со всех сторон. Только бы дожить до конца месяца, и тогда он всем им покажет! А между тем его империя рушилась на глазах. И ведь всего-то надо было изловить треклятого робота, разгуливающего прямо у него под носом!

Отдав распоряжения, Боллард побрел наверх, в комнату Аргуса. Отмытый до блеска робот, точно фантастическое видение, стоял у окна, сияя золотом в солнечных лучах. Заметив свое отражение в зеркале, Боллард инстинктивно расправил плечи и сразу отметил, что в молчаливом присутствии Аргуса его попытка приосаниться выглядит более чем жалко. Боллард посмотрел на робота и в сердцах воскликнул:

– Да будь ты проклят! Проклят! Слышишь меня?!

Под солнцезащитным козырьком шлема бездушно сверкали алмазные окуляры. Слова хозяина ничуть не тронули Аргуса. Поддавшись прихоти, Боллард потребовал сделать робота похожим на рыцаря. Сейчас он ненавидел себя за это решение. Комплекс неполноценности, который Боллард душил в себе все эти годы, теперь угнетал, как никогда прежде.

Рыцарь во всем своем золотом великолепии возвышался над ним – Брюсом Боллардом! – точно величественная молчаливая башня. Этот робот как будто упрекал его!

Боллард напомнил себе, что это машина. Всего лишь машина, созданная человеком. «Но я же умнее какой-то там железки!»

И все-таки робот оказался умнее, Боллард прекрасно это сознавал.

В своей области, имеющей известные пределы, Аргус обладал несравненным интеллектом. Боллард в вопросах безопасности и рядом с ним не стоял! Аргус, в отличие от хозяина, был богат и неуязвим. Кроме того, Аргус не мог лишиться своего богатства, потому что олицетворял его. Этакий Мидас, чей дар не превратился в проклятье. Была в этом роботе своеобразная красота. Высокий, спокойный, ни в чем не сомневающийся, он стоял перед своим создателем как равный!

«Если бы я мог уничтожить эту чертову железку! – думал Боллард. – Тотчас бы так и поступил! Только лишь ради того, чтобы это проклятущее создание перестало меня игнорировать!»

Аргус лишил Болларда власти, уничтожил его империю, а вместе с тем и всю судьбу алмазного магната. И учинил он все это совершенно бессознательно. Боллард понимал и терпел злобу и ненависть других людей. Если о тебе злословят и твоя персона будоражит умы врага, значит ты чего-то стоишь. Но для робота Брюса Болларда попросту не существовало. Пустое место!

Золотая кираса сверкала на солнце, наполняя комнату бликами. Лучи света, падая на алмазы, преломлялись и пронизывали воздух радужным спектральным сиянием. Боллард поймал себя на том, что его лицо вновь исказилось в свирепой гримасе.

С той минуты события разворачивались стремительно. Экономическому краху предшествовала целая лавина событий. Но одно из самых значимых – арест замка. Алмазный король вынужден был покинуть родные пенаты. Но прежде чем оставить замок, он рискнул открыть барокамеру для выращивания алмазов на неделю раньше срока. Разумеется, ничего, кроме бесполезного углерода он там не обнаружил. Так или иначе, у Болларда не было недели, чтобы ждать. Со дня на день замок и все его содержимое должны были продать с молотка.

За исключением робота. Аргус по-прежнему принадлежал Болларду, а точнее, его жене. Они подписали с Джессикой договор о купле-продаже так, что комар носу не подточит! Документы были законны до последней запятой. Боллард добился судебного постановления, что он волен забрать робота, когда ему будет удобно. Если, конечно, он вообще найдет способ освободить замок от робота.

Он что-нибудь да придумает! Со временем. Может быть…

Ффулкес позвал Болларда на обед, который на самом деле оказался самой что ни на есть деловой встречей. Первое время Ффулкес трепался обо всем на свете, но насмешливый блеск в глазах выдавал его злобную натуру.

– Брюс, а как, кстати, у тебя дела с роботом? – наконец задал он вопрос, волновавший его больше всего.

– Все в порядке, – насторожился Боллард. – А что?

– Слышал, замок-то арестовали! Это правда?

– Правда. Но робота я могу забрать, когда захочу. Суд вынес решение в мою пользу – особые обстоятельства.

