Глава 14. Сила Хакона
Когда я взял в руки копье, по телу разлилась знакомая уже сила. Мышцы налились, заметно подтягивая жилы, и даже боль в плече и в ноге отошла на второй план.
— Да, ты была права, — выйдя напротив меня, сказал Хакон, — У него сила оружия появилась. Причем такая яркая.
Он стоял расслабленно, опустив руки, и вполоборота повернулся к Хильде.
— Говоришь, ты сражалась с ним?
— Я была бы осторожнее, мастер, — Хильда явно нервничала, — После Леса Правды он вырос, стал третьей ступенью. Наверняка и в мастерстве продвинулся.
Варвар усмехнулся, внимательно оглядев меня и мою стойку.
— Техника Зеленых Скорпионов, — он повел плечами, — Я с ней не встречался уже года четыре как.
Мы встали в центре двора, и он пошел мимо меня кругом.
— Начинай, когда вздумается, абитур, — сказал Хакон, — В этом бою нет мер, я дал слово.
Я кивнул, внимательно следя за каждым шагом зверя. Намечалась уже вторая моя битва в этом месте, и кажется, сейчас была решающая. Если я не ослышался, этот зверь обещал мне свободу.
Скрипнули ворота, и внутрь прошли Устрица и какой-то седой старик в светлых одеждах. Они остановились у входа, удивленно глядя на то, что творится во дворе.
— Устрица, расположи пока мастера лекаря дома, угости гостя.
— Хильда, какого нуля я лечу твоего первуху, если ты его все время калечишь? — скрипучим голосом возмутился старик, — На нем живого места нет. Зверье пустое! Убила б сразу, чтоб не мучился.
— Все нормально, мастер Друд, — отмахнулась Хильда.
Но Хакон вдруг повернулся к лекарю:
— Что с ним?
В этот момент я прыгнул, целя копьем прямо в затылок воину. Я был стремителен, не жалел больную ногу… и почти достал!
У варвара будто глаза были на затылке. Он чуть отвел голову, поднял руку и легко перехватил копье за древко. Неумолимая сила прокатила меня по кругу, и я, кувыркнувшись, вскочил возле Устрицы с лекарем, когда зверь отпустил копье.
— Друд, подлатай его сейчас, — весело бросил Хакон, — Чтобы бился с полную силу.
Закатав рукава, лекарь подошел ко мне, и, бесцеремонно схватив за ухо, стал заглядывать в глаза и рот, будто на приеме у лора.
— Крепкий малый, — хмыкнул Друд, — Как я уже говорил, хороший примал будет.
— Во, даже лекарь сказал, — засмеялся Хакон, — Хильда, где ты откопала это золото?
— Земля и вода, мастер, — напомнила Волчица, — Не такое уж золото.
Друд положил мне на плечо ладонь:
— Крумб салюс!
Меня чуть не отнесло от волны магии, перед глазами засветились искры. Я упал на колени — плечо вспыхнуло адской болью, и я тряхнул головой, пытаясь оклематься.
Но пальцы уже обхватили раненую ногу.
— Ого! — воскликнул лекарь, — Раны-то непростые. Кто тебя так, отвечай, первушник?
Я едва шевелил языком, но все же промямлил:
— Белые волки, господин зверь.
— Непростые это были волки, — лекарь покосился на Хакона и загадочно кивнул ему.
Глава Лунного Света потер подбородок, чуть округлив глаза, но все же кивнул в ответ.
— Я тебя понял, Друд.
Я крутил головой, бегая глазами между ними. Что они там поняли, и почему я ничего не понял?
— Крумб салюс!
Ногу скрутило болью, я прикусил губу, но страдания тут же прекратились.
— Шрамы останутся, — покачал головой Друд, — Это метка Неба.
— Оно и понятно, — усмехнулся Хакон.
Устрица ахнула, а Хильда удивленно закрутила головой.
— Зверье пустое! Вы о чем говорите, какое Небо?
