Вторник, 18 июня, 20:20
Удивительный фейерверк эмоций охватил Брогана. Страх, смятение, гнев, инстинкт самосохранения — все это забилось у него в сознании.
У тебя есть нож! Защищайся!
Он шагнул к Элси, но та яростно полоснула его по пальцам. Нож звякнул о пол. Броган пошатнулся.
Забудь про старуху! У тебя идет кровь! Надо ее остановить!
Он зажал рану, но кровь все равно сочилась сквозь пальцы. Спиной Броган ударился о стену, ноги подкосились, и он упал.
Элси встала над ним. Она еле дышала: тяжело и хрипло; лицо перекосило в болезненной гримасе. Старуха тряслась всем телом. На ней был один лишь халат и тапочки, щедро усеянные брызгами его крови. Лодыжки ужасно распухли; тонкая, будто пергамент, пятнистая кожа, казалось, вот-вот лопнет.
— ТЫ НЕ АЛЕКС! — закричала Элси. — Ты не Алекс!
Броган силился что-то сказать, но из горла вырвался лишь хрип.
Элси дрожащим пальцем показала на Колетт:
— Она сказала, ты убийца, а я ей не поверила. Ты ведь мой сын, ты и мухи не обидишь. И, когда она ушла, я могла думать только об одном: почему она так сказала? Решила, что надо пойти за ней и спросить, зачем она наговорила про тебя столько гадостей. И заодно найти сына. Он ведь единственный, ради кого я живу. Поэтому я ушла из больницы. Спустилась на улицу и поймала такси.
Старуха замолчала, чтобы перевести дух. На мгновение Брогану показалось, что она упадет.
— Элси… — окликнула ее Колетт. — Развяжи меня. Пожалуйста!
Старуха не обратила на ее вопли внимания.
— Я думала, что приду и вытрясу из нее всю правду. Вдруг она знает, что случилось с моим Алексом. Я позвонила в дверь, но никто не открыл. Хотя музыка орала на весь дом. Я взяла с собой и слуховой аппарат, и очки. — Элси сказала это с такой гордостью, что у Брогана невольно дрогнули в улыбке губы. — Тогда я заглянула в щель для писем и увидела, что происходит на кухне. Увидела, что ты с ними делаешь. Мой Алекс никогда так не поступил бы!
Сердце у Брогана забилось чаще, дыхание стало прерывистым. Организм ощутил нехватку кислорода.
Колетт по-прежнему плакала, умоляя ее развязать, но Элси не слушала. Залезла в карман халата и вытащила связку ключей.
— Вот что у меня есть! — триумфально объявила она. — Я приглядываю за домом, когда их нет. Пеку им яблочные пироги. Я им помогаю. Не то что ты. Ты им не помогал. Ты их мучил. А так нельзя. Ты говорил, что жизнь бесценна… Ты мне врал. Лжец!
Голос сорвался на хрип. Элси выронила нож, схватилась за грудь и качнулась. Подтащила к себе стул и упала на него, по-прежнему не обращая внимания на отчаянные мольбы Колетт.
— Элси… — начал Броган, но голос его подвел. Перед глазами все поплыло. Заплясали мушки. Звуки словно стали тише, потом и вовсе угасли.
Она что… убила нас?
Похоже, что так.
Потеряли мы свои девять жизней…
Как Митси?
Да. Как Митси.
Не хочу умирать.
Я тоже.
Ты меня не бросишь?
Ни за что. Я всегда буду рядом.
Хорошо.
Я ведь был прав, да?
В чем?
Те, кого мы любим, причиняют боль. Мучают нас. Я пытался тебя предупредить.
Да. Пытался. Надо было тебя слушать.
Уже поздно. Поздно ведь, да? Холодно становится. И темно.
Да. Закрой глаза. Мы теперь отдохнем. Боль скоро утихнет.
Я тебя люблю.
Я знаю. И тоже тебя люблю.
Не говори ничего. Поспи.
Броган последний раз взглянул на двух женщин, которым удалось забраться ему в душу.
И затих.