– Все мечтаешь поймать эту железяку… Я бы на твоем месте не лелеял надежды. Гюнтер был семи пядей во лбу. И уж если он сделал робота неуязвимым, так тому и быть. Бьюсь об заклад, что робота тебе не видать как своих ушей! Если только не узнаешь вдруг кодовую фразу, конечно…

– Я… – Боллард осекся, взгляд изменился. – Откуда тебе известно…

– Что существует кодовая фраза? Гюнтер мне звонил перед… Как бы это назвать? Перед тем, как с ним произошел несчастный случай. Он подозревал, что ты планируешь его прикончить. Всех деталей трагедии Гюнтера я не знаю, но в тот вечер он со мной связался. Велел до поры до времени кодовой фразы тебе не говорить. И знаешь что? Дальновидность Гюнтера поражает воображение!

– Ты знаешь кодовую фразу? – упавшим голосом спросил Боллард.

– Конечно нет! – помотал головой Ффулкес.

– Тогда что же он тебе сказал?

– Гюнтер сказал следующее… Передай Болларду, что кодовая фраза на ленте с записью: название и номер патента для создания искусственных алмазов.

Боллард уставился на ногти. Значит, запись на ленте. Секрет, который удалось раскрыть ценой жизни Гюнтера. Сейчас Боллард – единственный человек на всей планете, кто знает название патента: «Макнамара, процесс скручивания под высоким давлением, порядковый номер R-735-V-22». Значит, именно на такую фразу Гюнтер запрограммировал Аргуса перед своей смертью…

– Доел? – спросил Ффулкес.

– Да. – Боллард встал, комкая салфетку.

– За мой счет… Брюс, и еще один момент. Мне будет на руку, если алмазы обесценятся. Свои алмазные авуары я распродал, а вот мои конкуренты держат контрольные пакеты акций африканских шахт. И если алмазный рынок пробьет дно, я кое-что выгадаю на этом, понимаешь?

– И?..

– И быть может, ты мне подскажешь номер патента?

– Нет.

– Я так и думал, – вздохнул Ффулкес. – Что ж, прощай!

Боллард арендовал бронированный грузовик, нанял дюжину охранников и отправился в замок. Караульный у ворот приветственно кивнул:

– Желаете посетить замок, сэр?

– У меня есть разрешение…

– Да, я знаю, сэр. Проезжайте. Вы за своим роботом?

Боллард ничего не сказал. Очутившись в замке, он отметил, насколько тот стал чужим и странным. Ковры убрали, картины сняли, мебель вынесли… Это больше не его замок.

Боллард глянул на часы – пять минут третьего. Значит, Аргус делает обход замка. Должно быть, робот сейчас в большом зале.

Боллард ринулся в большой зал и увидел на пороге золотую фигуру Аргуса, а за ним… А на расстоянии срабатывания сирены следовали двое мужчин.

Боллард, оглядев их, решил, что это судебные приставы. Он подошел и представился.

– Да, сэр, мы в курсе, кто вы такой.

– Что?.. Какого дьявола! Дэнджерфилд? Заместитель Ффулкеса? Что ты тут…

На бесстрастном лице Дэнджерфилда не дрогнул ни один мускул.

– Меня привели к присяге, и теперь я специальный представитель. Власти сочли робота слишком ценным, чтобы оставлять без охраны. Нам поручено не спускать с него глаз.

Боллард на мгновение замер, а затем произнес:

– Что ж, полагаю, вы исполнили свое поручение. Я забираю робота.

– Очень хорошо, сэр.

– Вы можете идти.

– Простите, но нет. Приказ гласит, что робота нельзя оставлять ни на мгновение без охраны.

– Это распоряжение Ффулкеса, а не суда! – воскликнул Боллард, с трудом сдерживая гнев.

– Сэр?

Боллард обратил внимание на второго пристава:

– Ты тоже шавка Ффулкеса?

– Сэр?

– Вы можете забирать робота куда угодно, – сказал Дэнджерфилд. – Но пока он тут, мы не спустим глаз с алмазов.

Препираясь, они шагали за Аргусом. Робот между тем уже перешел в следующий зал и медленно двинулся по периметру. Боллард, оббежав Аргуса, прикрыл ладонью рот и прошептал:

– Макнамара, процесс скручивания под высоким давлением, порядковый номер R-735-V-22.

Аргус продолжал свое шествие как ни в чем не бывало.

– Почему бы вам не попробовать сказать громче? – спросил Дэнджерфилд, держа наготове планшет и стилус.

Боллард, застыв на миг, бросил на людей Ффулкеса полный ненависти взгляд, а затем попытался подбежать к роботу с кодовой фразой на устах. На приближение человека Аргус отреагировал мгновенным бегством.

