Глава 6
Десятый юбилейный чемпионат армейских энергетиков соберёт офицеров из подразделений всего Советского Союза, и ряда дружественных стран Китайской республики, Ирана и Кореи.
Офицеры энергетики будут соревноваться в боевых дисциплинах, таких как огневая поддержка войск в наступлении, оборона изолированного объекта, установка конструктов-ловушек, и противомагическая борьба. Также будут оцениваться возможности подразделений по быстрому перемещению, маскировки, ориентированию, и отрыву от преследования.
Офицеры — целители продемонстрируют свои навыки на пациентах которых специально для этой цели привезут из близлежащих городов, а оценивать их будет авторитетная комиссия из представителей Ордена, и военно-медицинской службы.
Впервые на соревнованиях такого рода выступят энергетики службы обеспечения. В их задачах, возведение полевых колодцев, удаление растительности, работа с погодой, и многое другое, что покажут офицеры отдельного батальона обеспечения Дивизии имени Дзержинского в режиме демонстрационного выступления.
«Красная звезда», 15 июня 1957 года
Казань
Итогом разговора стали кадровые перестановки, мгновенные словно пожар на пороховом заводе. Директора фабрики кожгалантереи, убрали переводом куда-то в район, а на его место назначили молодого парня — технолога, только что закончившего институт лёгкой промышленности, а Александра приняли на работу консультантом на полставки, так как вторую работу можно было только совмещать. Это не касалось высшей номенклатуры, работники которой могли совмещать хоть по пять должностей, но в ту номенклатуру ещё нужно войти, что проще сказать, чем сделать.
Эскизы и все наработки по портфелям, передали на фабрику, и выплатили Александру символическую премию в полторы тысячи рублей. Но главное случилось чуть позже. Зарему вызвали в Горком партии, и от имени Областного комитета, и Ордена Красной Звезды, вручили ключи от новенькой пятикомнатной квартиры, на улице Бутлерова. А Александру подарили ключи от новенькой Волги песочного цвета, но в правах, была поставлена дата начала действия 17 июля 58 года — когда ему должно было исполниться 16 лет. А пока машину забрал к себе директор завода точной механики, при котором работал кооператив по ремонту автомобилей. Как он сказал, «подшаманить машинку». Но Сашке машина-то и не особенно была нужна. По городским делам его возила горкомовская «Победа», а если нужно было куда подъехать, он заказывал такси, или ехал на общественном транспорте.
А дел сильно прибавилось, так что на поездки в спортзал времени уже не хватало, и временно занятия были перенесены в парк Эрмитаж, откуда начался его путь по этому миру. В шесть утра там ещё никого не было, и Александр мог спокойно отрабатывать самые сложные движения, и растягивать мышцы. Временами, когда позволяли дела, он занимался и вечером, в самом дальнем углу парка, где практически невозможно было встретить случайных прохожих.
К счастью тело которое досталось Путнику, было отлично сложено, и неплохо тренировано. Ни капли жира, и лишь слегка «забитые» мышцы ног немного усложняли ситуацию.
В целом вся работа с городскими предприятиями происходила по плану, и только кожгалантерея, никак не хотела переходить к ритмичной работе. Вдруг выяснилось, что портфели нужны буквально всем, и уже пятое предприятие осваивало новую продукцию.
Какие-то фабрики делали лучше, какие-то хуже, но того качества фурнитуры, швов и мелких деталей, какого добился Александр, не выдавал никто. И только поэтому портфели с Казанским змеем — Зилантом, на металлическом значке на самом видном месте портфеля, были знаком качества. Но проблемы подкрались незаметно.
В конце июня, Моисей Соломонович, торжественно вручил Александру путёвку в пионерлагерь «Энергетик», и просто приказал готовиться к отъезду, так как работа работой, а отдых по распорядку.
— Да зачем мне это, тем более Энергетик! — Возмутился Александр. — Там же эти, колдуны одни.
— Не колдуны, а энергетики. — Моисей поднял указательный палец. — А во-вторых, посмотри на вот это. — Он бросил на стол перед Сашкой несколько фотографий. — Узнаёшь?
— Ну, да. Гаражи знакомые. — Александр задумчиво перебирал снимки. А это что такое на двери? — Он вгляделся в снимок вмятины на гаражных воротах.
— А это ты вмял Егорова ударом так, что тот, спиной продавил сталь на десять сантиметров. — Спокойно пояснил Моисей. — Естественно от такого удара, у Егорова, случился такой обширный список травм, что пациент откинул ласты почти мгновенно. Мне тут посчитали… Выходит, что ты ударил парня с силой примерно в тридцать — сорок тысяч джоулей, что соответствует энергии противотанкового ружья. Но это как раз пустяки. Ну прикончил отморозка и ладно. Но беда в том, что ты пока не знаешь пределов своей силы не можешь ей управлять, и вообще не пройдя обучения по удержанию контроля, довольно опасен. Так что езжай, и возвращайся скорее. Мы тебя очень ждём.
Из горкома Александр вышел в глубокой задумчивости, и отпустив машину, прогулялся по Карла Маркса, съел мороженое на углу у Чёрного Озера, и в таком же задумчивом состоянии пришёл домой.
