Сексуальное принуждение

Изнасилование — одно из самых ужасных преступлений на земле, и оно совершается каждые несколько минут… На самом деле нужно учить мужчин не насиловать. Идите к источнику и начинайте с него.

Курт Кобейн

Сексуальное принуждение — это действия, варьирующиеся от нежелательного сексуального интереса до более серьезных форм сексуальных домогательств вплоть до изнасилования, осуществляемые с помощью давления, лишения дееспособности, угроз или применения силы. Здесь я хочу сделать паузу и подчеркнуть, что не ищу абсолютно исчерпывающего ответа на вопрос, почему принуждение к сексу имеет место. Я не утверждаю, что нужно обращать внимание только на эволюционные аспекты этого явления, потому что многие ценные исследования уже пролили свет на культурные, социальные и бытовые условия, способствующие сексуальному принуждению. Напротив, я считаю важным дополнить научный взгляд, использовав все лучшие инструменты, имеющиеся в нашем распоряжении, и один из них — изучение сексуального принуждения с эволюционной точки зрения.

Поможет ли эволюционный подход?

Поскольку тема сексуального принуждения по понятным причинам вызывает самые разные эмоции, особенно учитывая широкий жизненный опыт читателей, крайне важно начать с нескольких оговорок, которые помогут удержать дискуссию в русле одновременно гуманном и конструктивном. Это особенно актуально в контексте эволюционного подхода к сексуальному принуждению, ведь в прошлом данная тема уже вызывала острые реакции и жаркие споры.

Во-первых, с эволюционной точки зрения сексуальное принуждение не является биологическим императивом, чем-то неизбежным или неотвратимым. Как современная наука создала новые вакцины и лекарства для искоренения многих «естественных» болезней, так и мы, обладая достаточными знаниями, можем создать личную, социальную и правовую среду, ограничивающую или подавляющую элементы мужской психологии, которые способствуют сексуальному принуждению.

Во-вторых, утверждение, что вероятность определенных поступков, возможно, обусловлена эволюцией, само по себе ничего не говорит о том, хороши или плохи такие поступки с точки зрения морали. Это особенно верно в контексте сексуального принуждения, которое обоснованно считается недопустимым. Точно так же, как изучение многочисленных причин возникновения онкологических заболеваний не означает, что рак — это хорошо, изучение многочисленных факторов, способствующих сексуальному принуждению, абсолютно не означает, что оно приемлемо. Выявление эволюционных истоков злонамеренного поведения никоим образом его не оправдывает и не извиняет.

Правовед Оуэн Джонс отмечает, что, по большому счету, законы — а в данном случае законы против преступлений на сексуальной почве — это рычаги, призванные влиять на поведение человека. Они разрабатываются для того, чтобы удерживать людей от совершения недопустимых действий (грабежа, убийства, изнасилования) и побуждать их к желательным действиям, к примеру сообщать о замеченной преступной деятельности и давать под присягой честные показания о преступлениях. Для того чтобы законы были максимально эффективными, у их разработчиков должна быть точная модель человеческой природы, утверждает Джонс. Чем точнее модель, тем эффективнее правовые рычаги. Разумеется, эволюционный подход не снимает всех вопросов, и полная и точная модель человеческой личности учеными еще не создана. Однако эволюционная наука проливает свет на человеческую природу, на природу мужской и женской сексуальности, а также на психологию насильников и их жертв. Она открывает возможности для более эффективной политики, которая поможет снизить количество противоправных сексуальных действий, начиная с нежелательного сексуального внимания и заканчивая изнасилованиями. И я надеюсь, что она будет использована для этой цели.

Нежелательное сексуальное внимание

Внимание — ресурс весьма ограниченный. Человеческая психика игнорирует тысячи предметов, на которых мы могли бы сосредоточиться: веточку дерева, муравья, заползающего в щель, песчинку на пляже. Концентрация внимания на чем-то одном неизбежно отвлекает нас от всего остального. Эволюция сформировала наш мозг так, что он направляет этот ограниченный ресурс на сигналы, максимально подходящие для решения неотложных адаптивных задач. Если мы голодны, вид и аромат свежевыпеченной пиццы или пирожных безраздельно завладевают нашими органами чувств. При поиске партнера, когда активизируются романтические или сексуальные побуждения, мы сосредоточиваем внимание на желанных потенциальных партнерах.

Психолог Джон Мэнер и его коллеги исследовали явление фиксации внимания. Под этим термином понимается захватывание и удержание внимания различными визуальными стимулами, а также степень концентрации при этом. Сначала участников исследования попросили описать период в жизни, когда они испытывали сексуальное возбуждение и романтические чувства. Это было сделано для того, чтобы активизировать психологические механизмы, направленные на поиск партнера. Затем в центре экрана компьютера размещали различные изображения: привлекательной женщины (по предварительной оценке группы людей), женщины средней привлекательности, привлекательного мужчины или мужчины средней привлекательности. После этого в одной из четвертей экрана в случайном порядке появлялся круг или квадрат. Как только на экране появлялась одна из геометрических фигур, участники должны были перевести взгляд с центрального изображения на нее, а затем как можно быстрее определить, круг это или квадрат.

Мужчинам было трудно оторваться от изображения привлекательной женщины. Им требовалось больше времени, чтобы перевести взгляд в сторону и правильно определить круги и квадраты. Их внимание было приковано к привлекательной женщине. При этом некоторые мужчины фиксировались на изображении в большей степени, чем другие. Особенно сильно «зависали» те, кто был склонен к стратегии краткосрочных связей. Как правило, эти мужчины соглашались со следующими утверждениями: «я могу представить, что мне хорошо и что я наслаждаюсь случайным сексом с разными партнершами» и «секс без любви — это нормально». Фиксация внимания на привлекательных женщинах — особенность психологии мужчин, ищущих случайных связей. Судя по всему, специфическая функция этого — выявлять среди женщин потенциальных сексуальных партнерш. Это исследование дает первую подсказку: у мужчин, особенно у тех, кто заинтересован в случайном сексе, присутствует систематическая ошибка внимания, способствующая проявлению нежелательного сексуального внимания.

Еще в одном исследовании c использованием технологии функциональной магнитно-резонансной томографии (ФМРТ) ученые пытались выявить активность центров вознаграждения или удовольствия при просмотре различных изображений. Гетеросексуальным участникам мужского пола показали четыре группы лиц, различающихся по внешней привлекательности (уровень привлекательности определялся путем предварительных оценок): привлекательные женщины, обычные женщины, привлекательные мужчины и обычные мужчины. Во время просмотра проводилась нейровизуализация шести участков мозга участников. Когда мужчины смотрели на привлекательные женские лица, особенно активизировалась область прилежащего ядра. Известно, что это основная область системы вознаграждения, центр удовольствия в мозге. Цепь вознаграждения не задействовалась, когда мужчины смотрели на обычные женские лица или на любое мужское лицо. Иными словами, красивые женские лица приносят мужчинам глубокое удовлетворение как с психологической, так и с неврологической точки зрения. Как только их внимание сосредоточивается на привлекательных женщинах, мозг поощряет их за то, что они на них смотрят.

Не всех людей пугает нежелательное внимание, но тот факт, что оно может стать предвестником нежелательных сексуальных действий, говорит о его опасности. Ученые опросили 1005 посетителей клубов электронной музыки в Нью-Йорке, сталкивались ли они на танцевальных вечеринках с тем, что без их согласия к ним кто-то прикасается, ощупывает или целует. Участники подобных мероприятий часто употребляют алкоголь и наркотик экстази. Хотя о нежелательном сексуальном контакте сообщили лишь 15,2% опрошенных, женщины становились жертвами в два раза чаще, чем мужчины. Женщин в возрасте от 18 до 24 лет трогали или ощупывали почти в три раза чаще, чем женщин 25–40 лет. Женщины-жертвы сообщили, что в 99,5% случаев нежелательные прикосновения были полностью или в основном со стороны мужчин. Аналогичные закономерности выявились в исследованиях нежелательных сексуальных действий на других танцевальных площадках и музыкальных фестивалях. По данным опроса, проведенного в Великобритании, 27% женщин сообщили о нежелательных действиях во время танцев, таких как трение и движения, имитирующие половой акт, а 17% — о насильственных прикосновениях к груди, ягодицам или гениталиям. От женщин более молодого возраста (от 18 до 24 лет) таких сообщений поступило больше. Опять же, нарушителями были в основном мужчины.

Опрос, проведенный в Швеции, показал аналогичные результаты: о нежелательных сексуальных контактах в ночных заведениях сообщили 24% женщин. Сталкиваясь с подобными действиями, женщины, как правило, чувствуют смущение, гнев и обиду. В другом опросе, охватившем 50 000 жителей Швеции, 42% женщин (и, для сравнения, всего 9% мужчин) сообщили, что сталкивались с сексуальными домогательствами. Среди шведских женщин в возрасте от 16 до 29 лет эта цифра доходит до 57%. Шведки также часто сталкиваются с сексуальными домогательствами во время службы в армии (от 9 до 64%, в зависимости от формулировки вопросов) и во время учебы в средней школе, причем 49% женщин считают, что это настоящая проблема. Конечно, сексуальный интерес мужчин к женщинам не всегда приводит к нежелательному сексуальному контакту. Большинство мужчин способны сдерживать похотливые желания. Но достаточное количество мужчин начинают действовать, не получив согласия, что многим женщинам причиняет вред. Проживание в странах гендерного равенства, таких как Швеция, по всей видимости, не исключает вероятности недобровольных половых контактов.

Откуда вообще у мужчины может возникнуть мысль, что не заинтересованная в нем женщина будет испытывать к нему сексуальный интерес? Частично это объясняется тем, что завышенные сексуальные ожидания у мужчин особенно сильно проявляются в отношении физически привлекательных женщин. Напомню, что многие мужчины делают ошибочный вывод о наличии сексуального интереса, когда женщина улыбается им или невзначай касается руки. Робость, тревожность или застенчивость иногда мешают мужчинам начать ухаживание, если они испытывают сексуальное или романтическое влечение. Завышенные сексуальные ожидания, или переоценивание женского сексуального интереса, помогают преодолеть эти трудности. Полагая (обоснованно или нет), что женщина им интересуется, мужчина будет меньше бояться, что она отвергнет его знаки внимания. Мысль о том, что он интересен женщинам, повышает уверенность мужчины, побуждая его к более смелым действиям; однако, если такое убеждение противоречит действительности, оно ведет к сексуальным домогательствам.

