Глава 36
Пути опасные и очень опасные
Нет, сразу в открытое море они не ушли. Потому что настоящий вождь в первую очередь должен был заботиться не о выживании, а о наживе. В этом Трувор, Дерруд, Ведмунд и даже осторожный Прастен были единодушны. Негоже славным героям уходить с полупустыми трюмами. А тут еще такая прекрасная возможность для внезапной атаки. Входит в твою гавань самый настоящий имперский хеландий и… оказывается не имперским.
Сергей скрепя сердце вынужден был согласиться с мнением большинства. Единственное условие, которое он поставил: грабим только один раз. И боя не начинаем, если сопротивления не будет.
Первыми, впрочем, в бой вступили бывшие невольники. Эти неудачники решили, что далеко ходить не обязательно. Вот прямо тут уже имеется все, что им надо. Достаточно лишь пригрозить.
Угроза не подействовала. Лишь подогрела ярость вернувшихся с охоты за варварами морпехов, узнавших, что несколько пустых телег и десяток женщин, которых они доблестно освободили, обошлись имперскому флоту в три собственных корабля и столько же трофейных.
В сторону вставшей на якорь метрах в пятидесяти от причала хеландии полетели стрелы. Эффективность стрельбы была никакая, но недавние невольники на всякий случай отошли еще метров на сто. И с безопасного расстояния сами принялись обстреливать своих бывших угнетателей. Особого урона не причинили. Пришибли троих и развалили конюшню. Последнюю – не вследствие умысла, а просто так вышло. Тем не менее, стрелков от берега бывшие рабы отпугнули, посему опять подошли ближе и громогласно потребовали контрибуцию: продуктами питания, выпивкой и девками.
Мыслительные процессы освобожденных были разогнаны тремя бочками вина, которое русы не забрали, потому что оно подкисло.
С берега ответили. Пообещали оставить живыми в случае немедленной сдачи.
Этот вариант не устроил уже бывших невольников.
Консенсус достигнут не был. Хеландий возобновил стрельбу по площадям. Эффективность ее была обратно пропорциональна создаваемому шуму, но в целом небесполезна.
Под этот грохот русы в сумерках спокойно вышли из бухты, уведя оба оставшихся хеландия и собственные корабли. С кормчими, но на буксире. Одним из хеландиев рулил Сергей лично. Дон Джованни, которого словене уже успели переименовать в Жованю, объяснил, что к чему. Сергей в прошлой жизни уже управлялся с кораблями покрупнее драккара, а сейчас буквально схватывал на лету, за что удостоился искренней похвалы венецианца.
Знай Сергей, чем закончится его акт доброты, выразившийся в передаче корабля бывшим невольникам, фиг бы они его получили.
Закончилось же тем, что, выпустив бо́льшую часть снарядов и сломав катапульту, пьяные экс-рабы допили вино и окончательно загадили верхнюю палубу отходами жизнедеятельности. Что, впрочем, им, закаленным миазмами палубы гребной, спать не мешало. Помешали прежние хозяева, которые на лодках подошли к кораблю и без малейшего сопротивления вернули свое имущество. Так что пробуждение у хлебнувших свободы было суровым, а дальнейшая недолгая жизнь – по-настоящему жуткой. Ромейские солдаты были большими искусниками, когда речь шла о казни врагов. Впрочем, не более искусными, чем язычники-нурманы или христиане-германцы.
Однако пытали бунтовщиков уже после того, как освобожденный и отмытый от дерьма хеландий снялся с якоря и рванул на юг, торопясь передать друнгарию флота известие о том, что варвары захватили два имперских корабля.
В том, как их используют коварные варвары, сомнений не возникло ни у бывших капитанов похищенных хеландиев, ни у самого друнгария.
К сожалению, это были далеко не единственные варвары, которые сейчас терзали благословенную империю. Потому выделить на отлов конкретно этих разбойников друнгарий смог только три хеландия. Зато это были очень ходкие корабли, а два вдобавок были оснащены огнеметательными машинами. Впрочем, капитанам их было дано указание без необходимости огонь не применять. Очень хотелось друнгарию вернуть захваченные суда императорскому флоту.
Но для начала их следовало найти.
Некоторую пикантность поиску придал тот факт, что, торопясь оповестить начальство, вестники дурных новостей прошли мимо тех самых коварных варваров, которых двумя днями позднее отправились искать. И, более того, руководствуясь свежей информацией, на всех парусах полетели совсем в другую сторону. Но винить их в этом было нельзя. Ромеи сумели утопить немало вражеских кораблей. Но кое-кому удалось ускользнуть. А когда стало понятно, что великое разграбление византийской столицы не состоится, эти уцелевшие решили, что возвращаться с пустыми руками – неправильно.
Собственно, они рассуждали так же, как и соратники Сергея.
Вот только Сергей точно знал, что следует делать.
