Четверг, 6 июня, 8:56
Он снова проспал. Впрочем, плевать. Сегодня ему не до Колетт и Мартина.
Броган зажег одну из свечей, подаренных Элси, и поставил ее в лужицу воска. Сидя на комковатом матрасе, он прижался спиной к стене и уставился на пляшущее пламя, поддаваясь гипнозу. Стены комнаты задергались в беспорядочном ритме. Пятно плесени в углу ехидно ухмыльнулось.
Пока ты ничего не сказал — это не я. И вообще мне сейчас не до улыбок.
Почему?
Потому что надо было убить старуху. Она тебя видела. Знает, где ты.
И что бы это дало? Сиделка ее обнаружила бы. И сейчас по всем домам рыскали бы полицейские.
Не обязательно было обставлять это как убийство. Можно было тихонько придушить ее и уложить в постель. Тогда мы успели бы выбраться.
Я не хочу отсюда уходить.
У тебя все равно нет выбора. Элси знает, что ты здесь.
Она никому не скажет.
О, ты так уверен? И как ты это обеспечишь? Очаруешь ее своей харизмой?
Она не в себе. Витает в облаках. Путает реальность и фантазии. Кроме того, сперва я хотел кое-что сделать.
Например?
Например, пообщаться с Фейрбрайтами.
Они что, до сих пор тебе интересны?
А почему нет?
Потому что ты все утро стараешься про них не думать.
Не хочу лишний раз огорчаться. Вчерашний вечер не задался.
Поэтому мы и не пошли смотреть, как они собираются на работу?
Да.
Что ж, ладно, пока останемся. Может, удастся с ними поиграть… Узнай их получше. Найди их слабости, страхи. Обернем все это против них же самих. Как с Картерами.
Броган кивнул. Картеры на его памяти были лучшими. Ему удалось залезть к ним в голову. Найти их комнату страха и запереть их там. Радости это доставило куда больше, чем само убийство. Потому что было гораздо глубже. Эффектнее.
Полицейские этого не поймут. Они филистимляне.
Знаю.
Придумают какую-нибудь бредовую теорию. Объяснят все своей психиатрической хренью. Им важно одно — поймать убийцу. Они никогда не догадаются, почему мы это делаем. Как думаешь, что наплели им психологи, когда пытались объяснить, зачем мы поменяли местами головы твоим родителям?
Явно какой-нибудь бред. Сомневаюсь, что они додумались до правды.
Ага. Весь секрет в том, что это было весело. Но в нашем психологическом портрете такого не напишут.
Пусть думают, что хотят. Объяснять мы все равно не станем.
Ага. Скорее помрем.
Броган с трудом встал с матраса. Хорошенько потянулся, пока сухожилия не затрещали, угрожая лопнуть. Из кармана снятой куртки вытащил банан и съел его, расхаживая по комнате и обдумывая дальнейшие планы. Когда в руке осталась лишь вялая кожура, он ощутил прилив сил — даже ухмыляющаяся рожица на стене уже не так бесила.
Через минуту Броган был на чердаке, пробираясь над домом Элси. Задерживаться у нее не собирался, но случайно услышал разговор с сиделкой.
— Ты все еще спишь? — удивилась та. — Уже десятый час.
— Я устала, — ответила старуха. — Поздно легла.
Кэрри рассмеялась:
— Поздно? Что, любовника себе завела?
— Для любовников я старовата. И вообще, кому они нужны? Есть занятия получше.
— Лучше, чем любовник? Хотя да, с мужиками такое бывает… Так в чем дело?
— Не скажу. Это секрет.
Умничка!
— О-о-о, — протянула Кэрри. — Секреты я люблю. Ну же, выкладывай. Ты же знаешь, я никому не скажу.
В голосе сиделки слышались снисходительные нотки. Интересно, как бы она заговорила, узнав правду?
— Не могу, — заупрямилась Элси. — Он сказал, если я проболтаюсь, то больше не придет.
— Ты же говорила, это не любовник.
Элси вдруг разозлилась:
— Сказала — не любовник, значит, так оно и есть. На кой они мне сдались? Это был кое-кто особенный.
Кэрри замолчала. Наконец сдалась:
— Ладно, Элси, твоя взяла. Не берусь даже предположить. Слушала кого-то по радио?
— Еще чего! — фыркнула та. — Никогда не догадаешься. Ни за что в жизни!
— Элси, ну правда, не мучай меня. Намекни хоть немножко.
И ту словно прорвало:
— Это был Алекс! Алекс вернулся!
Брогана встряхнуло. Он замер, прикидывая, что теперь делать.
А ты чего ждал? Я же говорил. Знал, что она проболтается.
— Алекс?.. — протяжно переспросила Кэрри. — Это ведь твой… э-э-э…
— Мой сын. Да. Тот самый. Прошлой ночью он приходил ко мне в гости. Я обещала никому не рассказывать, а ты меня заставила. Я нарушила свое слово, и он теперь, наверное, больше не вернется…
В голосе Элси прозвучало такое отчаяние, что Броган даже перестал на нее злиться.
— Эй, — принялась утешать ее Кэрри. — Все хорошо. Я поняла тебя. Правда поняла.
Ни черта она не поняла, подумал Броган. Ни черта. Решила, это просто бредни старухи, которая скоро двинет кони.
Он понял, что его тайна умрет вместе с Элси. Пусть говорит, кому хочет. Кто ей поверит? Кто свяжет басни о визитах давно умершего сына с беглецом-маньяком?
Броган встал, радуясь, что вопрос с Элси можно отложить. Едва ли не насвистывая, он направился к кирпичной кладке, разделявшей чердаки. Вскочил на нее одним махом.
И ошеломленно застыл на месте, вмиг разучившись дышать. Он вцепился в стену, как зверь, увидевший хищника, — и окаменел.
Чердачный люк был открыт, и из него торчала голова.