Поскольку женщины, которые становятся объектом приставаний, не знают, как отреагирует мужчина в случае отказа, они тактично и вежливо пытаются отклонить нежелательные знаки внимания, чтобы не допустить конфликта, сохранить нормальные рабочие отношения и предотвратить ответные действия. Подобные тактические приемы, в том числе игнорирование знаков внимания или отказ от свиданий под предлогом занятости, могут возыметь обратный эффект, если мужчина ошибочно примет их за возможный сексуальный интерес. Даже доброжелательность или профессиональная этика могут быть неверно истолкованы как признак потенциального интереса. Эта токсичная ошибка ставит жертв в ужасное положение. С одной стороны, женщины рискуют и дальше испытывать на себе нежелательное сексуальное внимание, с другой — им грозит месть отвергнутого мужчины.

Некоторым представителям сильного пола трудно поверить, что женщина, к которой они чувствуют сексуальное влечение, не отвечает им взаимностью. Вознаграждаемая прилежащим ядром фиксация внимания на женщинах в сочетании с завышенными сексуальными ожиданиями приводит к проявлениям нежелательного сексуального интереса. Если такая ситуация возникает на рабочем месте, это может способствовать сексуальным домогательствам.

Сексуальные домогательства и эволюционное несоответствие

В сообществах охотников-собирателей (а они существовали на протяжении 99% эволюционной истории человека) существовало разделение труда по половому признаку, по крайней мере в тех видах деятельности, что были необходимы для выживания. Наши предки-мужчины часто объединялись для охоты на крупную дичь — это был рискованный, но и весьма эффективный способ добывания пищи. Женщины больше времени тратили на поиск надежных источников питания: собирали ягоды, орехи и корнеплоды и время от времени добывали мелкую дичь, например кроликов и белок. В ряде традиционных культур вклад женщин в питание семьи нередко составлял 60–80% от общей энергетической ценности продовольствия. Свой вклад в ресурсы вносили представители обоих полов — как женщины, так и мужчины трудились одинаково много, — но способы добывания пищи были сопряжены с разной мерой риска.

Мужская работа часто была более опасной. Разъяренное животное, не желавшее становиться едой, могло ударом копыта травмировать или убить охотника. Еще одно рискованное занятие, межплеменная война, было почти исключительно мужским делом. Необходимо было защищать соплеменников от враждебных племен и нападать на них, когда обстоятельства складывались в пользу чужаков, например при численном превосходстве. Даже нелетальные раны, как поражение стрелой бедра, могли обернуться смертью из-за последующей инфекции. В некоторых традиционных культурах, например в племенах гебуси в Папуа — Новой Гвинее и яномама в Венесуэле, в межгрупповых войнах гибли до 30% мужчин. Война была частью мужской работы.

Уход за детьми исторически считался женской работой. Даже у традиционных народов, как племя ака из Республики Конго в Африке, которое иногда называют культурой «мужчин-нянек», потому что они много времени проводят со своим потомством, основную часть работы по уходу за детьми все равно выполняют женщины. Разумеется, грудное вскармливание — занятие исключительно женское, поэтому ответственность за новорожденных, младенцев и детей младшего возраста ложится почти полностью на плечи женщин, их родственниц и иногда подруг. В последние годы все большее признание получает эволюционное значение женщин в аллопарентальной заботе о детях, создании и поддержании социальных связей, сотрудничестве и сохранении мира.

Современные условия труда значительно отличаются от тех, что были у наших предков. Несмотря на то что в ряде профессий абсолютное большинство составляют представители одного пола — сиделки (89% женщин), работники в сфере социального обслуживания (85% женщин), каменщики, бетонщики и автослесари (в каждой из этих профессий более 99% мужчины), — на многих рабочих местах в современном мире отсутствует разделение по половому признаку. В университетах и компаниях в сфере издательского дела, СМИ и кинобизнесе молодые женщины и мужчины старшего возраста работают вместе. В моей профессиональной сфере среди аспирантов, готовящихся к защите диссертации на соискание ученой степени доктора наук по психологии, женщины, как правило, составляют более 70%. Наличие большого числа молодых женщин среди меньшего числа мужчин старшего возраста, как это часто бывает в докторантуре и в некоторых областях бизнеса, порождает эволюционное несоответствие — те самые условия, в которых механизмы поиска партнера дают сбой. Причину объясняет эволюционная психология. Чем старше становятся мужчины, тем чаще их привлекают женщины более молодого возраста. Случается, молодые женщины отвечают взаимностью, хотя и редко, поскольку разница в возрасте превышает десять лет, но, конечно, встречаются и исключения. Следовательно, в этой профессиональной среде мужчины испытывают влечение к не заинтересованным в них женщинам. Большинство мужчин не идут на поводу у похоти. В подавляющих случаях сексуальные домогательства совершает малая часть мужчин, которые занимаются этим постоянно. Ужесточение политики в отношении сексуальных домогательств на рабочем месте поможет сдерживать мужчин, чтобы бремя борьбы с нежелательным сексуальным вниманием не ложилось несправедливо на плечи одних женщин, как было всегда.

Как и законы о борьбе с преследованиями, законы о сексуальных домогательствах обычно требуют неоднократности действий, за исключением серьезных случаев; тем не менее ужесточающаяся внутренняя политика компаний часто стремится к более строгим стандартам. И, по аналогии с законами о преследовании, сексуальные домогательства отчасти определяются психологическим состоянием жертвы: она должна рассматривать действия как нежелательные или оскорбительные, чтобы они могли квалифицироваться как нарушение. Например, систематическое заигрывание с коллегой или комплименты по поводу ее внешности квалифицируются как сексуальное домогательство только в том случае, если это ей неприятно, а не когда она равнодушна к таким действиям или они ей нравятся.

Исследователи и ученые-юристы выделили как минимум две частично отличающиеся друг от друга формы сексуальных домогательств. Первая — сексуальное домогательство «услуга за услугу». Сюда относятся предложения престижной работы или повышения зарплаты в обмен на сексуальные услуги и угрозы наказания за отказ. Яркий пример — признанный виновным киномагнат Харви Вайнштейн. Как утверждают, он во время кастинга потребовал от одной актрисы показать ему грудь. Та отказалась. Тогда он сказал: «Ты знаешь, кто я? Ты понимаешь, что я могу помочь тебе получить роль или разрушить твою карьеру? Я могу сделать так, что тебя больше не будет в этом бизнесе. Так что показывай грудь». Форму сексуальных домогательств «услуга за услугу» часто считают наиболее серьезным нарушением.

Ко второй форме сексуальных домогательств относятся непристойные замечания, нежелательные попытки установить сексуальные или романтические отношения, соблазнить, прикоснуться к рукам, груди или ягодицам, а также ухмылки или похотливые взгляды. В отличие от домогательств по принципу «услуга за услугу» для этой группы характерно настойчивое склонение к сексу. Хотя угрозы разрушить карьеру в результате домогательств «услуга за услугу» могут быть тяжелым психологическим ударом для жертв, настойчивое склонение к сексу нередко оказывается не менее травмирующим — это пресловутая «смерть от тысячи порезов». Изолированные в одном рабочем пространстве с сексуально настойчивым агрессором, женщины чувствуют себя как в ловушке. Если в те времена, когда труд разделялся на мужской и женский, женщины находились в окружении подруг и родственниц, сдерживающих нежелательные сексуальные порывы мужчин, то наши современницы подчас оказываются в таких рабочих условиях, когда избежать преследования сексуального агрессора почти невозможно. Психологическое давление усиливается, если женщины осознают, что домогательство может перерасти в сексуальное принуждение.

Эволюционный подход позволяет получить представление о психологических механизмах, лежащих в основе сексуальных домогательств, и об обстоятельствах, которые увеличивают или уменьшают их вероятность. Нередко к сексуальным домогательствам подталкивает желание вступить в краткосрочную половую связь, иногда мотивом служит поиск партнера для долгосрочных романтических отношений, а в ряде случаев — желание продемонстрировать силу и власть. Попытки ученых свести неправомерное поведение мужчин к одному мотиву наивны; в сознании мужчин секс, власть и статус часто смешиваются, их невозможно четко разделить.

Жертвы сексуальных домогательств выбираются не случайно, здесь прослеживаются очевидные закономерности. Изучение десяти тысяч жалоб на сексуальные домогательства в США в 2017 году показало, что 83% поданы женщинами, а мужчинами — только 16,5%. Нередко мужчины подвергались домогательствам со стороны других мужчин, хотя есть ряд свидетельств, что сексуальные домогательства в отношении мужчин совершают и женщины. Девяносто три жалобы, поданные в Канаде в соответствии с законодательством о защите прав человека, были поданы женщинами и только две — мужчинами. В обоих последних случаях к потерпевшим домогались мужчины, а не женщины. То, что жертвами чаще всего становятся женщины, а нарушителями — мужчины, неудивительно, но все же этот важный факт требует пояснения.

Отчасти это объясняется распространением власти мужчин и патриархальными традициями. Мужчины с давних времен устанавливали правила поведения на работе и социальные нормы, игнорирующие сексуальные домогательства. Эволюционный подход позволяет понять, что в основе этой традиции, отражающей преимущественно мужские интересы, лежит сексуальная психология. Психолог Джон Барг и его коллеги изучали бессознательные связи между властью и сексом. В одном из исследований выяснилось, что мужчины бессознательно связывают понятия власти и секса, но это верно в отношении только тех мужчин, которые набрали много баллов по шкале «вероятность сексуальных домогательств». В их сознании такие понятия, как «власть» и «начальник», автоматически связывались с понятиями «прелюдия», «постель» и «свидание». Во втором исследовании мужчин попросили сначала поразмышлять о власти, а затем оценить привлекательность находящейся в комнате женщины, которую мужчины считали еще одним участником эксперимента. И снова исключительно мужчины с выраженной склонностью к сексуальным домогательствам сочли женщину особенно привлекательной и выразили желание познакомиться с ней поближе. Иными словами, власть и секс связаны между собой, но в основном в сознании лишь некоторых мужчин. Возможно, это объясняет, почему только меньшинство мужчин, имеющих власть над женщинами, подвергают их сексуальным домогательствам; многие облеченные властью мужчины этим не занимаются.

