Глава девятая
Мы выскочили из портала с ускорением, словно вбежали в него, а не вступили. Не знаю, почему, переход всегда происходил плавно, даже между реальностями.
Не удивлюсь, если это был какой-то аналог напутственного пинка от Высшего Прежних.
В слабом притяжении Селены ускорения хватило, чтобы нас пронесло через весь зал и приложило об стену. Мы повалились, смешавшись в кучу-малу. Милана вскрикнула, но через мгновение засмеялась:
– Мы дома! Дома!
Мы поднялись, хватаясь друг за друга и стараясь не делать резких движений, настороженно оглядываясь. Мы были в корабле Инсека, тихом и жарком, с едва работающим освещением. Хорошо знакомый зал – круглый, с купольным потолком, с тремя туннелями по стенам.
И никаких следов десантников, никакого снаряжения, никаких неуклюжих белых монстров.
Портал уже погас.
– Мы на Селене, – пробормотал я. – Значит, корабля два? Один остался у нас, другой возник в той реальности?
Здесь было очень тепло, и это радовало. Пока радовало, во всяком случае. Снег на нас мгновенно растаял. Тишина стояла такая неживая, ватная, в которой даже наше дыхание вязло, что я понял, ясно и чётко, – тут действительно никого нет.
– Мне кажется, мы тут одни, – подтвердила моё ощущение Милана. Плавно села на пол, по-турецки сложив ноги. Потрясла головой. – Можно, я в себя приду?
Я подумал и присел тоже. Рядом опустилась Дарина. Не сговариваясь, мы взяли друг друга за руки, замкнув круг.
Странное ощущение.
Никогда я ещё так себя не чувствовал. Ни с родителями, даже в детстве. Ни с друзьями, ни с подругами. Ни с Миланой или Дариной поодиночке.
Мы на какое-то время стали единым целым, и это останется с нами навсегда. Разделённые мысли, желания, силы и пространство. Я ведь даже думал как-то иначе в том состоянии, время текло по-другому. Сейчас я ощущал его пробегающим и уходящим, стремительной рекой. А когда мы были вместе, – время словно стояло, я плыл в нём, как в спокойном дремлющем озере. Жуткое ощущение, если честно. И прекрасное.
– Максим, – спросила Дарина. – Что произошло? Почему Высший отпустил нас?
– Мне казалось, что он не собирался, – добавила Милана. – И не надо «расскажу потом, сейчас не время», хорошо?
Я кивнул.
– Хорошо.
Милана с Дариной ожидающе смотрели на меня.
– Кто нас отправил в иную реальность? – спросил я.
– Высший Инсеков, – ответила Милана. Нахмурилась. – Нет?
– Мог и Высший Прежних, – заметила Дарина. – Но ведь Продавец говорил про Высшего Инсеков?
– Если верить Продавцу, – кивнул я. – Да, Инсекам обиднее всего, планету забрали. Но и у Прежних забрали, их тоже выбросили с Земли. Самые очевидные подозреваемые. Иван так вообще сказал, что они могли действовать вместе.
Милана пожала плечами. Нетерпеливо фыркнула:
– Ну раз ты так говоришь, то дело не в них.
Я вздохнул.
– Девчонки, напрягитесь! Кто нас отправил в иную реальность?
Милана с Дариной переглянулись.
– Нас отправил… – В глазах Дарины мелькнула тревога. – Нас отправил генерал… Леонид Владимирович… так?
– Он странный вообще-то, – согласился я. – Даже Иван заметил, помните? Что как-то криво всё было организовано, без огневой поддержки, что он позволил Милане пройти через экран… Но это не в человеческих силах, открыть проход в иной мир. Ему нужна была поддержка свыше.
– Мы знаем две цивилизации, которые породят Высших, – сказала Милана. – Прежние и Инсеки.
– И ещё Продавцы, – напомнила Дарина.
Я кивнул.
– Верно. Продавец появился первым. Рассказал про всякие ужасы, про то, что я должен спасти мир. Ну, «ты избранный», всё такое… Мы бы и не дёрнулись, если бы не его слова, не пошли в Гнездо, не кинулись за Лихачёвым.
