Глава 17

«Готовность 30 секунд». Алекс на автомате в сотый раз поправил страховочную раму десантного кресла и бросил взгляд на своих бойцов. Мерцающий красный свет боевой тревоги действовал на нервы.

«Ну вот что за дурная традиция! — думал он. — На кой черт перед высадкой все должно мигать и моргать, будто корабль вот-вот развалится?! И так не большое удовольствие сидеть в железном гробу на тридцать человек и надеяться, что никакая шальная ракета не отправит вас всех на тот свет. Ей пофигу ваши тренировки, скафандры, навыки рукопашного боя, все потраченные на вас миллионы. Разнесет в космическую пыль, просто если истребители прикрытия чего-то недосмотрели. В общем, нервы и так шалят, а пилоты еще и освещение аварийное врубили. Нет, ей-богу, вернемся на „Центурион“ — набью им морды, а может, даже…» Закончить мысль Алексу помешали визг предстыковочной сирены и последовавший за этим толчок, означающий, что их штурмовой бот воткнулся в борт вражеского корабля.

Как только лампа абордажного шлюза стала зеленой, Алекс заорал во всю глотку: «Вперед!» — и сам первым ринулся в отскочившую перед ним дверь.

Темнота.

— Включить инфракрасный режим.

Большой зал. Это плохо. Покатые стены, какие-то столы, шкафы, полки… Видимо, столовая или библиотека. Неважно. Три выхода: на двенадцать, три и восемь часов.

— Лаки, бери свое отделение и блокируй дверь на двенадцать, Бейкер — ты на три, остальные — за мной.

Первое отделение, гремя скафандрами, с изяществом стада носорогов рвануло к двери прямо по курсу, разворачиваясь на бегу веером, после того как второе отделение заняло позицию у двери справа. Алекс повел оставшиеся два десятка бойцов к двери по левую руку. Она была значительно больше остальных и, согласно предположительному плану корабля, должна была вести в сектор «С», который им следовало блокировать. Паршиво, что пришлось оставить треть людей прикрывать спину, но вариантов не было, позволить повредить десантный бот они не могли.

— Два «шланга» вперед! — скомандовал Алекс бойцам, вооруженным полевыми охладителями, которые солдаты с ходу прозвали «шлангами» из-за характерного внешнего вида.

Распыляя на дистанцию до сорока метров специальный состав, который мгновенно охлаждал все поверхности до абсолютного нуля, полевой охладитель был достаточно эффективной заменой огнеметам, применять которые в абордажных боях было неразумно. Кроме того, он позволял нейтрализовать аэрозольные противолазерные завесы, что в их случае оказывалось особенно актуальным, поскольку вся штурмовая группа была вооружена только энергетическим оружием. По непонятным причинам кинетические винтовки брать запретили.

— Поехали! Не залипаем! Идем, идем, идем!!!

Группа шла максимально быстро, благо просторный коридор, почти пять метров шириной и столько же высотой, позволял идти, не сильно теснясь.

— Это Лаки. У нас контакт. Три цели. Пытаются прорваться. Держим их на дистанции.

«Твою ж мать! Быстро они сообразили что к чему. Значит, скоро и у нас танцы начнутся». Словно в ответ на эти мысли из дальней части коридора ударили несколько лазерных лучей.

— Поставить занавес! Двадцать пять метров!

Двое идущих впереди бойцов отстрелили штатные системы защиты десантных скафандров, и в паре десятков метров перед ними образовалась плотная аэрозольная завеса, ослаблявшая лазерные лучи до мощности детских указок.

— Пошли-пошли! Двинуть завесу еще на двадцать метров!

Следующие бойцы, приблизившись к облаку, также отстрелили аэрозольные гранаты, создавая впереди, ближе к противнику, второй заслон. «Надеюсь, там нет пулеметов!»

— Рывком, в ножи!

Какая ирония, человечество уже несколько тысяч лет в космосе, а абордажные бои, как и в древности, ведутся, по сути дела, врукопашную. Несмотря на внешнюю громоздкость и перетяжеленность, боевой скафандр был не так уж и прочен и не являлся броней в привычном понимании этого слова. Это скорее система жизнеобеспечения на экзоскелете, обеспечивающая отражение выстрелов твердотельного оружия плитами демпфирующего материала, гасящего энергию зарядов таких винтовок, а также система активной защиты против лазерного оружия, основанная на все тех же рассеивающих аэрозолях. По сути, единственным по-настоящему слабым местом таких скафандров являлись узконаправленные кинетические удары. По-простому — холодное оружие. Но тут как раз и играла роль их громоздкость: чтобы нанести серьезный урон, надо было либо обладать нечеловеческой силой, либо быть одетым в такой же костюм с усиливающим экзоскелетом. Ну и оружие должно быть достойных габаритов, чтобы удар не был уколом булавки в задницу слона.

В итоге бои превращались в свалку закованных в бронированные скафандры десантников, пытающихся пробить броню абордажными тесаками из сверхпрочных сплавов. Никакой красоты древних рыцарских поединков. Короткие удары, броски, двойные захваты, когда напарник держит противника, а ты вскрываешь его от паха до горла, — никакой романтики. Просто резня. Были, конечно, и всякие военные хитрости, как, например, те же полевые охладители, которые позволяли резко осадить противолазерный занавес и ударить накоротке шквалом огня, но по факту практически всегда дело решалось личным мастерством и слаженностью действий бойцов в ближнем бою. И флотский спецназ, в котором служил Алекс, был в числе лучших.