Те, кто домогается женщин, иногда ошибочно полагают, что женщина отвечает им взаимностью. Однако, с точки зрения женщины, она ведет себя приветливо и уважительно в первую очередь потому, что мужчины, обладающие властью, способны причинить ей вред или предоставить серьезные преимущества в карьере. Жертвы нередко полагают, что за приставаниями скрывается возможность использования власти, поскольку ситуация не вызывает у них никакого сексуального интереса. Мужчины же часто не считают свои приставания эксплуататорскими. Начальники, позволяющие себе домогательства, часто переоценивают собственную привлекательность и думают, что имеют право на сексуальные услуги подчиненных. К этой теме мы вернемся, когда будем обсуждать изнасилование.

Хотя теоретики феминизма приводят убедительные доводы в пользу того, что мужчины прибегают к сексуальным домогательствам, чтобы получить или сохранить власть над женщинами или продемонстрировать власть другим мужчинам, рассмотрение этого вопроса в разрезе эволюции показывает, что обратная причинно-следственная связь может быть одинаково верной — мужчины стремятся к статусу и власти отчасти и для того, чтобы получать секс. Как заметил греческий магнат Аристотель Онассис, «если бы не существовало женщин, все деньги мира не имели бы смысла».

Сексуальная психология женщин, сформировавшаяся в процессе эволюции, тоже имеет существенное значение. Сталкиваясь с актами сексуальной агрессии, женщины испытывают значительно большее давление, чем мужчины. Поэтому женщины чаще выдвигают официальные обвинения: их чаще домогаются, и переживают домогательства они острее.

Мужчины, склонные к сексуальным домогательствам, как правило, выбирают молодых одиноких женщин. Женщины старше 45 лет жертвами становятся реже. Одно исследование показало, что 72% жалоб на домогательства поступили от женщин в возрасте от 20 до 35 лет, притом что на тот момент они представляли лишь 43% рабочей силы. От женщин старше 45 лет, которые составляли 28% работников, поступило только 5% жалоб. Кроме того, в качестве объекта домогательств чаще выбирают одиноких и разведенных женщин, чем замужних. Один анализ показал, что одинокие женщины, составлявшие всего 25% сотрудников, подали 43% жалоб, замужние женщины, составлявшие 55% сотрудников, — лишь 31% жалоб. Причин зависимости этих цифр от семейного статуса может быть несколько. Иногда супруги выступают в роли «телохранителей», отпугивая потенциальных агрессоров или делая домогательства более затратными. Мужчины также могут воспринимать одиноких или незамужних женщин более открытыми к ухаживаниям.

Реакция на сексуальные домогательства подчиняется логике эволюционной психологии. Когда мужчин и женщин спросили, что бы они почувствовали, если бы коллега противоположного пола предложил им заняться сексом, 63% женщин ответили, что приняли бы это за оскорбление, и только 17% ответили, что были бы польщены. Реакция мужчин была противоположной — оскорбились бы только 15%, а польщены были бы 67%. В ситуациях, представляющихся женщинам опасными, мужчины могут усмотреть шанс заняться сексом. Такая реакция отражает сексуальную психологию человека — мужчины обычно позитивнее реагируют на перспективу случайной связи. Некоторым женщинам, конечно, нравятся определенные знаки внимания со стороны некоторых мужчин при определенных обстоятельствах. Однако большинство негативнее, чем мужчины, реагируют на то, что к ним относятся исключительно как к сексуальному объекту.

Немаловажную роль играют внешняя привлекательность нарушителя и социосексуальная ориентация человека, оценивающего акты домогательства. В двух исследованиях, охвативших 1516 человек, участники оценивали гипотетические варианты развития событий в кафетерии на работе. Коллега противоположного пола входит в помещение и, обменявшись с жертвой обычными любезностями, внезапно произносит фразу со скрытым сексуальным подтекстом, например: «Если вы устали после работы, с удовольствием помогу расслабиться» либо совершает открытые сексуальные действия, к примеру «гладит по спине» или «хватает за ягодицу». Участники оценивали, насколько возмутительным оказался бы каждый сценарий для жертвы и насколько некомфортной была бы ситуация, если бы в подобном положении оказались они сами. Все формы приставаний на рабочем месте мужчинам показались менее возмутительными, чем женщинам. И мужчины, и женщины с ярко выраженной склонностью к случайному сексу относились к ним более спокойно. При этом женщины сочли приставания со стороны внешне привлекательного мужчины значительно менее возмутительными, нежели со стороны непривлекательного. Судя по всему, заигрывания на работе со стороны мужчин низкой степени желанности угнетают женщин сильнее.

Реакция женщин на сексуальные домогательства в значительной степени зависит от того, чего, по их ощущениям, добивается домогающийся — секса или романтических отношений. Использование секса для подкупа, предложение карьерного роста в обмен на секс и другие признаки интереса исключительно к случайному сексу с большей вероятностью будут истолкованы как домогательства, чем проявления искреннего романтического интереса, например комплименты по поводу прически или легкий флирт. Сотрудницы высших учебных заведений считают «крайне оскорбительными» такие действия со стороны мужчин-сослуживцев, как прикосновение к области гениталий женщины или попытки подловить женщину в углу в отсутствие окружающих. Для сравнения: в искреннем признании мужчины, что женщина ему нравится и он не прочь выпить с ней чашечку кофе после работы, женщины не усматривают или почти не усматривают домогательства.

На мой взгляд, у нас есть все основания полагать, что данные о характеристиках жертв сексуальных домогательств, о различиях в эмоциональном реагировании на него в зависимости от пола и о важности внешней привлекательности домогающегося лица вытекают из эволюционной психологии сексуальных стратегий человека. Мужчины чаще, чем женщины, ищут случайного секса, и завышенные сексуальные ожидания приводят их к выводу о наличии сексуального интереса там, где его может и не быть. Ярким примером, каким образом такая ошибка может привести к сексуальным домогательствам, является следующий случай. В одной сети супермаркетов ввели в действие новую программу «образцового обслуживания»: с каждым из покупателей кассир должен был установить зрительный контакт и улыбнуться. Вскоре несколько сотрудниц подали иски о сексуальных домогательствах, указав, что их приветливость по отношению к покупателям-мужчинам зачастую расценивалась как флирт. Им стали поступать нежелательные приглашения на свидания, предложения заняться сексом, а иногда дело доходило и до преследования. Впоследствии супермаркет пересмотрел свою политику, и число случаев сексуальных домогательств снизилось.

Пытаясь пресечь домогательства на рабочем месте, женщины нередко испытывают сложности. Если им все-таки удается выступить с обвинениями, как это произошло на телеканале Fox News, когда сразу несколько женщин заявили о сексуальных домогательствах со стороны ведущего Билла О’Рейли, им обычно выплачивают отступные и заставляют подписать строгий договор о неразглашении, чтобы замять дело. Женщины рискуют подвергнуться мести на рабочем месте. Психолог Венди Уолш была постоянным гостем шоу на Fox News, и однажды О’Рейли позвал ее поужинать в ресторане отеля. По ее словам, сначала он вел себя очаровательно и говорил, что хочет чаще видеть ее в своих программах, а после ужина пригласил к себе номер. Услышав отказ, он рассвирепел. «Все его обаяние улетучилось, он сказал: “Забудьте все деловые советы, что я вам давал. Рассчитывайте только на себя”». Вскоре после этого из Fox News сообщили, что некоторое время ее не будут приглашать в эфир.

Поскольку женщины, отвергающие ухаживания, рискуют получить ответный удар, некоторые пытаются сдержать непрошеные инициативы «мягким отказом» — фразами вроде «сегодня я занята» или «у меня есть парень». К сожалению, мужчины иногда считают, что такой вежливый отказ подразумевает «я бы с удовольствием, если бы не была занята или если бы у меня не было парня, так что, возможно, когда-нибудь в будущем». Иногда попытки уклониться от внимания назойливых мужчин, не навлекая на себя их гнев, приводят к нежелательным последствиям: мужчины продолжают надеяться на секс. Если женщина говорит, что у нее есть парень, некоторые мужчины продолжают настаивать: «Его же здесь нет» или «Расстанься с ним». Таким образом, жертвы домогательств оказываются в затруднительном положении: им приходится выбирать между двумя потенциально затратными вариантами действий.

Схематичное описание не может объяснить, почему одни мужчины прибегают к сексуальным домогательствам, а другим даже в голову не приходит нарушить личные границы женщины. Эволюционная наука обнаружила два ключевых прогностических показателя. Первый — это склонность к краткосрочным половым связям, отдаваемое в целом предпочтение случайному сексу, а не долгосрочным отношениям с одним партнером. Исследование, проведенное среди 1326 учащихся средних школ Норвегии, показало, что стратегия краткосрочных сексуальных связей — решающая предпосылка к тому, что мужчина будет совершать сексуальные домогательства. Она позволяет определить это точнее, чем другие потенциальные факторы, среди которых знакомство с порнографией, одобрение сексуальных стереотипов, одобрение мифов об изнасиловании (таких как «женщины сами на это напрашиваются») и поддержка традиционных представлений о гендерных ролях. Факт, что предпочтение случайному сексу отдают именно мужчины, склонные переоценивать сексуальный интерес женщины, предполагает опасное сочетание психологических особенностей, которые подталкивают мужчин к серийным сексуальным домогательствам.

Второй сильный прогностический фактор предрасположенности мужчин к домогательствам сводится к наличию таких черт характера, как порядочность/деликатность. Мужчины, у которых слабо выражены эти качества, значительно чаще прибегают к домогательствам, нежели те, у кого они выражены ярко. Первые склонны к манипулированию и недобросовестным действиям при общении с окружающими; чтобы добиться успеха, они готовы пойти на обман или воровство; они считают, что заслуживают особого отношения, и, как правило, начисто лишены сострадания. Иными словами, подгруппа мужчин, наиболее склонных к сексуальным домогательствам, обладает всеми признаками Темной триады. Исследования более чем 2500 членов израильской общины показали, что мужчины с выраженными чертами нарциссизма, макиавеллизма и психопатии намного чаще совершают сексуальные домогательства, чем те, у кого эти черты проявляются слабо.

Женщины в рабочем коллективе обычно знают, кто из мужчин особенно склонен к домогательствам. Нередко они предупреждают вновь принятых сотрудниц, чтобы те проявляли бдительность и не оставались наедине с определенными мужчинами. О сексуальных посягательствах Харви Вайнштейна начинающим актрисам рассказывали многие коллеги, однако Вайнштейну удавалось их перехитрить: в начале встречи он приглашал ассистентку, а затем просил ее удалиться.