– Допустим… – Милана замолчала. – Ну и что это меняло для Высшего Прежних? Кто бы нас ни выбросил в чужую реальность, мы стали добычей. Он очень сильный, он бы победил!
В глубине души я понимал, что она права. Это была бы жестокая схватка, в ходе которой пострадал бы Ровиан, но, скорее всего, Высший нас бы поглотил. Но я сказал:
– Ещё не факт, что справился бы… Дело в другом. Мы отрава.
Милана нахмурилась.
– Мы слишком разные с Высшим Прежних, – добавил я. – К счастью, он это понял. Ни один Высший не доверился бы другому, как мы.
– Мой смысл необратимо изменил бы его, – согласилась Милана. – Исказил. Разрушил. Он стал бы совсем другим.
– И вовсе не обязательно хорошим, – заметил я. – Но слабее. Это… – я подумал, подыскивая аналогию. – Как добавить в чай молоко и лимон сразу. Всё испортится.
– То есть нас обманом отправили в иную реальность, чтобы мы погубили Высшего Прежних? – спросила Дарина. – Подождите… а если бы мы отправились к Инсекам, как хотели вначале?
– Мы могли бы погубить Высшего Инсеков, – сказал я. – Видимо, это тоже годилось.
– Зачем? – Дарина вновь пожала плечами. – Убрать Милану, чтобы исчез её Высший, – это понятно. А уничтожить Высшего в другой реальности, кому это нужно?
– Тому, для кого мало этой, – ответила Милана.
Я почувствовал, как её ладонь в моей руке стала жёсткой и напряжённой. Милана встала, совершенно обычным движением, будто гравитация перестала играть для неё всякую роль. Подошла к стене – и та вдруг стала выворачиваться перед ней, формировать туннель.
– Высший… – прошептала Дарина.
Раньше появление Высшего Миланы вызвало бы у нас восторг. Наш защитник, в какой-то мере даже друг… наше будущее, в конце концов!
Но теперь всё было иначе.
Мы сами становились чем-то похожим.
Мы теперь лучше понимали Высших.
Они от нас безмерно далеки.
Это как Бог. Тот, который в Библии. Можно его назвать добрым? С одной стороны, вроде как да. Не убий, не укради, всё такое…
А с другой – потоп, Содом и Гоморра, казни египетские, испытания Иова на праведность. И если с потопом, Содомом и Египтом хоть какие-то основания есть, так с Иовом и его детьми очень некрасиво получилось.
Так вот и Высшие.
Они могут хотеть хорошего, могут быть на твоей стороне, могут помочь и даже сказать чего-нибудь доброе. Но когда им что-то не нравится, они даже рассуждать не станут, кто может пострадать: хороший человек, ребёнок, котёнок, милый городок, похожий на старинную открытку…
Были у меня какие-то душевные терзания, когда я устроил маленький апокалипсис на Ровиане? Да никаких. Сказал юным девам, чтобы уходили, и выбросил их из головы.
Но всё-таки мы с Дариной тоже часть Высшего Миланы. Так что можно надеяться, он нас не убьёт и не кинет на Селене…
Мы переглянулись со жницей, и я понял, что думаем об одном и том же. Пребывание в постчеловеческом состоянии здорово сближает сознание.
Вскочив – для нас это было куда труднее, чем Высшему, слабое притяжение приятно, только если ты не двигаешься, – мы пошли в туннель, где уже скрылась Милана.
Ушла она недалеко.
Метрах в пяти туннель закончился небольшой комнатой, выглядевшей как внутренности машины или живого существа. Из стен свисали какие-то кабели, торчали причудливо изогнутые предметы из полупрозрачного материала, ребристые трубки – из некоторых капала бесцветная жидкость. Несколько участков стены плавно пульсировали. Пол и потолок слабо светились тускло-багровым.
Милана неподвижно стояла посреди комнаты.
Потом повернулась к нам. Сообщила:
– Корабль пуст. Сознание корабля перенесли в ту реальность. Это оболочка… умирающая.
Мы молчали.
– Вы спасали в первую очередь себя, – продолжил Высший. – Но вы спасли и меня, я благодарен. Я прерывался – это очень неприятно.
Жуткие у Миланы глаза, когда в ней Высший. Зрачки расширены, и в них какие-то красные искры мелькают.