Но Хакон требовательно махнул рукой, призывая к порядку:
— Потом, Дикая, времени мало. Нападай, абитур.
Мне и самому было интересно, что имеют в виду эти звери, но так же сильно хотелось и на свободу.
Я встал, поджав губы. А вот сейчас я был готов на все сто. Тело было легким и на взводе, как пружинка, и внутри струилась переполняющая меня энергия.
— Так намного лучше, — сузив глаза, сказал Хакон.
— Господин зверь, пройдемте… — начала была Устрица, но лекарь оборвал ее:
— Цыц, однуха! Я тут постою.
Варвар ждал меня в центре двора. Стянутая в косу борода лежала на покатой груди, которой позавидовали бы культуристы. Каждое плечо — будто валун. Он был намного выше меня, я едва доставал ему до подбородка. По всем законам физики он не должен быть быстрым.
Я стрелой метнулся к Хакону, и, надрывая жилы, закрутил копьем, отгоняя Хакона назад. Наконечник запел, рассекая воздух, но варвар просто спокойно сделал два шага назад.
Свистнув по широкой дуге, я резко сократил дистанцию и, перехватив копье в середине, крутанулся балериной. Несколько раз прочертив острием возле груди отступающего Хакона, я перехватил копье за кончик древка и махнул по широкой дуге.
В прошлый раз я достал Волчицу этим ударом, царапнул щеку. Но Хакона впереди не было. Невозможно!
— Клан Лунный Свет… — раздался его спокойный голос за моей спиной.
Я, не оборачиваясь, крутанул копье и выстрелил им назад. Никого, естественно, не достал, но я уже летел в прыжке, заметив тень Хакона сбоку. Копье свистнуло и высекло из земли ворох грязи.
— …ведет свою историю с тех времен, когда в этих землях жили Дикие Волки, — донесся спокойный голос Хакона совсем с другой стороны, как раз возле манекенов.
Обернувшись, я оценил расстояние, которое зверь покрыл за такой короткий миг. Как он это сделал?
— Дикие тогда не были хозяевами этих земель, — сказал зверь, — Тогда здесь правила стая Скорпионов, но позже… она оказалась слабее.
Он хмыкнул, и я, скрипнув зубами, снова бросился в атаку. Я прыгнул вперед и провел несколько тычков, меняя уровни — вверх, вниз, вверх, вбок… и снова вверх!
Но Хакон будто читал меня. Хильда в прошлый раз не уступала ему, и мне показалось, что этот зверь еще даже не раскрывал своей истинной силы.
А его разговоры о Диких Волках, это равнодушие к беспределу тех времен… Я знаю, историю пишут победители, но после правды Рычка уверенность Серых в своей правоте выводила меня.
Я разгонялся, не давая больше вставить зверю ни слова. Я стал вихрем смерти, накручивая вокруг копье, и, казалось, что острие мелькает в каждой точке вокруг меня.
— Восхитительно! — только и выдохнул Хакон, в который раз ужом выскользнув из-под удара.
Как этот громила, не задев меня, промелькнул в сантиметре от моего плеча, я не понимал. Я уже был на пределе, дальше только рвать жилы. Но растяну связки — и замедлюсь.
Завершив очередной вихрь ударов, я снова остановился в центре двора, а глава Лунного Света стоял там же, возле манекенов. Будто издевался.
— Белые Волки думали, что они правы, — вдруг сказал Хакон, совершенно поменяв тему.
Я стоял, прикусив губу, вглядываясь в глаза противника, и молчал, пытаясь придумать новую стратегию нападения. Тот ухмылялся, оценивающе глядя на меня, а потом повернулся к Хильде:
— Ты тренировала его?
— Нет, не успела.
— У него зачатки силы тела, — задумчиво сказал он, — И еще что-то…
Какой проницательный! С этой мыслью я метнулся вперед, замахнувшись копьем, как огромным топором. Наметив сокрушительный удар сверху, я в последний момент скользнул на коленях, как футболист, и метнул копье древком вперед.
