Глава 23

И чем ей Калифорния не нравится? Шучу, конечно. Пока это дыра с десятком тысяч белых жителей. Но сейчас эти земли отошли России по условиям мирного договора и активно заселяются русскими подданными. В принципе мы рады любым колонистам, лишь бы не ворьё и прочие маргиналы. Но Анна Казимировна моего желания посетить этот солнечный край не одобрила. И вообще, выражала своё отношение весьма бурно с применением русского и польского непереводимого фольклора. Особенно, когда я описывал ей перспективы купаться голышом на тамошних девственных пляжах.

Я в эти далёкие дали и не собираюсь. Просто заскучал. Если бы не сыновья, то с ума сошёл. Потому и загружаю себя работой, а остальное время провожу со Славиками, как я их называю. Только какое-то шило в одном месте тянет меня на подвиги. Супруга это видит и, конечно, категорически против. Когда я потихоньку начал формировать штаб собственной частной армии, то с трудом удалось её успокоить. Объяснил, что это типа для будущей фактории нашей компании в Африке.

Вообще, у меня была мысль сплавать на западное побережье чёрного континента и заложить там русскую колонию. Потом подумал об островах Зелёного Мыса. Удобная географическая точка, как вариант базирования русской эскадры. Проблемы с лихорадкой и бол шей частью тропических болезней, решены благодаря хинину с прочими лекарствами. Людей там сейчас практически нет. Португалия, как государство более не существует и окончательно стало испанской провинцией. Большая часть аристократии и прочей элиты сбежала в Бразилию. На которую, в свою очередь, нацелился мой корсиканский друг. Наполеон в какой-то степени страдает Стокгольмским синдромом. То есть он люто меня ненавидит, но при этом считает чуть ли не пророком. Думаю, французы полезут в Южную Америку уже в ближайшие годы. При этом они не оставляют планов по завоеванию господства в Индии. Я только рад, так как это отнимает дополнительные ресурсы.

Сейчас на полуострове Индостан четыре мощные силы — маратхи, бенгальцы, мусульмане, объединившие остатки Империи моголов, и сикхи. На последних я и делаю ставку. Нет, помощь шла и союзникам маратхаов — малабарскими пиратам. Но воинственный народ, скрывающий свои волосы, получал современное оружие и инструкторов через Персию. Лягушатники вернули себе часть городов со стороны Бенгальского залива, но в будущем их ждёт большой сюрприз. В Аравийское море они пока не лезут. Там ещё и маскатцы активизировались, после ослабления португальцев и уничтожения англичан. В регионе будет весело — это я вам обещаю!

Самое забавное, что многие представители английской Ост-Индийской компании перешли на сторону туземцев. Особенно хорошо бывших врагов принимали маратхи. Они умели учиться на своих ошибках и не страдали шовинизмом. У англичан, голландцев и других европейцев есть целый квартал в Бомбее, где они живут по своим законам. Португальцы из Гоа и Диа, тоже быстро переметнулись под крыло маратхского махараджи. Чую, что этот противоестественный союз ещё себя покажет. Но это будет головной болью французов.

Вообще, географическая карта мира за последние несколько лет сильно изменилась. Датчане и шведы полезли в Африку. Голландцы продолжают завоевание Индонезии и освоение капской колонии, где продвинулись уже до Оранжевой. Но это ещё не всё. Рейнский Союз, получивший в качестве трофеев часть английского флота тоже включился в колониальную гонку. Более того, немцы замахнулись на освоение Австралии и вроде как проект одобрен Бонапартом. Даже не знаю как к этому относиться. Не взрастил ли я монстра похлеще Пруссии моего времени?

А, по сути, мне просто хочется чего-то более опасного, чтобы в венах бурлила кровь и адреналин. Вроде все эти годы, когда мотался по стране и Европе, я мечтал жить спокойно в окружении семьи. Так ведь нет, хочется чего-то эдакого. Уже не мальчик, но всё равно не могу сидеть на месте и рыться в местной песочнице.

Обеих дочек недавно выдал замуж. Если свадьба Кати прошла достаточно камерно, то Констанция оторвалась на всю катушку. Я бы на деньги, которые она истратила только на салют, лучше линейный корабль построил или два фрегата. Зато фейерверк ознаменовавший третий день торжества, наверное, увидели даже жители Константинополя.

