Глава 7

Такой был результат последнего моего захода перед обеденным перерывом, не считая еще пяти осколков сути элементаля. По моим подсчетам улов за полдня составит три-четыре золотых, а к вечеру я стану местным олигархом.

— Ага, мы будем купаться в золоте и швырять его в море! — Пробормотал я, останавливаясь и рассматривая странную группу игроков.

Они тащили по пустоши тяжелогружёную бревнами телегу, упираясь в нее изо всех сил. На телеге стояла хрупкая девчонка, рассматривающая что-то из-под руки, и, командуя впрягшимися в телегу игроками, указывала им направление. Телега заскрипела, изменяя курс, неспешно догоняя ползущего элементаля. Я, заинтересовавшись остановился, даже Долли стало интересно, она перестала изображать из себя умирающую и тоже уставилась на процессию. Тем временем, они догнали свою жертву, наехав прямо на нее, вернее пропустив ее меж колес. Поднялся шум, все повскакивали на телегу, дружно вытаскивая самодельные копья. Кинжалы привязали к палкам, получив таким образом грубое подобие этого оружия. Пропихнули их в щели между бревнами и начали ожесточенно бить ими еле ползущее существо. В ответ полетели раскалённые камни, но то ли ребята тоже пришли к тому же выводу, что и я и обшили низ телеги мокрыми шкурами, или придумали какой-то другой способ предотвратить возникновение пожара, но даже дыма с той стороны не появилось. Похоже эта группа добьется-таки своего.

— Бе-е-е-е!

— Не хотелось бы с тобой соглашаться, Долли, но ты права, они не все продумали.

Будто услышав мои слова добитый элементаль, взорвался и пустошь огласилась радостными воплями, правда длились они не долго: на ближнем к нам колесе взрывом выбило три спицы, оно с хрустом подломилось, и игроки посыпались на землю.

— Ну, по крайней мере, их способ рабочий. Защитить колеса и можно фармить големов пачками. Если, конечно, кинжалы не начнут ломаться быстрее, чем они заработают на новые. На сколько я слышал вчера в таверне, долбежка по камням местными некачественными изделиями переносится не очень хорошо. Ладно, Долли, пошли. Надо перекусить и сбагрить наше добро травнице, пока эти любители фарма на големах весь рынок тут не обрушили, завалив его тоннами кристаллов.

— Что? Почему только шесть серебрушек? — Я недоуменно уставился на бабулю, — да здесь камней на три-четыре золотых!

— Может и больше, — согласилась со мной травница, отодвигая в мою сторону большую часть камней, — да вот только мне такие камешки не нужны. Нету у меня рецептов с их использованием. Я думаю, кузнец их может взять, на сколько я знаю, такие при ковке улучшенного оружия используют, сходи, поговори с ним.

— Ну, уж на хрен, без вашего кузнеца как-нибудь обойдусь, уж больно у него изо рта воняет, лучше держаться от него подальше. А как на счет мелких камней, еще возьмешь?

— Нету спроса на защиту от огня, но сотню камней еще куплю, пусть будут.

— Все, договорились, никуда не уходите, я вечером вернусь принесу еще.

— Эх, Гриша, Гриша, обманули нас, — я с удовольствием плеснул на себя воды из чаши, а затем, вообще, опустил в нее голову, после нескольких часов на страшной жаре, это было просто спасением.

Когда я вынырнул, на меня смотрели полные слез глаза пацана.

— Э, ты чего?

— Обманули, денег не будет?

Чувствуя, что тот сейчас разрыдается, я поспешил его успокоить:

— Спокойно, все будет, просто не столько, сколько я надеялся, вот держи свою серебрушку, я же обещал.

— Вы не подумайте, — пацан все-таки всхлипнул, — просто мамка у меня болеет, а младших братьев кормить надо. Я кузнецу хотел в подмастерье пойти, но он жадный очень, все знают, что он цены задирает, втрое от нормальных, да он один у нас тут, людям деваться некуда, вот к нему и идут. Кстати вот, я почистил.

Пацан вытащил из котомки кандалы и протянул мне. Их я не узнал. Из закопчённой груды металла они превратились чуть ли не в хромированные, отливающие глубоким, явно не стальным отблеском.

— Охренеть, а что это за металл не знаешь?

— Нет, до этого такого не видел. С металлом тут плохо все. Иногда медь завозят, да дрянное железо уже в слитках. Хорошей стали здесь не найти.

— Слушай, а как же работа в таверне? Не кормит?

— Дядька Дуболом не дает нам пропасть, кормит, да еще по две медяшки в день платит, но нам все равно не хватает.

— А если ты из таверны уйдешь, Дуболом не обидится?

— Я же говорил, у меня два брата, старший Сашка меня как раз сегодня подменяет.

— Тогда сделаешь вот что, сегодня мы с тобой до вечера заняты, а завтра скажешь дядьке, что теперь Александр будет работать там вместо тебя, а сам возьмешь точило, другой какой инструмент есть, пойдешь на кроличий холм и бросишь клич, типа: "Починяю примус!"

