Сабина вошла одна в комнату для допросов и села за стол напротив Магдалены. События последних пяти дней отразились на них обеих.

Белоснежные волосы монахини были свежевымыты, но это не могло скрыть душевного и физического изнеможения, которое читалось на ее лице.

– Вы одна? – спросила она.

– Да, Снейдера вы больше не увидите.

Монахиня кивнула, будто поняла.

– Насколько вы продвинулись в вашем расследовании?

– Я познакомилась с вашей дочерью, – сказала Сабина вместо ответа. Вообще она была готова голову отдать на отсечение, что следующий вопрос будет: «И как у нее дела?» Но она ошиблась.

Монахиня осталась абсолютно спокойной.

– Прошлой ночью у меня кольнуло сердце. Это было очень странное чувство. У вас есть дети, фрау Немез?

Сабина не ответила.

– Знаете, – продолжила монахиня, – я всю ночь не сомкнула глаз. Как мать, которая тревожится за маленького ребенка, когда у того жар. Хотя я никогда этого не переживала. Я никогда не была матерью. Стала ею всего несколько месяцев назад.

Сабина молчала. Пусть женщина говорит!

Монахиня подняла глаза.

– Вчера ночью случилось что-то ужасное, да?

Сабина кивнула.

– Министр Хирш, его шофер и телохранитель были убиты.

– И моя дочь тоже, да?

Сабина сжала губы и затем кивнула. Ей все еще больно говорить и глотать.

– Но ее не убили, она покончила с собой.

Магдалена рассматривала синюю шею Немез, затем ее взгляд словно прошел сквозь Сабину и устремился в пустоту.

– Почему вы не предотвратили ее смерть?

– Она хотела умереть. Никто не мог этого предотвратить, – ответила Сабина, хотя у нее не было причины оправдываться. Впрочем, она вполне могла поставить себя на место монахини. Сабина знала, каково это – терять любимого человека.

– Смерть моей дочери на вашей совести… – заявила монахиня с неожиданной грустью в голосе, – это как если бы вы собственноручно ее убили.

– Вы тоже убили! – напомнила монахине Сабина твердым голосом, игнорируя боль в горле. – Мне представить вам отчет по вашей вендетте со всеми сопутствующими жертвами?

Монахиня молча смотрела на Сабину.

– Вы действительно думали, что провернете это, не принося никого в жертву? – продолжила Сабина. – Втянуть собственную дочь в эту историю было не моим, а вашим решением. Так кого вы хотите теперь упрекать?

Монахиня лишь кивнула; казалось, она приняла ситуацию.

– Нет никого без вины и злобы. Иначе мы были бы ангелами. – Она подняла взгляд. – Возможно, вам тоже когда-то придется принести жертву, фрау Немез.

Если бы ты знала… Сабина сжала кулак, чтобы сдержать дрожь, и наклонила голову набок.

– Это было предупреждение?

– Возможно. – Затем монахиня замолчала.

Нельзя допускать, чтобы разговор становился слишком личным, – решила Сабина.

– Что означает подсказка Hell7? – сменила она тему.

Монахиня ненадолго задумалась.

– Так как вы не спросили меня о значении MörDer, полагаю, что хотя бы это вы уже выяснили.

– Что означает Hell7? – повторила Сабина.

Монахиня молчала.

– Кто сообщники вашей дочери?

– Я дам вам последний добрый совет… это даже скорее просьба: поторопитесь, иначе кому-то еще придется умереть, потому что я не могу и не буду этому препятствовать. – После этих слов она откинулась на стуле и принялась перебирать пальцами бусины четок.

Сабине хотелось вырвать у нее из руки четки. Но прежде чем она успела что-нибудь сказать, дверь распахнулась. Краем глаза она увидела, что Снейдер все-таки вошел в комнату.

Он остался стоять за Сабиной, и в зеркале она видела, как он сверху вниз смотрел на монахиню.

– Надеюсь, вам ясно, что смерть вашей дочери – только начало. Я собственноручно уничтожу всех, кто вам помогает.

В голосе Магдалены появилась злоба:

– Убийство тоже значится в вашей должностной инструкции?

– Вы думали, мы будем сидеть сложа руки и наблюдать, как убивают ваши помощники? – крикнул Снейдер. – Мы не клуб скаутов, а БКА!

– Это угроза?

– Воспринимайте как хотите. В конце концов я или арестую всех ваших пособников и сообщников, или – если это будет неизбежно – убью, потому что такова моя работа. И Господь меня простит, потому что это его работа.

Монахиня хотела что-то сказать, но Снейдер оборвал ее:

– Идемьте, Немез! Это пустая трата времени. Мы получили новую информацию.