Глава 13

На следующий день за общим воскресным завтраком, к которому я спускаюсь к половине десятого, родители заметно напряжены, однако вопросов не задают, а вот у меня, напротив, чудесное настроение, и я впервые за прошедшую неделю желаю им доброго утра с улыбкой.

– Кэтрин, – обращается Патриция к дочери, накалывая на вилку оливку и разрезая ее ножом надвое, – полчаса назад звонил твой отец, это по поводу запланированного вами ужина. К сожалению, дорогая, у Говарда изменились планы, и сегодня не получится уделить тебе время. Уже через час он вылетает в Остин по рабочему вопросу и просил перед тобой извиниться. Сказал, что хотел сам позвонить, но ты не отвечаешь на его звонки.

Кейт тоже завтракает с нами, но в отличии от меня настроением не блещет.

А впрочем, мы не обращаем друг на друга внимания – это практически вошло у нас в привычку.

– Ты знала, что у его новой подруги Джессики теперь в Остине есть своя фитнесс-школа для собак? – задает вопрос матери. – Оказывается, она обожает бивер-терьеров. У нее их шесть штук.

– Нет. Мне это не интересно.

– Жаль, – отвечает Кейт, уныло ковыряя салат, – ты не представляешь, какая она милашка. Особенно когда визжит и сюсюкает с отцом. Тычет собак ему в лицо, с просьбой почесать им пузико. Он от нее в восторге, а я не могу на это смотреть – она ему во внучки годится и глупая, как пробка. Так противно!

– Ну, я бы не спешила с выводами. Эта девушка далеко не глупа, – невозмутимо и равнодушно замечает Пэйт, на этот раз накалывая на вилку кусочек авокадо, – иначе не задержалась бы в особняке твоего отца на два месяца. Нанятому фитнесс-инструктору не покупают бизнес и не устраивают каникулы в другом штате. Кому-то нравятся маленькие собачки, а кому-то – молоденькие девушки. Говард не изменяет своему увлечению много лет. Но, Кейт, он твой отец и человек со сложным характером. Пожалуйста, отвечай ему в следующий раз.

– Лучше скажи, что терпеть не можешь с ним общаться. Особенно, когда он выносит тебе мозг.

– И это тоже.

– Я разве не сказала, что он в восторге от Джессики, а не от меня? – раздражается Кейт. – Чего ты хочешь, мам? Что б я визжала с ними третьей и гуляла с их собачками?

Чего Патриция точно не хочет, так это проблем для своей дочери. Говард Хардинг неприятный, но влиятельный тип со спорной репутацией, остатки которой ему по-прежнему необходимы для карьеры. Играть роль образцового папаши на публике он очень любит. Почти так же сильно, как Кейт – напоминать каждому, что она дочь будущего сенатора. Так что, как по мне, эти двое – одного поля ягоды.

– Хорошо, – сдается Пэйт, – я поговорю с Говардом насчет будущих встреч наедине. Придумаю что-нибудь.

– Скажи ему, что я рассталась со своим парнем и не хочу никого видеть. Мне нужно время пережить сложный момент.

Даже я отрываюсь от салата и поднимаю голову, чтобы взглянуть на сводную сестру. То, что они с Рентоном расстались, меня не удивляет. А вот то, что для нее это «сложный момент» – пожалуй, да. Просто я знаю, что ей все равно.

И взгляд на красивое, но равнодушное лицо Куклы только подтверждает, что я в этом не ошиблась.

– А вы расстались с Шоном? – одновременно удивляется и хмурится Патриция, глядя на дочь. – И как давно?.. Брайан, – обращается к мужу, – вот даже и не знаю, к сожалению это или к счастью, что мы так и не успели познакомиться с этим парнем.

– Явно к счастью, – ворчит отец. – Не думаю, что он бы нам понравился.

