Летом 1960 года мы с женой Аллой выехали в очередной отпуск, как мы тогда говорили, в Союз. Я не помню, где мы тогда отдыхали, но, уладив все свои рабочие дела на Лубянке и на Смоленской площади, подались на юг.

Обычно уезжавшие на длительное время из Берлина сотрудники посольства оставляли ключи от квартиры у близких друзей — мало ли что могло случиться за время отсутствия хозяев. Мы отдали ключи Олегу Сергеевичу Панину, с семьей которого дружили.

В отпуске мы услышали печальную весть — умер первый президент Республики с 1949 года, то есть со времени образования ГДР, ветеран коммунистического и рабочего движения и Коминтерна Вильгельм Пик. Помянули добрым словом заслуженного и уважаемого коммуниста. Нам было искренне жаль старика — верного друга Советского Союза…

Вернулись в Берлин. Потянулись как всегда напряженные рабочие будни. Прошла пара недель, и неожиданно возникла необходимость облачиться в представительский черный костюм. Почему именно, не помню, но не в связи с чьей-то смертью и печальными проводами в «последний путь» или участием в каких-то важных протокольных церемониалах, но, в общем, было что-то официально-торжественное. Следовало быть в «черной паре». Времени для сборов было мало. Приехав домой переодеться, я извлек из шкафа свой «особо торжественный» костюм и начал облачаться. Надев свежую белоснежную сорочку, «выходные» и, как положено, слегка приношенные черные ботинки, тщательно вывязав спокойных тонов галстук, я медленным движением надел пиджак и… обомлел! Он был явно с чужого плеча. Не мой пиджак! Он принадлежал полному человеку и был однобортным. Этикетка на подкладке свидетельствовала о пошиве этой вещи в правительственном ателье Панкова и ни о чем не говорила, так как почти весь дипломатический состав посольства шил именно в этой мастерской черные представительские костюмы. Да и пошивочный материал был у всех одинаковый — лучшая ткань в те годы датского производства. Вроде мой пиджак и в то же время — не мой! Тогда я еще не имел «пивного» брюшка, а приобретенные в Берлине несколько килограммов лишнего веса не имели даже намека на полноту и не портили пока еще сохранившейся спортивной стати. Нет! Пиджак был явно не мой. Он был сшит на солидное брюшко, хозяин которого был весьма и весьма тучноват.

Время выезда на мероприятие поджимало. Посольский автобус ждать не будет.

Лихорадочно шаря по всем карманам в надежде найти хоть какую-то зацепку, я в наружном нагрудном кармане обнаружил кусочек белого картона, на котором большими печатными буквами шариковой ручкой было выведено САННИКОВ. Смутно догадываясь о происшедшем, но не представляя, что именно могло случиться с моим пиджаком, я рванулся к телефону и буквально перехватил уже выходившего к машине и тоже торопившегося Олега. Уловив встревоженную интонацию и недоуменный вопрос, он начал хохотать, торопливо пересказывая суть возникшей ситуации.

— Я сейчас заеду за вами. Шура (жена Олега Панина — Александра Константиновна) возьмет с собой прочную нитку, чтобы Алла излишне не копалась, и исправит ситуацию, ибо именно она перешивала пуговицы на твоем костюме!

Служебная вилла, в которой проживали Панины, была в двух минутах езды от нашего дома…

В руках Шуры уже была заготовленная иголка с нужной ниткой. Алла до этого успела отрезать пуговицу и расчистить место для работы.

По дороге Олег рассказал весьма примечательную историю.

Умер Вильгельм Пик. В те годы Леонид Ильич Брежнев был председателем Президиума Верховного Совета СССР и приехал на похороны во главе правительственной делегации. Олег Панин руководил протокольной группой посольства и, естественно, все время был вместе с делегацией.

В кабинете посла Михаила Георгиевича Первухина при обсуждении предстоящей церемонии помощник Брежнева траурно-печальным голосом поведал, что по пока не выясненным причинам багаж членов нашей делегации с черными костюмами был отправлен не в Берлин, а в Будапешт и получить его можно только сегодня поздним вечером, да и то если будет организован спецрейс. Брежнев стал распекать помощника, грозя ему строгими наказаниями. Ситуацию «разрулил» находившийся вместе со всеми в кабинете посла руководитель Представительства КГБ в ГДР генерал Коротков. Александр Михайлович решительно вмешался в принимавший «горячую» форму разговор, сказав:

— Леонид Ильич! Вам точно подойдет мой костюм. А костюм Михаила Георгиевича, как я вижу, придется в пору… — и он назвал одного из членов делегации. — Что касается вашего помощника, то мы сегодня же подберем по его фигуре черный костюм из других, имеющихся у наших сотрудников. Этим займется наш «протоколист» Олег Сергеевич Панин.

Бросив грозный взгляд в сторону своего помощника, Леонид Ильич тут же сменил гнев на милость.

— Ладно, я еще с ним дома поговорю, — и сразу повеселел. Инцидент был улажен.

Брежневу достался костюм генерала, один из членов делегации получил костюм посла, ну а мой костюм достался незадачливому полноватому помощнику Леонида Ильича.

Вот такая история приключилась с моим черным представительским костюмом, на котором жена Олега Шура срочно перешила пуговицы, превратив двубортный костюм в однобортный.

Но на этом история этого необычная костюма не закончилась. Он привлекался мною к носке крайне редко, а материал оказался вечным, да и пошив мастерский. И слегка подогнав под свою и сегодня спортивную фигуру, его с гордостью донашивает мой тесть.