— Чего?

— Оружие говорю. Подточить, рукоять починить, в дубинку гвоздей вбить, чтобы урон увеличить, да мало ли что, делай все что сможешь, цену не задирай и будешь в шоколаде. Там, конечно, скорее всего такие уже появились, но работы на всех хватит. А подзаработаешь там, опыта наберешься, и через пару лет, глядишь, свою кузню откроешь.

— Меня кузнец убьет, если я попытаюсь кузницу открыть.

— Это да, — вынужден был согласиться я, но знаешь, никто не вечен, займись пока починкой, а дальше видно будет. И кстати о починке, не забудь, я первый твой клиент, жду от тебя алебарду, а сейчас пожуем и за работу, надо подзаработать, пока народу на пустоши не набежало. Извините, уважаемый, у вас есть в продаже чего-нибудь перекусить?

— Мою трость можешь перекусить. За медяк. Если сможешь конечно.

— А, твою мать, — процедил я, это опять ты, пердун старый, чего куда не подойду, там ты везде?

— Понравился может, раз ты ко мне каждый раз приходишь. Да ты не обижайся, если поесть хотел, то рагу есть из крольчатины с овощами.

— Два дайте и пучок моркови.

— Ого, да ты тот еще затейник, с морковками баловаться понравилось? А пучок не многовато?

— Это для овцы, — процедил я.

— Знаешь, сынок, я человек старый, так что давай без этих грязных подробностей.

Я вырвал две миски из его рук и под дурной смех старого козла, быстрым шагом пошел от дерева в сторону пустоши.

— Пошли, там поедим, здесь идиотов слишком много развелось.

У ворот смех продавца морковок был уже не так слышен, да и зрелище здесь открывалось поинтереснее. Сломанная телега осталась там, где и была, второе колесо не выдержало попыток ремонта и тоже развалилось, зато вместо одной группы, тут копошился уже десяток. Все были будто клонированы, по четыре-пять игроков и с переносной защитой в виде коробов или зонтиков без ручки, сколоченных из крепких досок и обшиты негорючим материалом, как я представляю, кроличьими шкурками, коих к этому времени должно быть нафармлено не один миллион. Особо удачная конструкция была у одной из групп и напоминала перевернутые носилки или паланкин, в которых в стародавние времена махараджей носили. Они легкой трусцой носились по пустоши в поисках поредевших толп элементалей.

Плохо дело, они наверняка заинтересуются, что это за овца груженая флягами с водой носится туда-сюда, и если даже не убьют из интереса, то точно заинтересуются ее маршрутом и главное конечной точкой ее путешествия. Надо их как-то отсюда убирать. Я задумчиво глянул на свой топор и снова убрал его в сумку.

— Так Гриша, — я отобрал у него тарелку с рагу и продолжил, — потом поешь. Ты же хотел подзаработать? Сейчас у тебя будет такая возможность. Ты пойдешь вон к тем хорошим людям и скажешь им вот: что ты местный, хотя они и так это поймут и что здесь, в этом месте небезопасно, время от времени и довольно часто, в этом месте проходят огненные штормы, которые и превратили эту землю в выжженую пустыню…

— Но это неправда, огненные штормы проходят гораздо дальше на севере, до сюда они не доходят, так мне отец рассказывал, а сам он от столичного волшебника слышал, когда тот прилетал исследовать дальние рубежи пустошей…

— Это отличная история, — в свою очередь, перебивая его, — но этим добрым людям знать ее не обязательно. Рассказываешь, что я тебе сказал и говоришь, что знаешь, где таких штормов не бывает и что там полным-полно элементалей. За показ этого места требуешь с каждой группы по два медяка. После чего, посылаешь их на хрен в противоположную сторону от нашего места. Отведешь метров на триста в сторону и там оставишь. Понял?

— А если они не захотят слушать?

— Тогда, — я почесал репу в раздумьях, — тогда покажешь им вот это.

Я вытащил из сумки поднятую со скелета кожаную куртку, вернее, то, что от нее осталось. Единичка в прочности на ней была не просто так, ее страшно было в руки брать, казалось, что она вот-вот развалится.

— Покажешь, и скажешь, что ты одну группу уже предупреждал, они тебя не послушали и вот все, что от них осталось. Они не только сами погибли, но и потеряли прочность всех своих вещей, включая оружие. И когда, именно не если, а "Когда" они погибнут, то после возрождения, смогут купить свои обноски у тебя всего за три медяка. Это на них подействует, вот увидишь. Деньги делим пополам и все будут довольны. Все, пошел!

Я запихал в пасть Долли пук морковок и взялся за рагу. Оно было холодным, но все еще достаточно вкусным. Хлеба и зрелищ, что еще нужно современному человеку?