А Кейт безразлично пожимает плечами:

– Вчера решили окончательно. Он мне надоел. Скучный и предсказуемый, как амеба. К тому же, как оказалось, сохнет по своей бывшей, хотя и врёт, что это не так. Не понимаю, что Эшли в нем нашла? Он даже на капитана «Беркутов» не тянет – перессорился с половиной команды. Так что, если хочешь, Симба, можешь забирать его себе обратно. И не смотри на меня так, Брайан, – кидает Кейт отчиму, защищаясь от его укоризненного взгляда. – Я не виновата, что он выбрал меня! И это не я ему растрепала о своем дурацком прозвище!

Что?

У меня едва вилка не выпадает из рук от удивления. Но сегодня обижаться я не настроена и портить себе настроение тоже. Хм, пожалуй, это даже весело, до того нагло прозвучало.

Но я не собираюсь подарить принцессе «Сопливый локон» победу в очередном раунде. Поэтому сначала спокойно дожевываю салат и подношу к губам стакан с соком. И только потом отвечаю:

– Оно вовсе не дурацкое – это во-первых. Когда я рассказала о нем Шону, он еще не был капитаном команды и последним засранцем. И я не знала, что вы друг друга стоите. А во-вторых, у меня уже есть парень. Так что предложи его кому-нибудь из своих змей-подружек. Уверена, они будут счастливы!

– Эшли? – волнуется Патриция, услышав от меня новость. – Мы с твоим отцом о чем-то не знаем? У тебя появился новый парень? Кто он?

Ответить на это не сложно, и мне почти все равно, как они воспримут новость. Прошлая неделя для всех нас оказалась не самой простой, и мне не хотелось бы вновь зайти с родителями в тупик непонимания.

Я обещала Мэтью не прятаться, и не собираюсь этого делать. С взрослением у каждого человека обозначается своя территория личных интересов и личного права, и если этой территории нет, значит, нет и человека.

– Эшли? – поднимает бровь отец, откладывая на салфетку столовые приборы. – Ты расскажешь нам? Это тот, о ком я подумал?

Я встречаю отцовский взгляд мягко и прямо, вспоминая наш с ним разговор. Отвечаю, искренне надеясь, что он меня услышал:

– Да, пап. Это Мэтью Палмер. Парень, с которым мы ездили на осеннюю ярмарку, и о котором я тебе говорила.

Услышав это, родители замолкают, а Кейт внезапно смеется. Очень весело и ненатурально, словно она актриса школьного театра. И если бы мы не сидели за обеденным столом, а, например, находились в актовом зале перед сценой, я бы, пожалуй, ей похлопала. А так просто смотрю, вернувшись к своему завтраку.

– Ой, рассмешила! Он же тебя бросил – все в школе об этом говорят. А встречался только чтобы досадить Рентону и перетянуть на свою сторону ребят из «Беркутов»! Палмеру нельзя доверять, неужели ты еще не поняла? – обрывает смех, наклоняясь в мою сторону. – Или всерьез думаешь, что лучше всех и на самом деле ему нравишься?! Ты, дочь копа?!

– Кэтрин! Немедленно прекрати оскорблять Эшли! – пробует осадить дочь Пэйт, но у той так «зудит» мне всё сказать, что она не слышит:

– Брайан никогда не позволит тебе с ним связаться, ты просто не видишь дальше своего носа. И знаешь, почему?

– Нет. Но, думаю, у тебя есть готовая версия. Ты по ним мастер. Даже моего отца сумела убедить, что я лгунья.

– Потому что встречаться с одним из Палмеров – не достойно семьи Хардинг! С таким опасным типом, как он! Ты не подумала о нашей репутации?

Лицемерие Кейт меня поражает. Я бы с любым человеком заключила пари, что обрати Мэтью на нее внимание, она бы первая прыгнула ему на шею и очень охотно бы там висела, пока ее не сбросили.

Но сейчас в ее словах совсем другое цепляет внимание.

На этот раз за столом на целую минуту воцаряется тишина. Это больная тема не только для меня, но и для моего отца – фамилия его жены. Которую Патриция не сменила из-за политической карьеры. И на этот раз я взглядываю на дочь мачехи всерьез.