Показательно, но императорская чета проигнорировала свадьбу Кати. А она, вообще-то, часть нашей фамилии. Зато оба события посетила Мария Фёдоровна, чем сильно меня удивила. Я с маман фактически не общаюсь. Но дочки оказывается находятся с бабушкой в переписке. Ещё вдовствующей Императрице очень понравился Херсон и вообще черноморское побережье. Идея построить дачу в Крыму встретила её интерес и маман пожелала посетить тамошние места. В итоге после свадьбы Мария Фёдоровна и её многочисленная свита поехала на юг. Переполох это вызвало знатный. Зато теперь есть надежда, что столичная публика начнёт строить дворцы в Крыму. Сейчас полуостров фактически безлюдный, за исключением нескольких городов.

И тут вдруг мою размеренную жизнь буквально разорвало на части. Приезд в Херсон весьма сомнительного товарища, мягко говоря, удивил. Я его просто презираю. Не знаю

чувствует ли это фон Лоде, мне это безразлично.

А он сильно изменился. Погрузнел, что для нынешних времён вещь достаточно редкая. Ещё и появился у товарища эдакий налёт спеси. С другой стороны, ныне он генерал и второй человек в интендантской службе российской армии после Аракчеева. Вот только несёт гость форменную чушь.

— Вы там чего? Совсем сбрендили? — прерываю словесный поток собеседника, — Мы с Генштабом, разрабатывали систему снабжения армии ещё десять лет назад. Всё было проверено в условиях боевых действий. Соответствующие изменения были внесены как раз по итогам кампаний на Балканах. К чему эти реформы?

В принципе понятно. Кто-то явно решил навариться на армейских поставках. Но Аракчеев кто угодно, только не коррупционер. Да и Александр весьма строго относиться к этим вещам. Может, какой-то махинатор пробрался на самый верх и начал использовать расположение брата в личных целях?

— Вот Алексей Андреевич и приглашает вас на манёвры, которые должны скоро состояться в Западном Крае. Он так и сказал, что вы будете против его реформ. Там вы можете всё обсудить на месте.

— А я приму приглашение, — отвечаю этому напыщенному индюку, — Чтобы вам мир малиной не казался.

Бесит меня этот крендель. Дело даже не в его супруге, которую я передал ему как переходящее знамя. Видать народ просто забыл, с кем имеет дело. Аракчеев же без повеления Александра даже в туалет не пойдёт, будет ссать в штанишки. Наверное брат таким образом решил пойти на мировую? Очень интересно, но похоже на правду. Решено — еду в Витебскую губернию. Всё равно от скуки скоро на стену полезу.

— Опять расставание? Ты же обещал, что больше не будешь лезть в государственные дела. Только не начинай про свои безумные идеи завоёвывать колонии и весь остальной мир. Неужели ты ещё не навоевался? Ведь всё так хорошо и спокойно. Что тебе ещё нужно? Младшие хоть видят папу. И тебе ведь это нравится, я чувствую.

По своей привычке Анна лежит на мне и пытается заглянуть в душу своими зелёными глазищами. Прощание у нас, как всегда, переросло в бурный секс, хотя до этого мы неплохо так поругались. Может, её это заводит? Вроде не дети — мне нынешнему тридцать семь, а супруге тридцать девять. Но вот до сих пор развлекаемся подобными эмоциональными встрясками.

Глажу шелковистые волосы, вдыхаю аромат любимой женщины и размышляю, не послать ли всё к чертям. Ну, хотят они разрушить систему армейского снабжения, так дело житейское. Я уже устал сражаться с ветряными мельницами. Только не могу думать ни о чём другом. Понимаю, что не стоит лезть в эти расклады, но я уже настроился бороться против очередных мракобесов. Целую свою любимую и понимаю, что поеду в любом случае.

Мы, кстати, недавно стали бабушкой и дедушкой. Детей Анны я давно усыновил и воспринимаю как своих. Вот Андрюха порадовал нас внуком. Только этот фанат земледелия забрался куда-то под Саратов, где сейчас занимается программой озеленения тамошней степи. Вернее, это мой проект по высадке миллионов деревьев, которым загорелся выпускник николаевской сельхозакадемии. Решил начать посадку лесополосы раньше, чем было в моей реальности. Естественно, что жена Андрея поехала вслед за мужем, где и родила. Туда сейчас собирается Анна, так как хочет посмотреть на внука. Я бы тоже поехал с ней, но уж слишком задела меня рожа этого генерал-квартирмейстера.

