1.2. «Ядро – периферия»: мегатренд как фактор, уравновешивающий напряжение между все более многочисленными центрами силы

Концепция «ядро – периферия» в геополитике – это метафора, задающая тон отношениям между передовыми, экономически более развитыми акторами (ядро) и менее развитыми государствами (периферия). Помимо сугубо прикладного смысла, эта дихотомия ценна для понимания отношений между неравными акторами – в политическом, военном или экономическом плане. Считается, что ядро доминирует над периферией в этих трех отношениях. Ядро также направляет и монополизирует периферию в экономических и политических отношениях с внешним миром. Очевидно, что в этой модели заложена маргинализация периферии.

Концепция «ядро – периферия» с древних времен играла определяющую роль для геополитического равновесия. Примерами доминирующего ядра, оказывающего влияние на более слабые периферии, могут служить римская гегемония в средиземноморском регионе в период с I в. до н. э. по III в. и превосходство Китая в Азии, которое началось с объединения Поднебесной династией Цинь в III в. до н. э..

Однако эти отношения выходили за рамки обычной гегемонии и включали в себя взаимоотношения между ядром и развивающейся периферией в различных областях: военная мощь, сельское хозяйство, торговля, металлургия и культура. Концепция «ядро – периферия» определяла региональное развитие, например во времена доминирования Европы с XVI по XIX в., или специфику отношений бывших республик Советского Союза с Москвой.

Дихотомия между развитыми центрами и развивающимися регионами не всегда основывалась на военном доминировании. Примерами невоенного доминирования могут послужить как культурное влияние Византии на соседние цивилизации, так и торговые отношения США с партнерами по Соглашению между США, Мексикой и Канадой (USMCA), а также с развивающимися странами, такими как Колумбия, Перу, Коста-Рика и Марокко.

Отношения между ядром и периферией исторически поддерживались благодаря гармонии интересов правящей элиты периферии и элиты ядра. По сути, создается передаточный механизм: интересы центра – ядра навязываются периферии через ее правящую элиту. Такая связь позволяет ядру и периферии устанавливать ви́дения, разделяемые обеими сторонами, и обмениваться намерениями. По мнению социолога Йохана Галтунга, взаимодействие в такой концепции является вертикальным.

Взаимодействие между ядром и периферией бывает взаимовыгодным, например в сфере экспорта сырья, преференций в торговле или экспорте потребительских товаров. В рамках вертикального взаимодействия, когда выгода, извлекаемая ядром, превышает выгоду, получаемую периферией, выковываются колониальные отношения – политические или экономические. Таким образом, концепция «ядро – периферия» представляет собой структуру доминирования, при которой возрастает взаимозависимость между центрами обеих сторон, в то время как их «внутренние периферии» не ощущают такой зависимости.

Внутри как ядра, так и периферии переходные процессы привели к появлению того, что социолог Иммануил Валлерстайн называет полупериферией. Полупериферии переживают относительный упадок в рамках более крупных регионов, которые считаются ядром (например, Греция в Европе). При этом на них влияет быстрое развитие стран в рамках периферии (например, ОАЭ, Колумбия и Чили). Интересы полупериферии могут отчасти совпадать с интересами как стран ядра, так и стран периферии, что дает ей возможность стать буфером. Страны полупериферии (например, Мексика, Бразилия, Южная Африка, Южная Корея и т. д.) обеспечивают связку между полюсами исторически сложившихся ядра и периферии. Таким образом, международную систему можно представить как трехкомпонентную структуру, в которой полупериферия представляет собой средний слой, позволяющий системе сохранять сплоченность, несмотря на давление со стороны периферии и на эксплуатацию со стороны ядра.

Различие между ядром и периферией четко определялось в рамках многих исторических периодов, включая холодную войну. В условиях многополярной системы, складывающейся после холодной войны, провести такое разграничение становится все труднее. Во многом это связано с расширением круга негосударственных акторов и появлением новых типов силовой динамики, характеризующей взаимодействие между геополитическими субъектами. В XXI в. отношения между ядром и периферией определяются балансом политических, экономических и военных сил, а также договоренностями между акторами, которые группируются на широком и динамично меняющемся ландшафте геополитического влияния. Важно при этом еще раз отметить, что, помимо разделения между странами ядра и периферии, существует также разделение «центр – периферия» внутри самих стран.