Для начала выловили и опросили местных рыбаков, выяснив, есть ли поблизости большой храм, а затем без малейших препятствий осуществили высадку в ближайшей к нему бухте. Учитывая тот факт, что зашли они на имперских кораблях, препятствий им никто не чинил и никакой паники среди местных не было. Ровно до тех пор, пока бедолаги не увидели, кто именно сходит, вернее, сбегает по трапам.
Впрочем, местным, можно сказать, повезло. Сергей своей властью вождя запретил резню. Убивали только тех, кто оказывал сопротивление.
Сам же он с лучшими бойцами на конфискованных лошадях совершил стремительный рейд к вышеозначенному храму, располагавшемуся в центре одного из небольших городов. Сергею даже показалось, что он здесь уже бывал. В прошлой жизни, разумеется. Когда под знаменем Святослава потрошил благословенную Фракию.
В городке проблем не ждали. Уповали на удаленность от побережья и сообщение о том, что варварский флот уничтожен.
Появление «уничтоженных» варваров у городских ворот оказалось неприятным сюрпризом. Особенно когда те практически беспрепятственно прошли через эти ворота, разметали сотню солдат гарнизона, захватили светское и духовное руководство и потребовали явно неподъемный выкуп.
Впрочем, лидер захватчиков, наглый юнец с отличным столичным выговором, сообщил, что они – всего лишь часть огромной армии, которая уже движется на Адрианополь. И он очень боится пропустить разграбление этого замечательного города, а потому согласен уменьшить требования в десять раз, если все будет собрано и упаковано до вечера.
Сообщение о том, что захватчики – часть армии, начисто отбило у городской администрации желание сопротивляться, проклюнувшееся, когда выяснилось, что варваров всего полторы сотни. А еще горожанам, как благородным, так и простым, совсем не хотелось, чтобы варвары заночевали в городе.
Выкуп был собран в кратчайшие сроки, и еще до заката десятки тяжело нагруженных телег выкатились из городских ворот.
А еще через полчаса из этих же ворот в сторону Адрианополя галопом вылетели гонцы, коим была поставлена задача опередить варваров.
И они их, конечно, опередили, поскольку варвары ушли совсем в другую сторону.
Так что пока гонцы загоняли коней, местные крестьяне под присмотром русов всю ночь грузили добычу на трофейные корабли. За ударную работу им был обещан шикарный подарок – жизнь.
И они поверили, потому что молодой вождь варваров уже доказал, что умеет держать слово: никого из сдавшихся добровольно не убили.
– Надо было хоть пару дюжин девок с собой взять, – вздохнул Машег.
– И рабов сотню-другую, – поддержал его Грейп.
– А поить-кормить их чем? – скептически заметил Прастен, передавший руль венецианскому капитану. – Мы ж через море пойдем.
– А я б еще тут порезвился, – сказал сотник без сотни Шигобер, при более близком знакомстве оказавшийся не таким уж плохим человеком. Да, нахальным и скорым на язык, но таких в дружине большинство. – Где те ромеи, от которых мы бежим? Не видать их что-то.
– Не насмотрелся на ромеев, Шигобер? – ухмыльнулся Машег. – Хочешь еще на доске поплавать?
Шигобер вскипел… И остыл. Обидно, да, но правда же. Что ж тут возмущаться.
– Паруса на горизонте! – закричал с мачты Кочень, отправленный туда наблюдателем. – С полдня идут! Много!
– Вот тебе и ромеи, – сказал Машег. – Накликал ты их, Шигобер.
Варяг потупился смущенно. Вдруг и впрямь накликал.
– Не догонят, – уверенно сказал Джованни Сергею. – Ветер наш, южный.
Сергей посмотрел на византийский берег, который почти превратился в сизое облачко на самой границе бесконечной синевы.
Не догонят. Даже весла в дело пускать не потребуется. И это хорошо, потому что гребцов у них на два хеландия точно не хватит. А еще свои кораблики.
Сергей бросил взгляд на идущий на буксире «Хродгейр», который так и не удосужились переименовать. Да, пожалуй, и не понадобится. «Копье славы» – годное имя для боевого корабля, который пусть и на буксире, но пролетит насквозь весь Понт Евксинский. Главное, чтоб долетел. А уж попадет наверняка. По такой цели сложно промахнуться.
* * *
Ререх был мрачен. Несмотря на то что добычу они взяли богатейшую и стоило это дружине всего троих отроков. Да и этих троих они потеряли, когда прорывались сквозь заслон ромейского флота вслед за черниговскими. А после настоящих боев и не было. Так, стычки. Сигвард Кривоногий, присоединившийся к варягам еще на Днепре, оказался очень полезным человеком. Многое знал о том, как все устроено у ромеев. А самое главное: знал, где взять то, что подороже, и при этом не угодить под молот имперских тагм. Во многом помогало то, что они почти сразу отделились от киевской дружины. Это предложил Сигвард, и Ререх согласился. Главным образом потому, что больше не доверял Хельгу. Ререх полагал: великий князь использовал союзников для того, чтобы связать бо́льшую часть ромейского флота. Сознательно шел ему навстречу, потому что был уверен, что прорвется. Он и прорвался. Даже опередив всех, выскочил прямо к ромейской столице.
