Глава 31

– Я, вообще-то, видела эту девушку, которую ищет полиция, – сказала Дебби Кристос своей подруге Салин Хо. – В прошлом году я случайно столкнулась с Джой в кафе «Дэвид Джонс». Они ходили по магазинам. Помню, я тогда подумала, что они выглядят как мать и дочь.

– Кажется, я о ней слышала, – отозвалась Салин, – но никогда с ней не встречалась.

В течение последнего месяца Салин возила Дебби на теннис вечером по пятницам.

Потеря одной из них супруга, как многие поворотные события в жизни, стала интересным проверочным тестом для их дружбы. С некоторыми подругами Дебби пришлось расстаться: к примеру, с той, которая в ответ на отказ Дебби идти в театр повелительным тоном заявила, мол, не стоит ей чахнуть от тоски. Зато дружба с другими укрепилась, как с Салин, которая сама не была вдовой, но интуитивно понимала, как чувствует себя Дебби через шесть месяцев после кончины Денниса: нервы у нее были так обнажены, что дуновение ветра вызывало болезненную реакцию. Салин не говорила: «Дебби, дай мне знать, если я чем-нибудь могу помочь тебе». Она просто предупредила: «Я заеду за тобой в семь».

Сын Дебби, произнося поминальную речь на похоронах Денниса, сказал: «Отец умер, занимаясь любимым делом, сразу после того, как выиграл вечерний пятничный матч по теннису».

Дебби пожалела, что сын не обратился к ней за проверкой фактической стороны своей траурной речи. Деннис был близок к тому, чтобы выиграть гейм, но определенно не матч. Они сражались против Джой и Стэна, а никто не побеждал Делэйни. Около двадцати человек, слушавших эту речь, наверное, подумали: «В мечтах, Деннис».

– Какая она была? – спросила Салин. – Девушка?

– Понятия не имею, – призналась Дебби. – Я почти не обратила на нее внимания. А стоило бы. В последние дни я пыталась вспомнить, что говорила или делала Джой, не казалась ли она грустной или подавленной, но нет, она выглядела отлично! И со мной говорила очень приветливо.

– Ох, да где же Джой?! – воскликнула Салин, когда они остановились на светофоре, и повернулась к Дебби. – Это так на нее не похоже, правда?

– Правда, – согласилась Дебби. – Это на нее не похоже. Совсем. Вот что меня беспокоит.

Прошло уже семнадцать дней.

Вчера Дебби и Салин участвовали в организованном полицией прочесывании буша рядом с велосипедной дорожкой, которая шла вокруг заповедника Сент-Хеленс. Это было ближайшее к дому Делэйни место для велосипедных прогулок, а Джой получила на Рождество новый велосипед от своего сына Троя, и, вероятно, он ей понравился, хотя никто не видел, чтобы она на нем каталась.

Все четверо взрослых детей Делэйни приняли участие в поисках. Стэн Делэйни – нет. Дебби не знала, как к этому относиться, хотя многие другие люди сделали свои выводы.

– Я все думаю кое о чем, – начала Салин, глядя на дорогу. – Это случилось в прошлом октябре. – Она разволновалась, будто хотела сделать какое-то признание. – Я ехала домой из книжного клуба около девяти вечера, когда увидела человека, сидевшего в канаве на Бомонт-роуд. Я подумала, это какой-то пьяный подросток, но потом свет фар упал на его лицо. И я узнала Стэна Делэйни.

– Сидел в канаве?! – Дебби была шокирована.

Стэн Делэйни не такой человек, чтобы рассиживаться в канавах. Он слишком высокий.

– Да! Тогда я подъехала к нему, и он сказал мне, что вышел размяться, но споткнулся и опять повредил колено. Мне это показалось странным, потому что он был в джинсах. Явно не подходящая одежда для спортивных занятий. Больше было похоже на то, что он ушел из дому. Да, и еще кое-что, – осторожно проговорила Салин. – Я думаю… может быть, я ошибаюсь… но нет, я вполне уверена, что он плакал.

– Плакал? – Дебби попыталась осмыслить услышанное. – Из-за колена?

Мужчины с возрастом становятся более слезливыми.

– Что-то случилось, – сказала Салин. – Я это точно знаю, поскольку посадила его в машину и отвезла домой, а там были все четверо детей. Мне не показалось, что у них какой-то праздник, нет. Больше было похоже на то, что они получили какую-то ужасную новость. Что-то случилось… судя по атмосфере! Знаешь, как, бывает, чувствуются такие вещи? Воздух был такой плотный, хоть ножом режь.

