Глава 20
Вероника выложилась на все двести процентов. «Упахалась» – как тут говорят простолюдины. Но на предложение врачей «Алой Здравницы» отдохнуть в свободной палате ответила решительным отказом. И воспользовавшись своим состоянием, от души опиралась на меня, когда я вёл её к машине, или же когда помогал подняться по лестнице общежития «Алой Мудрости».
Софья ехала в общежитие тоже на моём «РВМ», и тоже предлагала целительнице помощь, но ей отказали со словами:
– Обязанность господина заботиться о своей измождённой по его прихоти целительнице.
Троекурову не задело поведение Ладиной, Софья была безмерно благодарна Веронике за проделанную ей работу.
Домой я вернулся в четыре утра, рухнул на кровать и отрубился.
На следующий день мне позвонила Алиса, чтобы сообщить, что её сим-карту восстановили и она теперь снова на связи. А затем рассказала, что уже успела увидеться с семьёй.
– Правда, сегодня нас вряд ли отпустят домой, – со вздохом проговорила она. – Всё-таки… Ах, спасибо тебе, Аскольд за Веронику. Если бы не она… Одна бы Варя не смогла всем помочь.
– Хватит уже, Алиса. Мы же не чужие люди. Главное – все живы и скоро будут здоровы. Правильно?
Ответила она не сразу.
– На счёт все ли скоро будут здоровы сомнительно, – тяжело произнесла Оболенская. – Целительницы помогали маме и сёстрам, да и мне немного. Но мы не одни были в машине. Игнат и Василий Петрович, водитель и один из наших Мастеров, тоже были в салоне. И тоже пострадали, но на них сил целительниц не хватило. Врачи говорят, должны поправиться… но потребуется время.
– Вы все ехали в одной большой машине? Слишком приметно.
– Обратная сторона статуса, Аскольд, – снова вздохнула девушка. – Не пристало высокородным аристократам прятаться. Особенно в условиях мирного времени. Да и с приёма мы ехали, там же все на тебя смотрят. Всё у всех на виду.
– Но вы ведь ваш род воюет в Африке, – припомнил я. – Так что сейчас у вас не совсем мирное время.
– Так, где Африка… – горько возразила Алиса.
На самом деле я прекрасно понимал, о чём она говорит. Тот, кто боится собственной тени в мирном городе, не сможет вести за собой людей. Однако демонстрировать уверенность – не значит пренебрегать безопасностью. Ты должен в любой момент быть готов дать отпор врагу.
И учитывая, что никто не погиб, Оболенские в общем-то справились с этой задачей. Интересно, насколько мощные защитные артефакты были при себе у великой княгини?
– Ладно, не будем об этом, – я решил не развивать тяжёлую для Алисы тему. – Лучше скажи, каких тебе гостинцев принести?
– Ты снова собираешься приехать? – удивилась Оболенская. – Не стоит, Аскольд. Ладно вчера… Но сегодня лучше занимайся своими делами.
– Разве я не могу проведать друзей?
– Подумай о чувствах этих друзей. Мы тут с Яной не накрашенные и в больничных халатах. Кому охота в таком виде на глаза показываться? Увидимся ещё. Правда. Хватит того, что Вероника снова приехала.
Ну да, целительница с утра опять отправилась в «Алую Здравницу». Причём своим ходом, сказав не ехать с ней. Мол, толку от меня там не будет. Лучше награду обещанную ещё повысить.
Спустя полчаса после разговора с Алисой мне позвонила Яна. Голос девушки звучал… странно. В нём слышалась одновременно бодрость и усталость. Яна не затрагивала тему самого нападения, только обсуждала последствия. Сетовала, что ей минимум неделю нельзя будет тренироваться.
А после разговора с Яной мой телефон вновь зазвонил. И на сей раз номер на экране был неизвестен.
Я нажал кнопку ответа и произнёс в трубку:
– Добрый день.
– Здравствуйте. Аскольд? – услышал я знакомый голос.
– Да это я. Рад вас слышать, Надежда Григорьевна.
– Взаимно, Аскольд, – сдержанно ответила великая княгиня Тверская. – Я звоню, чтобы лично поблагодарить вас за огромную помощь, оказанную моей семье.
