Глава тридцать четвертая

Спустя семь дней в кабинете Гончарова собрались Михаил, Виктор, Маргарита, Степан, Роман и я.

– Давайте обсудим, что происходит с шоу, – начал Илья.

– У нас замечательная ведущая, – не упустил возможности подлизаться к владельцу канала продюсер.

– У меня в этом нет сомнений, – остановил его Гончаров. – Кто принял решение пригласить в качестве главной героини Виолу Тараканову, которая пишет под псевдонимом Арина Виолова популярные детективы?

– Этот вопрос решался совместно с психологами, – ответил продюсер.

– Ясно, – кивнул Гончаров, когда Михаил замолчал. – Теперь объясните, что за история с бутылкой воды, с помощью которой Виола якобы пыталась отравить Маргариту?

– Это одно из испытаний участницы шоу, – объяснил Михаил, – надо приготовить зелье для оздоровления ведущей.

– Белая ведьма знала, о чем ее попросят? – уточнил Степан.

– Нет, – не стал врать режиссер, – но мы ожидали пассов руками, каких-то устных заговоров. А ведьма, то есть писательница, взяла свою сумку и начала какие-то порошки сыпать в воду.

– Сода, лимонная кислота плюс вишневый сироп, – сказала я, – от первого варианта Марго отказалась, так как у нее аллергия на любой продукт из вишни. Мне принесли другую бутылку, я бросила в воду все то же, но сироп исключила. Кстати! В первой бутыли на дне было немного прозрачной жидкости. Я решила, что бутылку мыли и осталось немного воды, но сейчас думаю, что там находился какой-то яд.

– Оксана Митина, по паспорту Ксения, скончалась от пропонакиланиума, – на одном дыхании выпалил Роман, – этот кардиологический препарат используется только в стационарах, в обычные городские аптеки он не поступает. Медикамент замедляет сердцебиение, его принимают в микродозах, растворив в воде. Пустая бутылка находилась в комнате, где лежала Митина. Врач, который приехал на «Скорой», сообщил, что женщина из нее пила, и прихватил ее с собой. Оксана скончалась, бутылку отправили на экспертизу. Вот так правда и вылезла на свет.

Михаил бесцеремонно показал на меня пальцем:

– Она хотела убить Марго, но у нее не получилось. Кому нужен редактор по гостям, только что вышедший на работу?

– Интересная версия, – кивнул Степан, – а еще случилась незадача с конструкцией, на которой висят фонари. Или как они там у вас называются?

– Виола лазила под потолок, – заявил продюсер.

– Кто видел, как писательница ослабляла крепления? – осведомился Илья.

– Владимир Пенкин, – хором ответили режиссер и продюсер.

А я добавила:

– Я называла это же имя.

– Помню, – согласился Степан, – но Пенкин куда-то подевался, мы не смогли его найти. Значит, Владимир рассказал всем, что писательница шуровала под потолоком?

– Именно так, – подтвердил Михаил, – она, между прочим, стояла рядом с Марго, все слышала и возмущалась. Поэтому и бросилась спасать ведущую.

– Сначала решила ее убить, а потом спасла от смерти? – уточнил Илья. – Нелогично.

– Думаю, Михаил считает, что Виола испугалась, когда поняла, что ее видели в момент отвертывания гаек. Но исправить то, что сделала, она уже не могла, поэтому бросилась на помощь Марго, чтобы отвести от себя подозрения. Разве может та, что отвела беду, быть убийцей, – объяснил Степан.

– Точно! – согласился Михаил.

– Тонкий ход, – ухмыльнулся Гончаров, – Виола не похожа на столь коварную особу.

– Вы ее не знаете, – воскликнул Копылов, – некоторые люди с виду как котята беспомощные, а на самом деле аллигаторы.

– Вот тут вы ошибаетесь, – остановил режиссера Илья, – мы с Вилкой, так госпожу Тараканову зовут друзья, общаемся с раннего детства.

У Михаила отвисла челюсть.

– Я не знал, – пробормотал Осокин, – она нам этого не сообщила.

– Странно объявлять каждому о том, что мы с Ильей друзья с малых лет, – слегка приврала я.

Сообщать правду: да, мы жили рядом, Гончаров общался со Степой, но со мной-то он почти не знаком, не стоило.

– Давайте перестанем переводить стрелки на Виолу, – продолжил Илья, – и подумаем о других персонажах.

Роман поднял руку.

– Можно я начну? Михаил, в коридорах ТВ шепчутся, что вы сбитый летчик! Да, Копылов когда-то работал на проектах, которые имели успех, но потом вы заболели, долго лежали в больнице, а когда вышли на работу, многое изменилось. То, что восхищало зрителей раньше, сейчас мало кому нравится. Мгновенно выросли ютюб-каналы, появились молодые ребята, которые работают так, как вы не умеете! До проекта с Маргаритой вы сидели без съемок больше года. И ваше материальное положение оставляет желать лучшего.