— Мы будем ждать тебя! — кричит Ростислав, вырвавшийся из цепких рук гувернантки.

Следом прибегает младшенький и прыгает в мои объятия.

— А ты сделаешь мне удочку, как у Ростика? — спрашивает Всеслав.

Убеждаю сына, что у него будет не только удочка и мы ещё сходим на рыбалку с гранатами. Поглушим рыбу, заодно испытаем новые колотушки. Подошедшая Анна забрала сына, начав возмущаться, что это очередное безумие и вообще езжай на свои манёвры, дай мол пожить спокойно. Зато парни весьма позитивно восприняли эту новость. Чую днепровскую рыбу ждут сюрпризы. Смеюсь, целую сыновей с супругой и лезу в свою фуру.

Выехали достаточно большим отрядом, что мы давно не практикуем. Я бы захватил вообще только СБ, пяток охранников и Дугина, но вдруг возмутился Богдан. Мол егеря застоялись, и вообще всем полезно посетить манёвры.

— Не расслабляйся. Обстоятельства могут сложиться по-разному. До сих пор нет ясности, что случилось с Волковым, — даю последние инструкции Кате.

В Екатеринослав мы въехали тайно, насколько это возможно. Всё равно мне по пути, вот и решил пообщаться с дочерью.

На ней сейчас немалая такая нагрузка. Постепенно она берёт на себя руководство компанией, под моим чутким контролем, конечно. Понятно, что большая часть реальной работы пока на Шульце и других помощниках. Но дочь радует меня своими талантами. Не зря я столько лет готовил её к этой нелёгкой ноше. Вообще, в будущем я планирую сосредоточиться на зарубежных делах, а российское направление полностью передать Кате.

— Давно хотела тебя спросить — кто такой робот?

Сегодня посетили строящийся деловой центр. Надо сказать, что мой проект должен окупиться в ближайшие годы. Екатеринославль действительно становится экономической столицей Югороссии и лет через десять будет третьим городом Империи, если не вторым. Рабочий люд массово стекается на берега Днепра, в том числе на наши стройки. Не отстают и коммерсанты, открывающие свои представительства. Уже сейчас у нас есть заявки на аренду более трети ещё недостроенных зданий. И вдруг после информативной экскурсии такой вопрос.

— Я так называю механических людей без эмоций и чувств, — с улыбкой отвечаю дочери.

Она аж задохнулась от возмущения. Щёки покраснели, глаза просто метают молнии. Опять ловлю себя на мысли, как же Катя похожа на Юлю, только глаза голубые. Прижимаю её к себе, не обращая внимания на окружающих.

— Ну такие у меня глупые шутки, извини!

— Знатно нас подловили, — произносит Богдан, глядя в окно усадьбы, в которой мы укрылись от погони.

Ничего не предвещало беды. Ехали будто на праздник, наслаждаясь отличной погодой. Колыванов предупредил про манёвры заранее, но мы их не собирался посещать изначально. В столице вроде всё спокойно, и никто не точил на меня зубы. И вдруг такое.

На засаду передовой разъезд наткнулся вёрст за десять до Могилёва. До этого мы встретили палаточный лагерь Сумского драгунского полка. Общаться с командованием данной части не было никакого желания. Так что мы проследовали мимо без торжественных встреч. Хотя это должно было меня насторожить. Ну обязаны были командиры устроить торжественное построение и прочие показушные мероприятия. Моё нынешнее затворничество не лишает меня статуса члена правящей фамилии. Но уже сейчас до меня дошло, что это войска, которые будут держать периметр, дабы мы не ушли. Потому он и сделали вид, что проследовала какая-то обычная воинская группа.