– Право слово, я всего лишь попросил свою целительницу немного поработать по её профилю.
– И тем не менее всем нам известен характер целительниц, и я считаю, что вы сделали многое. Не отказывайтесь от благодарности, Аскольд. В конце концов, вы сами смогли добиться, что у вас вообще появилась своя целительница.
– Учту, Надежда Григорьевна.
– Благодаря вам и юной целительнице моя младшая дочь сможет прожить полную жизнь. Для меня это много значит. И я хотела бы выразить вам благодарность при личной встрече. Вы не против посетить наш дом?
– Это честь для меня.
– Визит неофициальный, скорее дружественный. Я передам через Алису время и место.
– Буду с нетерпением ждать.
– Всего вам доброго, Аскольд.
– И вам, Надежда Григорьевна. Выздоравливайте.
Ещё в этот день мне звонили Юля, Влад, и даже боярыня Морозова поинтересовалась, как дела у Оболенских. А с соседом Арвином мы встретились и выпили чаю.
Но Софья не позвонила и не написала. В голове мелькнула мысль сделать это самому. Но решил пока держаться в рамках устоявшихся отношений. А переходить на следующий шаг буду резко и решительно.
К тому же вечером меня ждала первая порция расплаты за помощь Вероники Оболенским.
– Ты же с утра в больнице была. Устала, – сказал я ей, когда мы созвонились в четыре часа дня.
– Ну так я отдохнула. Немного. Больше не получается, – бодро возразила она. – Для того чтобы как следует отдохнуть, нужна компания господина. Только рядом с ним целительница в полной мере восстанавливает силы и заряжается на новые свершения.
– Как батарея от телефона, что ли?
– Грубо. Но да.
– Ладно, через час заеду.
Итак, я должен этой ушлой девице подарок, ресторан и ночь в моём особняке. Всё в тройном размере. То есть в ближайшее время мне нужно аж три вечера и три ночи на неё закладывать… Хотя, всё это в рамках договора с целительницей. При аристократе его целительница автоматически становится личной дворянкой. И долг аристократа – обеспечить ей жизнь, достойную дворянки. И личное время иногда не забывать уделять.
Я не стал ломать голову над первым подарком и повёз Веронику в модный торговый центр за обновками для похода в дорогой ресторан. Духи и украшения целительница тоже приобрести не забыла.
– Господин такой щедрый! Как мне с ним повезло! – игриво приговаривала она, перемещаясь от одной витрины к другой.
Затем мы поужинали, насладившись живой музыкой, вином и прекрасными блюдами.
Ну и поехали в особняк.
Время уже было позднее, я заранее попросил родню не ждать меня, сообщив, что вернусь не один.
И что же? Все трое вывалились в просторный холл нашего дома.
– Вы в самом деле целительница? Поразительно! Для меня честь познакомиться с вами, – охала тётя.
– Невероятно, настоящая целительница в нашем доме! – не отстал от матери Глеб.
– Аск… ну ты даёшь, – одобрительно закивал Боря и тайком показал мне большой палец.
Что ж, конечно, для обычных людей целительницы что-то вроде невероятных возвышенных сущностей. Только те, кто общаются с ними лично, знают, что на самом деле эти сударыни весьма склочные и самоуверенные сученьки.
После знакомства с моими родственниками мы с Вероникой отправились ко мне в спальню. Как следует зарядить батарейки своей целительнице.
Когда мы взмокшие отдыхали на моей новой огромной кровати, девушка произнесла:
– Может быть, мне стоит переехать сюда? Быть к тебе ближе на случай, если что-то случится…
– Целительницам не обязательно жить вместе со своим сакральным избранником, – заметил я. – Насколько мне известно, это редко практикуется. И даже в некоторой мере осуждается обществом.
Она недовольно цыкнула.
– Всё успел разузнать. Но осуждается это весьма условно. И то из-за того, что не принято, чтобы законная супруга и целительница жили под одной крышей. Но у тебя ведь нет законной супруги. Да и девушки постоянной тоже? – приподнявшись на локте, она заглянула мне в глаза.