Итак, эволюционная наука выделила по крайней мере некоторые признаки склонных к домогательствам мужчин: они следуют стратегии краткосрочных сексуальных отношений, у них слабо выражены такие качества, как порядочность/деликатность, и ярко проявляются черты Темной триады. Эти мужчины совершают большинство нарушений, связанных с сексуальными домогательствами, и чаще становятся серийными сексуальными агрессорами. Именно эти мужчины с большей вероятностью перейдут границу между легкими формами сексуального домогательства и самыми жестокими формами сексуального принуждения.

От изнасилования незнакомцем к изнасилованию знакомым

Мужчина подходит к женщине и начинает флиртовать. Она не знает, что он подмешал ей наркотик, от которого она отключается. Затем он переносит ее к себе домой, укладывает как ему удобно и занимается с ней сексом, пока она находится в бессознательном состоянии. Если вы читали о Билле Косби, описание покажется вам знакомым. Возможно, вы удивитесь, узнав, что похожую стратегию спаривания используют воронковые пауки вида Agelenopsis aperta. Самцы воронковых пауков осуществляют анестезирование самок, неохотно идущих на спаривание, с помощью химической смеси.

Разумеется, у мужчин нет адаптационных механизмов для погружения женщин в бессознательное состояние. Однако некоторые используют аналогичный способ: своим жертвам они дают препараты, которых еще не было в истории, такие как алкоголь или рогипнол. Харви Вайнштейн почти всегда держал бутылку шампанского со льдом в гостиничном номере, где проводил свои печально известные «деловые» переговоры для обсуждения фильмов и сделок. Такие встречи часто продолжались допоздна, и Вайнштейн предлагал женщинам здесь же и заночевать. Вот что рассказала одна из женщин: «Я надела майку и шорты и легла в кровать. Вдруг Харви укладывается рядом со мной, голый… Я его оттолкнула… Сначала он пытался меня уговорить: “Ты действительно хочешь, чтобы я стал твоим врагом? Тебе пяти минут жалко?” Так он давил и давил. Он огромный. Мой же вес — около ста фунтов. Не знаю, как это объяснить. Я просто подумала: если я замолчу, через несколько минут все закончится. Последствия заметны не сразу. Он будто украл у меня что-то». Опасность была реальной. Вайнштейн мстил женщинам, которые ему отказывали. Этой женщине грозило изнасилование, крах карьеры, а может, и то и другое.

Важная особенность женской сексуальной психологии заключается в умении правильно определять среди мужчин сексуальных агрессоров. Не сбилась ли точность этой настройки у современных женщин?

Мы с Джошуа Дантли опросили пятьсот человек (примерно равное количество женщин и мужчин), испытывали ли они когда-либо ощущение, что их жизнь в опасности или что кто-то хочет их убить. Ряд неожиданных выводов нас удивил: 46 женщин (9%) рассказали об опасениях, что мужчина их изнасилует, а затем убьет. Из них 91% боялись изнасилования и убийства со стороны незнакомца и лишь 9% — со стороны знакомых мужчин.

Вот один пример. Ответ на вопрос «кто, по вашему мнению, хотел убить вас?»: «Незнакомец… Я была одна, и он смотрел на меня в упор. Не отводил от меня тяжелый взгляд, а потом, ускоряя шаг, двинулся в мою сторону. Глаза были холодными и черными. Казалось, они пронзают меня насквозь. Лицо ничего не выражало, было пустым. Я подумала, что он собирается затащить меня в лес или в темный переулок, изнасиловать, а потом зарезать. Я бежала от него со всех ног».

Эти результаты удивили нас по двум причинам. Во-первых, реальная вероятность убийства жертв изнасилования чрезвычайно мала, по крайней мере в США. По оценкам одного из ученых, она составляет всего один случай на 10 000. Абсолютное большинство пострадавших выживает после изнасилования, а большинство насильников добиваются своего угрозами и силой. Во-вторых, изнасилования незнакомцами составляют меньшую часть от общего числа изнасилований. Опасные незнакомцы, поздней ночью выскакивающие из темного переулка, — большая редкость. Чаще всего сексуальные агрессоры встречаются среди людей, которых мы видим в привычной для нас обстановке: на дружеской вечеринке, в снятой для свидания квартире или у себя дома.

Эти выводы требуют объяснения. Почему женщины боятся изнасилования незнакомцами, если чаще всего жертвы знакомы со своими насильниками? Почему женщины не так боятся изнасилования со стороны знакомых, ведь подавляющее большинство насильников составляют они? И почему так много женщин боятся, что насильник их убьет, если условная вероятность «изнасилования, а затем убийства» настолько мала? Иными словами, почему, испытывая страх перед изнасилованием, женщины, как может показаться на первый взгляд, неверно оценивают опасность?

Одно из возможных решений этой загадки кроется в эволюционном несоответствии. Возможно, в истории эволюции человека изнасилования незнакомцами и изнасилования с последующим убийством случались гораздо чаще, чем в наши дни. Тысячелетиями межгрупповые войны оставляли кровавый след из пострадавших женщин.

В нашем эволюционном прошлом, когда люди жили группами от нескольких десятков до нескольких сотен человек, все знали каждого члена своего сообщества. Внутри него чужаков не было. Они приходили извне, из других сообществ. Возможно, женская боязнь незнакомых мужчин — это унаследованная система защиты, точно выверенная в соответствии с опасностями, подстерегавшими женщин в прошлом, когда действительно наибольшую угрозу представляли незнакомые мужчины из нападавших банд. Возможно, внутри сообщества мужчины реже совершали насилие, отчасти потому, что никто не жил в одиночку. Рядом с женщинами, как правило, были близкие родственники: матери, тети, сестры, отцы и братья, — а также друзья и подруги, которые могли выполнять функции защитников и отпугивать потенциальных насильников. Хотя это, конечно, предположение, однако есть все основания считать, что сексуальное насилие внутри группы влекло за собой незамедлительное и суровое возмездие со стороны близких и родственников жертвы, которые могли изгнать преступника, ранить его или убить. Социальные союзники редко терпят сексуальных агрессоров в своем окружении.

С другой стороны, в прошлом женщины, не имевшие заступников в сообществе, могли быть особенно беззащитны перед насильниками. Женщины, в окружении которых было мало или совсем не было родственников, или те, чьи партнеры были слабыми или трусливыми, не могли противостоять насилию со стороны агрессивных и злобных мужчин. Об изнасилованиях внутри сообществ сообщается в многочисленных этнографических исследованиях традиционных культур, в том числе гебуси из Папуа — Новой Гвинеи, яномама из Бразилии и тиви из Северной Австралии. Разумеется, имело место и супружеское изнасилование, хотя, возможно, его не относили к данной категории.

В современном урбанизированном мире женщины часто живут далеко от близких родственников. Уезжая учиться или работать в отдаленные города, они покидают защитный кокон семьи. Мы окружены незнакомцами, и это — не имеющий аналогов в эволюционной истории социальный мир. В этой новой среде дружелюбный приятель, однокурсник или парень, с которым женщина идет на свидание после знакомства в интернете, представляют намного большую опасность, чем незнакомец сурового и мрачного вида. Женщины склонны считать, что, поскольку они знакомы с этими мужчинами, а с некоторыми даже общаются, то могут лучше контролировать ситуацию. Возможно, они надеются на социальные ценности и общий опыт, позволяющие обращаться к лучшему, что есть в мужской натуре. Они могут верить в социальные договоренности, которые подразумеваются под дружбой. Иногда это ведет к недопониманию: женщины считают отношения дружескими, в то время как мужчины смотрят на них иначе. Боязнь незнакомцев, которая на протяжении долгого периода эволюции была в высшей степени адаптивной особенностью, в жизни современного общества порой оказывается бессмысленной. Высокоэффективные психологические механизмы, доставшиеся нам от предков, могут не сработать в отношении современных рисков сексуальной агрессии.

С другой стороны, страх женщин перед изнасилованием незнакомцем даже в современном мире, по сути, нацелен на определенный ряд опасностей. Каждый год мы встречаемся с сотнями и тысячами незнакомцев, поэтому при наличии среди них даже ничтожной доли потенциальных насильников настороженное отношение к незнакомым мужчинам помогает женщинам избежать катастрофических последствий сексуальных посягательств. Иными словами, возможно, что процент изнасилований незнакомцами ниже по сравнению с процентом изнасилований знакомыми именно благодаря тому, что страх перед незнакомцами эффективен: он побуждает женщин принимать защитные меры или уклоняться, чтобы не стать жертвой. Поскольку женщины с опаской относятся к разглядывающим их незнакомым мужчинам, им удается избежать многих ситуаций, в которых они могли бы пострадать от сексуальной агрессии.

Разумеется, эти объяснения ни в коей мере не исключают друг друга. Сценариев множество. Современные женщины могут эффективно уклоняться от опасности, исходящей от незнакомцев, но при этом не иметь достаточных средств защиты от многочисленных знакомых. Для поиска жертв сексуальные агрессоры пользуются сайтами знакомств, такими как Tinder, OkCupid и Plenty of Fish; нередко сайты не проверяют даже тех сексуальных преступников, которые уже состоят на учете в правоохранительных органах. Общение в интернете с сексуальным агрессором может создать иллюзию знакомства с ним, тем более что при отсутствии информации людям свойственно приписывать с виду привлекательным онлайн-партнерам положительные качества. Интернет-знакомства — это форма привлечения и выбора партнера с использованием новых технологий, к которым люди пока не успели должным образом адаптироваться.

Современный мир полон новых эволюционных условий. На вечеринках в колледжах мужчины поят женщин алкоголем, чтобы лишить их возможности защищаться. Маньяки ищут жертв в интернете. В компаниях, работающих по принципу гендерного равенства, встречаются мужчины, которые, злоупотребляя властью, подвергают сексуальному насилию подчиненных сотрудниц. Словом, современный мир создал опасности, не имеющие аналогов в истории эволюции и позволяющие злоумышленникам совершать половые преступления.

Дискуссии об эволюционных механизмах мужчин, направленных на изнасилование

До сих пор мы рассматривали вариант, что сексуальная агрессия может быть нежелательным побочным продуктом более общего адаптационного механизма мужчин — стремления находиться в состоянии повышенной готовности и проявлять особую настойчивость по отношению к потенциальным сексуальным партнерам. Однако следует принять во внимание еще одну теоретическую возможность. Эта гипотеза предполагает наличие у мужчин специфических психологических механизмов, направленных на сексуальное принуждение.