– Нечего чушь нести! – взвился продюсер. – Просто мне не интересны теперь съемки, я пишу картины. И с финансами у меня полный порядок.

– Был, – безжалостно возразил Роман, – вам, Копылов, после смерти отца досталось много ценного. Но наследство было продано из-за лечения. Нет ни дачи, ни огромной квартиры в центре. Сейчас у вас две скромные однушки. В одной живете вы сами, вторую сдаете, арендная плата ваш единственный стабильный доход. Как звали вашего отца?

– Если ты такой очень умный, то можешь сам в интернете посмотреть, – огрызнулся продюсер.

– По документам Михаил сын известного советского художника Юрия Копылова, – продолжил Роман, – но, поскольку я, как вы правильно заметили, очень умный, то выяснил, что ваша мать, Наталия Ивановна Кирсанова, являлась гражданской женой психиатра Валентина Фирсова. Она приехала из провинции поступать в вуз, провалилась на экзаменах и устроилась в институт мечты ассистентом на кафедру, которой заведовал доктор наук Фирсов. Слово «ассистент» звучит красиво, но за ним скрывается работа секретарши: принеси, подай, убери. Наташа оказалась неглупой, она сообразила или кто-то ей подсказал, что, поработав на кафедре, она познакомится со всеми педагогами, которые принимают вступительные экзамены, получит рабочий стаж и попадет в число студентов. Но получилось иначе. На симпатичную девушку обратил внимание Валентин Петрович и сделал ее своей любовницей. Фирсов, похоже, страдал психическим заболеванием, он издевался над своими сожительницами и убивал их, если те беременели. Но кое-кому удалось выжить и сохранить ребенка. Среди тех, кто вовремя сбежал, была ваша мама.

– Бред, – воскликнул Михаил, – мои родители вместе учились в школе, поступили в один вуз. Кто вам эту чушь наговорил?

– В нашем распоряжении есть записи, которые вел Фирсов, – объяснил Рома, – там подробно изложена история отношений доктора наук и Наталии Ивановны Кирсановой.

– Неправда! – возмутился Михаил. – Мои родители любили друг друга. Мама не могла изменить папе и родить ребенка. Она сразу после школы поступила в вуз. Мать мне не раз рассказывала о своей молодости, ни слова о Фирсове не произнесла.

– Старшее поколение, повествуя младшему о своем прошлом, часто сообщает отредактированную версию, – вздохнул Илья.

– Дослушайте меня до конца, – попросил Роман, – получается, что Михаил Копылов единокровный брат Любы Варкиной.

– Чего? – разинул рот продюсер.

– Андрей Сергеевич, отец Любы и Марго, умер первым, – вдруг сказал Илья, – теща меня недолюбливала, но никогда вслух ничего плохого мне не говорила. Понятно, что после кончины тестя я взял на себя заботы об обеспечении Веры Сергеевны.

– Люба рассказывала, что отец собирал драгоценности… – начала я.

Илья махнул рукой.

– Она врунья. Я оплачивал все счета, врачей, еду, отдых. За неделю до смерти Вера позвала меня и сказала: «Илюша, я тебя недооценивала. Прости меня». Я начал что-то говорить, но теща меня остановила: «Я пригласила тебя не для выяснения отношений. Открою тайну. Люба только наполовину сестра Марго. Мать их я, а вот отцы разные». И рассказала, как будучи юной, жила с профессором Валентином Петровичем Фирсовым и забеременела. В тот же день она пошла в кабинет гражданского мужа, который уехал на пару дней, нарушив его запрет. Фирсов не разрешал даже дверь в свой кабинет открывать. Оттуда отвратительно запахло. Вера нашла на столе тарелку с недоеденной колбасой, увидела тетрадь с женским именем и фамилией, открыла ее и прочитала записи…

Илья обвел нас взглядом.

– Там был подробный рассказ о жизни Валентина с другой любовницей. Вера узнала, что профессор ее убил, потому что та забеременела. Не прошло и часа, как моя будущая теща, прихватив деньги Фирсова, сбежала. Ей повезло, вскоре она встретила Андрея Варкина, он признал Любу своей дочерью. Потом родилась Маргарита. Вера просила меня держать младшую дочь подальше от старшей. Не пускать Любу в свою семью. Да я и не собирался это делать.