И тут его ждало разочарование. Ромеи защитили нежное брюшко города: подняли цепь и перекрыли доступ в залив. Ну а осаждать этакие стены было бесполезно и губительно. Тем более Олеговы послухи (у него, оказывается, были послухи даже здесь, в сердце империи) настоятельно советовали не задерживаться надолго. Мол, вестники уже отправлены и скоро сюда подойдет с востока большое войско и русам придется туго. Флот на море, тяжелая конница и пехота на суше…
Так что все свелось к грабежу мелких городков и загородных дворцов византийской знати. А для этого больших сил не требовалось. Достаточно было знать, где и кого грабить.
Сигвард знал. Через пять дней они набрали столько добра, причем лучшего: драгоценной посуды, паволок, пряностей, украшений и, разумеется, обычного серебра и даже золота, – что оба драккара Ререха осели на три ладони от обычного. Больше нагружать было опасно. Случись шторм – и все это окажется на дне. Вместе с варягами.
Уйти от ромейских кораблей тоже помог Сигвард. Он вылавливал местных рыбаков и узнавал у них, видели ли они имперский флот. По-ромейски Сигвард болтал как на родном. А рыбаков, к большому удивлению Ререха, нурман не убивал, а одаривал монетами. И, как оказалось, не зря. Рыбаки были с ним честными. А однажды даже сами приплыли к ночевавшим в скалах нурманам и предупредили о том, что с запада идут три красных дромона.
Нарвись на них варяги с данами, была бы беда. Перегруженные драккары потеряли треть быстроты. А так, предупрежденные, отсиделись между скал, пока ромейские корабли не прошли мимо. Низко сидящие драккары со снятыми мачтами разглядеть среди камней очень трудно. Ромеи и не разглядели.
Так, двигаясь неторопливо и осторожно, варяги и даны прошли все побережье империи и дошли до большого булгарского города Варны, где задержались на неделю, отдыхая, развлекаясь и щедро расплачиваясь ромейским серебром.
Правда, по совету Сигварда, на берег сходила только половина дружины. Пусть булгары и ладили с теми, кто ходил грабить ромеев, но и сами были бы не прочь ограбить грабителей, подвернись случай.
Вроде все было хорошо, но Ререх тосковал.
Брат погиб. Ререх сам видел, как здоровенный камень из ромейского орудия развалил его лодью. Ререх ничего не мог сделать. Сам бы погиб, дружину погубил, а брата все равно бы не спас.
Судьба остальных белозерских тоже неизвестна. Скорее всего, они мертвы. И хорошо, если просто утонули, а не сгорели в негасимом ромейском огне.
И Вартислав, скорее всего, тоже не выжил. Его драккара и не разглядеть было, столько там собралось ромейских кораблей.
Проклятье коварному Хельгу!
– Что грустишь, ярл? – спросил Сигвард. – Не веселят тебя булгарские девки? А может, тебе вино надоело? Я тоже по пиву скучаю. Как приду домой, первым делом велю жене пива наварить. Целый котел. И буду пить, пока дно не увижу. Веселись, ярл! О нашей добыче нашим внукам песни петь будут. И пива будет столько, что из ушей потечет.
Ререх любил пиво. Но и булгарское вино, приправленное медом и пряностями, княжичу тоже нравилось. А выпил его он уже столько, что бассейн с теплой водой раскачивался, будто волнующееся море, а девки в нем стали похожи на белых северных дельфинов.
– Сигвард-ярл, как думаешь, кто-то спасся из тех, что шли за нами в тот день? – спросил он.
Дан почесал татуированную грудь, тоже поглядел на девок. В отличие от Ререха, он был почти трезв. Помнил, что в термах надо держать ухо востро.
– Знаю, о ком ты, – пробасил дан. – Даже не сомневайся. Даже если все прочие утонули, этот непременно уцелел. Он же любимчик богов, наш Дерзкий. Даже если ромейский камень сделает дыру в его обшивке, сам Ньерд лично заткнет ее пальцем. Слушай, Варт говорил, у вас с ним этой осенью свадьбы?
– Так и есть, – подтвердил Ререх. – Если вернемся.
– Вернетесь! – уверенно заявил Сигвард. – И знаешь что, пойду-ка я с тобой! Хочу быть гостем на ваших свадьбах! Пригласишь?
Ререх засмеялся. Ну да, как же он мог забыть? Вартислава сама удача в губы поцеловала. Конечно, он вернется!
Княжич попытался встать, но не получилось.
– Сигвард, ты будешь самым дорогим гостем на нашем пиру! – торжественно провозгласил он.
– Еще бы! – Ухмылка Сирварда была так широка, что любой мог убедиться: все зубы у дана на месте. – Еще бы! Ведь у меня полный драккар свадебных подарков!