– Если тебя интересует, сплю ли я с кем-нибудь, кроме тебя – сплю, – ровным тоном ответил я, и тут же поймал себя на мысли, что после ритуала с Вероникой я как раз удовлетворяю свои физиологические потребности только с ней. Как-то так завертелось, что у Морозовых я давно в гостях не был. Помню, звала боярыня на прошлой неделе, но мне нужно было ехать в Выборг…
– Да я не про это, – вздохнула целительница. – А про то, что нет у тебя… Как это говорят, «сударыни сердца». Поэтому ничто не противоречит моему переезду к тебе.
– А когда она появится? Когда я женюсь и перевезу сюда супругу, мне тебя выгонять? – усмехнулся я.
– Да когда это будет… – пожала она плечами.
– Неважно когда, но важно подумать об этом заранее. Пока мы с тобой учимся в «Алой Мудрости», тебе территориально удобнее жить в общежитии. А потом, как полагается, куплю тебе отдельное жильё.
– Нет, ну это-то понятно… – огорчённо проговорила целительница и повторила: – Но когда это будет? А сейчас… Ой! Что это твоя рука делает?
– Тебе не нравится?
– Нет, продолжай…
На этой возбуждающей ноте разговор о переезде Вероники ко мне потерял свою актуальность.
* * *
В понедельник первого февраля «Алая Мудрость» бурлила. Ну, ещё бы! Пусть в новостях не было ни слова о нападении на кортеж Оболенских, пожар слухов такая мелочь остановить не могла. А ведь ещё и охраны на территории школы прибавилось.
При этом сами Оболенские демонстрировали уверенность и непоколебимость. Алиса явилась на уроки и вела себя как ни в чём не бывало. На вопросы особо настырных лицеистов о нападении наследница великокняжеского рода, улыбаясь, отвечала в духе:
– Неприятности случаются. Ох, и не завидую я тем, кто за этим стоит.
Естественно, субботнее нападение обсуждали и в нашем тесном дружеском кругу. Юля заявила, что собирается сегодня навестить Яну, Инна сказала, что планирует сделать то же самое. Обе девушки предварительно договорились с Яной об этом ещё вчера вечером, а сегодня утром, когда подтвердилось, что семейство Оболенских в полном составе переходит с больничного лечения на домашнее, договорённости подтвердились.
Остальные ребята просили передать привет нашей однокласснице и пожелания скорейшего выздоровления. В том числе и я. Правда, чуть позже, после пятого урока к нашей компашке подошла Алиса и пригласила всех в гости. Легко и без затей. Сказала, что Софья тоже будет.
Вроде бы всего лишь дружеские посиделки учеников одной школы, но по факту Оболенских поддержат представители сразу трёх княжеских фамилий.
В итоге после уроков мы отправились в гости небольшим кортежем. Могли и пешком дойти – тут близко. Но как-то не солидно, да и не возвращаться же потом за машинами?
Алиса и Яна приняли нас в гостиной. Девушки улыбались, Яна заверяла, что всё в порядке и если бы не ворчание врачей уже сегодня пришла бы в школу. И внешне обе великие княжны Тверские выглядели прекрасно, но…
Я слишком хорошо их знаю, чтобы не заметить, что Яна вела себя не так бойко, как обычно, да и Алиса, провёдшая целый день в школе, явно устала.
Спустя двадцать минут от начала нашего визита в гостиную приветствовать гостей спустилась великая княгиня в сопровождении трёх младших дочек.
Вновь прибывшие женщины семейства Оболенских выглядели ничуть не хуже Алисы и Яны. Будто и не было никакого нападения менее двух суток назад. Вот что алхимия, артефакты и целительницы с людьми делают. Статная великая княгиня и вовсе излучала такую уверенность, словно это она взмахом руки в субботу вечером уничтожила вражеский автомобиль.
Глядя на семейство Оболенских, в очередной раз убеждаешься в силе древней крови. Все дочки как на подбор – голубоглазые златовласки. Яна с Алисой уже почти распустившиеся бутоны. Близняшки Мария и Варвара набирают цвет, а малышка Василина – крохотное беззаботное очарование. Уверен, через лет десять-двенадцать она ничем не будет уступать старшим сёстрам.