– Елки-палки, – пробормотал Михаил, – так я…

– Вы старший брат Любы, – объяснил Роман, – от больного на всю голову профессора сбежало несколько женщин. Как Наталия Ивановна поняла, что гражданский муж ее убьет? Не знаю. Но вы можете сделать анализ ДНК и установить родство. Что касается госпожи Варкиной, то на одной тетради указано – Вера Сергеевна Штеркич. Фамилия очень редкая. Я нашел только одну женщину с такими данными, она, выйдя замуж, стала Варкиной.

Михаил дернулся:

– Я брат Любы?

– Похоже на то, – согласился Степан, – еще у вас есть… Я плохо разбираюсь в родственных связях. Попробуем разобраться вместе. Валентин Петрович Фирсов имел сына Глеба, которого он не любил, сделал его своим слугой, сломал ему жизнь. Глеб умер, получается, что он ваш старший брат, и он первый отпрыск сумасшедшего психиатра. А последним стал Петр, мальчик Пушкин.

Михаил потряс головой:

– Мальчик Пушкин?

– Потом расскажу о нем, – пообещал Роман, – сейчас не будем отвлекаться. Петр покончил с собой в молодости, у него осталась дочь Екатерина, она внучка Валентина Петровича.

– И работает на проекте, который ведет Маргарита, – уточнила я, – это стилист Екатерина.

Михаил удивился:

– Да ну? Я не занимаюсь подбором гримеров, для этого есть специально обученный человек.

Я посмотрела на Виктора.

– В отличие от Копылова, Осокин успешен, у него много удачных проектов, зачем вам работа на шоу, который Илья специально создал для жены, чтобы та стала звездой? Маргарита не вела до сих пор программ, снимается первый раз.

– Лишних денег не бывает, – заявил режиссер. – Нашлось свободное время, почему бы его не занять?

– Вы не были в простое, – заметил Роман, – ради съемок с Марго отказались работать на мегапопулярном шоу, снимали три сезона, а с четвертого ушли.

– Да мне просто надоело, – пояснил Виктор, – хочется драйва, а не буксовать в колее. Когда меня пригласили на канал Гончарова, это мне показалось интересным.

– Не совсем так, – прервал его Илья, – вы сами пришли ко мне с предложением. Концепт-шоу, которое снимается в студии, но еще и тайно от участников демонстрирует их закулисную жизнь, показался мне оригинальным. Я велел навести справки об Осокине, узнал, что он известен в телекругах и очень нуждается в деньгах, несмотря на плотную занятость. Виктор вложил свои сбережения в строительство загородного дома, а владелец земли и фирмы, которая обещала возвести коттедж, сбежал за границу, прихватив все средства. У Осокина нет ни денег, ни жилья. Он прописан в коммуналке, давно снимает квартиру.

Виктор улыбнулся:

– Не стану врать, что обеспечен. Я стал жертвой мошенника. Пришлось начинать заново собирать нужную сумму. Сейчас идет суд, он тоже выжимает деньги. У меня непростое материальное положение. Илья Михайлович щедро платит, поэтому я принял решение работать с ним. Надеюсь на постоянное сотрудничество, у меня много идей, с фантазией порядок!

Илья взял трубку:

– Марьяна, впусти его!

В кабинет вошел Пенкин.

– Владимир, садитесь и, пожалуйста, сообщите Осокину и Копылову то, что ранее рассказали нам, – велел Гончаров.

– Ну… так… в общем… он просил… обещал сделать меня старшим на канале… вот… я и согласился… – завел Пенкин, – и ничего плохого же… так делают… для перца…

– Я ничего не понял, – хмыкнул Михаил.

– Володя, – сказала я, – просто отвечайте на мои вопросы. Какая-то женщина в черном залезала к осветительным приборам?

Пенкин опустил голову:

– Нет!

– Значит, вы никого не видели? – спросила я и снова услышала:

– Нет!

Михаил хлопнул ладонью по подлокотнику кресла.

– Во, блин! Зачем тогда врал?

– Ну… так… он… типа, – блеял Пенкин.

– Володя, – остановила я его, – отвечайте только на мои вопросы. Вы сами придумали историю про то, что белая ведьма хочет убить Маргариту?

– Нет, – крикнул Пенкин, – нет!

– Кто-то попросил вас это озвучить? – задал свой вопрос Илья.

Владимир покосился на меня, я кивнула:

– Говорите.

– Да, – пробормотал новый гость, – дал текст, велел выучить. Потом всем рассказать, и обязательно Копылову! А белой ведьме ничего не говорить.

– Но вы в моем присутствии с продюсером беседовали, – напомнила я.

– Да я не узнал вас, – вдруг развеселился врун, – вас так одели, причесали, заштукатурили! Просто чудище лесное!

– Назовите человека, который предложил вам за лживое сообщение должность начальника, – потребовал Степан.

На сей раз Пенкин взглянул не на меня, он ткнул пальцем в Виктора.