Но все эти мысли одолевали меня немного позже. Сначала мы просто не поняли, что происходит. Взятый в плен офицер рассказал, что имперские егеря, так себя называет личная гвардия Александра, ждут именно нас. Далее была попытка уйти, что стало проблемой с учётом нашего немалого каравана. Вот сейчас мы и заняли усадьбу какого-то господина Малиновского, ныне находящегося в Витебске. Решив прояснить ситуацию, я послал к окружавшим нас войскам парламентёра. В ответ нас заверили, что скоро прибудет офицер с разъяснениями.

— Таким образом, вы должны сдаться и проследовать под охраной в Санкт-Петербург, — высокомерно заявил капитан Голицын, закончив свою витиеватую сентенцию.

Вспоминаю, не его ли папахена мы отправили в ад, когда давили мятеж гвардии. Хотя сейчас меня должны волновать совершенно иные вопросы. Как выбираться из ситуации и почему это вообще произошло. Радостный же комбат, чьи солдаты преследовали нас до поместья, толком ничего не объяснил. Его задача — взять меня в плен, нейтрализовав охрану. Странно вообще всё это. Зачем устраивать целую армейскую операцию?

— Я отвечу вам через три часа, — поднимаю руку, дабы пресечь возражения наглеца, — Князь, не позорьте своих предков хамством и не забывайте, с кем разговаривайте. Ступайте.

— Будем ждать всё это время? — удивлённо спросил Богдан.

— Конечно нет. Готовь две группы для прорыва. Вернее, одна должна прикрыть небольшой отряд, который точно должен уйти. Петя, — зову Дугина, — Неси мой чемоданчик и принадлежности для письма.

— Это Кате, — передаю Петру стопку конвертов, — А также жене, Шульцу, Хвалынскому, Некрасову, Астафьеву, Кулибину, Анне Орловой, Шарлотте, уральцам и ещё пятнадцати людям. В общем сам разберёшься. Твоя задача проконтролировать, чтобы вся корреспонденция попала к адресатам.

— Вы знали заранее? — Дугин явно была шокирован моей предусмотрительностью, — И что значит, передашь? Я вас не брошу!

— Отвечаю по порядку. Письма я написал ещё перед походом в Европу. Только недавно их обновил и кое-чего добавил. Кто, по-твоему, может выполнить моё поручение?

— Я это… Ну, есть же помощники, — начал лепетать глава моей канцелярии.

Встаю и подхожу к своему верному соратнику. На лице Петра застыла маска. Человек явно внутренне борется между чувством долга и желанием быть со мной до конца. Беру его за плечи и произношу.

— А на кого мне ещё надеяться? Прошу тебя, выполни поручение.

— И почему именно меня называют безумцем? — улыбаясь смотрю на Богдана, — Мы же могли подорваться в дороге.

Этот псих оказывается вёз собой небольшую пушку и две ракетницы. Я уж молчу про целый арсенал гранат и взрывчатки. Сейчас глава егерей готовил акцию для нашего прорыва, с использованием артиллерии и минного дела. Ответа на своё вопрос дождаться не удалось, поэтому я задал следующий.

— Как думаешь, почему нас прихватили именно здесь?

— В Херсоне расположена Выборгская дивизия. Плюс николаевские морпехи и никопольские гусары младшего Соколовского. Это силища, преданная лично вам. Да и дунайская армия, по сути, ваши войска. Последний год вы никуда особо не ездили. Служба безопасности работает грамотно и вам даже яд подложить сложно. Свадьба Кати и Констанции прошли в Херсоне. Будто вы специально засели в городе. Перемещать большие группы войск глупо, так как мы бы их заметили ещё на подходе. Вот и выманили нас. Так как атаковать поместье проблематично и глупо. Семью трогать никто не будет. Этого не поймут даже самые лютые ваши враги. Ещё и Ярик дружит с младшим сыном Императора. В московском пажеском корпусе они даже в одной комнате живут. Анну Казимировну уважают в Западном Крае и Москве. Это вас нигде кроме Новгорода, Николаева и Херсона не любят, — фыркнул отморозок — Значит, решили нас подловить и по-тихому уничтожить. Далее преподнесут всё как происки ваших врагов, коих многие тысячи. И это — парни не хотят разделять отряд.

— Богдан, мне очень важно, чтобы Петя ушёл с корреспонденцией. Это не обсуждается. Пусть жребий кинут, но должно быть два отряда. Мы же будем отвлекать преследователей, уходя по другой дороге.

