Глава 13

Я дождался, когда лужа лавы перестанет кипеть, и, хрустя хитином, вышел в комнату, освещая помещение мигающим светом факела.

— Странник, ты как?

— Могло быть и хуже, броня их укусы хорошо держит, да и большая часть из них одного с нами уровня была, только крупняк повыше. Если бы их не такая толпа была, вообще бы их в ноль раскатали. Тем более с твоим лучом: что-то уж больно жесткий у него урон.

— Он на нежить заточен, и на нечисть всякую, по ней урон полуторный идет, зато против большинства живых бесполезен.

Я прошел вдоль стены и поднес свой факел к факелу, торчавшему на стене комнаты. Тот затрещал, задымил, а затем нехотя занялся, помогая осветить помещение: все тот же серый камень, местами укрытый покрывалами не сгоревшей пыльной паутины. На стенах еще факелы, под потолком кованная люстра, вместо мебели одни обломки, будто здесь Мамай прошел.

— Лут кто будет собирать?

Я махнул рукой: все равно, я поставил автоматическое распределение, а если что-то особенное попадется, будем смотреть индивидуально. Я поджег, еще один факел и с громким воплем отпрыгнул в сторону. То, что я сначала принял за стену, оказалось плотной паутинной завесой, которую сейчас стремительно раздирали огромные паучьи лапы. Потом обладателю этих лап надоело это занятие, и он одним рывком выбросил себя из дверного проема прямо в центр комнаты, схватив глухо щелкнувшими жвалами воздух. Правильно Странник про Резака говорил, что тот прирожденный рога. Миг назад он был в этом самом месте, беспечно разглядывая висевший на одном гвозде пыльный гобелен, и вот он уже метрах в трех за моей спиной, шустро передислоцируется под защиту танка. А вот я никуда не передислоцируюсь, застыл столбом, глядя, как покрытая с ног до головы обрывками паутины уродливейшая тварь, размером с упитанную овцу, скачет по комнате, что твоя блоха. Прыжок: и паук повисает на стене. Стрела рикошетит от ее спины и, оставляя огненный росчерк, улетает к потолку. Прыжок: и паук висит на люстре, до скрипа натягивая держащий ее канат. Прыжок и он летит на меня, широко расставив в стороны все восемь лап. Если бы он прыгнул на меня сразу, тут, скорее всего, мое прохождение этого данжа и закончилось. Но за время паучьих акробатических номеров у меня было время очнуться и начать действовать. Слава богам, я послушал свою интуицию и прихватил с собой тяжеленную алебарду. Теперь ее отполированное до блеска острие, насаженное на двухметровое древко из прочного темного дерева, смотрело прямо вверх. Паук не успел увернуться, закованное в хитиновую броню тело нанизалось на острие минимум на глубину в две ладони, зависло так на миг в шатком равновесии и повалилось на пол, увлекая за собой оружие, засучило ногами, отползая в сторону, гневно шипя и брызгая из открытой пасти пенящейся слюной. В ту же секунду на его спине оказался рога, вбивая в голову острия кинжалов и тут же свалился на пол, с трудом отползая в сторону.

Что с ним произошло, я так и не понял, было такое чувство, что роге в ноги вкололи парализующее вещество, заставляющее отказывать одни части тела за другими. Я скастовал луч и файербол, чтобы перетащить агро на себя, и это у меня получилось. Паук поднялся на ноги и, спотыкаясь на каждом шагу, бросился ко мне. Я встретил его острием алебарды, не давая приблизиться, однако он этого делать и не собирался. Напирая всем телом на алебарду, он отрыл пасть и плюнул мне прямо в лицо. Весь мир тут же посерел.

Неприятное ощущение, особенно когда в метре от тебя щелкают жвала представителя ужаса для любого арахнофоба.

— Слепит, сука! — только и успел проорать я, когда меня схватили за шкиряк и отшвырнули далеко назад. Все что мне оставалось делать, это бессмысленно махать перед собой алебардой, да пытаться следить за происходящим с помощью групповых логов. После первого убийства я его отключил, чтобы не отвлекал постоянным мельканием, теперь же они навалились целым валом.