При этом по-прежнему считается, что периферия в меньшей степени способна влиять на общества Западной Европы или Северной Америки. Однако новая реальность многополярной мировой системы такова, что даже при распространении западного влияния – будь то влияние многостороннее, через институциональные каналы Международного валютного фонда (МВФ), Всемирного банка или G7, или одностороннее, через конкретные правительственные инициативы, – оно все больше подвергается локальной адаптации.

В этой мировой системе отношения «ядро – периферия» уже не могут описываться в рамках традиционных моделей, основанных на представлениях об экономическом развитии. Все большее число государств демонстрирует способность выступать в качестве геополитического ядра в конкретных условиях и в определенный момент времени. Это приводит к появлению множества неустойчивых ядер. Периферийные страны все чаще демонстрируют способность в разных условиях присоединяться к различным ядрам. Например, некоторые страны Восточной Европы, Центральной Азии и Юго-Восточной Азии установили связи и даже взаимозависимости с различными акторами в разных сферах (экономических, военных, политических) в области торговли и технологий. С другой стороны, возможности некоторых ядер поддерживать уровень своего влияния могут быть нестабильными, как, например, влияние России на бывшие советские республики и государства Совета экономической взаимопомощи (СЭВ). Очевидно, что перенос почти колониальной модели доминирования XX в. через процессы модернизации в условиях многополярного мира выглядит менее жизнеспособным.

В контексте мегатренда альтернативной энергетики концепция «ядро – периферия» выходит за рамки традиционной зависимости между слаборазвитой периферией и развитым ядром. Мегатренд дает повод говорить о новой полицентричной или многоядерной «геометрии» геополитики. На определение статуса страны как ядра или периферии все большее влияние оказывает целый ряд новых социально-политических и социально-экономических факторов. Мегатренд альтернативной энергетики может стать одним из таких факторов, поскольку его территориальность не исключает глобального применения. Кроме того, по отношению к мегатренду пока нет оснований говорить о доминирующей роли каких-либо конкретных акторов в ядре, полупериферии и периферии. Это открывает перед акторами возможность перехода границы между ними.

Мегатренд отражает новый баланс сил между ядром и периферией. Постоянные колебания конфигураций власти и господства препятствуют доминированию одного субъекта. Новые способы проецирования власти могут наделить акторов периферии как предполагаемыми, так и реальными возможностями, которые помогут им избежать бремени, накладываемого традиционными отношениями ядра и периферии, или облегчить его.

Мегатренд альтернативной энергетики позволяет предположить появление новых ядер, переход периферии в эту категорию и наоборот. Таким образом, значительно меняются и размываются традиционные отношения и сферы влияния между ядром и периферией. Очевидное разделение «ядро – периферия» в XXI в. все еще встречается как продукт доминирования Запада в области технико-экономического прогресса с начала промышленной революции. Подавляющее технико-экономическое доминирование Европы, а затем и США было основано на идее, что западная модернизация – это путь к повсеместному утверждению капитализма и экономического процветания. Однако западная модернизация все чаще наталкивается на специфику, культурные различия и экономическую мощь периферии. Более того, многие страны полупериферии и периферии сумели обеспечить развитие на основе моделей государственного капитализма и национал-капитализма, что сильно расходится с принципами свободного рынка, присущими западным экономикам.

Несмотря на эти изменения, понятие геополитического ядра и периферии сохраняет свою полезность для описания отношений доминирования и власти в международных отношениях. В конце концов, в XXI в. внутренние и внешние расколы остаются такими же сложными и неоднородными, как и в XX в. Разница заключается в том, что внешние влияния, которые традиционно были предметом национальной безопасности, в условиях глобализации становятся более распространенными. Более того, влияние ядра на периферию постоянно мутирует, приводя к развитию социальных, экономических и политических процессов, высвечивающих новые области конфронтации, в том числе таких, как давление на ядро со стороны периферии по мере ее развития. Изменение характера отношений между акторами ядра и периферии заставляет переосмыслить и будущие риски для безопасности.

Появление многих центров силы после холодной войны сделало непредсказуемым захват доминирующих позиций кем-либо из акторов. Новый мир ставит под вопрос адекватность традиционных представлений о географическом распределении власти. Включение мегатренда в геополитические процессы и повестку безопасности привносит сложность в отношения между государствами и между государственными и негосударственными акторами, действующими в современной многополярной системе.