– Я что-то не пойму, Кейт, что происходит? – спрашиваю ровно. – То ли ты настолько меня полюбила, что на самом деле стала считать своей сестрой, что очень сомнительно. То ли у тебя вдруг отшибло память. Я – Уилсон, а не Хардинг. А Уилсоны способны сами позаботиться о своей репутации и личной жизни.

Для меня завтрак уже окончен и, встав из-за стола, я споласкиваю свою тарелку и убираю в посудомойку. Взглянув в окно, за которым начинается ясный и погожий день, улыбаюсь своим мыслям, вспомнив прошлую ночь и Мэтью.

– Спасибо за завтрак, Пэйт, но я пойду – надо собраться на танцы, – обращаюсь к мачехе, остановившись возле стола. – И не волнуйся, ничего нового я от Кейт не услышала. Пап?

– Что, Эшли?

– Я позвоню, если задержусь вечером, хорошо?

– Хорошо. А ты, м-м, на сколько задержишься?

– Я обязательно вернусь к десяти. Обещаю.

Отец сдержано улыбается мне, поглядывая на жену, и я целую его в щеку. Что ж, на самом деле, все не так и уж и страшно. Верно?

***

Я собираюсь на танцы тщательно, словно иду на свидание. Хотя на самом деле так оно и есть, и мысль о скорой встрече с Мэтью заставляет сердце биться чаще, а щеки алеть. Я помню, что он мне сказал, не могу забыть, и поверить не могу – неужели это… правда? Так, может, именно из-за этой правды мне так хочется быть для него красивой?..

Я расчесываю волосы, завязываю их в высокий хвост и выглаживаю утюжком. Подкрашиваю глаза и чуточку губы. Вместо брюк-джоггеров, надеваю короткое платье из джерси, теплые лосины и высокие ботинки на шнуровке. Вместо куртки – легкое полупальто. Сегодня Симба выглядит очень ухоженной и ручной, не то что вчерашняя девчонка в пижаме. А вот от рюкзака решаю не отказываться – в нем у меня подарок для Мэри-Эн и форма для занятия танцами.

Когда в начале двенадцатого я выглядываю из окна своей спальни – машина Мэтью уже стоит напротив коттеджа, у дальней стороны обочины дороги. В этом богатом районе, где хозяева домов предпочитают дорогие японские марки автомобилей, старый «Додж» Палмеров смотрится, как заматеревшая и полинявшая дворняга, прикорнувшая у лужи. Так почему же я так широко и радостно улыбаюсь, заметив его?

Зато темноволосый и стройный парень, показавшийся из машины и направившийся к подъездной аллее, стоит тысячи таких «Доджей». Особенно улыбка на его красивом лице, и я вновь машу ему рукой и выбегаю из дома. Распахиваю входную дверь… и внезапно останавливаюсь, увидев у ступеней крыльца отца.

Он стоит, опустив плечи, сунув руки в карманы брюк, и смотрит на Мэтью хмуро и пристально. Наблюдает за ним все время, пока тот направляется ко мне, не сворачивая с пути – уже взрослый парень, с прямым взглядом темных глаз.

– Добрый день, офицер Уилсон.

– А я смотрю, ты упрямый, Палмер. Значит, в прошлый раз меня не услышал?

Они не протягивают друг другу руки, но останавливаются на расстоянии в пару шагов, и это уже гораздо больше, чем я могла ожидать. Мне всегда казалось, что мой отец рослый и крепкий мужчина, за спиной которого спокойно и безопасно, и сейчас я с удивлением обнаруживаю, что Мэтью, хотя и стройнее, но в росте ему не уступает.

– Услышал. Но рискну еще раз познакомиться с вами, офицер. Ваша дочь стоит того.

– Хорошо, что ты это понимаешь. Эшли?

Я спускаюсь с крыльца и подхожу к отцу.

– Да, пап?

– Скажи ему, что я за ним слежу.

– Обязательно.

– И мой винчестер тоже! Береги ее, парень, второго шанса не будет. Если обидишь, достану из-под земли!

– Я запомню, сэр.

Эта словесная пикировка может затянуться, и я спешу подойти к Мэтью и взять его за руку. Приблизившись, поднимаю голову, и он сам легко касается моих губ, удивив своей смелостью.

