46

Чарльз стоял в переполненной передней «Тедз буллетин», высматривая Эмму, которая сообщила ему эсэмэской, что уже на месте. Все табуреты у барной стойки были заняты, и слева от нее толкалась толпа людей, ожидающих в отдельной очереди перед прилавком пекарни. Тут он наконец заметил Эмму, которая стояла на тротуаре перед входом с другой стороны стекла. Помахал, отметив ее стеклянный взгляд. Она наблюдала сквозь стекло, как двое пекарей в белых колпаках, вооружившись специальными пакетами, споро выдавливают сладкую помадку на фигурные пластинки сырого теста, которым вскоре предстояло стать «домашним» печеньем «Поп-тартс» – при желании почти точно такое же можно купить в любом супермаркете.

«Господи, ну и чучело», – подумал Чарльз. Подступил к окну, нацепив на лицо приветливую улыбку, и еще раз помахал. Эмма наконец заметила его. Не улыбнулась в ответ, но подошла к крутящейся двери и вошла внутрь.

– Вот ты где! – жизнерадостно воскликнул Чарльз.

– Я ждала, – только и сказала она.

Он подошел к хостесс, которая спросила у них, какой столик им хотелось бы.

– В кабинке, – немедленно ответил Чарльз. Кабинка обеспечивала хоть какой-то уровень приватности.

Усевшись напротив друг друга, они взяли в руки огромные меню. Он выглянул поверх своего, украдкой наблюдая за ней. Вид у нее был усталый, под глазами огромные круги.

– У тебя все нормально? – спросил Чарльз, откладывая толстую папку.

– В смысле?

– Выглядишь устало. – Он наклонился к ней, сочувственно улыбаясь. – Прости, я знаю, что девушки терпеть не могут, когда им такое говорят. Но… но со всем, что сейчас происходит…

Эмма опять углубилась в изучение меню, не произнося ни слова. Чарльз попытался представить, как она орудует ножом. Может, она попросту ополчилась на Келлена или Майкла за какую-то пустяковую обиду? Или, может, втюрилась в них? «А что, если она и в тебя втюрилась?» – услышал он язвительный голосок Хлои у себя в голове. Чарльз был вполне убежден, что он на стороне Эммы. И хоть вела она себя явно не как большинство остальных людей, а на эсэмэски отвечала в лучшем случае в течение дня, а то и только на следующий, но в конце концов откликнулась и ответила, что готова встретиться. Эмма была в точности из тех людей, которые напрочь игнорируют светские приглашения, когда им это не по нутру.

– У них тут есть алкогольные молочные коктейли, – наконец произнесла она.

– Да, давай возьмем, – тут же предложил Чарльз.

– Мне нет двадцати одного года.

– На этот счет не волнуйся, – заверил он.

– Больше ничего не хочу, – тихо добавила Эмма, откладывая меню.

Чарльз заказал мясную запеканку и молочный коктейль с мятным ликером.

– Просто… Мы с тобой довольно давно не виделись, а тут просто черт-те что творится.

Эмма вроде смотрела куда-то ему за спину, где на телеэкране шел какой-то старый черно-белый фильм.

– Да, сразу два парня погибли, – отсутствующе произнесла она.

– Вот именно, – отозвался он, пытаясь хоть как-то подтолкнуть ее к разговору.

– Люди умирают, – продолжала она, – и иногда ты ничего с этим не можешь поделать.

– Думаю… Знаешь, иногда из-за этого кажется, будто все вышло у тебя из-под контроля.

– Или что все под контролем не у того, у кого надо, – отозвалась она.

Молочный коктейль принесли в высоком стакане, вместе с остатками в стальном ведерке от блендера, запотевшем и подернутом инеем. Чарльз вылил треть содержимого стакана в ведерко и придвинул его по столу к Эмме. Но вместо того чтобы поднести его к губам, она наклонила голову, продолжая смотреть ему прямо в глаза, и стала посасывать коктейль через соломинку. Чарльзу сразу представилась пчела в человеческую величину, кормящаяся нектаром, пустые глаза которой наполнены какими-то насекомьими мыслями.

Прервалась Эмма лишь для того, чтобы погрузить соломинку поглубже в стакан.

– Разве ты не боишься? – спросил он.

– Я не такая, как ты, Чарльз, – отозвалась она. Интересно, подумал он, что конкретно она имеет в виду. Что ей просто неведомо чувство страха или что-то еще?

– Келлен был неплохой малый.

– Это один из тех, кого убили? Никогда с ним не встречалась. Это был твой друг?

Принесли мясную запеканку. Чарльз пригладил волосы.

– Не совсем. Он был типа как слишком шумный. Я предпочитаю чуть более закрытых и сдержанных людей.

Взгляд Эммы опять переметнулся на ведерко с коктейлем.

Чарльз подался вперед.

– Я тебе нравлюсь, Эмма, так ведь? – спросил он. Ее глаза заметались по каким-то невидимым точкам на столе. Ей словно было трудно подобрать ответ. – Ты не ответила на мою эсэмэску! – с шутливой обидой добавил Чарльз.

– Ответила.

– Только через пять дней.

– А надо было раньше?

– Мне хотелось поближе познакомиться с тобой, – игриво произнес Чарльз. – Ты – единственная из всех моих знакомых, кто такая же, как я.

Ее уши порозовели. Он запустил вилку в запеканку.

– Тебе не кажется, что мы с тобой родственные души?

Похоже, это замечание ее скорее задело, чем доставило удовольствие.

– Или это место уже занято твоей родной сестрой?

– Я бы не сказала, что мы с ней родственные души.

– Я всегда думал, что это классно – быть близнецами.

– У нас просто была одна матка на двоих.