– Мы старались, Высший, – осторожно ответил я. – Что это значит – «прерывался»?
Я бы не удивился, проигнорируй он вопрос.
Но Высший посмотрел на меня с каким-то неожиданным уважением.
– Это как смерть, – ответил он. – Я был, потом меня не стало. Затем я появился снова. Раньше со мной такого не случалось.
– Скорее, на сон похоже, – сказал я.
– Мы не спим. Но иногда умираем.
Высший подошёл к нам. Бесцеремонно взял Дарину за подбородок, заглянул в глаза.
– Ты становишься обычным человеком. Ещё два-три месяца, и все изменения сотрутся. Тебе это нравится? Быть обычной девушкой, с обычной силой и скоростью реакции, с обычной памятью, разумом, эмоциями?
Дарина испуганно глянула на меня.
Я знал, о чём она думает. Даже не используя доставшийся мне смысл.
Что за чувство на самом деле между нами? Люблю ли я обычную девчонку Дарину, или меня привлекает загадочная жница? Если она действительно станет человеком, то останусь ли я с ней?
«Ты моя девушка, – подумал я, глядя на Дарину. – Мне всё равно, сильная ты или слабая, можешь ли запомнить книжку с одного прочтения и пробежать стометровку быстрее олимпийского чемпиона. Мне даже всё равно, что ты заставила себя полюбить, я сам хотел, чтобы меня заставили. Я вовсе не идеальный. Но ты знаешь, я ведь действительно избранный. Ты меня избрала. Я этим горд».
И я едва заметно улыбнулся ей.
– Да, – ответила Дарина.
Высший кивнул и повернулся ко мне.
– Я объясню происходящее в той мере, в какой оно доступно тебе. Постарайтесь понять, я буду говорить максимально просто.
Я кивнул, и Высший продолжил:
– Во Вселенной нет ничего неизменного, Максим. Ничего, кроме прошлого. Но мы, Высшие, можем обмануть даже прошлое, возвращая своё сознание назад. Раньше этого разговора не было. Теперь он будет. А значит, изменится и моё настоящее. Понимаешь?
– Да.
– Моё настоящее не так уж и далеко. В двух тысячах трёхсот семи земных годах дальше во времени. В этом периоде в нашей галактике существует около двадцати Высших. Иногда кто-то из них исчезает, на время или навсегда. Порой они возвращаются… другими.
Худо-бедно, но это у меня в голове укладывалось.
– Новые Высшие не возникали уже больше тысячи лет. Это значит, что урожай доступных смыслов практически собран. Конечно, будут ещё цивилизации, которые перейдут к сингулярности, но большую часть их примет в себя кто-то из существующих Высших.
– Это что, конец истории? – спросила Дарина.
Высший улыбнулся.
– Конец цикла, девочка. Мы, Высшие, общаемся друг с другом. Опекаем те цивилизации, которые нам важны. Вырабатываем правила игры для предсингулярных культур. Вступаем в альянсы. Иногда воюем и уничтожаем друг друга. Бывает, что и бесследно, но, как правило, вбираем побеждённого в себя. Во мне не только человечество, во мне и тэни, породившие исходный смысл, и многие другие культуры. Я уже присоединил к себе четверых Высших, это много.
Наверное, на наших лицах что-то отразилось, потому что Высший покачал головой.
– Это было дружественное поглощение. Вы же знаете мой смысл! Сотрудничество, обмен, честные сделки. Те Высшие были слабее, они были обречены. Вступив со мной в альянс, они сохранили часть своей идентичности. Рано или поздно в Галактике останется только один Высший, и он пойдёт дальше. Перейдёт на новый уровень сингулярности, который даже я не могу представить. Это и будет концом цикла, концом существующей истории. Не таким уж и длинным! Мы считаем, что наш цикл начался меньше ста тысяч лет назад и продлится ещё сотню-другую тысячелетий. Потом тот, кто соберёт в себе все знания Галактики, уйдёт дальше.
– А что будет со звёздами, планетами, людьми? – спросил я.
– Звёзды и планеты большей частью сохранятся. Разумные… кто-то исчезнет, – небрежно сказал Высший. – Вымрет или предпочтёт иной способ существования. В солнечной плазме и в земной коре, к примеру, есть несколько упорядоченных структур. Мы полагаем, что это дочеловеческие цивилизации Земли, которые предпочли перейти в энергетическую и кристаллическую форму.
