Глава двадцать четвертая

Утром меня разбудил звонок. С трудом открыв глаза, я глянул на часы. Шесть! Наверное, у меня слуховая галлюцинация. В такую рань никто прийти не мог. Я зевнул, повернулся на другой бок, но Демьянка, которая мирно дремала около меня, спрыгнула с кровати и, громко лая, понеслась в коридор. Вскоре раздался баритон Бориса:

– Доброе утро. Мы вас не ждали!

– Решил все же вам помочь, – произнес знакомый голос.

– Проходите, пожалуйста, – пригласил кого-то батлер.

Я, горько сожалея о том, что вчера поленился идти домой, остался ночевать в офисе, быстро встал, оделся, отправился в столовую и увидел там академика академии всех наук.

– Добрый день, – обрадовался Елисей Семенович, – вы оба произвели на меня прекрасное впечатление. Поэтому я вознамерился оказать приятным людям услугу. Фирма не знает, где я. И не надо им ничего докладывать. Хозяева обнаглели вконец, берут за мой визит тьму денег. Зачем вам оплачивать тех, кто, ничего не делая, меня эксплуатирует? Десять тысяч рублей, и я договорюсь с тараканами, они уйдут. Согласны? Конечно, да. Угостите меня кофейком, и я начну.

– Э… э… – пробормотал батлер, – ну…

– Прекрасное предложение, – слишком весело воскликнул я, – Борис, сделайте для Елисея Семеновича ваш фирменный напиток.

– С огромным удовольствием, – отозвался батлер, – могу предложить позавтракать. Омлет? Овсянку? Тосты с сыром?

– Съем все, – обрадовался Рогов, – и болтушку, и кашу, и бутерброды. Только руки помою, лицо ополосну. Еще бы душ принять!

– У вас воду отключили? – сочувственно спросил батлер.

– Человечество летает в космос, научно-технический прогресс разбушевался, а горячей воды народ стабильно лишается дней на десять, – вздохнул я, – но на дворе сентябрь. Я думал, что мытье тела из чайника – летняя забава.

– Мы приобрели бойлер, это очень удобно. Можно его найти по нормальной цене, – объяснил Боря.

– Меня не от горячей воды отключили, а от квартиры, – смутился Елисей. – Я снимал жилье, немного запоздал с оплатой. Владелец возмутился, выкинул вещи на лестницу. Сегодня я на вокзале спал.

– Неприятно, – пожалел я гостя, – поговорите с тем, кто сдает апартаменты, попросите его подождать.

– Он дурно воспитан, – вздохнул незваный гость, – кричал: «Я еще за январь ни копейки не получил».

Боря опустил голову, а я прикусил язык. Елисей девять месяцев не отдает арендную плату? Понятно, почему у владельца квартиры терпение лопнуло.

Через полчаса умытый, выбритый академик неведомой мне академии с аппетитом принялся завтракать. Когда он, съев кашу и омлет, приступил к тостам с сыром и ароматному капучино, раздался звонок в дверь.

– Мы сегодня популярны, – улыбнулся Боря и ушел.

– Он прекрасно готовит, – заметил гость.

– О да, – согласился я, – рад, что вам понравилось.

– А вот и я вернулась, – прозвенел женский голос.

Я повернулся на звук.

– Лапочка!

– Милочка, – поправила дезинсектор, – вы мне с Борей очень понравились. Поэтому я приехала. Вся эта лабуда с документами, заменой имени, паролем, все-все – не моя идея, а хозяйские причуды. В голове у владельца фирмы вместо мозга гнилая солома.

– У моего начальства та же фишка, – влез в беседу Елисей, – поэтому я слинял, работаю теперь на себя.

Милочка посмотрела на стол.

– Разрешите сесть? Устала очень! Ноги гудят, спину ломит. И позавтракать я не успела.

– Могу предложить омлет, овсянку, тосты с сыром, – продекламировал Боря.

– Прекрасно. Съем все, – обрадовалась Милочка, – если можно, еще кофейку. Хочется капучино, но не стоит наглеть.

Я улыбнулся про себя. Уже слышал сегодня подобную речь. Забавно будет, если сейчас Лапочка-Милочка упомянет душ.

– Где можно руки помыть? – осведомилась гостья.

– Отведу вас в ванную, – галантно предложил батлер, – там есть все необходимое: шампунь, мыло, полотенца свежие.

– О! Как мило, – обрадовалась Милочка, – но сначала сообщу о моем предложении. Вы приятные люди. Я имею в виду Бориса и Ивана Павловича. Третьего мужчину не знаю, но навряд ли в этом доме окажутся противные морды.

– Елисей Семенович, – представился Рогов, – доктор академических наук, академик академии всех наук, научный руководитель проекта «Менталитет бытового насекомого», автор книги «Загадочный таракан души».

– Рада познакомиться, – улыбнулась Милочка. – Варвара Петровна Трубецкая-Волконская-Шекспир. Зовите меня лучше Варенькой, в мои двадцать пять лет можно обойтись без отчества. Я окончила институт планетарной философии, увлекаюсь течением мысли древних великих мыслителей, свободно владею древнегреческим и коптским языками.

Брови Бори встали домиком. Я понял, о чем думает батлер. Вероятность того, что вы встретитесь в одной гостиной с тем, кто болтает на языке коптов, почти равна нулю. Это мертвый язык. В наши дни он используется коптской церковью Египта и малым количеством коптских монахов. С древнегреческим та же история, в наши дни он «живет» в монастырях и ряде храмов, Константинопольской и Элладской православных церквях. Какова возможность столкнуться в обычном московском доме с коптским или элладским иноком? Конечно, все случается, но в подавляющем большинстве люди, услышав о ваших знаниях, никогда не смогут проверить их наличие. Еще лучше сказать окружающим о том, что свободно общаетесь на языке древних манагулов, расшифровываете их письмена. Где и когда жили манагулы? Нигде и никогда, я выдумал сейчас сей народ в порыве вдохновения, потому что я знаком с парочкой индивидуумов, которые представляются переводчиками с языка атлантов на современный русский.

– Пойду освежусь, затем сообщу о роскошном предложении. Оно исключительно для вас, – промурлыкала Трубецкая-Волконская-Шекспир и ушла с Борисом.

Я сделал вид, что наслаждаюсь кофе. Кажется, знаю, какое «прекрасное предложение» услышу вскоре от потомственной барыни-сударыни.