– Боже! – грустно произнесла Дебби. – А эта девушка тогда все еще жила у них? Саванна?

– Ее я не видела, – ответила Салин. – Думаю, ее уже не было. Кстати, я об этом никому не говорила. – Она оторвала глаза от дороги и бросила на Дебби быстрый тревожный взгляд. – Не знаю, может, зря.

– Я тоже не знаю, – сказала Дебби.

Она подумала о слухах и сплетнях, которые циркулировали в теннисном клубе. Брак Джой и Стэна стал достоянием общественности. У каждого было свое мнение на этот счет. Некоторые говорили, что никогда не видели более счастливого партнерства на корте и вне его. Люди восхищались тем, как супруги без слов понимали друг друга, играя в паре и молча меняясь местами; между ними как будто существовала телепатическая связь. Никогда от них не слышали раздраженных криков: «Твой! Нет, твой! Я сказал, что беру его!» – как от других пар. Когда они выигрывали, что происходило с завидной неизбежностью, Стэн поднимал Джой на руки, как ребенка, кружил ее и смачно целовал в губы.

Другие с жаром заявляли, что все это была одна показуха. Люди обменивались сведениями о незначительных деталях, подмеченных ими за годы брака Джой и Стэна, которые свидетельствовали о семейных трудностях, ссорах, неблагополучии, неверности и финансовых проблемах. В конце прошлого года Джой начала приходить на пятничные вечерние игры одна. Предположительно, это было связано с последней травмой колена у Стэна, но потом, ближе к Рождеству, и сама Джой перестала появляться. То, как все обсуждали брак Делэйни, казалось недопустимым вторжением в чужую личную жизнь. Люди как будто совали нос в спальню к Джой и Стэну, да так и есть, всем ведь было известно, как Барб Макмэхон нашла телефон Джой под их супружеской постелью. У Дебби это вызывало подспудную злость, как будто она ощущала, что кривотолки о семье Делэйни имели какое-то отношение к мнению других людей о ее собственной жизни. Когда Деннис был жив, она была частью прочного, уважаемого, не подвергавшегося нападками союза: мистер и миссис Кристос. Но как только он умер, она стала неприкаянной. Пожилая женщина, живущая одна. Она была уязвима, говорил ее сын. Ей, наверное, так одиноко, говорила дочь. Все это произносилось по любви, но иногда Дебби хотелось кричать.

Слава богу, у нее есть Салин, и та по-прежнему относилась к ней по-человечески.

– Сегодня мы будем биться изо всех сил, – сказала она. – За Джой. И чтобы отвлечься.

– Да, – согласилась Дебби.

Она увидела вдалеке старый, всеми любимый знак клуба Делэйни – улыбающийся теннисный мяч. До сих пор и корты, и клубный дом все по привычке называли Делэйни, хотя Джой и Стэн продали свою теннисную школу больше года назад. Делэйни на самом деле никогда не были владельцами кортов, они брали их в аренду у муниципалитета, но правда состояла в том, что именно Джой и Стэн уговорили местный совет построить их.

Дебби и Деннис присутствовали на первой встрече с муниципалами. Больше всех говорила Джой. Они вчетвером были членами-основателями теннисного клуба. Такие молодые, не имевшие представления о своей юности и красоте.

Много лет Стэн занимал пост президента клуба, Деннис исполнял должность казначея, а Джой и Дебби готовили сэндвичи. Теперь это казалось возмутительным. Президентом должна была быть Джой, а Дебби – казначеем (она же бухгалтер!), но в то время они ничего не имели против.

Смерть Денниса освежила в памяти Дебби ранние годы их брака. Или это из-за слайд-шоу, которое подготовила к похоронам ее дочь? Там была фотография их вчетвером на вечеринке в клубе, где они все наклюкались приготовленного Джой гавайского пунша. Как странно было сидеть в прохладной церкви, семидесятичетырехлетней, в колготках, и смотреть на себя в мини-юбке. Дебби почти ощущала тошнотворно-сладкий вкус пунша и трущуюся о бедра ткань мини-юбки. Казалось, оно все еще здесь – то время их жизни, метафизически достижимо посредством некого магического средства, отличного от памяти.