Изнасилование — острая тема, вызывающая бурные эмоции и моральное неприятие. Эволюция тоже непростая тема, особенно применительно к социальному поведению человека. В современном культурном климате вопрос гендерных различий превратился в глубоко политизированный. Стоит ли удивляться, что при соединении трех факторов — научных теорий о природе изнасилования, которые обращаются к эволюционным гендерным различиям в стратегиях, нацеленных на поиск партнера, — возникают дебаты поистине эпического размаха.

Надеюсь, что мои объяснения устранят часть разногласий, хотя они не должны влиять на безотлагательность мер по искоренению преступлений. Работа ученых заключается в беспристрастной оценке достоинств конкурирующих научных гипотез в соответствии со строгими стандартами точности, экономии доводов и обоснованности. Чтобы уменьшить число случаев сексуального принуждения или изжить различные его формы, крайне важно разобраться в многообразии причин этого явления. Прежде чем перейти к выводу, к которому я пришел после изучения большого объема данных, отмечу, что не существует убедительных доказательств в пользу того, что у человека развились специализированные адаптационные механизмы, направленные на изнасилование; при этом некоторые свидетельства категорически опровергают гипотезу об особых адаптационных механизмах, направленных на изнасилование. В то же время я буду настаивать, что эволюционный подход к сексуальной психологии человека необходим для понимания коренных причин сексуального принуждения, даже если это принуждение является крайне неудачным побочным продуктом других эволюционировавших психологических особенностей. Совершенствование законодательства и социальных норм, а также ликвидация патриархальных институтов могут изменить социальный расчет таким образом, что мужчины, склонные к изнасилованиям, начнут сдерживать свои побуждения по мере ужесточения социальных и правовых мер воздействия.

Эволюционный биолог Рэнди Торнхилл и эволюционный антрополог Крейг Палмер изложили две альтернативные теории изнасилования, при этом каждый автор защищал свою. Торнхилл выдвинул предположение о том, что у мужчин имеются эволюционные адаптационные механизмы, направленные на изнасилование, — особые психологические приемы принуждения женщины к сексу, развившиеся в качестве репродуктивной стратегии. Палмер же предложил считать изнасилование побочным продуктом других эволюционных механизмов, в частности мужского стремления к сексуальному разнообразию, желания низкозатратного секса по обоюдному согласию, психологической чувствительности к возможностям для секса и общей предрасположенности мужчин к использованию физической агрессии для достижения широкого спектра целей.

Теория изнасилования как адаптационного механизма предполагает наличие нескольких специфических ситуаций, учитываемых мужским сознанием:

• оценивание уязвимости потенциальных жертв изнасилования (например, во время военных действий или в мирное время, в ситуациях, когда женщина лишена защиты со стороны мужа или родственников);
• контекстно-зависимая ситуация низкой доступности партнеров, в которой мужчины могут совершать изнасилования при отсутствии сексуального доступа к добровольным партнерам (например, мужчины низкого статуса, не способные привлечь партнера обычным путем по взаимному согласию);
• предпочтительный выбор фертильных жертв;
• сексуальное возбуждение у мужчин при применении силы и сопротивлении женщины сексу по обоюдному согласию;
• контекстно-специфичные изнасилования в браке в ситуациях потенциальной конкуренции спермы, например при наличии доказательств или подозрений в женской неверности.

Что говорят научные данные об этих гипотезах? Для начала рассмотрим гипотезу сексуального возбуждения при применении силы, которой ученые уделили наибольшее внимание. В ряде лабораторных исследований мужчины прослушивали магнитофонные записи женских голосов, читающих сценарии от первого лица. В одном случае женщины описывали подробности доставляющего удовольствие полового акта по взаимному согласию. В другом женский голос описывал жестокое изнасилование, при котором жертвы испытывали страх и боль. Во время прослушивания исследователи определяли показатели сексуального возбуждения мужчин. У большинства мужчин обнаружили высокий уровень сексуального возбуждения при прослушивании историй о добровольном сексе и низкий при прослушивании рассказа об изнасиловании. Когда описанный в рассказе мужчина использовал физическое насилие, например пощечины или удары, чтобы осуществить изнасилование, а женщины испытывали боль, сексуальное возбуждение у многих мужчин резко снижалось. Большинство мужчин, очевидно, не возбуждает сексуальное насилие над женщиной или страдания жертвы.

В то же время участвовавшие в исследовании осужденные насильники возбуждались при описании как добровольного секса, так и изнасилования. Сцены насилия и описания женщинами своих страданий нисколько не подавляли их сексуальное возбуждение. Аналогичные результаты получили профессор Нил Маламут и его коллеги в исследовании, проведенном среди не имевших судимости студентов старших курсов. Они выяснили, что при прослушивании историй об изнасиловании мужчины, заявившие о наличии опыта сексуального принуждения, и мужчины, заявившие об отсутствии такого опыта, продемонстрировали серьезное различие в показателях возбуждения.

Эти результаты не подтверждают гипотезу о том, что у большинства мужчин сформировалась особая психология изнасилования. Действительно, данные о том, что сексуальное возбуждение у большинства мужчин резко снижается, когда насильник в рассказе применяет насилие или когда жертва испытывает боль, опровергают гипотезу появления адаптационного механизма, направленного на изнасилование. С другой стороны, факт, что мужчины, заявившие об опыте принуждения к сексу, и лица, осужденные за изнасилование, возбуждаются при описании сцен изнасилования (причем эрекция у них не снижается, когда жертвы рассказывают о боли и страданиях), предполагает наличие отдельной подгруппы мужчин, чья сексуальная психология разительно отличается от сексуальной психологии большинства представителей сильного пола. Чуть позже мы подробнее рассмотрим психологические особенности этой подгруппы.

Что говорят научные данные о «гипотезе низкой доступности партнеров», то есть о том, что профессор Линда Мили называет моделью «извлечения максимальной пользы из плохой ситуации»? Это правда, что среди осужденных за изнасилование непропорционально большое число представителей низких социально-экономических слоев. На первый взгляд, это вроде бы подтверждает гипотезу низкой доступности партнеров. Поскольку женщины ценят наличие у потенциальных партнеров экономических ресурсов, то мужчинам, находящимся на нижнем уровне экономического спектра, сложнее привлечь женщину с помощью обычных ухаживаний. Если у мужчины нет статуса, денег и других ресурсов, способных привлечь женщину, принуждение может стать последним отчаянным способом, согласно данной гипотезе. У мужчин, которых женщины игнорируют или отвергают из-за отсутствия качеств, необходимых для привлечения желанного партнера, может возникнуть ненависть к женщинам — эта установка подавляет нормальную эмпатическую реакцию и провоцирует насильственное сексуальное поведение.

Однако тот факт, что среди осужденных за изнасилование непропорционально много выходцев из низших слоев, весьма правдоподобно объясняется тем, что изнасилования, совершаемые представителями высших социальных групп, регистрируются реже, а также тем, что пользующиеся привилегиями мужчины имеют больше возможностей избежать ареста и осуждения. Биллу Косби и Харви Вайнштейну на протяжении десятилетий сходили с рук неоднократные сексуальные посягательства, отчасти потому, что с помощью высокооплачиваемых адвокатов и денег они могли заставить потерпевших молчать огромными отступными и договорами о неразглашении. Женщины, подвергшиеся сексуальному насилию со стороны высокостатусных мужчин, реже решаются выдвинуть обвинения, поскольку у них мало шансов добиться справедливости. Следовательно, более высокое число выходцев из низких социально-экономических слоев среди осужденных за изнасилование не так показательно, как представляется на первый взгляд.

Эволюционный психолог Линда Мили отмечает, что парни из колледжей, которые признают за собой поведение, попадающее под юридическое определение изнасилования, как правило, обладают большей популярностью, более высоким статусом и имеют больше добровольных сексуальных партнеров, чем остальные студенты. Эти «важные птицы» считают себя настолько привлекательными и ценными, что «не чувствуют необходимости проявлять хоть какое-то внимание, заботу и серьезность намерений по отношению к потенциальному сексуальному партнеру». Они и без того выложили на стол переговоров нечто чрезвычайно ценное — так кому придет в голову им отказать?. Возможно, такое происходит от отсутствия чувства сострадания. Результаты некоторых исследований указывают на связь между высоким социальным статусом и низким уровнем эмпатии; оказывается, богатые люди равнодушнее относятся к переживаниям других людей. Согласно этой гипотезе, чаще всего совершают изнасилования именно пользующиеся успехом статусные мачо, а вовсе не мужчины с низким статусом, которым трудно найти партнершу.

Подтверждением тому служат многочисленные эпизоды в истории человечества, когда короли, тираны, князья и священники использовали власть, чтобы безнаказанно заниматься сексуальным принуждением в самых разнообразных формах. Некоторые виды изнасилования в религиозных институтах были фактически введены в ранг закона. В своем классическом труде по истории брака Эдвард Вестермарк посвятил целый раздел представителям духовенства, считающим, что «дефлорация совершается благочестивым человеком»: имеется в виду право религиозного лидера вступать в половую связь с девственной невестой до того, как это будет позволено жениху.

В наше время мормоны, практикующие многоженство, продолжают принуждать молодых девушек, среди которых есть и те, кто едва достиг половой зрелости, к браку и сексуальным отношениям, в которых у них практически нет выбора. По сути, это представляет собой форму узаконенного изнасилования. Тот факт, что высокопоставленные мормонские лидеры берут в жены и подвергают сексуальному насилию множество молодых женщин, а мужчин низкого социального статуса нередко изгоняют из общины, показывает, что авторитет и власть часто связаны с сексуальным принуждением и монополизацией. Разумеется, религия не всегда имеет к этому отношение. Примером тому служит высказывание Дональда Трампа, телезвезды, впоследствии избранного президентом. Он хвастался, что сексуальное насилие над женщинами сходит ему с рук именно благодаря статусу: «Если ты звезда, они возражать не станут… Можешь делать все что угодно. Хоть хватать за интимные места». Распространенная в культурах с узаконенным рабством практика, когда богатые рабовладельцы насиловали рабынь, также убедительно опровергает представления о том, что мужчины с низким статусом, обделенные сексом, обладают своего рода монополией на изнасилование.