Подобраться к роботу вплотную, чтобы тихо, но внятно произнести пароль, не получалось никак. Скажи Боллард кодовую фразу громче, Дэнджерфилд тотчас сообщит ее Ффулкесу. А как, в свою очередь, поступит Ффулкес? Предаст огласке процесс изготовления алмазов и обвалит рынок акций.

Терцет во главе с Аргусом продолжил шествие, а Боллард остался на месте. Что же делать? Устроить ловушку? Боллард прекрасно знал, что поймать робота в ловушку невозможно. Да и кто ему поможет? Ни замок, ни здешние слуги отныне ему не принадлежат. Были бы у него по-прежнему деньги и власть, решить эту задачку рано или поздно удалось бы, но сейчас… Сейчас время играет против него.

Если сейчас действовать решительно и быстро, он еще смог бы поднять империю из пепла. А вот уже через месяц вряд ли. Спустя каких-то тридцать дней бразды правления вырвут у него из рук, и тогда пиши пропало.

Мысли Болларда перескакивали друг через друга в лихорадочных попытках найти выход из ситуации.

Может, попытаться еще разок изготовить партию алмазов?

Попытаться можно, но он уже отнюдь не прежний Брюс Боллард. Его низринули с олигархического олимпа, и он стал уязвим. Ибо только богатство дает неприкосновенность. Ффулкес будет всюду следовать за ним тенью. Сохранить что-либо в тайне не представляется возможным. Что бы ни предпринял Боллард, Ффулкес обязательно об этом прознает. Он держит Болларда на коротком поводке. Как только тот примется выращивать алмазы, люди Ффулкеса узнают технологию изготовления, и тогда ни о каком спасении не может быть и речи.

Спасение… С какой легкостью Аргус каждый раз спасался! Боллард лишился своей неприкосновенности, а его робот остался по-прежнему неуязвимым. Боллард потерял все богатства, в то время как его робот – Мидас во железной плоти. В этот самый главный жизненный кризис не помогли ни обширные знания, ни опыт. Безумная мысль вдруг промелькнула у Болларда: а как бы на его месте поступил Аргус? Что бы сделал робот, чьи не знающие поражений металлические мозги сделали его совершеннее людей, его сотворивших?

Аргус никогда бы не оказался в подобной ситуации. Роботу ни до чего нет дела на этой планете, кроме как до своего великолепного золотого покрова, усеянного вспыхивающими каменьями. Вопреки всему, ни о чем не заботясь и не задумываясь, Аргус продолжает свой обход замка.

Боллард, судорожно втянув воздух, спустился в подвал, отыскал кувалду и отправился по следу Аргуса.

Робота он настиг в столовой. Тот неспешно, величаво двигался через зал, и свет, лившийся в окна, ласкал его золотое облачение и взрывался радужными блестками.

Боллард весь взмок, но отнюдь не от усилий. Он встал на пути у Аргуса и произнес:

– Замри предо мной, ты… – Боллард закончил фразу непечатным словом.

Аргус, не обращая внимания, пошел в обход. И тогда Боллард громко отчеканил:

– Макнамара, процесс скручивания под высоким давлением, порядковый номер R-735-V-22.

Стилус Дэнджерфилда заметался по экрану планшета. Робот замер. Картина была из ряда вон: как если бы Болларду удалось словом остановить лавину посреди склона горы! В воцарившейся тишине раздался голос второго пристава:

– Успел?

– Да, – отозвался Дэнджерфилд. – Идем.

Люди Ффулкеса ушли. Боллард вскинул кувалду и двинулся к безмятежному и величественному Аргусу, который невидяще смотрел вдаль.

Приподнявшись на носках Боллард замахнулся. Первый удар пришелся в массивную грудь. Кувалда впечаталась в золотую кирасу – во все стороны, сверкая, брызнули алмазы. Исполненный невероятного достоинства Аргус качнулся на пятках и завалился на спину. Грохот эхом прокатился по пустому залу.

Боллард вскинул кувалду и вновь обрушил ее на Аргуса. Пробить прочнейшую металлическую оболочку, скрывавшуюся под доспехами – впрочем, как и расколоть алмазы, – ему, конечно же, было не под силу. Но, раз за разом атакуя Аргуса яростными ударами, Боллард выбивал из золотой кирасы драгоценные камни и оставлял на ней глубокие царапины и вмятины.

– Будь ты… проклята!.. – орал Боллард, охваченный жаждой бессмысленного разрушения. – Чертова… машина!..