Глава 53
Все взгляды направлены на Кару и Дикина, когда они приезжают в отдел. Они всеми силами пытались держать записку и шифр в секрете, но новости в группе распространяются быстро, и теперь никто не может сдержать любопытство. Гриффин понимает, что это лишь стремление ухватиться за новую зацепку, наконец раскрыть дело, но рявкает на пару молодых детективов-констеблей, когда их энтузиазм начинает становиться несколько назойливым.
Кара распределяет задачи и обязанности, быстро отправив лоскут ткани и письмо в лабораторию, а также сделав несколько копий зашифрованного послания — предстоит найти кого-нибудь, кто способен его разгадать. Та пара самонадеянных детективов-констеблей тоже его распечатывают, явно намереваясь заполучить всю славу себе. Кара возвращается в свой кабинет. Вид у нее строгий и деловой, как и положено старшему детективу-инспектору, ответственному за ход дела, но Гриффин сразу примечает в ней какую-то отстраненность. Он достаточно долго знает ее, чтобы сразу почувствовать, когда она что-то скрывает.
Гриффин прислоняется к дверному косяку. Ждет, пока Кара не поднимет на него взгляд.
— Чего надо? — резко спрашивает она.
— Ты что-то нам не рассказываешь?
Кара секунду пристально смотрит на него. Потом спрашивает:
— Не угостишь сигареткой?
Он кивает и вслед за ней поднимается на крышу.
* * *
Гриффин в курсе, что курение на крыше строго запрещено, но предполагает, что старшему детективу-инспектору и детективу-сержанту в этом плане ничего не грозит. Кара подпирает дверь пожарного выхода в открытом положении оставленным кем-то кирпичом, и они прислоняются к стене, укрывшись от ветра. Он передает ей сигарету, и она берет ее, прикрыв ладонями крошечный огонек его зажигалки.
— И с каких это пор ты опять куришь? — спрашивает Гриффин, тоже прикуривая.
— С тех пор, как какой-то маньяк стал устраивать массовые убийства прямо у меня перед носом.
— Это серийные убийства, а не массовые, — улыбается Гриффин. — Или тебе нужен Шентон с его высшим образованием, чтобы тебя поправить?
Она издает нечто среднее между смешком и презрительным фырканьем. Наставительно произносит:
— Ты уж лучше повежливей с Шентоном. Он очень старается.
— У тебя всегда была слабость к зубрилам. — Гриффин смотрит, как она опять делает глубокую затяжку. — Что вообще происходит, Кара?
Задержав дым в легких, она выпускает его короткими прерывистыми струйками. И почти что шепотом произносит:
— Ру мне изменяет.
Руки Гриффина сжимаются в кулаки.
— Да я просто убью его! — рычит он.
— Только не раньше меня.
Но тут лицо Кары кривится, она начинает плакать, и Гриффин притягивает ее к себе, чтобы обнять. С насупленным видом кладет подбородок ей на макушку. Ему всегда нравился Ру, но такое… такое он никак не может простить.
— Как ты узнала? — спрашивает он через секунду. — С кем?
Кара выворачивается из его объятий и смотрит на свою сигарету, догоревшую почти до фильтра.
— Мы с Диксом заехали в ресторан по пути в отдел, и я увидела их вместе. Его и Лорен.
— С твоей няней? О боже, какая банальная ситуация!..
— Знаю. — Кара почти смеется сквозь слезы. — Я чувствую себя такой дурой… Чем они все это время занимались, у меня за спиной? В доме, когда я работала допоздна? Хреновый из меня детектив… — Она смотрит на Гриффина. — Знаешь, а у Ноя уже были подозрения.
Гриффин поднимает брови. Наверное, он недостаточно доверял Дикину как детективу. И как другу Кары. От этого на душе становится совсем погано. Он должен был сам оказаться рядом в нужный момент. Должен был сам заметить!
— Ну как же это так? — восклицает Кара. Опять прислоняется к бетонной стене и затягивается тем, что осталось от сигареты. Ветер ерошит ей волосы, залепляя ими лицо. В этот момент она напоминает Гриффину его сестру в семнадцать лет, втихаря курящую на задах школы в ожидании, пока мама ее заберет.