— Они не егеря. Это просто позор какой-то.

Это так Богдан реагировал на действия оппонентов. Из окружения мы выскочили без проблем, ещё и покуражились напоследок. Главное — Петя ушёл с письмами и моим малым архивом. Второй отряд проконтролировал его отход и увёл за собой погоню. Может, кому-то из парней удастся выжить. Мы же сами окопались в новом поместье, откуда выгнали слуг, стянув преследующие нас силы. А имперские егеря действительно позорники. Мои парни постоянно воевали или участвовали в различных акциях. Наши противники просто учились и приняли участие только в последней битве в Европе. Ещё и проявили там себя не с лучшей стороны. Вот и били мы их как куропаток. Только их несколько тысяч, а нас четыре десятка.

— Почему вы не ушли со вторым отрядом? Ведь они могли вывести вас и стать прикрытием. Эти черти бы ничего не поняли.

— Богдан, а как бы я потом смотрел в глаза егерей? И вообще, что за разговоры?

— Наша задача спасать и защищать вашу жизнь.

Перевариваю некоторое время слова своего ближника. Потом отвечаю.

— Именно я завёл всех в ловушку, не разобравшись в ситуации. Просто привык воспринимать фон Лоде, как рогоносца. А он очень умный специалист и не мог принимать участие в этой глупой реформе. Да и предали меня люди, которым я доверял. Поэтому выбираться мы будем вместе, хотя и не понимаю, что делать, если удастся выскочить.

— Уйдём в Херсон, а далее посмотрим. Но я всё равно против того, чтобы вы так рисковали, — упёрся младший Фитцнер.

— А что делать дальше? Скрываться по степям и позорить звание егерей? Или ты отказываешь мне в праве принадлежать нашему братству?

Поднимаю руку, пресекая возражение Фитцнера.

Смотрю и остальные парни, присутствующие в комнате, ждут ответа. Тут меня чего-то на философию и пафос потянуло.

— Как говорил один дикарский вождь, — выдаю пришедшие на ум слова:

Жизнь — это всего лишь жизнь

А смерть — это всего лишь смерть

И свою жизнь нужно прожить так,

Чтобы после смерти

Враги боялись даже твоего каменного бюста

— Чего-то я не помню таких слов, — Богдан, как всегда, не разделял моего веселья.

— Плевать. Но бояться чёрных егерей они будут всегда, даже через сто лет! Чёрт, они опять приближаются, сейчас начнут обстрел, — бросаюсь к своей позиции около широкого окна.

Вдруг сильный удар в грудь, опрокидывает меня на пол. Чувствую, что как из меня хлещет кровь, противно булькая, или это уже глюки. А ещё слышу отчаянный крик, переходящий в жуткий вой раненого зверя. Понимаю, что это Богдан.

Между тем я понимаю, что это конец. Мне этого не хочется именно сейчас, но когда-то всё равно придётся. Значит, просто закончился цикл моего пребывания в этой реальности и Вселенной. А ещё в голове начала играть одна музыка из моего века. Опять меня потянуло на дешёвый пафос — даже умереть спокойно не могу. Одна надежда — мир, а тем более моя любимая Россия, уже никогда не будет прежними. Поэтому я ухожу с чувством выполненного долга.

Он шёл по разрушенной усадьбе и никак не мог поверить в реальность происходящего. По некогда роскошным залам, царапая паркет, перемещались его люди, вытаскивая на улицу убитых и раненых товарищей. Отдельно складывали людей в чёрной форме. Среди защищавшихся не было ни одного живого, кто бы сомневался. «Победа или смерть» не зря красовалось на знамени этих сумасшедших егерей. Два отряда общей численностью под сто человек перебили чуть ли не половину полка. И откуда у них была пушка с ракетами? Хотя он знал ответ, но старался не думать об этом человеке.

Главное, что они выполнили задачу, хотя ценой колоссальных жертв. Эти сумасшедшие ещё и драгун неплохо проредили, в своём непонятном рывке на юг. Он долго смотрел на окровавленный труп человека, из-за которого всё и произошло. Когда-то он был для него всем, но постепенно превратился в лютого врага. Буря разнообразных эмоций терзали его душу, но зачем показывать их подчинённым. Обострившиеся черты лица цвета мела, перекошенный рот и сразу ставший заметным его низкий рост, совершенно изменили покойника. Хотя кого красит смерть? Он долго приводил в порядок свои чувства и наконец отдал приказ адъютанту.