Хозяйка дома уделила нам всего лишь пятнадцать минут своего времени, а затем вместе с младшей дочерью удалилась. Крошке Василине явно сложнее других делать вид, что ничего не произошло. Однако, должен признать, девчушка неплохо держалась. Правда сидела на диване почти прижавшись к матери.
Близняшки остались с нами чуть подольше. И вот когда они рассказывали, как хотят поступить в «Алую Мудрость» этим летом, к нам подошёл дворецкий и, склонившись над моим ухом, прошептал:
– Аскольд Игоревич, её светлость желает вас видеть.
Тихо поднявшись с места и кивнув удивлённому Владу и ухмыляющемуся Арвину (остальные пытались делать вид, что не замечают моего манёвра), я направился следом за дворецким.
Принимали меня в малой гостиной в восточном крыле особняка. Великая княгиня сидела на софе, недалеко от белоснежного рояля.
– Проходите, Аскольд, присаживайтесь, – плавным движением она указала на соседнее кресло. Рядом на столике стояла вазочка с печеньем и чашка с кофе, судя по запаху, таким же, как тот, что я пил в основной гостиной.
– Благодарю, – кивнул я, заняв предложенное кресло.
– Прежде всего, Аскольд, – поставив на стол чашку, проговорила Надежда Григорьевна, – я хочу лично поблагодарить вас. Спасибо большое за то, что привезли целительницу. Её вклад в выздоровлении Лины бесценен.
– Я поступил, так как должно, – спокойно ответил я. – Но я принимаю вашу благодарность.
– Хорошо. Однако, помимо устной благодарности, долг велит мне дать вам нечто более осязаемое.
– Вы ничего мне не должны.
– Позвольте это решать мне, Аскольд, – едва заметно улыбнулась княгиня и продолжила: – Я размышляла, как достойно вас наградить. Помочь стать аристократом? Так вам уже помогают. И насколько мне известно, не только Канцлер. Одарить деньгами? Это пошло. Возможно, каким-нибудь производством? Допустимо, но если подарить не то, что необходимо, такой подарок будет как золотой булыжник на шею пловцу. И потому я решила воспользоваться старой традицией. Пётр! – женщина повысила голос.
В гостиную вошёл дворецкий, который нёс на подносе массивную шкатулку, инкрустированную драгоценными камнями.
Надежда Григорьевна поставила шкатулку на стол и откинула крышку.
– Это колье принадлежало моей бабушке, – ровным тоном проговорила она. – А раньше её бабушке. Реликвия не родовая, так как передаётся по женской линии. И тем не менее очень важная для меня. Я передаю её вам и говорю: «Верните в обмен на то, что пожелаете». Если я смогу выполнить ваше пожелание, буду очень рада вернуть себе колье.
– Иными словами, вы дарите мне право самому выбрать награду? – уточнил я.
– Либо оставить колье себе, – кивнула великая княгиня.
– Что ж, ваш подарок – честь для меня. Но я вынужден спросить, на что вы готовы пойти, чтобы вернуть его?
– На многое, – со всей серьёзностью ответила женщина. – Ибо словами не передать, насколько огромна моя благодарность за спасение дочери.
– На многое… – повторил я следом. – А если я, хм… попрошу руки другой вашей дочери? – впившись в неё взглядом, прямо спросил я.
Великая княгиня семь секунд выдерживала мой взгляд, а затем снисходительно улыбнулась.
– В этом вопросе я могу дать своё одобрение, только если сама дочь будет согласна и, если будет согласен мой муж, великий князь Тверской.
– Не поймите превратно, – улыбнулся я. – Я лишь проверяю границы дозволенного.
– Я так и поняла. Но заявлять такое в лоб уж слишком нагло. А ваша излишняя наглость до добра не доведёт.
– Разве что моих врагов, – улыбнулся я.
И снова борьба взглядов. И снова снисходительная улыбка Надежды Григорьевны.
– Пусть так. Приятно было побеседовать с вами, Аскольд. Но боюсь, женщине в моём возрасте не удастся долго удерживать внимание юноши.
– Не стоит наговаривать на себя, ваша светлость. Вы дадите фору множеству юных сударыней. Но, вы правы, мне пора, не буду вас дольше утомлять.
Поднявшись с кресла, я взял шкатулку с колье и с поклоном удалился.