Огромный Хакон промелькнул сбоку, всего в паре сантиметров, и легонько подтолкнул меня ладонью в спину. Я так и проскользил вперед, едва не врезавшись в манекен, но успел упасть на спину и уткнулся в него ногами.
— Запомни, абитур, — сказал Хакон, — Сила оружия позволяет мастерски владеть оружием. Ты получаешь ее, когда клинок или копье становятся продолжением руки.
Я кувыркнулся на живот, рядом лежало мое копье. Неторопливо встав, я отряхнулся.
— А с силой тела тебе уже не нужно копье. Твое тело — само как оружие, и мастер голой рукой может остановить меч.
Покосившись на Волчицу, я поморщился. Та смотрела насмешливо, ее глаза будто говорили — «запоминай, первота, тебя сам Хакон учит!»
Это напомнило мне разные легенды из мира боевых искусств. В детстве я смотрел много фильмов на такую тему, и просто фанател от всего этого. Но сейчас, когда я сам с головой погрузился в это, во мне проснулся скепсис.
— Как может тело быть сильнее оружия? — наконец спросил я, — Сталь крепче кости, и не боится боли.
Хакон не ответил, а встал напротив, расставив ноги и выставил в сторону ладонь, словно меч. Провоцировал меня — ну давай, нападай!
Я тоже вытянул руку с копьем в сторону, чуть пригнулся. Вызвав чувство земли, я стал наращивать энергию, четко представляя, как она втекает через ноги в тело. Я закручивал ее спиралью — настало время для «каменного жала».
Но не успел я оттолкнуться, как Хакон сам оказался рядом — он пронесся сбоку быстрее, чем разогнулась моя толчковая нога. Копье в руке дернулось, и я, затормозив, с удивлением посмотрел на короткую палку, зажатую в кулаке.
Зверь опять стоял возле манекенов и держал в руке наконечник с обрубленным древком. Я приблизил к лицу место слома — будто острым клинком хватили. Но как?
— Что тебя связывает с Белыми Волками? — вдруг спросил глава Лунного Света, причем его голос прозвучал необычно холодно.
— Это моя тайна, — ответил я, не видя смысла лгать.
Краем глаза я заметил, как нахмурилась Хильда.
— Едва я упомянул о них, от тебя изошли волны ненависти, — сказал Хакон, — Это было очень глубокое чувство.
Я ничего не сказал, продолжая сверлить его взглядом. И так понятно, что я проиграл — с этим обрубком ничего не сделать. А впрочем…
Отбросив палку, я пошел вперед, подняв по-боксерски руки. Я грациозно запрыгал на носочках. Надо-то всего лишь коснуться. Как же мы любили на службе побоксировать, так еще и в детстве секции были. Что я, зря на них ходил, что ли?
Брови Хакона подпрыгнули, я услышал восхищенный вздох Устрицы. Руки быстрее копья, за ними легче следить, я их лучше чувствую. Ну, все это в теории, конечно.
— Теперь я понял, почему ты его так назвала, — насмешливо отметил глава Лунного Света, — Ну, прямо прабабка!
Ох, как же они меня все задрали с этим именем! Спика, Спика, Спика…
Я подскочил к Хакону, наметив правой в корпус. Короткий джеб, и резкий нырок вперед с ударом левой.
Нет, все равно ушел. Вот он, плавно перетек в сторону.
— Незнакомая техника, — удивленно сказала Хильда.
— Да, я вижу, — сосредоточенно ответил Хакон.
Это вызвало у меня улыбку. Откуда им бокс-то знать? Озадачил я все-таки, напугал.
Я снова подскочил, два взмаха рукой, и широкий удар ногой с разворота. Как же его там, этот каратэшный прием… Нет, не достал.