Я пролистал логи до конца, там, где началась схватка с элитником.

Дальнейшие логи явно показывали, что обмен ударами идет совсем не в нашу пользу, даже учитывая то, что Странник половину ударов блокировал щитом, а стрелы Снегиря раз за разом находили уязвимые точки на бронированном теле монстра.

— Странник! Прячься за меня! На мне щит висит! Я его немного подержу!

В ответ донеслась только брань, вопли Снегиря: "Правее! Правее!", затем грохнуло, раздался мерзкий хруст раздавленного таракана и все смолкло.

Чего там произошло? При последнем логе у паука почти восемь сотен хитов оставалось, они там что, гигантский тапок нашли, и просто его прихлопнули?

Серая муть спала с глаз и пере до мной открылась странная картина: Странник стоит на коленях, издавая такие звуки, будто хочет проститься со своим завтраком, вокруг мертвого паука на подгибающихся ногах шаркает Резак, безуспешно пытаясь прогнать Долли, самозабвенно топчущуюся на трупе членистоногого. А еще на нем лежит кованая люстра — явно источник недавно услышанного грохота.

— Забираю свои слова обратно, — ко мне подошёл Снегирь и похлопал по плечу, — у тебя не пет, а настоящий зверь. Без нее мы хрен бы паука под люстру загнали. Как она своим лбом влепилась в бочину этому гаду любо дорого было посмотреть, откинула метра на три, а пока он очухаться пытался, канат перерубил и накрыл его тараканобойкой.

— Понятно, — проворчал я, протирая глаза, стараясь окончательно прогнать застилающую их муть, — надеюсь, здесь больше никаких сюрпризов не осталось?

— Не знаю, этого звали Большой мертвый паук, а вот где его Большая мертвая паучиха? Или он тут в одиночку всю эту мерзость расплодил? — Снегирь ткнул концом лука в множество еще необобранных трупиков пауков.

Этот вопрос заставил нас всех замереть, даже блюющего танка. И мы начали отползать к выходу.

В итоге мы замерли перед входом, напряженно вслушиваясь в окружающее пространство.

Ни скрипов, ни шорохов. Только Долли процокав к дальней стене, содрала с нее кусок мха и начала смачно им хрустеть.

— Ладно, — наконец, отмер я, — какой смысл так стоять? Чему быть, того не миновать, хитпоинты восстановили. Надо идти, да и лут собрать не помешает: обирайте этих, а я пойду того гляну, может что интересное в громиле найдется.

Паук впечатлял. Черное глянцевое тело, покрытое острыми зелеными шипами, сочащимися мутными каплями яда. Видимо, на них Резак и напоролся, лишившись способности передвигаться. Длинные многосуставчатые лапы, сейчас судорожно поджатые под тело, словно циркулярная пила покрыты острейшими зубцами, угрожающие жвала и сотня начавших мутнеть глазок, хаотично разбросанных по всей голове.

Монеты автоматически разделились на пять частей, раскидавшись по счетам членов группы. Мне досталась двойная доля, как открывателю этого данжа и владелицу зверского пета в лице овечки Долли. В ответ прилетела вдвое большая сумма от обиравших мелочь мужиков. Колечко досталось роге, а я естественно загреб заклинание.

Урона заклинание не наносит, но против одиночной мелочи идеально. Противника двадцатого уровня можно держать в стане пока мана не кончится. Да и этого здорового паука можно было бы остановить на пять секунд, а за это время кастануть два луча, лаву и файербол.

— Бро, глянь сюда, — Резак махнул мне рукой, ковыряясь в обломках мебели, в дальнем углу комнаты.

Раздался звук трения железа по камню, и рога вытащил из-под груды пыли длиннющий меч, высотой чуть ли не с него с самого. Мне он оказался по шею и был просто неподъемным. Не только из-за своего гигантского веса и требований к силе, но и уровень для его использования требовался двадцать пятый. Поднять его было еще возможно, но вот использовать в бою не получится.