– Он! Честное слово, он. Мамой клянусь, что он. Сейчас он скажет: «Володя врет». Но я честный человек, лгу только за деньги.

– Или за должность начальника, – не вытерпела я.

– Это лучше денег, – согласился Пенкин, – кто наверх залез, всегда разбогатеет.

– Да, – подтвердил Виктор, – я велел распустить такой слух!

– Зачем? – тут же спросил Илья.

– Сейчас без пиара никуда, – пожал плечами режиссер, – и начинать рекламу надо не тогда, когда шоу вышло, а на стадии съемок. Скандал хорошо работает. Героиня, которая решила убить ведущую! Вау! Запускаем слушок, неофициальную инфу, журналисты глотают наживку и просят комментарии. Всех папарацци канал посылает лесом, от этого интерес еще сильнее вспыхивает. На площадку пробираются лазутчики, им местные болтуны такое рассказывают! Огонь! И мы в топе новостей своего сегмента. Илья Михайлович, я профессионал!

– Уже понял, – кивнул Гончаров. – Вы пригласили Михаила, потому что он не станет вам мешать креативить?

У Копылова сузились глаза.

– С идеями у Миши напряженка, – вновь решил быть откровенным режиссер, – но он профессионал, и с ним легко договориться.

Виктор встал:

– Если вам не нравится, как я работаю, если не устраивает все, что я делаю для шоу и для Маргариты, то могу уйти с проекта. Наймете кого-нибудь другого. Я могу сделать из чужого дерьма конфетку. Но это только моя конфета. Нет меня? Нет и сладкого.

– Интересно, кто накапал в бутылку лекарства, которое может остановить сердечную деятельность? – задумчиво произнес Степан. – Маргарита чудом избежала смерти.

Осокин направился к двери.

– Реквизит готовится заранее. Он стоит так, чтобы его можно было мгновенно вывезти на площадку. Мимо постоянно бегают люди. Любой мог поработать с бутылкой. Если вы подозреваете в этом меня, то ошибаетесь! Короче, я пошел. Решите в ближайшие дни, нужен вам Осокин или нет. До свидания.

Виктор исчез в коридоре.

– Ну… типа… мне можно сваливать? – испуганно спросил Пенкин.

– Спасибо, Владимир, – кивнул Илья, – вы свободны. Михаил, мы временно остановим съемки, потом возобновим. Вам позвонят и сообщат, когда мы запустимся снова.

– Хорошо. Спасибо, – мрачно произнес продюсер и тоже был таков.

Когда в кабинете остались только Степан, Роман и я, Гончаров спросил:

– Подсоединились?

– Да, – ответил из компьютера Ромы мужской голос, – верхнюю одежду они оставили в шкафу у секретарши, потому что внизу гардероб закрыт. В машинах установили тоже. И в сумках! Помощник просил их оставить в приемной. Все на прослушке, ждем-с!

– Может, пока перекусим, – спросил Илья, – и тяпнем по рюмочке?

– Я за рулем, – отказался Степан.

– Вилка тачку поведет, – нашел выход Гончаров, – арманьяк есть!

– Муж даже подойти к машине боится, если я роль водителя исполнить собралась, – засмеялась я.

– А вот и неправда, – возразил Дмитриев, – я опасаюсь не за себя, а за автомобиль.

Илья достал из бара фужеры, бутылку, потом взял телефон.

– Сооруди нам закусон и чай с пирожными.

– Вам чай с пирожными? – осторожно уточнил помощник.

– Неси, сами разберемся, кто что пить будет, – ответил начальник.

– Лен, опять я мордой в дерьмо упал, – раздался из ноутбука голос Михаила.

Мы замерли. Илья ткнул пальцем в кнопку на его письменном столе.

– Ну, Мишаня, это не страшно, – ответила женщина, и диалог продолжился.

– Проект прикрыли.

– Новый стартует. Забудь про этот. Неинтересный совсем. Ты достоин лучшего. Приезжай.

– Ты одна?

– Да. Мать свалила в СПА.

– Девяносто лет ей скоро, а она все морду полирует.

– И хорошо. Где нам встречаться, если Лека будет дома сидеть?

– Ну, да. Я в сарае живу.

– Хорош депресснячить! У меня новое белье! Секси! И бутылочка французского винца.

– Лечу!

– Жду!

Повисла тишина, потом зазвучал голос мужчины:

– Разговор велся с номера, зарегистрированного на Ликодину Елену Николаевну, проживает по адресу: улица Мосина, шесть, квартира пятнадцать. Работает стюардессой на международных рейсах. Там же прописана Ликодина Леокадия Владимировна, пенсионерка. Второй номер Копылова.

– Больше никакой активности? – осведомился Степан.