«Да боже ты мой, ну скажи хоть что-нибудь полезное!»

– Вы, должно быть, очень близки.

– Типа того, – бросила Эмма, тыча в коктейль соломинкой. – Хотя вообще-то нет. Она могла бы быть со мной и полюбезней. Она не хотела ехать в Вашингтон, но не прошла в Беркли, и только благодаря мне мы обе смогли потянуть колледж.

– В каком это смысле? – спросил Чарльз, делая вид, будто полностью поглощен своим картофельным пюре.

– Из-за того, что она – контрольный образец в исследовании, ей тоже покрывают расходы на обучение в Американском. Она говорит, что заберет себе половину поощрительной премии и откроет собственный бизнес, когда мы выпустимся.

– Уимен еще и Меган за колледж платит?

– Я никогда не говорила тебе, как ее зовут, – ровно произнесла Эмма, глядя прямо на него.

– Нет, как-то говорила, – уверенно возразил Чарльз. – А в Американском дорого?

Она пожала плечами.

– Ей эти деньги не просто так достаются. Меган по-прежнему надо приезжать сюда делать МРТ, чтобы сравнить ее мозги с моими, или уж не знаю, для чего там еще, и для групповой психотерапии.

– Групповой – это для вас двоих? Только для вас?

– Да, это очень забавно.

Он так и не понял, шутит она или нет.

– Ну, а вот я пока не решил, как поступлю с этой своей премией, – сказал Чарльз, и понятия не имея, полагается ли она ему и какая там может быть сумма. Все финансовые вопросы всегда улаживали его родители.

– Лично я подумываю взять годовой академический отпуск, чтобы попутешествовать и поснимать. На двадцать тысяч в Азии можно неплохо развернуться.

Выбравшись из кабинки, Эмма отправилась в туалет, оставив свою сумочку. Чарльз с небрежным видом порылся в ней, полагая, что если кто-то это увидит, то решит, что парень просто ищет у своей подружки запасную бумажную салфетку. Там не обнаружилось ничего, кроме буклета какой-то выставки в Национальном музее женского искусства и связки ключей с пластмассовым брелоком в виде привидения. Когда Эмма вернулась, он осторожно попробовал расспросить ее, где она находилась во время совершения убийств. Все, что удалось выяснить о ее местонахождении в тот вечер, когда убили Майкла, – это что вроде она была в фотолаборатории. Чарльз не думал, что мог бы напрямую спросить ее, где она была и во время смерти Келлена, не возбудив у нее подозрений.

Едва выйдя из ресторана, он сразу отправил Хлое и Андре эсэмэски с докладом о своих успехах, ожидая похвал и дифирамбов, но никто из них не ответил, и Чарльз дулся все дорогу до той таверны в Шо, где в компании знакомых должна была ужинать Кристен. Он убеждал ее почаще бывать с друзьями, что было несложно, поскольку она, как и многие другие студенты, все еще находилась под сильным впечатлением от совершенных в кампусе убийств и вместе с остальными по-прежнему следила даже за мельчайшими новостями по этому делу, доходящими до всех в основном в виде непроверенных слухов.

Приревнует ли Кристен, если он скажет ей, что только что ужинал с Эммой, или будет гордиться, что он сподобился отыскать в себе достаточно доброты, чтобы уделить внимание страдающей от одиночества дурнушке? Чарльз глубоко засунул руки в карманы своей похожей на морской бушлат куртки, нащупав знакомую рукоять «Глока». Пистолет уже давно был у него, но наутро после происшествия в доме Кристен он все равно на всякий случай попросил у папани разрешения взять его – задним числом. «Господи, да бери; можешь и дробовик прихватить, если хочешь», – бросил на это отец, даже не отвернувшись от зеркала, перед которым завязывал галстук идеальным виндзорским узлом.

Остановившись перед красным светом пешеходного светофора, Чарльз заметил в полуквартале на противоположной стороне улицы знакомую фигуру.

– Хлоя! – позвал он, но она не услышала. Чарльз рысью бросился ей вдогонку.

– Я тебе уже написал – я только что встречался с Эммой!

– Отлично, – рассеянно отозвалась она, даже не остановившись, чтобы его выслушать. На плече у нее висела здоровенная сумка-портфель. Он пристроился к ней на ходу.

– Не гони так, надо поговорить.

– Не до того сейчас.

Хлоя никогда раньше так его не отшивала. Конечно, она постоянно так или иначе выделывалась и становилась в позу, но на сей раз была вроде и вправду чем-то всерьез озабочена.

«Уилл», – догадался Чарльз. Наверное, Уилл наконец сказал ей, что у него нет того видео.

– Ладно, тогда давай завтра, – предложил он.

– Я занята.

– Занята чем?

– Учебой, – раздраженно отозвалась она. – Протестами.

– С каких это пор ты ходишь протестовать?

Хлоя словно этого даже и не услышала.

– Ты общалась с Уиллом? Насчет видео? – Молчание. – Хочешь, я поднажму на него? Я могу его подпоить, порасспрашивать, что он делал во время убийств.

– Не заморачивайся, – произнесла Хлоя без всякого выражения.

– Но ты ведь ничего… ничего такого не затеваешь, надеюсь? – спросил Чарльз.

Хлоя собралась уже свернуть за угол и оставить его, но Чарльз ухватил ее за локоть. Он уже ожидал услышать насмешливое «Ну что?», но почти столь же ожидал и нетерпеливого взгляда, который она бросила на него.

– Хлоя… Бывает, что очень-очень долго чего-то ждешь и думаешь, что все будет просто замечательно, когда ты наконец это получишь, – но обычно все оказывается не так.

Она вздохнула.

– У меня сейчас просто нет времени давать тебе советы по поводу сердечных дел, Чарльз.