— Здесь еще есть, — Резак вытаскивал оружие одно за другим.

В итоге под обломками оружейной стойки нашлось еще четыре точно таких же громадины и два одноручных меча, все на тот же двадцать пятый уровень.

Что с ними делать, было не понятно. Даже если распихать их всем по сумкам, они выберут большую часть их свободного объема.

В итоге сложили их перед входом, если не наберем чего получше и будем возвращаться здесь, заберем. На крайняк, можно будет унести их в руках. Следующая находка ждала нас в комнате откуда выскочил последний паук. И эта находка была такой же неоднозначной.

— Что это?

— Слепой, что ли? Бассейн. Вон окошко, про которое я рассказывал, оттуда сюда поступала вода из ручья, а вот сюда сливались излишки, только ручей изменил русло, сюда ничего не течет.

— Ха-ха, смешно, я вот про эту хрень в бассейне.

— Открой глаза и прочитай, здесь ясно написано, яйца мертвого паука, возможность вывести питомца сорок восемь процентов. Хочешь себе пета — паука? Мертвого?

— Нет уж, как-нибудь обойдусь.

— Чего теперь с ними делать? Тут их полбассейна, замучаемся нафиг давить, может ну их? Пусть размножаются, завтра придем подкачаемся на них снова?

— Как бы они в спину нам не ударили, повылупляются и приползут не вовремя, — странник ткнул в одно из яиц кинжалом, тот лопнул, растекаясь зеленой отвратно пахнущей жижей, — опыта за них не дают, но пишут, что можно получить алхимический ингр, паучья слизь, надо кому-нибудь?

— У меня только пять малых склянок осталось для сбора, а здесь для сбора ведра надо использовать, а не пятиграммовые стекляшки. Пошли отсюда, на обратном пути подумаем, может спалим все к чертям, обломков мебели для этого хватает.

На том и порешили. Выстроились в боевой порядок, в том смысле, что просто все спрятались за широкую спину танка, и потопали за ним следом. Он раскрыл тяжелые створки двери, аккуратно раздвинул занавеси из паутины, загораживающие вход, и швырнул в центр следующей комнаты зажжённый факел. Скелет, лежащий на полу, поднялся, стряхивая попавший на него факел, поднял здоровенный двуручник и, скрипя засохшими суставами, бросился к нам. Его первый удар был страшен. Используя свою скорость и инерцию тела, он ударил сверху вниз, пытаясь располовинить нас одним ударом. Мы дружно сделали шаг назад и удар пришелся по косяку двери. Меч выбил из стены сноп искр и, сломав скелету пару пальцев, вывалился из его руки. Скелет недоуменно уставился на свои пустые руки.

— А вы не очень-то умные, да? — Задал риторический вопрос Странник, пинком в грудь отправляя его под ноги другой парочке скелетов, спешащих первому на помощь.

— Их трое всего, держим их у дверей! — я скастовал на одного из них паутину, под ноги второму кинул лужу лавы.

Этот оказался посообразительнее, перехватив длиннющий меч второй рукой за лезвие, и использовал его вместо копья, пырнув острием в Странника. Тот пропустил его мимо себя, а затем навалился на него щитом, прижимая меч к косяку и одновременно ударяя противника снизу вверх молотом по отвисшей челюсти, лишая противника последних зубов. Тот не остался в долгу, врезав танку головой в лицо. Не знаю, сработала ли защита маски, но отшатнулись от удара оба. Третий тоже не выказал особых следов тупоумия: перехватил меч будто весло и чиркнул его острием у себя около ног, взрезая опутавшую их паутину и тут же бросился вперед. Вот же… стан называется, а я так обрадовался, получив его…

Свистнула стрела, оставляя за собой огненный росчерк, прошла сквозь ребра нападающего и скрылась в темноте плохо освещенной комнаты.

— Вот же… — послышался за спиной недовольный голос Снегиря, и я только согласно кивнул, одни разочарования с этими скелетами.