– Привет, Эш.

– Привет, Мэтью.

– Уверен, офицер Уилсон, вы знаете, где меня найти, – говорит отцу, обнимая меня за спину, и уже удаляясь с ним по аллейке, помахав родителю рукой, я слышу серьезное и задумчивое:

– Не сомневайся, парень.

Мы приезжаем к танцевальной студии немного раньше положенного часа и можем снова побыть вдвоем. Это наше время, мое и Мэтью, и взглянув друг другу в глаза при свете дня, оба убеждаемся, что с прошлой ночи ничего и никуда не исчезло, а все так же звенит между нами оголенными чувствами.

Но время летит незаметно, и урок танцев, с разрешения мисс Хилл, Мэтью проводит в зале – к восторгу наших девчонок, не оставивших без внимания появление в зале привлекательного парня, который в черных джинсах и темной футболке выглядит опасным и сексуальным, даже я не могу этого не признать.

Танцуя, я постоянно ловлю на себе его пристальные взгляды, и смеюсь, когда Рикардо совершенно серьезно спрашивает меня, а не против ли мой парень, что он меня обнимает, потому что он как-то странно на него смотрит. И не кажется ли мне, что Рик ему понравился.

– Вот так сразу?

– А почему бы и нет? В силу моего природного обаяния и мужской харизмы!

– Не против. Если только ты не вздумал его у меня увести!

– Черт, Эшли, он горячее, чем перец чили, – дует на пальцы партнер, округляя глаза. – Но мне точно не по зубам!

– И это ты еще не видел, как он танцует. О, поверь, Рик, я едва не сгорела, пока была в его руках!

– Не дразни! – улыбается Рикардо и вместо того, чтобы сделать поддержку, щекочет меня, пока нас не видит мисс Дакота.

А после урока танца мы с Мэтью едем в трейлер-парк «Волшебные бобы» к семье Бэйкер, где я знакомлю его с мамой и старшей сестрой Закари Мэри Эн.

Мое появление в компании незнакомого парня одновременно радует и смущает девушку, и она пять минут не решается показаться из трейлера с новой прической, в которую ее мама заботливо вплела голубые незабудки. Ей очень хочется произвести впечатление на Грегори – своего нового партнера по танцам, в которого она влюблена. И, честно говоря, цветы в черных волосах Нуны смотрятся изумительно!

– Знакомься, Мэтью, эту очаровательную девушку зовут Мэри Эн. Она – моя любимая ученица и просто хороший человек.

– Мэри Эн, познакомься – это Мэтью, – в свою очередь представляю девушке своего спутника, – мы с ним учимся в одной школе и, э-м, встречаемся.

Я смотрю на парня, закусив край губ, и он отвечает мне поднятой бровью, пока Мэри Эн с любопытством его рассматривает.

– Он покорил меня вкуснейшим стейком и шоколадным брауни, – шутливо сознаюсь. – Да и вообще, он симпатичный, правда?

– Очень! – соглашается девушка. – На Грегори похож, только темненький!

Это высшая похвала и я показываю Мэтью большой палец, заставив его улыбаться.

– Рад знакомству, – он протягивает руку и пожимает ладонь сестры Зака. Не скупится на комплимент: – Красивая прическа, Мэри Эн. Тебе идут незабудки.

– Больше танцев, я люблю только сладкие пончики и цветы, – признается девушка, кокетливо смущаясь. – А ты любишь пончики, Мэтью? У Зака в ресторане они самые вкусные! Даже шоколадные есть с розовой пудрой!

– Даже так? Ну, думаю, с розовой я съел бы один, если бы он оказался таким же вкусным, как эта рыжеволосая девчонка.

Сказав это, он притягивает меня к себе и шутливо кусает за щеку. И тут уже мне впору смущаться, потому что я и близко не похожа на пончик, и это всерьез озадачивает мою ученицу.

Но, слава богу, она быстро обо всем забывает, стоит мне вспомнить, что я кое-что привезла для неё и ненадолго оставить наедине с Мэтью.