Без копья я чувствовал себя медленнее, намного медленнее, но злость меня не отпускала. Биться до последней капли силы! Лучше так, чем умереть потом, на клятве Небу, потому что сейчас пожалел себя.
Я закричал и рванулся к Хакону, намереваясь просто схватить его, коснуться хоть разок. Некоторое время я так и гонялся за ним, прыгая из стороны в сторону и просто цепляя воздух пальцами. Как же он быстр! Невероятно быстр!
А он издевался. Небо одарило силой, правом издеваться над низшими мерами, и он этим пользовался. Я почувствовал, как от бессилия наворачиваются слезы.
Громила был тут, через долю секунды уже за спиной, потом снова передо мной. Вот он справа, только намечаю удар туда, он уже слева.
Кажись, тысячу лет не плакал. Да что со мной происходит-то, откуда столько эмоций?
Глава Лунного Света застыл прямо передо мной, и я, зажмурившись и ни на что не надеясь, выкинул обе руки вперед…
Ладони влепились в мощную грудь. Будто по каменной стене хватил. Замерев, я разлепил веки, сквозь влагу рассматривая силуэт зверя. Что-то я не понял.
Раздался слаженный вздох по всему двору. Устрица, Хильда, даже лекарь Друд. На втором этаже в доме восхищенно запричитала какая-то черноволосая толстушка. Наверняка та самая Рябжа.
— Мастер, нет! — воскликнула Хильда.
— Выиграл, Спика, — усмехнувшись, сказал Хакон.
Я стоял, не веря в происходящее. То же самое чувство у меня было, когда я впервые появился в Нулевом мире — этого просто не может быть.
— Мастер, это мой примал! — возмущенно сказала Волчица, — Нет!!!
Хакон повернулся к ней, его взгляд будто физически толкнул Хильду.
— Что ты сказала?!? — рявкнул он, — Дикая, ты споришь с главой?
Мне показалась, или от его рыка взметнулась пыль вокруг? Волчица сверлила его взглядом, ее кулаки сжимались и разжимались.
— Я дал слово, — повторил Хакон, а потом повернулся ко мне, — Можешь идти, ты свободен.
Я стоял, пораженный. Непроизвольно я покосился на копье, прислоненное к сараю возле манекенов, но зверь покачал головой.
— А вот это уже не мое.
— Хрен тебе, а не копье, — зло процедила Хильда, — Иди, если хочешь сдохнуть!
Упрямо поджав губы, я пошел к воротам. Нет уж, хрен тебе! Пойду и сдохну, как мне надо!
— Только помни, Марк! — вдогонку добавила Волчица, — Ты свободен до первого зверя.
Я даже не стал оглядываться. А то я прямо не понимаю, что свободных первушников не бывает.
— Да, Хильда, упрямства тебе не занимать, — засмеялся Хакон, — Прабабка на несколько поколений влила Белой крови!
Я уже почти вышел, и замер в проеме, еще не отпустив створку ворот. Слово «белый» с недавних пор очень остро резало мне слух, и я остановился, пытаясь понять, о чем идет речь.
Хакон строго сказал, будто бы меня уже тут не было:
— Хильда, почему не рассказала ему историю имени?
— Не поняла? Мастер, это стихушник сраный! Мне ему еще древо семьи показать?
— И надо было показать!
Я посмотрел на улицу. Далеко сверху виднелась спускающаяся сюда процессия в несколько зверей. Всадников там не было, но виднелся кто-то в длинном сером одеянии.
Меня кольнуло предчувствие. Хильда ведь говорила, что у нас полчаса, и возможно, именно эти идут за абитуром.
Я обернулся и посмотрел на Хильду.
— Кто твоя прабабка?
— Как ты смеешь, первота, так со мной разговаривать?
Хакон упер руки в бока и засмеялся, сотрясая воздух во дворе. Вот уж кто явно испытывал удовольствие от всей ситуации.
