Часть четвертая
Ветви

– Итак, над чем конкретно ты сейчас работаешь? – спросила Костаса Мерьем, увидев, как тот расхаживает по дому, держа в руках свои записи.

– Ой, он готовит доклад, – влезла в разговор Ада. – Папу пригласили в Бразилию. На Саммит Земли. Он хочет, чтобы я поехала с ним.

– Я впервые представляю результаты своих исследований, – объяснил Костас, – и даже не знаю, что нервирует меня больше: суждение научного сообщества или мнение собственной дочери!

– В прошлом году он ездил в Австралию. Изучал эвкалипты. Смотрел, как различные деревья реагируют на волны тепла и природные пожары. Хотел понять, почему одни виды выживают лучше других.

Ада не стала рассказывать о том, что папа сократил поездку и с первым же рейсом вернулся в Лондон, когда ему сообщили, что жена находится в коме.

– Ох, как замечательно, что вы поедете вместе! – воскликнула Мерьем. – Костас, занимайся своими делами. Пиши, пиши, заканчивай свою работу. О нас можешь не беспокоиться.

Костас с улыбкой пожелал всем спокойной ночи.

Ада подождала, пока в коридоре не затихнут шаги отца, и, услышав, что он закрыл за собой дверь своей комнаты, повернулась к тете:

– Ладно, я тоже пойду к себе.

– Погоди, мне нужно сказать тебе кое-что важное. Я, кажется, знаю, почему ты тогда кричала.

– Вы серьезно?

– Да, я много думала об этом. Ты сказала, с тобой что-то неладно… И у твоей мамы было то же самое. Проблемы с душевным здоровьем, как ты выразилась. Я очень расстроилась, услышав такое. Ведь я знаю, что это неправда. С тобой все в порядке. Ты очень умненькая девушка.

– Тогда как вы можете объяснить то, что случилось?

Бросив взгляд в сторону коридора, Мерьем понизила голос до доверительного шепота:

– Это джинн.

– Что-что?

– Послушай меня. Там, на Кипре, моя мама в свое время всегда говорила: «Если видишь приближение песчаной бури, беги поскорее в укрытие, потому что это джинн женится!»

– Я вообще не понимаю, о чем вы говорите.

– Наберись терпения. Я сейчас все объясню. Видишь ли, джинны до неприличия неразборчивы в половых связях. Причем джинны как мужского, так и женского пола. Джинн женского пола может иметь до сорока мужей. Понимаешь, что это означает?

– Хм… Бурную половую жизнь?

– Слишком много свадеб! Но когда именно они празднуют – вот в чем вопрос! Разве нет? Им приходится ждать наступления бури. Песчаной или снежной. Целые орды джиннов резвятся прямо сейчас на улицах Лондона.

– Хорошо. Теперь вы меня пугаете.

– Да ладно тебе, тут нечего бояться! Я только хочу сказать, что джинны ждут именно этого момента. Они сейчас там – пьют, танцуют, веселятся. И меньше всего им хочется, чтобы у них под ногами путались всякие там людишки. Хотя чисто формально это они находятся у нас под ногами. В любом случае, если ты случайно наступишь на джинна, он может заставить тебя вытворять невероятные вещи. Люди начинают биться в припадке, молоть чепуху или без причины орать.

– Так вы считаете меня одержимой? Когда я так говорила, то выражалась чисто метафорически. Не следует воспринимать все слишком буквально. Это было несерьезно.

– Ну лично я всегда воспринимала джиннов очень серьезно, – медленно, словно взвешивая каждое слово, произнесла Мерьем. – Они даже упоминаются в Коране. В нашей культуре люди верят в невидимых существ.

– Вот и хорошо. Но хочу вам напомнить, что мой папа – ученый, а мама была научным работником и художницей. В нашем доме не верят в подобные вещи. Мы вовсе не религиозны. На случай, если вы не заметили.

– Ой, да знаю я! – отмахнулась Мерьем с раздражением в голосе. – Но сейчас я говорю о древней мудрости. Это часть нашей культуры. Твоей культуры. Она заложена у тебя в ДНК.

– Классно! – пробормотала Ада.

– Не волнуйся. Бог создал нижние ветви для птичек, которые еще не научились толком летать.

– В смысле?

– А в том смысле, что всегда можно найти лекарство. Я тут немного поспрашивала вокруг. Кое-кому позвонила и нашла замечательного целителя. От одного посещения вреда точно не будет.

– Экзорцист? – удивилась Ада. – Ух ты! В Лондоне, оказывается, есть экзорцисты! Вы, наверное, шутите?

– Вовсе нет. Мы просто пойдем и проверим. Вот видишь, и погода налаживается. Значит, время самое подходящее. Я только жду подтверждения, что нас примут. А если нам не понравится, мы просто возьмем и уйдем. Не станем искать теленка под быком. – (Ада втянула в себя воздух и медленно выдохнула.) – Послушай, такое может с каждым случиться. В молодости мне самой пришлось обращаться к целителю.

– Типа когда?

– Типа, когда я вышла замуж.

– Это все потому, что ваш муж был не очень хорошим человеком. По-моему, он был еще тот говнюк.

– Говнюк, – повторила Мерьем, пробуя слово на вкус. – Я никогда не ругаюсь.

– А вам точно не помешало бы. На душе сразу становится легче.

– Да, он был не очень хорошим человеком. Ты права. Хотя поход к экзорцисту мне точно не повредил. На самом деле даже помог. Послушай, чиэримин кёшеси… – Мерьем обвела взглядом кухню, будто только сейчас вспомнив, что потеряла нечто очень нужное. – Как называется то… когда ты начинаешь чувствовать себя лучше, потому что веришь в действенность лечения?

– Эффект плацебо?

– Вот именно! Если ты поверишь, что целитель тебе поможет, так оно и будет. Просто нужно действовать. Хороший корабль словами вплавь не отправишь.

– Это у вас подлинные поговорки или вы их сами придумываете?

– Конечно подлинные, – скрестив руки на груди, подтвердила Мерьем. – Ну что скажешь? Мы пойдем с тобой к укротителю джиннов?

– К укротителю джиннов! – Ада задумчиво потянула себя за мочку уха. – Я могу согласиться на эти глупости только при одном условии. Вы сказали, мои папа с мамой с детства любили друг друга. Сказали, они расстались, порвали отношения, а потом спустя годы вновь встретились.

– Все верно.

– Расскажите, как это случилось. И как они начали снова встречаться?

– Ох, он вернулся! – вздохнула Мерьем. – Одним прекрасным утром мы проснулись и услышали, что Костас Казандзакис снова в Никосии. Я думала, у Дефне это уже пройденный этап. Разве она мало страдала?! Она даже перестала о нем вспоминать. Она была взрослой женщиной. Но ты знаешь, как у нас говорят? У медведя девять песен, и все про мед.

– В смысле?

– А в том смысле, что она его так и не забыла. Ну да, у меня было нехорошее предчувствие. Я пыталась удержать сестру подальше от него – держи порох подальше от огня, – но ничего не получилось. Предчувствия меня не обманули, потому что, когда они снова увидели друг друга, прошедших лет будто и не бывало. Будто они снова стали детьми. Я сказала Дефне: зачем ты даешь ему второй шанс? Разве ты не знаешь, что садовника, влюбившегося в розы, пронзают тысячи шипов? Но она даже не стала меня слушать.