– Погоди, Мэри Эн! У меня же для тебя есть подарок!

Я заглядываю в машину и возвращаюсь с рюкзаком. Открыв его, передаю в руки девушки красивую фоторамку с подставкой, в которую поместила фотографию их с Грегори танца. На снимке Мэри Эн в своем голубом платье танцует «ча-ча-ча», ее поддерживает партнер, и, увидев подарок, она бросается меня обнимать.

– Спасибо, Эшли! Вот папа с мамой обрадуются! Можно я подарю это им?

– Конечно.

Когда мы все садимся в машину, я осторожно спрашиваю у Мэтью:

– Ты еще не устал проводить со мной день? Занятие в студии продлится два часа, и если у тебя есть дела…

Но получаю в ответ ласку в виде теплой ладони на затылке и нежного поцелуя в губы, от которого в моем животе тут же вспархивают яркие бабочки. Такие же теплые и легкие, как его дыхание:

– И не надейся от меня избавиться, Эш! Мне нравится быть с тобой.

На это нечего ответить. Простое признание радует сердце, и я возвращаю парню такой же нежный поцелуй.

К концу танцевального занятия Мэри Эн и Грегори настолько воодушевлены своими успехами и встречей друг с другом, что предлагают нам с Мэтью пойти вместе в кино на двойное свидание. Надо только предупредить Закари и родителей Грегори.

Я не знаю, как отреагирует Мэтью на предложение, ведь эти двое не совсем обычные ребята, и всё воспринимают слишком эмоционально. Порой ведут себя, словно дети, не замечая определенных условностей. Их нельзя обидеть и нужно практически за руку сопровождать в людных местах. Отвечать на массу вопросов и быть готовыми помочь в любую минуту… но он соглашается.

Правда, при условии, что мы с ним возьмем билеты на последний ряд.

Перед кинотеатром мы вчетвером заезжаем поужинать в ресторан, в котором Закари работает официантом, и если Бэйкер и удивляется, увидев меня за столиком в обнимку с Мэтью, то виду не показывает. Пообещав сестре и Грегори принести порцию их любимых пончиков с черничным кремом, загадочно усмехается моему парню и ведет с ним странный диалог, принимая от него заказ:

– Я вижу, ты все-таки получил, что хотел, Палмер.

– Это было так очевидно?

– Для меня всегда.

– А вот ты нет.

– Я больше не уверен, чего хочу.

– Понимаю.

– Мохито со льдом и кофе со сливками?

– Да, и можно погорячее, Зак! Это для меня! – прошу я друга, потирая руки в предвкушении любимого напитка, но Закари смеется, уходя к кухне.

– Ну, нет, Эшли, за горячим не ко мне!

Конечно, мы с Мэтью не смотрим фильм и не следим за сюжетом космического боевика, в отличие от наших друзей, расположившихся на ряд ниже с ведерками попкорна в руках. Говорить в шумном зале тоже не получается, а вот целоваться – очень даже. И мы целуемся так, что горят губы и кружится голова, словно и не было расставания с ночи.

Мне кажется, что у Мэтью до сих пор на губах вкус мятной прохлады, и оказавшись у него на руках, я пробую их снова и снова, пока он обнимает меня, не отпуская от себя.

Когда он позже провожает меня домой, мы всё равно никак не можем расстаться:

– Пора отпускать тебя, Эш, – с сожалением говорит Мэтью, взглянув на зажжённый свет в окнах нашего коттеджа. – Я и так сегодня целый день испытывал терпение твоего отца на прочность. Не хотелось бы, чтобы оно внезапно закончилось.

Я тоже вижу темную макушку офицера Уилсона, выглядывающего в окно, и улыбаюсь:

– Поверь, у папы есть еще резерв, иначе бы он мне позвонил… Ну, пока, мистер Совершенство? Я буду скучать.

– Пока, мисс Улыбка. Я больше! И не отвечай на мои сообщения, иначе я не дам тебе спать до утра.

Но спать, когда ты влюблен, получается в обнимку с грёзами, и ночь пролетает, как одно мгновение.