— Передайте тело присланным людям, пусть отвезут его в столицу. Остальных похороним на ближайшем кладбище.

— Ваше превосходительство! — вдруг прокричал вбежавший с улицы сержант, — Там это! Вы нужны! Он только с вами говорить хочет. Дрался как демон, один убил почти десяток. Мы его и обнаружили с трудом, когда своих оттаскивали, под ними лежал. Гранату хотел подорвать, но не сработала. Явно офицер, а вы приказали хоть кого-то взять живьём.

В окружении нескольких трупов его солдат, лежал раненый человек в чёрной форме. Вывернутая под немыслимым углом, явно сломанная в нескольких местах правая рука, раны на ногах, изгвазданное в своей и чужой крови лицо, а главное— левая намертво сжала бебут, который подарил ему цесаревич. И эти глаза, пылающие безумием и одновременно смотрящие на мир с насмешкой. Когда солдат сказал про раненого, сердце генерала предательски ёкнуло. Он хотел и, в то же время, боялся встречи с этим человеком. Даже труп цесаревича не вызвал у него столько эмоций, сколько вид раненого человека. Его младшего брата. Рядом стояли офицеры и солдаты, смотрящие на врага с ненавистью и восхищением. Кто бы чего не говорил о гвардии Императора, но пример они брали именно с егерей. И видели перед собой человека, который возглавлял черномундирников, которые недавно показали, как надо воевать.

— Оставьте нас наедине, — тихо произнёс Томас Фитцнер.

— Каково это — ощущать себя в шкуре Иуды? — хрипло произнёс Богдан.

— Я служу своему Императору и России. Это ты выбрал судьбу ручного пса у изменника и убийцы.

— Бойцовский, а не ручной. И лучше быть псом на службе льва, чем волком на службе осла. Хотя какие вы волки? Шакалы! За последние три дня вы в этом убедились! — попытался рассмеяться брат, выплёвывая кровавую юшку.

— Он был подлецом, нарушившим все мыслимые понятия о чести. И вообще, этот сластолюбец хотел сделать своей подстилкой мою жену. Но этому не бывать!

Богдан пару секунд смотрел на брата и с трудом сдерживал смех, который доставлял ему нестерпимую боль.

— Цесаревич мог оттоптать бездну баб. Я удивляюсь, что Костя не наплодил сотню бастардов. Хотя, в этом он был прав, их же нужно содержать. Женщины и девицы сами толпами лезли к нему, желая раздвинуть ножки. И не какие-то крестьянки, а аристократки не из последних. И тем более на твою жену он бы не посмотрел. Твоя Наташка просто дешёвка, на которую он бы просто не посмотрел! — выплюнул Богдан.

— Так, кто в итоге оказался дешёвкой? Я? Или ты, умирающий в каком-то непонятном селе? А может твой хозяин, чей труп сейчас увозят в столицу?

— Мы умерли как настоящие воины. Костя иногда, когда забывался, называл нас Спартой. Тебе этого не понять.

Некоторое время помолчав, Богдан вдруг произнёс.

— Подойди ближе, есть у меня информация, которую надо передать твоим хозяевам.

Взмах руки раненного и наклонившийся Томас отшатывается от брата. А затем падает на землю и начинает биться в конвульсиях, выплёвывая пену изо рта.

— Сука! — подбежавший Голицын протыкает умирающего штыком, — Это же яд!

Некоторое время имперские егеря пытались откачать своего командира, но безуспешно.

— Но как же так, господин полковник? — истерично прокричал поручик, обращаясь к заму командира.

— Алексей, ты же знаешь, что они не воины. Это башибузуки, лично преданные своему хозяину. Они живут по своему закону, наплевав на остальных. Так и умирают.

Через час, полковник Крапачёв, заместитель командира императорских егерей, написал письмо маме, жене и детям. Он долго думал над предсмертной запиской, но ограничился одной строкой — «Я не Иуда». После этого он поднёс к виску новомодный капсюльный пистолет и выстрелил себе в висок.