Кара тем временем продолжает:
— Ты выходишь замуж и думаешь: ну вот и все. Все устаканилось. А потом вдруг такое… — Тут она останавливается. — Прости, я вовсе не собиралась сравнивать Ру с тем, что случилось с Миа.
Гриффин мотает головой.
— Я понимаю, о чем ты. Ну как такое предскажешь? — Прикончив свою сигарету, он давит ее каблуком. — И что теперь собираешься делать?
— С Ру? — Кара пожимает плечами. Тоже затаптывает окурок. — Понятия не имею.
— Еще решишь. — Кара смотрит на него, и он хихикает. — Помнишь ту партию в настольный теннис на каникулах? Когда тебе было двенадцать или тринадцать?
— Помню ли я? Да у меня до сих пор шрам! — Кара наклоняется вперед к свету, и Гриффин может различить маленькую бледную линию у нее на щеке.
— Это не то!
— Как раз то! — Кара смеется. — До сих пор осталось. Ты мне чуть глаз не выбил!
Гриффин останавливается, пораженный. Он хорошо помнит это происшествие — нормальное соперничество между братом и сестрой, Кара выигрывала партию за партией, пока Гриффин не вышел из себя и не отшвырнул ракетку. Та сорвала лоскут кожи у нее с лица, все было в крови. Родители взбесились и потребовали от него извиниться. Далекий от раскаяния, упорствующий, он вихрем вырвался из дома и вернулся только через несколько часов, когда уже стемнело. И все равно отказался извиняться. Кара великодушно не сказала ни слова до самого последнего дня каникул, когда из-за разболевшегося живота он чуть ли не весь день просидел на унитазе, пропустив великолепную поездку в аквапарк.
Кара вернулась, загорелая, взмокшая и уставшая, хохоча со своими новыми подружками. Он лежал на кровати в темноте, несчастный и полный зависти, когда она вошла к нему в комнату. «Как себя чувствуешь?» — спросила сестра. «Просто ужасно». «Ты это заслужил, — сказала она тогда, и он недоверчиво уставился на нее. — Надо было все-таки извиниться!»
…Кара смотрит на него сейчас в тусклом свете крыши.
— И что ты мне предлагаешь? Подсыпать Ру слабительного в молочный коктейль?
Гриффин смеется.
— Нет. Но ты всегда была расчетливой особой, даже тогда. Я вот реагирую сразу. — Нацеливает на нее палец. — А ты думаешь. Так что ты еще решишь, — повторяет он, и Кара улыбается, после чего на ее лице появляется серьезное выражение.
— Нат, насчет этой женщины… Подозреваемой в убийстве. Ты должен ее привести.
Гриффин хранит молчание. Он знает, знает, что Кара права. Он влезает в серьезные неприятности. И втягивает сестру.
— Ты ведь не нашел чего-то определенного насчет этого поджога, так? — продолжает она. Гриффин медленно качает головой. — Так что нам нужно разобраться с этим должным образом. По закону, — многозначительно добавляет Кара.
— Дай мне еще немного времени! — умоляюще произносит он. — И если я ничего не найду, то сам ее арестую.
Но Гриффин знает, что никогда этого не сделает. Никогда не наденет наручники ей на запястья, не увидит презрительного разочарования у нее на лице. Повторяет себе, что, поскольку она невиновна, будет несправедливо бросить Джесс на растерзание Тейлор в ее беспомощном расследовании, но где-то в глубине души знает, что дело не только в этом. Какая-то часть его просто не хочет с ней расставаться.
Кара нацеливает на него жесткий взгляд.
— Хорошо. — Собирается сказать что-то еще, но тут гудит ее телефон, и она смотрит на него. — Это Ной. Пишет, что нашел криптографа, или как там таких людей называют. Будем надеяться, что он разгадает этот чертов шифр.
Гриффин кивает, и они идут обратно. Когда уже спускаются по лестнице, он добавляет:
— Предложение по-прежнему в силе.
Кара останавливается и смотрит на него.
— Насчет Ру? Давай только без переломанных костей; просто задай ему легкую взбучку.
Она хихикает, и Гриффин улыбается. По крайней мере, хоть одно хорошо, думает он. По крайней мере, у него по-прежнему получается рассмешить свою старшую сестру.