Более того, психологические исследования предоставляют прямые свидетельства против гипотезы о том, что изнасилование обусловлено низкой доступностью партнеров. В исследовании, охватившем 156 гетеросексуальных мужчин, средний возраст которых составлял 20 лет, эволюционный психолог Мартин Лалюмьер с коллегами оценивал использование сексуального принуждения с помощью таких вопросов, как «занимались ли вы когда-либо сексом с женщиной против ее воли, применив физическую силу?». Отдельно оценивалась их партнерская успешность. Мужчины, более успешные как партнеры, также показали более высокую степень сексуальной агрессии. Участники опроса, имевшие много добровольных сексуальных партнерш, чаще сообщали о применении силы. Этот вывод подтверждают и другие работы. Одно исследование, проведенное среди канадских мужчин, показало, что количество сексуальных партнеров в подростковый период (ключевой показатель успешности в стратегии краткосрочных связей) — один из самых достоверных прогностических факторов сексуального принуждения. В другом исследовании, проведенном среди жителей сельских районов Южной Африки, выяснилось, что богатые мужчины высокого социального статуса чаще, чем бедные мужчины низкого статуса, насилуют женщин, не являющихся их постоянными партнершами.

Широко известен случай преступника из Торонто Пола Бернардо. С виду обаятельный, образованный человек с приятной внешностью, он легко склонял женщин к добровольному сексу. Это не помешало ему стать серийным насильником, на счету которого более десятка жертв. В 27 лет он женился на миловидной женщине по имени Карла Хомолка, но продолжил насиловать женщин. В итоге Бернардо был пойман и осужден за сексуальные посягательства, пытки и убийство и получил пожизненный срок. Важно отметить, что именно мужчины, успешно привлекающие женщин, как правило, чаще прибегают к принуждению, чем их менее успешные собратья. Это открытие опровергает эволюционную гипотезу низкой доступности партнеров как причины изнасилования.

Вопрос нуждается в дальнейшем изучении, однако имеющиеся данные позволяют сделать вывод, что упрощенная версия теории о низкой доступности партнеров как причины изнасилования в том виде, в котором она была первоначально предложена Торнхиллом и его коллегами, скорее всего, научно несостоятельна. Хотя маргинализированные мужчины, обладающие в глазах женщин невысокой партнерской ценностью, иногда совершают изнасилования, мужчины, наделенные деньгами, статусом, славой и властью, чаще становятся сексуальными агрессорами.

Одним из источников доказательств, иногда используемых в поддержку эволюционной теории изнасилования как специализированного адаптационного механизма, считается тот факт, что среди жертв изнасилования, как и среди жертв сексуальных домогательств, как правило, непропорционально высокая доля молодых женщин репродуктивного возраста. В исследовании, включавшем 10 315 человек, установлено, что вероятность изнасилования женщин 16–35 лет значительно выше, нежели женщин иных возрастных категорий. Доля жертв изнасилования моложе 36 лет составила 85%. В другом анализе рассматривались ограбления, в которых грабители совершили сексуальное нападение на оказавшихся дома жертв; это имело место чуть менее чем в 2% из 47 225 случаев. Грабители чаще совершали насилие над женщинами 15–29 лет, независимо от возраста самого грабителя. Женщины более старшего и более младшего возраста реже подвергались каким-либо формам сексуального насилия.

Для сравнения: среди жертв других преступлений, таких как причинение тяжких телесных повреждений и убийство, выявляется существенно иное возрастное распределение. Женщины в возрасте 40–49 лет подвергаются жестоким нападениям так же часто, как и женщины в возрасте 20–29 лет, при этом частота изнасилований в старшей возрастной группе значительно ниже. Возрастной состав жертв изнасилования вполне соответствует возрастному составу женщин, способных к деторождению, и заметно отличается от возрастного состава жертв других насильственных преступлений, не имеющих отношения к полу или сексуальному поведению.

Однако тот факт, что насильники главным образом преследуют молодых фертильных женщин, не доказывает и не опровергает ни одну из двух альтернативных теорий — изнасилования как адаптационного механизма или изнасилования как побочного продукта других эволюционных механизмов. Это можно отчасти объяснить эволюционным влечением мужчин к молодым женщинам в контексте секса по взаимному согласию. Нет доказательств, что такое влечение является специфическим адаптационным механизмом, направленным на изнасилование.

Похоже, мнение, к которому несколько десятилетий назад пришел эволюционный антрополог Дональд Саймонс, актуально и сегодня: «Я считаю, что имеющихся данных совершенно недостаточно, чтобы назвать изнасилование выработавшейся у мужчин адаптацией». Разумеется, будущие научные исследования могут опровергнуть этот вывод.

Критерий универсальности: все ли мужчины потенциальные насильники?

В 1975 году Сьюзан Браунмиллер утверждала, что изнасилование — это «сознательный процесс запугивания, с помощью которого все мужчины держат всех женщин в состоянии страха». При эволюционном подходе утверждение, что все мужчины потенциальные насильники, требует изучения, существуют ли некие универсальные особенности мужской психики, направленные конкретно на сексуальное принуждение. Это сложная научная задача, как мы уже убедились, когда говорили о том, что насильники чаще всего нападают на молодых женщин. Возможность наличия у мужчин психических особенностей, нацеливающих их на изнасилование, следует отделять от мужской сексуальной психологии в контексте добровольного секса. Определить это сложно, однако несколько источников данных помогут частично ответить на этот вопрос.

В одном исследовании мужчинам предложили представить, что у них есть возможность принудить женщину к сексу, и при этом им точно известно, что их не поймают, что об этом никто не узнает, что они ничем не заразятся и что их репутации не будет нанесен ущерб. Примерно 35% заявили, что при таких условиях есть некоторая вероятность изнасилования, хотя в большинстве случаев она была незначительной. В другом аналогичном эксперименте 27% мужчин признали существование некоторой доли вероятности при отсутствии риска быть пойманными. Хотя цифры угрожающе высоки, они все же показывают, что большинство мужчин не являются потенциальными насильниками.

С другой стороны, имеются веские причины считать заниженным число мужчин, отрицающих готовность насиловать при отсутствии последствий. Одна из них очевидна: изнасилование, наряду с инцестом и убийством, относится к самым осуждаемым преступлениям. Большинство людей считают его чудовищным извращением, хотя верно и то, что попытки мужчины на свидании принудить к сексу нетрезвую знакомую не вызывают той же степени неприятия, что и насилие над незнакомой женщиной. Но все же главное в том, что даже те, кто считает себя способным на изнасилование, если оно останется без наказания, возможно, не желают признаваться в этом при опросе. Вторая причина поставить эти цифры под сомнение: исследователи отталкиваются от того, что мужчины могут точно представить сценарий, в котором полностью отсутствует возможность раскрытия изнасилования. Вряд ли большинство мужчин способны правильно смоделировать этот гипотетический сценарий. Может ли вообще возникнуть ситуация, в которой вероятность обнаружения и наступления негативных последствий была бы в буквальном смысле нулевой?

Наиболее близкая аналогия в отношении отсутствия последствий — война, в особенности ситуация, когда победителям удалось истребить противников мужского пола. Женщины из побежденной группы становятся уязвимыми, появляется возможность их эксплуатации. Обычный правопорядок отсутствует. Статистических данных о доле мужчин, которые насилуют при таких обстоятельствах, нет. Цифры разительно отличаются в зависимости от социальных норм, от одобрения или неодобрения со стороны военачальников, от того, обнаружено ли преступление или осталось незадокументированным, и от многих других факторов.

Известно лишь, что среди женщин очень много жертв и они, как правило, страдают от разрушительных физических, психологических и социальных последствий. Во время гражданской войны в Руанде между хуту и тутси было изнасиловано порядка 354 440 женщин. Как отметил один ученый, «почти каждая выжившая женщина и девочка тутси подверглась изнасилованию». Число изнасилований в Руанде до войны, по оценкам, составляло 149 на 100 000 женщин в год. Во время стодневной войны эта цифра была в 220 раз выше, чем в довоенные годы. С другой стороны, в военных условиях командиры часто вводят суровый запрет на изнасилование. Стодневная гражданская война в Руанде почти наверняка была одной из самых беспрецедентных по числу изнасилований в современную эпоху. Впрочем, в истории человечества эта война, скорее всего, не исключение. Хотя доля солдат, насилующих на войне женщин, неизвестна, совершенно очевидно, что в условиях относительной безнаказанности некоторые мужчины перестают себя сдерживать.

Другим источником данных, позволяющих выяснить, все ли мужчины являются потенциальными насильниками, можно назвать сексуальные фантазии мужчин. Сексуальные фантазии — это мысли или мысленные образы, которые вызывают или усиливают сексуальное возбуждение. Сексуальные фантазии того или иного рода возникают почти у всех людей. Фантазии — это окно в нашу сексуальную психологию, ведь они представляют собой личный опыт, почти не ограниченный социальными табу: разум раскрепощается, если никто не может заглянуть внутрь него. Сексуальные фантазии разжигают половое возбуждение, при этом физическое воздействие не требуется. Фантазии обычно сопровождают сексуальную стимуляцию, будь то во время мастурбации или при реальном половом контакте. Пожалуй, самое главное, что сексуальные фантазии иногда подталкивают к действию. Одна из их функций — побуждать к сексу. Фантазии о сексуальном принуждении не обязательно ведут к актам сексуального принуждения, так же как мечты о еде не всегда заканчиваются приемом пищи. На каждое реальное действие у людей приходится несколько сотен фантазий. Тем не менее актам сексуального принуждения нередко предшествуют фантазии о сексуальном принуждении.

Фантазируют ли мужчины об изнасиловании? Научных данных на эту тему мало. В одной научной работе мужчин попросили указать, какие из перечисленных 46 эротических сексуальных фантазий им знакомы. Целых 84% мужчин сообщили, что представляют секс с женщинами, которые в действительности не были их сексуальными партнершами. Меньше всего, лишь 5%, признались в фантазиях о сексе с животным. Что касается фантазий о сексуальном принуждении, в том, что они представляют себе «ситуацию, когда я насилую женщину», признались чуть более 33%.

В другом исследовании сексуальных фантазий, охватившем 114 студентов, 36% согласились с утверждением «я представляю, как насилую женщину». Согласно обобщенным результатам шести исследований, 31% мужчин признались в фантазиях об изнасиловании. Аналогичные цифры, полученные в других экспериментах, в которых опрашивали как студентов, так и представителей других групп населения, подтверждают, что об изнасиловании фантазируют примерно треть мужчин. Если эти данные верны, то у большинства мужчин нет фантазий об изнасиловании.