– Динозавры? – попытался я пошутить.
– Возможно, не интересовался, – ответил Высший. – Они не идут на контакт и предупредили, что при попытке к ним проникнуть – уничтожат и себя, и окружающее пространство. Это ещё один путь эволюции, не гонка за всемогуществом, а самоизоляция. Есть карманные Вселенные, вроде тех, что используют Прежние, но более вместительные, туда помещаются звезда, несколько планет и разумные существа.
Он помолчал секунду, а потом добавил:
– Даже некоторые туманности – это рассредоточенная разумная форма с крайне медленным темпом жизни. Впечатляет?
– Голова кругом идёт, – признался я.
– Не думай об этом. Всё это аутсайдеры, которые ограничили своё развитие и решили выйти из вселенской гонки. Неудачники. В основе развития те, кто решает возвыситься и собрать все смыслы мира.
– Я понял, наверное, – сказал я. – Все развиваются, бегут по дорожке, некоторые сходят с дистанции и садятся на обочине. Те, кто бегут, по пути жрут друг друга. Добегает один… и куда-то уходит. А на дорожку выходят новенькие бегуны.
– Всё верно, – кивнул Высший.
– Может быть, те, кто побеждают в очередном цикле, где-то там… – я неопределённо повёл рукой, – бегут дальше? На новой дорожке, на новое расстояние?
– Возможно, – согласился Высший.
– Но я так и не понимаю, что произошло с нами. Кого пытались убить, забросив нас в иной мир? Высшего Прежних? Или Высшего Инсеков?
Высший вздохнул.
– Максим. Смысл Прежних и Инсеков очень схож. Они так долго сражались, что сроднились. В моём времени и у Прежних, и у Инсеков один Высший.
– Блин, – сказал я. – Блин, блин, блин!
Я не знаю, почему это так меня задело. Может, потому, что мы так долго лавировали между ними, сражались, пытались воспользоваться помощью одних против других? А это оказались две головы одного дракона!
– Это чья-то большая игра, – продолжал Высший. – А в больших играх не бывает простых и однозначных целей. Каждое действие рассчитано на достижение нескольких результатов. В данном случае очевидными кажутся два результата: уничтожить меня в этой реальности и серьёзно ослабить Высшего Прежних и Инсеков в другой. Так?
Он смотрел на меня и ждал ответа. Я подумал.
– Не знаю. Ведь оба результата не достигнуты. Вы целы, Высший Прежних не пострадал.
– Верно, – Высший кивнул. – И это меня тревожит, Максим. Нам случается обманывать и использовать друг друга, но обычно это сразу становится понятным.
– А сейчас вас поимели, но непонятно как, – сказал я.
– Нас поимели, – поправил Высший. – Не забывай, я – и твоё будущее тоже.
Я кивнул.
– В обычной ситуации я разобрался бы в происходящем сам, – продолжал Высший. – Но сейчас мне важнее получить информацию в моём времени. А вы попробуйте что-то выяснить здесь.
Разумеется, он не просил, не предлагал, даже не командовал. Он информировал.
– Да, мой господин и повелитель, – сказал я.
Высший на мой жалкий сарказм не отреагировал. Наверное, даже не заметил.
– Разберитесь с людьми, которые позволили Милане уйти из нашей реальности. Они могут что-то знать. Поговорите с Продавцами, очень вероятно, что те замешаны в происходящем.
– Я тоже думаю, что вмешался их Высший, – признался я. – Вы могли бы выяснить у него? В вашем времени?
– В нашем времени Продавцы всё ещё не имеют своего Высшего.
– А если он… или кто-то другой появится у нас?
– Я тоже появлюсь. – На лице Миланы возникла недобрая улыбка. – Берегите Милану, ясно? Она ключевой элемент меня.
– Мы её бережём! – возмутилась Дарина. – Милана наш друг.
– Тогда пожалейте её, она страдает без Максима, – холодно сказал Высший. – Ей всё время хочется его коснуться, обнять, заняться с ним сексом, гулять по вечерним улицам, уехать куда-нибудь на край света, родить от него ребёнка… Меня даже сейчас отвлекают её фрустрации.