Несколько широких прыжков… В руку сам прыгнул абордажный тесак, а на левой руке перчатка преобразовалась в небольшой продолговатый щит. Вот и первый враг. «Он без скафандра, что ли? Смертник, а может, просто идиот. Неважно…» Ударив наискось сверху, Алекс уже начал думать, как быстрее обогнуть падающее тело, когда противник неожиданно выхватил не пойми откуда длинный прямой меч (именно чертов меч, прямо как в кино!) и практически без усилий блокировал усиленный скафандром удар Алекса. «Твою ж мать! Что это было? Как?»

Вихрь схватки понес Алекса дальше, из белесой дымки ему навстречу начали выпадать такие же противники, без видимых скафандров, в облегающих костюмах и небольших закрытых шлемах. Вооружены они были в основном прямыми клинками разной длины, но владели ими они просто виртуозно. Алекс увидел, как капрал Саковски слева от него упал с пробитой мечом грудью, а его противник, акробатическим движением поднырнув под летящей в его сторону рукой уже мертвого десантника, направился в его сторону.

«Хорош ты, гад, но недостаточно!» Алекс качнулся вправо, обозначая удар щитом снизу, а сам с разворотом вокруг корпуса ударил ногой сверху. При виде десантника в штурмовом скафандре мало кто может подумать, что он способен на такие маневры; видимо, враг тоже не ожидал, и вся мощь двухсоткилограммового скафандра обрушилась на голову, защищенную только небольшим шлемом. Эффект был предсказуем — шлем раскололся, а противник распластался от мощнейшего удара. На автомате продолжая движение, Алекс воткнул тесак в обмякшее тело, неожиданно почувствовав сильное сопротивление. Похоже, эти облегающие костюмы были все-таки броней, только очень эластичной.

Бой затихал, количество и подготовка взяли свое, десантники разметали немногочисленных защитников. Сколько их было? Семеро? И они на равных схлестнулись с двумя десятками спецназовцев… У Алекса появилось нехорошее предчувствие.

— Бейкер. На связь. Что там у тебя?

— Все чисто, босс. Это были роботы. Судя по всему, ремонтные. В общем, сейчас по обломкам уже не разобрать. Держим периметр. Что у вас?

— У нас были не роботы. Минус три. Саковски, Глеб и Рэйнольд. Идем дальше.

Дальше им заслонов не встречалось. Две автоматические турели оперативно обезвредили импульсными гранатами, а шальной четырехногий робот-ремонтник попал под струю охладителя и перестал функционировать. Вот и сектор «С», дисплей шлема подсветил поворот в коридор с огромной, без видимых признаков замка дверью округлой формы. Тут им следовало закрепиться и ждать дальнейших распоряжений.

— Ставим периметр.

В каждом отделении обязательно есть боец с распылителем полиморфной пены, формально предназначенной для оперативного заделывания пробоин и герметизации трещин, но эту же пену можно с успехом использовать для создания небольших укреплений, что обычно и делалось. Алекс указал места огневых точек с таким расчетом, чтобы у них были максимальные сектора обстрела.

Вроде затишье. Это странно. Две другие абордажные группы уже должны были выйти к своим секторам, после чего, по идее, требовался приказ на общий штурм капитанского мостика. Но приказа на штурм так и не последовало. Причем по очень простой причине. Отрубилась связь. Причем вся. Попытки перейти на резервный, а потом и на аварийный канал не дала никаких результатов. Самое паршивое, что связь внутри подразделения тоже не работала. Пришлось включить внешние динамики шлема и отдавать команды голосом. Очевидно, что обрыв связи — это подготовка контратаки, так что Алекс держал своих бойцов в максимальной готовности. Оставалось надеяться, что отделения Лаки и Бейкера смогут отработать в автономном режиме.

Через пару минут свет в зале внезапно загорелся ярче, и по громкой связи корабля спокойный женский голос с непривычным акцентом, четко выговаривая слова, сообщил о том, что экипаж принял решение прекратить сопротивление и сейчас выйдет из командного отсека для обсуждения условий капитуляции. Алекс им ни на грош не поверил. «Ага, как же, сдаваться… А связь чего отрубили?»

— Всем полная боевая готовность! Стрелять по моей команде. Охладители бьют первыми.

Часть стены внезапно просто исчезла, точнее, резко разошлась во всех направлениях, обнажив внутренности того, что было командным отсеком корабля — просторный зал без видимых приборов, лишь с группами кресел по периметру и в центре, вокруг овального стола. Внутри помещения было около пятидесяти человек, все в таких же облегающих скафандрах и небольших шлемах. Они стояли довольно плотной группой, а один был прямо за открывшейся дверью (стеной?). Хотя цель и была соблазнительной и всю группу можно было без труда накрыть одним залпом, Алекс все же удержался, подняв левую руку в останавливающем жесте, и направился к парламентеру, удерживая его на прицеле винтовки, которую держал в правой руке.

Несмотря на угрожающий вид, десантник в боевом скафандре, видимо, не произвел впечатления на переговорщика, и тот весьма обыденным движением стянул шлем, обнажив черноволосую голову. Когда Алекс подошел достаточно близко, он довольно громко, но спокойно сказал:

— Я старший офицер данного корабля. Меня зовут Ардис Гаэлл, я хочу узнать причину нападения и обсудить условия капитуляции. Мы не видим перспектив сопротивления, кроме ненужных жертв.

— Лейтенант Александр Орлов. Флотский спецназ, — не снимая шлема, рявкнул Алекс через динамики. — Никаких обсуждений не будет. Вы сдаетесь, разоружаетесь — остаетесь живы. Полномочий что-то обсуждать у меня нет. Да и желания тоже. Так что без глупостей, и включите связь.

На удивление, никаких возражений не последовало. Весь экипаж без суеты сдал десантникам оружие, в основном нечто вроде пистолетов и несколько винтовок, а также десятка полтора тех самых прямых мечей, которыми так ловко орудовали их погибшие товарищи. Корабль был захвачен.