— Ее прабабка — это Спика, — ответил вдруг лекарь, который все это время тихо стоял с Устрицей возле ворот, — Знаменитая Белая Волчица.
Я уставился на Хильду, округлив глаза. Так в ней течет кровь Белых? Но Рычок же последний был!
— Мастер Друд, — зло бросила та, — Я сама разберусь с наглым стихушником.
Старый зверь недовольно вздохнул, но все же замолчал. В его взгляде читался такой знакомый упрек всех пожилых людей — ох уж эта молодежь, все-то они знают!
— Белых Волков больше нет, — упрямо ответил я, — Их всех убили.
Злость на лице Волчицы тоже сменилась удивлением, и, нахмурив брови, она спросила:
— Откуда знаешь, первуха?
Я лихорадочно пытался сообразить, что я могу ответить, но тут вмешался Хакон:
— Да продали его раньше Скорпионам, думаю, вот и все. Белым в последнее время совсем тяжко было.
— В обход Кабанов продали? — с сомнением спросила Хильда.
Я пожал плечами, показывая, что эти «дела хозяев» меня, простого крестьянина, совсем не волновали. Даже лгать не пришлось — версия, предложенная Хаконом, меня вполне устраивала.
Хильда больше не сказала ни слова, она сверлила меня ненавидящим взглядом. Ей, видимо, казалось недостойным зверя объясняться перед каким-то первушником.
— Спика была отдана Серым в жены на Брачной Ярмарке, — сказал Хакон, так и не дождавшись, пока Хильда заговорит.
— Мастер! — чуть ли не крикнула Волчица, — Это моя семья! Это мое колено!
Хакон засмеялся и даже не стал давить на Хильду авторитетом. Когда дело касается родной крови, даже самые крепкие клановые узы могут оборваться.
— Первушник, это здесь дом Хильды, правой руки Лунного Света? — вдруг донесся до меня голос, — Отвечай!
Я обернулся. Процессия уже дошла по улице, и первый зверь, какой-то юнец в серой мантии, как раз обратился ко мне. За его спиной в окружении нескольких воинов я увидел того самого мастера Рульфа, который выдал мне допуск на испытание.
— Да, господин зверь, — ответил я, обреченно вздыхая.
— Ого, первая мера, — обратился ко мне уже мастер Рульф, — Ты и вправду живой…
Седовласый старик с некоторой долей удивления рассматривал меня, будто призрака увидел.
— А я ведь не поверил, когда сказали, что абитур Лунного Света нашелся. Целый день прождали у колодца, но ты так и не вылез.
Я молчал, помня, что он — пятая ступень. Будет плохо в первый день свободы попасть на плаху.
На улицу вышли Хильда и Хакон, отстранив меня в сторону. Волчица круглыми глазами смотрела на процессию.
— Хильда, спешу поздравить тебя. Если абитур выбрался из пещеры, то уже не важно, как он сделал это. Настало время для третьего испытания.
— Понятно, мастер Рульф, — тихо произнесла Волчица, даже не покосившись в мою сторону.
В любое другое время я бы с удовольствием смотрел, как гордую Дикую вот так вот сломали обстоятельства. Ее абитур свободен, и это указ главы клана.
— Уважаемый мастер Рульф, тут такое дело… — начала было Хильда, скрипя от злости зубами.
— Ой, и так уже столько времени потеряли, — старик Рульф скривился, ожидая, будто сейчас начнется обмен любезностями, и повернулся ко мне, — Первая мера, отвечай. Ты помнишь, какое третье испытание?
— Верность, господин зверь.
— Ты готов?
Я посмотрел на улицу, ведущую вниз. Где-то там выход из города, идти-то всего минут десять.
Ну, давай же, Марк, ты свободен. Уйдешь в горы, будешь расти постепенно, чтобы вот таких титанов, как Хакон, пытаться победить.
— Первая мера, отвечай!
Повернувшись к старику Рульфу, я выдохнул:
— Да, господин зверь. Готов.