Существуют веские основания предположить, что эти цифры занижены и не отражают реального числа мужчин, представляющих сцены сексуального принуждения. В одном исследовании выяснилось, что при отсутствии слова «изнасилование» 54% согласились с утверждением «я фантазирую о том, как принуждаю женщину к сексу», а 62% заявили, что «было бы интересно силой подчинить себе женщину». Таким образом, реальная доля мужчин, фантазирующих о сексуальном принуждении, может превышать одну треть. Важно, что мужчины, которые фантазировали об изнасиловании, также часто сообщали, что совершили бы изнасилование, если бы точно знали, что их не найдут и не накажут. Это критически значимые данные: они подтверждают предположение, что мысли часто предшествуют действиям. Связь между мыслями и их практической реализацией признана давно. Ее отражают десять библейских заповедей, запрещающих не только заниматься прелюбодеянием, но и желать жену ближнего своего. Похотливые мысли, по крайней мере иногда, приводят к сексуальным действиям и подталкивают к ним.

С другой стороны, 90% мужчин заявили: «Я не понимаю, как мужчина может изнасиловать женщину», а 77% отметили: «Если бы я узнал, что сосед изнасиловал женщину, я бы заявил на него». У этих результатов может быть несколько толкований, если сопоставить их с результатами, полученными от тех же мужчин, сообщающих о фантазиях о принуждении женщины к сексу. Во-первых, мужчины допускают мысли о сексуальном принуждении, но не собираются действовать в соответствии с этими мыслями. Во-вторых, применяют двойные стандарты — по-разному подходят к себе и к другим людям. Сексуальное принуждение — безнравственный поступок, если его совершают другие, но не если я сам. Третье толкование связано со словом «изнасилование». Некоторые мужчины признают, что принуждали женщину к сексу, но не называют это действие изнасилованием. Таким образом, высокоморальное осуждение насильников сосуществует в мужском сознании с мыслью о том, что сексуальное принуждение изнасилованием не считается. Нельзя забывать и о силе рационализации. Некоторые мужчины ошибочно полагают, что их жертвы «действительно сами этого хотели».

Фантазии — это одно, действия — совершенно иное. Сколько мужчин в реальности заставляют женщин заниматься сексом без согласия и против воли? Одним из источников доказательств являются исследования, в которых нарочно избегают употребления слова «изнасилование» и задают мужчинам вопрос: «У вас был когда-нибудь половой акт со взрослым человеком, который не хотел этого и уступил только потому, что вы применили или угрожали применить силу?» Среди 1882 американских мужчин 120 человек, или 6,4%, признались, что да. Из них около двух третей совершили насилие не один раз, средняя цифра составила 5,8 изнасилования. Данная выборка состояла не из осужденных насильников, а из студентов обычного городского университета. Другие опросы показали, что от 6 до 15% студентов признаются в совершении или попытке изнасилования при условии, что слова «изнасилование» в описании нет.

Аналогичный метод использовался в большом межкультурном исследовании: 10 178 мужчинам из шести разных стран задали два ключевых вопроса: «Принуждали ли вы к сексу женщину, которая на тот момент не была вашей женой или подругой?» или «Занимались ли вы сексом с женщиной, которая, будучи слишком пьяной или находясь под действием наркотиков, не могла выразить согласие или несогласие?» Доля мужчин, признавшихся в изнасиловании женщины, не являющейся партнершей, составила 4,3% в Бангладеш, 6,2% в Шри-Ланке, 8,1% в Китае, 8,3% в Камбодже и 12,8% в Индонезии. Самые экстремальные результаты оказались у Папуа — Новой Гвинеи, где было зафиксировано вопиющее число мужчин, признавших факт изнасилования при отсутствии в вопросах данного термина, — 40,7%. Большинство мужчин — не насильники, если критерием оценки служит фактическое поведение, однако определенная часть мужчин — явные насильники. Можно ли определить, кто к ним относится?

Психологические особенности мужчин, наиболее склонных к изнасилованию

Лишь некоторые мужчины особенно склонны к изнасилованию. Доказано, что мужчины, использующие принуждение для получения секса, обладают определенным набором характеристик. Они, как правило, враждебно относятся к женщинам, поддерживают миф о том, что женщины в душе желают, чтобы их изнасиловали. Кроме того, этим мужчинам свойственны импульсивность, агрессия, неспособность к эмпатии, гипермаскулинность и нарциссизм. Такая совокупность характеристик особенно опасна в сочетании с высокой степенью сексуальной распущенности. Насильники обладают опасным сочетанием сильно выраженных черт Темной триады — психопатии, нарциссизма и макиавеллизма — и склонностью к случайному сексу, а не постоянным отношениям.

Эти факторы стоит проанализировать подробнее; они во многом объясняют психологический механизм, побуждающий мужчин игнорировать социальные нормы, моральные принципы и правовые запреты на изнасилование. Большинство людей испытывают сочувствие и сострадание к жертвам насилия. Сочувствие мешает потенциальным преступникам совершать акты насилия. Неприятные ощущения при мысли о страданиях жертвы удерживают большинство мужчин от причинения страданий. Разрыв сопереживательного контура у части мужчин устраняет препятствия на пути к их желаниям, страдания жертвы перестают играть какую-либо роль. Вот что рассказал один насильник, мужчина 49 лет: «Меня не волновал ее страх. Меня волновало только ее тело… Ее чувства для меня вообще ничего не значили». И наоборот, сочувствие побудило двух парней помешать Броку Тернеру, студенту Стэнфорда, изнасиловать потерявшую сознание женщину за мусорным баком: они вмешались и удерживали его до прибытия полицейских.

Еще одно ключевое качество — враждебность. Враждебно настроенные мужчины чувствуют себя несправедливо обиженными. Мужчины, с неприязнью относящиеся к женщинам, считают, что женщины причинили им зло, поэтому им нельзя доверять. Они представляются себе жертвами женщин — тех, которые отвергли их ухаживания, или тех, чья сексуальная привлекательность разжигает в них желание. Гнев может подтолкнуть к насильственному сексу. Вместо сопереживания страданиям жертв обозленные на женщин мужчины зачастую с наслаждением причиняют боль. Мужчины, обладающие ярко выраженной агрессивной маскулинностью, соглашаются с такими утверждениями, как «многие женщины, похоже, получают удовольствие, унижая мужчин», «мужчина сразу должен показать женщине, кто главный» и «в период ухаживаний женщина изо всех сил стремится воспользоваться мужчиной». Враждебно настроенные мужчины считают, что представители противоположных полов в принципе не способны найти общий язык друг с другом.

Иногда с сексуальным принуждением исследователи связывают такую личностную особенность, как нарциссизм. Особое значение имеют три элемента нарциссизма: стойкая убежденность в своем превосходстве, когда человек полагает, что его желания должны исполняться по той простой причине, что он такой уникальный; стремление к эксплуатации окружающих путем манипулирования или принуждения; отсутствие эмпатии. Из-за гипертрофированного чувства собственной значимости нарцисс (в отличие от тех мужчин, у кого это качество выражено слабо) уверен, что он вправе рассчитывать на сексуальные услуги от женщин, которых пожелает. Мужчины-нарциссы чаще, чем остальные мужчины, воспринимают отказ в сексе как личное оскорбление и демонстрируют враждебную реакцию. Нарциссы часто очень высокого мнения о своем сексуальном мастерстве и превосходстве и в отказе женщин от их сексуальных ухаживаний видят ущемление своей мужественности, что вызывает в них ярость. Эта совокупность психологических свойств подталкивает мужчин к тому, чтобы устранить кажущуюся несправедливость, игнорируя отказ.

Описанные качества представляют особенную опасность в сочетании с предрасположенностью к стратегии краткосрочных связей. Как правило, психологи оценивают три компонента стратегии краткосрочных связей: поведение, жизненные установки и влечение. Поведение оценивается по числу сексуальных партнеров в прошлом и по ответам на вопросы типа «с каким количеством партнеров у вас был секс один-единственный раз?». Установки оцениваются по согласию с такими пунктами, как «секс без любви — это нормально». Влечение оценивается по таким вопросам и утверждениям, как «насколько часто вы представляете, что занимаетесь сексом с человеком, в действительности не являющимся вашим партнером?» и «мне было бы комфортно и приятно заниматься “случайным” сексом с разными партнерами».

Если коротко, для мужчин, придерживающихся краткосрочной стратегии, характерна повышенная половая возбудимость. Если у мужчин с высоким либидо нет выраженных черт Темной триады, то они реализуют свою стратегию, пользуясь приемами добросовестного ухаживания, соблазна и обольщения. При наличии же психопатии, неспособности к сочувствию, нарциссизма и агрессивной маскулинности для реализации краткосрочной стратегии они пускают в ход обман, угрозы, силу, ограничивают дееспособность жертвы с помощью алкоголя и наркотиков. Эта токсичная смесь создает для женщин риски сексуального насилия.

Для таких мужчин также характерно неоднократное совершение изнасилований. Чтобы осознать масштаб проблемы, задумайтесь о том, что на каждое преступление, по которому осужден насильник, приходится множество случаев, когда изнасилование осталось нераскрытым. В одном исследовании 126 насильников, получив гарантии конфиденциальности, признались в совершении полового насилия в отношении 882 жертв. В другом 37 насильников, обвиненных в 66 преступлениях (в среднем 1,8 жертвы на каждого), в условиях гарантированной конфиденциальности признались в совершениях 433 изнасилований, и, таким образом, средний показатель составил более 11 жертв на каждого насильника. В ходе еще одного опроса среди 120 мужчин, чье поведение по их собственным описаниям соответствовало правовым характеристикам изнасилования, при этом участники эксперимента не были обвинены или осуждены, ученые установили, что число жертв на каждого в среднем составило четыре, а общее число изнасилований — 483 случая. Большинство мужчин, примерно 81%, насиловали женщин, находившихся в беспомощном состоянии под действием алкоголя или наркотиков. Остальные для усмирения жертв угрожали применить силу или действительно ее применяли. Целых 38% мужчин признались в избиении интимного партнера, что указывает на связь между физическим насилием над партнером и изнасилованием.

Важно отметить, что эти цифры свидетельствуют о внушительном числе невыявленных изнасилований и насильников. За небольшим процентом мужчин, независимо от того, привлеклись они к уголовной ответственности или нет, тянется длинный след жертв. Тот факт, что большинство насильников совершают изнасилования серийно, а не однократно, частично устраняет отмеченный в научной литературе видимый парадокс: множество женщин сообщают о том, что их изнасиловали, однако значительное меньшее число мужчин признаются в изнасилованиях.

