Эпилог

За стенами «Матросской тишины» пейзаж вновь становился цветным. Москва пестрела яркими рекламными баннерами, афишами мировых звезд, планирующих посетить страну в рамках мирового турне, огромными вывесками магазинов и гирляндами, которые вешали к Новому году и частенько забывали снять до следующей зимы. Все это впоследствии назовут чудовищной безвкусицей, но людям отчаянно хотелось впустить в свою жизнь хоть немного радости, сделать так, чтобы цветные фотографии больше не казались черно-белыми. Сосед Сергея Головкина, Борис Ельцин, успел за это время стать президентом, переизбраться на второй срок и ввести мораторий на смертную казнь. Дело Фишера вполне могло подпасть под действие моратория, но президент лично подписал отказ в пересмотре меры наказания, и в августе 1996 года на территории Бутырской тюрьмы состоялась последняя в истории России смертная казнь.

Гараж снесли практически сразу после ареста Головкина. Осужденный часто писал матери, без конца вспоминая это единственное материальное доказательство своего существования, и просил то продать, то подарить его кому-нибудь. Но никакого гаража уже не было и в помине. Женщина всякий раз умалчивала об этом в ответном письме.

Вскоре после того, как приговор привели в исполнение, Андрей Нестеров приехал в коттеджный поселок Горки-10. Ему так и не удалось возродиться к нормальной жизни после того страшного инцидента. И сейчас молодой человек шел навстречу своим самым темным воспоминаниям, которые в процессе общения с милицией и прокуратурой успели перемешаться с деталями других эпизодов, а заодно и с диким чувством стыда перед родственниками жертв. Во время слушаний дела, когда Андрею приходилось вместе с остальными свидетелями сидеть в коридоре здания суда, он то и дело ловил на себе взгляды родителей тех несчастных мальчиков. Как часто в этих взглядах читалась зависть, смешанная с упреком! Почему он выжил, а их дети нет? У Андрея не было для них слов утешения.

Место, где когда-то стоял гараж, Андрей приметил сразу. Он никогда не бывал здесь раньше, но возле высокого забора высилась куча мусора, а рядом, на столбе, висели траурные венки. Подойдя ближе, он заметил, что возле этой кучи кто-то оставил три белых тюльпана.

– Да-да, здесь то самое место, – недовольно пробормотал не слишком трезвый человек с паяльной лампой в руках. Он был одет в грязные тренировочные штаны и пропахшую машинным маслом футболку. – У меня тут гараж рядом, и да, я его видел, фанат ты чертов, – поморщился мужчина. – Видишь, гараж снесли, делать здесь больше нечего.

– А подвал? – спросил Андрей. Услышав голос молодого человека, мужчина сглотнул и невольно отшатнулся.

– Подвал на месте, туда мальчишки иногда лазают. Недавно приятеля своего туда запихнули – я его вытаскивать помогал. Он чуть с ума не сошел. Я туда мусора понакидал, но надо будет полностью засыпать от греха. Хорошо все-таки, что теперь все закончилось.

Андрей хотел было что-то ответить, но потом осекся, похлопал себя по карманам, нашел пачку сигарет и закурил. Ветер тут же сорвал с сигареты пепел и развеял его. Будто в подтверждение слов местного жителя, из-за кучи мусора вдруг вылезли два подростка, которые все это время заглядывали внутрь подвала, пытаясь рассмотреть, что там на дне. Андрей Нестеров пробормотал куда-то в сторону:

– Ничего не заканчивается…