На том снимке Джой лукаво улыбалась Деннису поверх бокала с пуншем, а Деннис, с длинными закрученными усами, смотрел на нее многообещающе, тогда как Дебби и Стэн, ничего не подозревая, улыбались в камеру. Дебби забыла, какой бомбой была раньше Джой. Разве не так однажды назвал ее Деннис? Бомба Делэйни?

Дочь Дебби не заметила, что для похоронного слайд-шоу выбрала снимок, на котором ее отец флиртует с другой женщиной. Дочь больше заинтриговали закуски 1970-х: сыр и маринованные луковки на зубочистках, воткнутых в апельсины, чтобы эта конструкция напоминала ежиков. «О боже мой, мама, что это такое?»

Была ли Дебби единственной на похоронах, кто, когда перед глазами промелькнула эта фотография, задумался, не было ли чего между Деннисом и Джой?

Вполне возможно.

Деннис не был ангелом. Дебби и сама немного дурила. У них обоих случались «загулы» в ранние годы брака, до рождения детей. Ничего серьезного. Она не назвала бы это словом «роман». Просто легкие увлечения. Ничьи чувства не были задеты, по крайней мере сильно. Однажды они даже участвовали в вечеринке с групповым сексом. «Откуда у нас бралась энергия?» – удивлялись оба, дожив до пятидесяти. Детям они об этом не рассказывали. Молодые люди теперь до странности пуритански относятся к сексу, хотя вовсю крутят задницами в Интернете.

«Что случилось с загоранием топлес?» – игриво спросил Деннис во время одной из последних поездок на пляж. Дебби, пытаясь поддержать его настроение, указала на группу девушек в бикини со стрингами. «Не-а, они просто выглядят глупо», – сказал Деннис. Он был мужик простой. Джой на том снимке была в топе с низким вырезом. Деннис на том фото восхищался не ее прекрасными глазами, это точно.

Дебби не рассердилась бы на Джой, если бы та переспала с Деннисом. Не послала бы ей открытку с благодарностью, но и злобы на нее не затаила бы.

Все это было так давно. И точно не имело отношения к исчезновению Джой.

Если только не показывало, что Джой – серийная лгунья?

Неужели она сбежала с любовником?

Кто стал бы так утруждать себя в их-то возрасте? Вероятно, Джой стала бы. Она всегда была такой энергичной.

Салин припарковалась, и у Дебби, когда она вылезала из машины, заныла спина, просто чтобы напомнить: ей уже не тридцать лет, несмотря на всю свежесть воспоминаний.

– Приготовься, – сказала Салин, закрывая машину. – Марк Хиггинс приближается.

Марк Хиггинс играл на пятничных вечерних турнирах с невероятной серьезностью, подбивал ракеткой мяч раз по четыреста перед каждой подачей, делал перерыв между геймами, чтобы вытереть лоб полотенцем, как будто выступал на Открытом чемпионате Австралии. И еще у него была ужасная привычка дергать свою бедную жену за нос, отчего Дебби хотелось расквасить ему нос.

– Ах, этот парень глуп как пробка, – буркнула себе под нос Салин, и Дебби бросила на нее удивленный взгляд, потому что Салин обычно ни о ком слова дурного не говорила.

Марк подошел к ним, высокий, худощавый, седобородый, на плече – объемистая сумка с ракетками.

– Приветствую, леди! – с веселой улыбкой произнес он. Женщины для него были милыми, малозначительными и тупыми существами. – Слышали последнюю новость о Джой? – Лицо его расплылось от удовольствия, что можно посмаковать шокирующую сплетню.

– Нет, – холодно ответила ему Салин.

– Вы знаете, что она исчезла? – спросил Марк.

– Ради бога, конечно знаем, – злобно проговорила Салин. – Мы обе участвовали в поисках в среду.

– Очевидно, что Стэн – их главный подозреваемый в кавычках. – Марк не обратил внимания на резкость Салин и поскреб бородку большим и указательным пальцем, словно пародировал глубоко задумавшегося профессора. – Но без тела… они по-королевски обделаются.

– Без тела? – повторила Дебби. – Ты же не имеешь в виду тело Джой?

– Конечно имею, – сказал Марк таким тоном, будто глупее ничего в жизни не слышал. – Дебби, а чье еще тело я могу иметь в виду!

