Четверг, 13 июня, 22:49
Колетт с Мартином весь вечер почти не разговаривали. Они поужинали, вымыли за собой посуду и включили телевизор, чтобы заполнить висящую тишину. Супруги вели себя как незнакомцы, волей судьбы оказавшиеся в одном гостиничном номере. Если не хуже: незнакомцы хотя бы ради приличия пытаются завязать разговор.
Колетт поднялась наверх первой. Мартин вскоре пошел вслед за ней. Судя по странной заминке в коридоре, эти двое столкнулись в дверях спальни.
— Ты куда собралась? — спросил Мартин.
— За чемоданом. Я оставила его внизу.
— Я принесу.
— Не надо. Я сама.
Тон у Колетт был донельзя официальным, словно она отказывалась от услуг носильщика в аэропорту.
— Колетт, я принесу. Ладно?
Мартин заметно лебезил перед ней: провинившийся муж, всеми силами старающийся вернуть расположение недовольной супруги.
— Ладно. Спасибо.
Последнее слово Колетт буквально процедила сквозь зубы.
Мартин спустился на первый этаж и вскоре снова поднялся. Возле спальни он недовольно сказал:
— Черт возьми! Ты же всего на день ездила. А вещей взяла столько, что на две недели хватит.
Колетт буркнула в ответ; Броган не расслышал, что именно. Какое-то время Фейрбрайты ходили взад-вперед, то в ванную, то обратно.
Потом Мартин сказал:
— Я пока уберу чемодан в соседнюю спальню, чтобы не спотыкаться об него ночью.
Броган забился под кровать как можно дальше и приготовил нож. Приоткрылась дверь, на пороге показались босые ноги Мартина. Тот поставил чемодан на пол, но уходить не спешил. Постоял какое-то время, вздыхая.
Он был заметно раздражен. Раздосадован.
Ага. Думал, жена повеселеет после поездки — но нет. Она еще сильнее озверела.
По крайней мере, теперь ясно.
Что ясно?
Зачем они недавно лазили на чердак. Видимо, искали чемодан для командировки.
Наконец Мартин повернулся и вышел, закрыв за собой дверь с громким щелчком, эхом разлетевшимся по всем комнатам. Из хозяйской спальни донеслось еще несколько реплик, и в доме воцарилась тишина.
Теперь оставалось только ждать.
Броган прождал до половины третьего, рассудив, что к тому времени хозяева наверняка уснут. Судя по громкому сопению из спальни, так оно и было.
Он выполз из-под кровати. От души потянулся, шагнул к двери, но вдруг замер. Присел, расшнуровал ботинки, снял их и запихнул под кровать.
Медленно, осторожно повернул ручку, чтобы та ненароком не скрипнула, приоткрыл дверь и вышел в коридор. Пришлось красться едва ли не на цыпочках — он неплохо изучил дом, но ходил по нему только днем, в отсутствие хозяев, и скрипящие половицы не пересчитывал.
Когда он поравнялся со спальней Фейрбрайтов, сопенье вдруг затихло. Броган застыл. Изнутри донеслось бормотание, чмоканье, но уже через минут стены опять затряслись от храпа. Броган отмер, с каждым новым шагом все больше обретая уверенность в себе.
Он направился на кухню.
Что ты здесь забыл?
Я хочу есть и пить.
Серьезно? Ты собрался устроить банкет? Я-то думал, мы повеселимся…
На пустой желудок я плохо соображаю.
Ладно, удачи тебе.
Броган достал фонарик и в его свете огляделся. Выбор блюд был весьма ограничен. Стоит хоть раз звякнуть тарелкой, и ему конец.
Он подошел к раковине и взял с сушилки большой стакан. Аккуратно повернул рукоять крана, чтобы из него потекла тонкая струйка воды, терпеливо дождался, когда наполнится стакан. Осушил его в два глотка и поставил на место.
Стакан задел деревянную лопатку.
Та стукнулась о металлическую ложку.
Ложка соскользнула с сушилки и полетела на пол.
Броган успел поймать ее в воздухе прежде, чем она коснулась плитки.
Ловко ты.
Спасибо. У меня хорошие рефлексы.
Они не пригодились бы, не будь ты таким неуклюжим.
Броган открыл холодильник. Тот был набит всякой снедью, только раззадорившей аппетит. Увы — из этих продуктов не годилось ничего: одни были в запаянной упаковке, другие пришлось бы готовить. В буфете оказалось то же самое. Микроволновку включать нельзя, тостер или духовку — тоже. Консервный нож будет греметь о банку, а еще придется мыть за собой посуду. Даже коробка с хлопьями — и та слишком громко шуршит.
Остаются бананы.
Что?
Посмотри в вазе с фруктами. Там есть бананы.
Могут заметить.
Да ладно тебе. Кто считает, сколько в связке бананов?
А вдруг?
Вряд ли. Не думаю, что в этом мире есть люди, которые пересчитывают перед сном фрукты в корзине.
Броган взял банан. Очистил его стоя — потому что не хотелось лишний раз рисковать, двигая стулья. Медленно проглотил, упиваясь вкусом и представляя, как каждый кусочек разбухает в желудке, заполняя необъятное пространство.
Кожуру не забудь.
Кожуру я есть не стану!
Я имел в виду, на столе не забудь, дебил. Забери с собой.
Броган сунул кожуру в карман.
Ну что, идем дальше? А то мне скучно.
Да. Хотя нет. Постой.
Что еще не так?
Мне надо отлить.
Чего? Господи боже мой! Тебе нельзя в туалет! Если спустишь воду, тебя услышат, а если не спустишь — в унитазе заметят мочу. Мы, позволь напомнить, пытаемся убедить Колетт, что ее преследуют призраки, а они, представь себе, не отливают.
И что ты предлагаешь?
В раковину давай.
Мерзость какая… Там же моют посуду.
Да плевать — пусть хоть облизывают ее. Если приспичило — вперед.
Броган облегчился в раковину. Потом ополоснул ее водой из стакана.
Молодец! Ты все? Идем?
Идем.
А то, может, еще в мусорное ведро навалим?
Я сказал, идем!
Броган вышел из кухни. Он так и не утолил голод, но до утра продержится.
Мыслями он снова вернулся к Фейрбрайтам, расплываясь в довольной улыбке.
Стал подниматься по лестнице. Первая ступенька. Вторая. Третья. И вдруг Броган замер — на втором этаже стоял Мартин.