— Мнебыбабубы… — сам себе ответил я, — но искать где-то бабу, когда уже есть шикарная девушка, это не по мне. Мне не нужны все бабы мира для внутреннего самоутверждения, одной, да и еще такой, с которой находишься на одной волне вполне достаточно. Сегодня ее не будет, у нее какие-то дела, значит сегодня будем развлекаться по-другому. Я сидел в тени частокола, лениво жуя рагу и глядя, как Гриша бегает от одной группы к другой. В конце концов, размахивая перед ними драной курткой, как тореадор машет красной тряпкой перед носом свирепого быка, он привлек всеобщее внимание. Фарм был приостановлен. Игроки сбились в одну кучу, еще через две минуты, деньги перешли из рук в руки, и процессия тронулась в указанном направлении.

Еще через пять минут довольный и возбужденный пацан прибежал обратно, со сверкающими от золотой лихорадки глазами.

— За десять минут, за десять минут! Я за десять минут серебрушку заработал!

Полностью проигнорировав протянутую ему миску с рагу, он от нервного возбуждения аж подпрыгивал на месте.

— Се-ре-бруш-ку!

— Да успокойся ты, понял я понял, я тоже ее заработал, но поверь мне, не отказываясь от идущего в руки шанса, лучше зарабатывать честным трудом, оно и для совести, и для здоровья полезнее. Сейчас мы этим и займемся, но свой шанс не упускай, я уверен, что народ сюда скоро валом повалит. Все в этой жизни должно быть гармонично. Завтра эта информация уже не будет стоить и выеденного яйца, но сегодня на этом можно хорошо подогреться, да и от меня их отвадишь. Но стой на своем, без денег инфу не давай, лишние монеты нам не помешают. Вообще, держись игроков, если поймешь, что им нужно, всегда будешь при деньгах.

— Понятно.

— Это хорошо, что понятно, но сейчас, ты работаешь со мной, с водой чтоб перебоев не было и кремний, пришли мне со следующей ходкой мешок камней. Все понял? Тогда за дело.

— Чувствую, сегодня будет длинный день.

— Ты даже не представляешь на сколько.

Насест меня встретил приветливо, я сначала даже не понял, что это, но оказалось, что мне не кажется, и это не пустошь ожила, а десятка три элементалей наползло на угощение, похожие издалека на колонию улиток на листе подвядшего салата. Пришлось очень осторожно пробираться между ними, чтобы никого случаем не задеть, в ответ получив ломающий ноги удар камнем. Еще осторожнее пришлось ставить лестницу и лезть наверх с ведром, опасаясь пролить хоть каплю на шевелящийся ковер внизу. Перебраться с лестницы на столб было еще сложнее, и игра это оценила, подняв мою ловкость до капа в пять единиц. Дальше ее можно будет поднимать только свободными очками характеристик или получить в награду, совершив какой-нибудь небывалый подвиг.

— Ну, приступим, помолясь, или, как говорил дедушка Гагарин: "Поехали!"

Я опять повис в белесом мареве, глядя на то, что осталось от моего тела. Смотреть право слово было не на что. Со столба я упал после третьего взрыва и умер, еще не долетев до земли, изрешеченный камнями, а когда прямо под моим телом взорвался очередной элементаль, то меня довольно равномерно раскидало по всей округе.

— Охренеть, примерно о таком подвиге я думал за две секунды до смерти. И что же мне выбрать теперь?

Первым мне бросилось в глаза оружие уникального класс, но затем я увидел одно слово, которое испортило все настроение. Соответствие уровню. Оружие, рассчитанное на десятый уровень, даже уникальное к тридцатому уровню станет не актуальным. Не знаю, доживу ли я до этого времени, но все же… Десять к силе навсегда это тоже круто, но нивелируется временем и уровнями. А вот два раза предложенный амулет значительно усиливающее меня сейчас и создающее бесконечный источник магии, это есть гуд. И тогда к нему само собой просится еще одно в этот раз защитное заклинание, которое я смогу уже использовать через десять минут, как только завалю еще одного элементаля.

— Жаль мне штаны не предложили, — пробормотал я, поднимаясь и оглядывая свою одёжу: и штаны, и рубаха в основном состояла из дыр, и даже у одной сандалии порвалась лямка, — я бы сейчас от них не отказался.

Оторвав один рукав, я подвязал порванную сандалию и плеснув воды на голову побрел к воротам. Там группа товарищей с переносным ящиком отбивалась от наседающего на них Гриши. Они явно хотели охотится прямо здесь, не отходя от кассы и на уговоры пацана не поддавались.

— Слышь, пацан, а ты был прав, — проорал я так, чтобы на меня обратили внимание и игроки, — зря я тебя не послушал, сэкономил два чертовых гроша и потерял всю экипировку на пол золотых.

Достал медь и направился к нему. Группа товарищей посмотрела на меня высыпала в руку пацана медяки и отправилась в указанном направлении.

— Господин Броневой, а вы чего из деревни возвращаетесь и почему такой… такой весь в дырку?

— Бандитская пуля, — поскреб я щетину на подбородке, — я заодно решил и камни у тебя забрать, у меня там все пожрали. Долли, подь сюда, скотина, второй тайм.