Изнасилование в браке и партнерстве

Большинство ученых считают, что супружеское изнасилование принципиально отличается от других видов изнасилования. Закон традиционно их разделял, начиная с английского права XVII века: «Муж не может быть признан виновным в совершении изнасилования собственной жены, ибо по взаимному супружескому согласию и договору жена отдала себя своему мужу в таком качестве, отказаться от чего она не вправе». В 1970-х изнасилование в браке было узаконенным во всех пятидесяти штатах США. К 5 июля 1993 года все 50 штатов приняли законы, криминализирующие это деяние. В некоторых странах, от Албании до Йемена, традиция невключения супружеского изнасилования в уголовное законодательство сохраняется. Тем не менее в мире наблюдается явный положительный сдвиг. Криминализация изнасилования в браке в Австралии началась в 1981 году, в Бразилии в 2005-м, в Албании в 2012-м и на Барбадосе в 2016-м. Культурный прогресс законодательства и позиции в отношении этой формы институционализированного сексуального насилия развивается быстро и только в одном направлении. Несмотря на изменения в сводах законов, некоторые люди по-прежнему видят в супружеском изнасиловании меньшее ущемление прав женщин и считают его менее травмирующим психику, чем изнасилование незнакомцем или знакомым. Вопрос о том, привели ли изменения в законах к сопоставимым изменениям в сокращении случаев изнасилования, остается неясным.

Конечно, оценить показатели изнасилований в браке проблематично, отчасти по причине малого числа уголовных обвинений и отчасти из-за ошибочного представления, что сексуальное принуждение супруги с юридической точки зрения изнасилованием не является. Некоторые женщины рассказывают, как мужья, угрожая расправой и применяя силу, вынуждают их заниматься сексом, однако не считают эти действия изнасилованием. Несмотря на сложности с установлением истинных цифр, исследования показывают, что этот показатель составляет от 5,7 до почти 16% всех супружеских пар. К примеру, 13% из 1108 опрошенных по телефону женщин сообщили, что их мужья добивались от них секса силой или угрозами применения силы.

Эволюционный подход позволяет понять, почему изнасилование партнера, которое профессор Линда Мили называет «моделью охраны партнера», следует отличать от других форм сексуального насилия. Обстоятельства, в которых совершается изнасилование, резко отличаются от ситуации изнасилования знакомым или незнакомцем. Ошибочная оценка сексуального интереса создает условия для изнасилования незнакомцем, но вряд ли сыграет значимую роль в супружеском изнасиловании. Отличительная особенность супружеского изнасилования в том, что его вероятность возрастает, если мужа беспокоит потенциальная или фактическая неверность жены. В изнасиловании знакомыми или незнакомцами измена не играет никакой роли. Аналогичное поведение наблюдается и среди животных. Самцы американских черных крякв, диких уток и сорокопутов пытаются принудить к совокуплению самок, с которыми у них образовалась пара, если различают сигналы, что с ней мог совокупиться другой самец.

Риск изнасилования для замужних женщин резко возрастает во время развода или сразу после него. Этот вывод подтверждает «модель охраны партнера» Мили в том смысле, что некоторые женщины заводят роман, чтобы облегчить выход из неудачных отношений и уйти к лучшему партнеру. Мужчины часто считают уходящую супругу незаменимой. Сексуальное принуждение при таких обстоятельствах может отражать стремление сохранить контроль над желанной с точки зрения эволюционного подхода женщиной, которую мужчина может потерять навсегда. Это не означает, что у мужчин выработался психологический механизм изнасилования в браке. Скорее, это отражает более общую ментальную установку на получение сексуального доступа и ревностное стремление сохранить этот доступ любыми возможными средствами.

По аналогии с другими видами изнасилований, мужчины чаще насилуют молодых женщин, чем женщин старшего возраста. Это соответствует данным по возрасту жертв других видов изнасилования, и обращаться к теории изнасилования как адаптационного механизма для объяснения этих цифр нет необходимости. При большой разнице в возрасте, когда муж старше жены на десять и более лет, риск изнасилования увеличивается. Замужние женщины, экономически зависимые от супруга, подвергаются большему риску изнасилования в браке по сравнению с женщинами, имеющими собственные независимые ресурсы. Чем больше у женщины ресурсов, тем проще ей выйти из неудачных супружеских отношений. Женщины, не имеющие ресурсов, часто ощущают себя застрявшими в насильственных отношениях.

Мужья с выраженной агрессивной маскулинностью и склонные к обезличенному сексу чаще применяют силу или угрожают применением силы своим женам. Исследование, проведенное среди 1370 мужчин из сельских районов Южной Африки, показало, что мужчины, прибегающие к насилию в браке, часто имеют многих сексуальных партнеров. Для насильников в браке и вне брака характерны одинаковые факторы риска — сочетание черт Темной триады и ориентация на краткосрочный секс.

«Проклятье» сексуального принуждения

Несмотря на недостаточность данных в пользу того, что у мужчин выработались специализированные психологические механизмы, направленные на изнасилование, и притом существуют доказательства, опровергающие специфические версии теории изнасилования как адаптационного механизма, природу сексуального принуждения невозможно понять, если не принимать во внимание научно подтвержденные особенности мужской сексуальной психологии. Ключевые особенности этой психологии, предрасполагающие к сексуальному принуждению, следующие:

• сильное влечение к молодым женщинам, не угасающее даже у зрелых мужчин, в том числе занимающих руководящие должности;
• фиксация внимания мужчин на привлекательных женщинах;
• активизация прилежащего ядра мужского мозга, отвечающего за вознаграждение, при виде привлекательных женщин;
• сексуальное возбуждение под воздействием визуальной информации, которой изобилует современная среда;
• высокое половое влечение и сильное чувство вожделения;
• стремление к сексуальному разнообразию, которое приводит к увлечению новыми женщинами, даже если у мужчины уже есть сексуальные партнерши;
• высокая мотивация придерживаться стратегии краткосрочных связей;
• готовность к обезличенному сексу без эмоциональной привязанности;
• завышенные сексуальные ожидания, заставляющие часть мужчин верить в сексуальный интерес женщин при его отсутствии;
• связь власти и секса в мужском сознании, ведущая к ложному ощущению права на секс, особенно у мужчин, склонных к сексуальным домогательствам;
• блокирование нормального чувства сострадания к жертвам сексуального принуждения в некоторых обстоятельствах;
• наличие черт Темной триады — психопатии, макиавеллизма и нарциссизма;
• слабая выраженность порядочности/деликатности, связанная с агрессивностью и отсутствием эмпатии;
• принципиальная готовность мужчин применять насилие или угрожать насилием для достижения различных целей, в том числе для того чтобы завладеть средствами, территорией, деньгами, едой и добиться секса.

Можно выделить четыре характеристики мужской психологии, в корне противоречащие женской психологии. Во-первых, мужчины испытывают сексуальное влечение ко многим женщинам, у которых нет ответного влечения к ним. Обратное тоже случается, но реже. Во-вторых, мужчины хотят заниматься сексом с женщинами, которые не хотят заниматься сексом с ними. В-третьих, поскольку люди часто судят о сексуальных желаниях и мотивах окружающих, опираясь на собственные ощущения, то мужчины не понимают, что сексуальная психология женщин в корне отличается от их собственной. Им трудно представить, что женщина, которая их так возбуждает, может не испытывать к ним ни малейшего интереса. В-четвертых, некоторые мужчины склонны добиваться желаемого с помощью насилия и угроз. Однако следует пояснить, что эти особенности мужской психологии не являются предопределенными или неизменными. «Как только мы признаем, что в продуктах эволюции нет ничего заслуживающего одобрения с точки зрения нравственности, — отмечает психолог из Гарвардского университета Стивен Пинкер, — мы сможем честно описывать человеческую психологию, не опасаясь, что выявление “естественной” характеристики равносильно ее оправданию».

Важно то, что проявление или подавление опасных элементов мужской сексуальной психологии зависит от значимых личных и социальных обстоятельств. Это наглядно иллюстрирует социальный контекст соотношения полов в группе потенциальных партнеров. Если мужчин больше, чем женщин, число изнасилований возрастает. При преобладающем количестве женщин число изнасилований снижается. Это особенно заметно в ряде районов Индии и Китая, где выбор в пользу сыновей приводит к селективным абортам и умерщвлению младенцев женского пола, вследствие чего возникает большой переизбыток мужчин. Искоренение этих традиций может снизить уровень изнасилований.

Другие факторы, влияющие на проявление или подавление опасных особенностей мужской сексуальной психологии: социальные нормы, нормализующие сексуальные домогательства, подобно надоевшему клише «мальчишек ничто не изменит», с одной стороны, и политика, приравнивающая домогательства к серьезным преступлениям, — с другой; законы, квалифицирующие супружеское изнасилование как преступление, и отсутствие таких законов; сочетание личностных черт Темной триады и приверженности стратегии краткосрочного секса, создающее благоприятную почву для сексуального принуждения. Ослабление патриархальной идеологии, устрожение законов, более внимательное отношение полиции к жертвам сексуальных преступлений и повышение информированности граждан в этих вопросах могут благотворно повлиять на ограничение сексуального принуждения со стороны мужчин. Эволюционный подход — непременное условие для понимания некоторых загадочных закономерностей сексуального принуждения. В идеале эти знания могут способствовать его полному искоренению.

В этой главе основное внимание уделялось сексуальной психологии мужчин, тем элементам мужской психики, которые в совокупности подталкивают некоторых из них к половому насилию. Однако мужская сексуальная психология развивалась не в вакууме. Фундаментальный принцип коэволюции требует одновременного понимания и женской сексуальной психологии. Женская психология — сердцевина социальной матрицы, внутри которой развивалась мужская сексуальная психология.

Каковы бы ни были многочисленные причины сексуального насилия, оно, без сомнений, наносит огромный вред жертвам. Последствия насилия создают давление отбора для защиты от вреда. Хотя очевидно, что жертвы сексуального принуждения страдают от психологических травм, мало кто из ученых задумывается о том, почему данная форма насилия превосходит все остальные по наносимому психологическому ущербу. Контрстратегии защиты от сексуальных агрессоров занимают центральное место в процессе коэволюции полов. И все начинается с первого закона сексуальных отношений: когда, где, с кем и при каких обстоятельствах соглашаться на секс — выбирают женщины. К этой теме мы сейчас и обратимся.

Отправить