Она вспомнила красивые загорелые ноги Джой. Эта женщина никогда не стояла на месте. Когда умер Деннис, она принесла лазанью, вынутую из формы для запекания, и тут же призналась, что не готовила ее, а купила в итальянском гастрономе и попыталась переложить на блюдо, чтобы выглядела как домашняя. При этом у Джой был такой виноватый вид, что Дебби рассмеялась.

– Нужно смотреть фактам в лицо, – покровительственным тоном заявил Марк. – Маловероятно, что она жива. У Стэна царапины на лице. О чем это говорит?

– Они могли появиться по разным причинам, – сказала Салин, но ее голос дрогнул от ужаса.

– Полиция может называть это розысками пропавшего человека, – продолжил Марк, – но любому, у кого есть мозги, ясно, что они относятся к этому делу как к расследованию убийства.

– Она отправила сообщения всем своим детям, что уезжает, – напомнила Дебби.

– Не так уж трудно отправить эсэмэски с чужого телефона, – возразил Марк. – Телефон находился в доме. Барб Макмэхон нашла его спрятанным под их кроватью.

– Стэн не умеет отправлять эсэмэски, – сказала Дебби, – если ты на это намекаешь.

– Он так говорит, – многозначительно заметил Марк.

– Стэн – наш друг! – возмутилась Дебби. – Ты не должен так говорить о нем.

– Я слышал, там была какая-то любовная связь, – не унимался Марк. Глаза его сверкали. Дебби еще никогда не видела этого человека в таком радостном возбуждении. – У них в доме в прошлом году жила одна симпатичная девушка двадцати с чем-то лет, так сказать, друг семьи, и я полагаю, когда Джой лежала в больнице, искушение было слишком велико для Стэна. Как говорится, кот из дому – мыши в пляс!

– Прекрати! – велела Дебби. – Хватит трепать языком! Я ни единому слову не верю.

Но теперь ей было трудно не сопоставить слова Марка с рассказанной Салин историей о Стэне, сидевшем в канаве и лившем слезы.

Марк поднял вверх ладони:

– Не пристреливай вестника, Дебби! Думай, что хочешь, но у меня есть теория, где он спрятал тело.

– Марк, нам не интересна твоя теория, – заявила Салин.

– Под их кортом, – поделился догадкой он. – Они поменяли на нем покрытие. Превосходное место, чтобы спрятать тело. Я сказал полиции: «Ребята, вам нужно раскопать этот теннисный корт». Думаю, они так и сделают. Вы услышали об этом первыми.

– Но погоди, они меняли покрытие в январе… – начала было Дебби.

Марк пёр напролом:

– Это еще не все. Я видел Стэна через два дня после исчезновения Джой: весь в пыли, глаза налиты кровью, он покупал шоколадное молоко в мини-маркете на Гастингс-стрит. Я спросил его: «Стэн, что с тобой?» Он не обратил на меня внимания. Просто проигнорировал, будто меня нет вовсе. Об этом я тоже сообщил полиции.

– Ты думаешь, он закопал ее тело, а потом пошел покупать себе шоколадное молоко? – спросила Салин.

– Именно так я и думаю, – подтвердил Марк. – Зарывать тело – работа, вызывающая жажду!

– Не смешно, – сказала Дебби.

– Да, Дебби, это не смешно. Это абсолютная трагедия, – бодро проговорил Марк. – Я еще сказал полицейским, чтобы они присмотрелись к этому их сынку, тому, что разъезжает на крутых тачках и якобы зарабатывает на торговле онлайн. Он раньше торговал наркотиками. Знаю это доподлинно, потому что он продавал их моему сыну.

– Трой? – удивилась Дебби. Трой встречался с ее дочерью. Она знала, что он с чьими только дочерьми не встречался, однако до сих пор сохранила к нему теплые чувства. – Он тогда был подростком, Марк. Думаю, мы все изменились с тех пор.

– Я сказал полиции, чтобы они проверили его на отмывание денег, может, он член международного преступного синдиката белых воротничков; кто знает, как он заработал все свои деньги.

– Так, погоди, теперь ты говоришь, что, по-твоему, Трой тоже имеет отношение к исчезновению матери? – спросила Салин.

– Все возможно, леди! – Марк поправил на плече сумку с ракетками и удалился вальяжной походкой. – Увидимся на корте!

– Мать твою, Марк Хиггинс! – воскликнула Салин, и Дебби была вполне уверена, что такие слова сорвались с губ ее подруги впервые.