Освобождена под административный надзор. Джесс не совсем хорошо понимает, что это значит, — просто рада тому, что не вынуждена провести еще хоть сколько-то времени в камере. Она выходит и садится в такси, направляясь в больницу.

По приезде расплачивается картой Гриффина. Джесс уже бывала здесь пару раз с Навом, так что знает, куда идти. Она предполагает, что шкафчик находится в мужской раздевалке, и направляется прямиком туда.

Джесс знает, что Гриффин сейчас тоже где-то в этой больнице, и отчаянно хочет увидеть его. Ей нужно оказаться рядом с ним — она чувствует притяжение, которого уже давно по отношению к кому-то не испытывала. Что касается мужа, то от него исходило лишь всеохватное чувство разочарования. Будто само ее существование служило лишь для того, чтобы обманывать его ожидания. Но Гриффин воспринимает ее такой, какая она есть. И не делает никаких попыток исправить ее.

Однако ей нельзя сейчас с ним повидаться. Гораздо более важно найти эту флешку и фото. Это единственное свидетельство того, что Нава шантажировали. Она передаст все это полиции, и они сразу все поймут.

Добравшись до мужской раздевалки, Джесс оглядывается по сторонам и осторожно толкает дверь. К ее большому облегчению, комната пуста, и она сразу направляется к хорошо знакомому шкафчику Нава. Набирает на цифровом замке простенькую комбинацию — номер его старой комнаты в студенческом общежитии, — и дверца со щелчком отпирается.

Внутри находит его сумку с лэптопом и вытаскивает его, кладет пустую сумку на одну из скамеек, шарит по накладным карманам. Там сразу две флешки. Одна с инициалами «Н.Ш.», нацарапанными авторучкой, другая черная и без надписей.

А еще фотографии. Пачка из пяти штук в простом белом конверте. Старомодные, с широкими белыми полями, изображения размытые и зернистые. Но у Джесс нет никаких сомнений относительно того, кто на них. Женщины: глаза широко распахнуты, рты разинуты в безмолвном крике, ноги раздвинуты. Окровавленные пальцы, выставленные к объективу, явно в тщетных попытках защититься.

Ее рука взлетает ко рту. Неудивительно, что Нав почувствовал, что у него нет иного выбора, кроме как сделать ту смертельную инъекцию. Когда он уже знал, кого успел убить этот человек, когда увидел наглядные свидетельства того, на что тот способен. В том числе по отношению к ней.

Осознав, насколько рискованно находиться здесь, Джесс чувствует, как по спине пробегает леденящий холодок страха. Но ей сначала надо увидеть это собственными глазами. Можно было просто рассказать обо всем старшему детективу-инспектору Эллиотт, едва только выйдя из допросной, но Джесс чувствует себя совершенно униженной оттого, что этот тип ее заснял. Хочет сама посмотреть запись, увидеть то, что видел Нав. Чтобы подтвердить самой себе, какой дерьмовый она человек.

Собрав все обратно, Джесс выходит из раздевалки, торопливо идет по коридору, высматривая укромное местечко, где ее никто не потревожит. Наконец видит впереди кладовку уборщиц, открывает дверь, включает свет. Закрывает ее за собой, садится прямо на пол среди швабр и ведер, кладет лэптоп на колени. Включает его, входит как гостевой пользователь и нетерпеливо ждет, когда компьютер загрузится.

Появляется заставка, и Джесс вставляет в гнездо черную флешку. Компьютер жужжит, и на экране возникает иконка дисковода. Она щелкает на ней — руки ощутимо дрожат. Здесь только один файл.

Видео зернистое, черно-белое, но Джесс сразу узнает туалет, который помнит по той встрече недельной давности. Камера располагается высоко, в кадре — раковина умывальника и дверь. Никого в помещении нет.

Потом дверь открывается, и Джесс видит саму себя, входящую в туалет. Позади нее идет мужчина, который сразу начинает целовать ее в затылок, после чего она оборачивается, и они начинают целоваться по-настоящему. Джесс чувствует, что краснеет, спина покрывается испариной. Ну как она могла сделать нечто подобное? В то время она понимала, что это плохо, знала, что это неосмотрительно, но при этом казалось, что происходящее находится в полном соответствии с ее поврежденным разумом, с ее испорченной телесной оболочкой; а теперь, когда смотришь на это со стороны… Это просто кошмар. Случайный парень, который имеет ее сзади, просто урод, да и сама она выглядит не лучше — хотя вряд ли это может служить каким-то оправданием. Джесс кажется, что ей не хватает воздуха. При мысли о том, что меньше чем через сутки после этого ее мужа убили, на глаза наворачиваются слезы.

Она отворачивается от экрана. Больше не может смотреть. Но прямо перед этим ее взгляд вдруг что-то улавливает. И это режет глаз. Даже сильней, чем этот грязный половой акт сам по себе. Джесс вытирает глаза рукавом и вновь смотрит на экран. На видео она повернута лицом от объектива, склоняется над умывальником, юбка задрана до талии, мужчина по-прежнему мерно двигает голой задницей у нее за спиной — так что же это?

Джесс останавливает видео, немного отматывает назад. Вновь нажимает на воспроизведение.

И тут видит это. Замирает. На эти пару секунд она полностью парализована, воздух застревает в легких.

Мужчина на прежнем месте, все так же трахает ее, но на долю секунды поднимает взгляд. Смотрит прямо в камеру.

И что у него на лице? Чистая ненависть.