— В череп стреляй, глядишь сработает.

Мои лучи в отличие от стрел работали как надо, оставляя на костях скелетов отчетливо видимые обгорелые пятна. Каждый каст сносил по полторы сотни хитов, но уровень у скелетов был как у первого стража и полторы тысячи хитпоинтов так быстро, как хотелось бы снимать не получалось. Подоспевший скелет, провернул тот же фокус с нашим танком, в свою очередь пинком в щит заставив Странника отступить на шаг назад, и ворвался к нам в комнату. Не знаю, зачем он сюда так торопился, здесь его не ждало ничего хорошего. Первым делом я его застанил прямо в дверном проеме, не давая остальным пробраться вслед за ним. Спрятавшийся за стеной рога, всадил кинжал ему в коленку, с хрустом его провернув и явно что-то там поломав. В-третьих, горящая стрела воткнулась ему ровно в центр лба, заставив его глазницы источать белесый дым. Странник, перехватив молотом меч, не дал ему освободиться и пока его друзья топтались в луже лавы позади него, мы просто расстреляли его издалека, превратив в груду дымящихся костей.

Со вторым поступили аналогично, только вот на лучи я ману тратить не стал. Ее осталось не больше трети, а ждать час для полной перезарядки амулета мне не хотелось. К сожалению, я только сейчас понял, что даже имея полную сумку эликсиров, я ими амулет подзарядить не смогу, а мое собственное количество энергии духа могли вызвать только горькие сожаления. Мое желание все и без раздумий вкладывать в силу духа, с каждым уровнем перманентно увеличивая урон от заклинаний на пять процентов, возможно придется пересмотреть, отдавая часть очков на увеличение объема маны. А пока, я наложил только стан, вытащил алебарду и без особых изысков начал окучивать противника единственным известным мне приемом, под названием "Колка дров": ноги держим пошире и бьем изо всех сил. Хорошо хоть потолки тут высокие, а двуручник все же короче алебарды. Третьего скелета вообще отдали заскучавшему роге. Дали зайти в центр комнаты, где я его и застанил, подставляя его незащищенную спину под комбо удары роги.

Пока рога ковырялся со скелетом, я поправил настройки так, чтобы логи выдавали лишь минимум необходимой информации. Об убийстве мобов, о достижении новых уровней и уровней навыков.

С остальных выпал аналогичный лут, только в одном был не эликсир жизненной энергии, а элексир энергии духа.

Мечи отправились в общую кучу, а мы, захватив из первой комнаты все факелы, потопали обследовать следующее помещение.

Видимо, это была казарма: вдоль стен стояли койки, рядом с каждой из которых находился сундук.

— Вот, это я понимаю, — Снегирь довольно потер руки, — хабар, лут, ништяки, печеньки, это я люблю, это по нашему.

Многие сундуки оказались заперты, я усердно принялся прокачивать вскрытие замков, остальные просто использовали двуручники вместо ломов, раскурочивая ими ветхую древесину.

Другие сундуки тоже не оказались пустыми. Немного серебра, куча меди, десяток эликсиров, книга навыка на одноручный меч, перчатки и пояс. Пояс был очень неплох:

Пояс временно отдали Страннику, ему на острие атаки быстрый доступ к эликсирам был больше всего необходим. До упора забили его средними эликсирами, восстанавливающими по сто единиц здоровья.

Перчатки с небольшой прибавкой к ловкости отжал Снегирь, убеждая нас, что это специальные перчатки лучника. Я себе выбрал эликсир навсегда увеличивавший силу на одну единичку. Качать ее я не собирался, а махать алебардой все же иногда приходится.

В общем, вещи не плохие, но обещанного рая земного для первопроходцев не наблюдается. Может дальше будет лучше. Если это дальше вообще будет. Из комнаты был лишь один выход, и он на половину был завален камнями.

Видимо это была лестница на второй, нынче разрушенный этаж. Он был полностью перекрыт завалами камня, оставался только один путь, по винтовой лестнице в подвал.