Я онемел. У меня в животе похолодело, а к лицу прилила кровь.
– Фрустрации – это когда желания не совпадают с возможностями, – добавил Высший, глянув на Дарину.
Наверное, она не поняла, вот он и ответил на её мысль.
Нет, ну мы все трое всё знали и понимали. Что уж тут, после того, как разделяешь разум. Дарина знала о моих чувствах, и про измену знала, и что Милана меня любит. И я знал, что она знает. И Милана знала, что тайн никаких больше нет.
Но вот так вот взять и сказать…
Да что ему, Высшему, наши переживания и комплексы. Они и Прежним-то смешны, а уж ему…
Я мучительно искал какие-то слова для ответа, но ответила Дарина.
– Как-нибудь сами разберёмся в наших отношениях. Не беспокойтесь.
– Хорошо, – решил Высший. – Надеюсь, мои слова никого не задели?
Мы молчали.
Похоже, что Высший всё-таки немного смутился. Сейчас, в теле Миланы и у начала своей жизни, он был ближе к человеку, чем привык.
– У вас по-прежнему есть масса ценных и сильных возможностей, – сказал он, будто уводя разговор в сторону. – В Милане мой ключевой смысл, я в любой момент могу в неё вернуться. У Максима остаётся потенциал Второго Призыва и метка меня из другой реальности, позволившая принять Третий Призыв.
– А у меня волосы сиреневые, – мрачно сказала Дарина.
– Не только, – ответил Высший. – Ты их объединяешь. Максима и Милану. Ты тот элемент, который позволял вам на равных сражаться с Высшим.
Если это были не извинения за бестактность, то что-то максимально близкое к ним.
– Я вернусь через трое суток, – сказал Высший. – Постарайтесь за это время выяснить что-то полезное.
– А нам что, так тут и сидеть? – спросил я. – В дохлом корабле?
– Зачем? – поразился Высший. – Идите домой, отдохните.
– Как? – спросил я и был удостоен укоризненного взгляда.
– Ты оперируешь с пространством, как Высший, и задаёшь такой вопрос? Ну хорошо…
Высший небрежно ткнул пятернёй в стену – стена затрепетала и сформировала светящийся серым экран.
– Через трое суток, – повторил Высший.
И Милана обмякла.
Высший удалился в своё время.
– Милана? – спросила Дарина осторожно.
Милана повернулась к ней… и я понял, что она отводит взгляд.
– Дарин…
– Не надо ничего говорить, – сказала Дарина. Взяла Милану за руку, кивнула мне: – Пошли, Максим. Не нравится мне тут. Воздух совсем тяжёлый стал.
Она была ниже Миланы на полголовы, и, если уж честно, то Милана всегда казалась куда бойчее и увереннее в себе. Но сейчас я смотрел на них и думал о том, что Высший не соврал. Дарина была тем клеем, который всё соединял и не давал развалиться.
Они с Миланой прошли в экран первыми, я за ними.
…Когда Высший сказал «идите домой», это оказалась не фигура речи. Мы стояли в моей квартире, посреди гостиной. Никакого экрана не наблюдалось, даже витающего в воздухе. Было темно, свет шёл только от фонаря с улицы и лунного кольца на небе.
Если смотреть на градусник, то стояла обычная после Перемены московская летняя жара, даже несмотря на ночь, а кондиционер был выключен.
Но после корабля Инсека воздух всё равно казался чистым, свежим и прохладным.
– Как хорошо-то, – сказал я чуть громче, чем требовалось. – Девчонки, мы дома!
– Вы дома, – ответила Милана. – Дарина, ты извини, я помню, что говорил Высший, он…
– Он дурак, – сказала Дарина беззаботно. – Такой умный, что дурак. А ты дома, ясно? Я в душ…
И быстро вышла в коридор. Щёлкнул выключатель, в коридоре зажёгся свет, потом стукнула закрывшаяся дверь ванной комнаты.
– Максим, мне очень стыдно, – сказала Милана, глядя мне в глаза. – Но Высший сказал правду, да.
– А можно, я спасу мир? – спросил я. – Или взорву какую-нибудь планету?
– Можно, – разрешила Милана серьёзно. – Но потом всё равно придётся что-то решать.