Несмотря на летний месяц, бабушка ещё была в школе, и Александр задумчиво побродив по квартире, всё же решил начать собираться так как ехать ему предстояло сначала до Москвы где собирали всех, а оттуда, уже после сбора, в Крым.
Во время переезда, Александр мог оценить чемоданы и сумки, имеющиеся в семье, и по здравому размышлению, поехал в один из кооперативов, который делал чемоданы. Там он купил «друга отдыхающих», за целых пятьсот рублей, но вещь того стоила. Из плотной кожи, с бронзовыми полированными уголками, и удобной ручкой. И уже с этим изделием завалился в мастерскую, где чинили детские коляски. За двадцать пять рублей, ему приделали к чемодану и колёса, и торцевую ручку. Заказу сильно удивились, но хозяин — барин, и сделали всё в лучшем виде. А в ещё одном кооперативе приобрёл лёгкие замшевые туфли белого цвета под белый костюм, сандалии, и лаковые полуботинки цвета морской волны под синий комплект.
Вещей он брал с собой немного. Чемодан и сумку через плечо, полагая, что запасти всего на месяц невозможно, и всё равно придётся стирать.
Бабушка, когда пришла с работы немного поахала что её любимого внука отправляют в лагерь, но посмотрев, как Александр собирается, вдруг успокоилась, и сама вызвалась купить билет до Москвы.
В пионерлагерях Путник естественно бывал и не раз. Конечно его, взрослого мужчину сильно напрягала перспектива строевой подготовки, разучивания речёвок, и прочая пионерская романтика, но он твёрдо решил, что хотя бы один раз съездить можно. Тем более, что август месяц, они договорились с бабушкой провести там же в Крыму, только без пионерских глупостей, просто в пансионате. Правда в кооперативном, так как путёвки через профком ГорОНО достать не удалось, но бабушка уже потихоньку стала привыкать к их увеличившимся доходам, особенно когда Александр принёс открытую на её имя сберегательную книжку, куда поступали отчисления за одежду и портфели.
Там уже было больше десяти тысяч, и Александру стоило немалого труда уговорить бабушку тратить деньги на себя и на текущие нужды. Причём как опытный змей искуситель он объяснял, что ускоренный оборот средств только улучшает экономическое положение в стране, и даже способствует повышению качества жизни всех граждан.
Бабушка — опытный воин идеологического фронта, лишь усмехнулась, и покачав головой произнесла что-то вроде: — «Демагог». Но стала чуть менее бережливой, позволяя себе иногда и хорошее мясо, и даже кооперативные фрукты.
Вот и сейчас, она внутренне сопротивляясь, всё же купила внуку билет в купейный вагон, который считала неоправданно дорогим.
Что удивительно, во всех трёх жизнях Путника, старый казанский городской вокзал оставался точно таким же. Высоким зданием из красного кирпича, с множеством декоративных элементов, и огромными толпами, вокруг. Водитель Александра, помог ему с чемоданом подивившись колёсам, превращавшим его в удобную тележку, прихватив пакет с подарками подмышку.
Как всегда, на площади перед вокзалом было полно цыган и торговцев, и стоило Александру задуматься как перед ним выскочила дородная женщина в цветастых тряпках и со сверкающими монистами на груди и руках, сделанными их отполированных трёхкопеечных монеток.
— А давай я тебе погадаю, красавчик, — зачастила она пытаясь поймать руку Александра, для того чтобы установить тактильный контакт, но Сашка лишь отмахнулся от тётки пахнущей дешёвым парфюм и потом.
— Пошла нахер! Тэ-псилав мэ трэ да тэ дадэс, тэ сари́ тыри родня!
— Пси́л пэ́скрэ да! — Заорала цыганка с перекошенным лицом, вытянула руку и на её ладони возник небольшой сверкающий шарик алого цвета.
Но что-либо сделать Александр не успел. Заря Фаттыховна, шагнув вперёд, выставила перед собой ладонь с растопыренными пальцами, и от неё, сразу же возник туманный диск диаметром в метр, по которому пробегали толстые жгуты молний. А в другой руке, бабушка уже занесла для удара нечто выглядевшее как комок чёрного огня.
Что можно ожидать от столь странно выглядевшего комочка, Александр даже не догадывался. Но видимо цыганка знала побольше, потому, что шарахнулась в сторону, набрала воздуха в грудь и завизжала словно циркулярная пила. И весь вокзальный народ, словно по команде, кинулся врассыпную, прямо по газонам и клумбам, опрокинув на землю, затоптал милицейский патруль, и повалил прилавок с пирожками.
На месте остались лишь Александр с бабушкой, и водитель тащивший за собой чемодан.
— Стойте! — Раздалось со стороны милиционеров, одетых в когда-то белые гимнастёрки и парусиновые шлемы. — А ну постойте граждане! — Лейтенант ещё не смахнувший с себя комья земли и остатки клумбы, выскочил перед ними, с игривым цветочком на головном уборе, и только после, взгляд его упал на сверкающий алыми лучами знак Красной Звезды в обрамлении золотых колосьев.
— Товарищ магистр? — Стремительно бледнеющий милиционер явно не знал куда исчезнуть, но ситуацию спас водитель.
— Спасибо товарищ лейтенант милиции. — Водитель усмехнулся. — Помощь нам не нужна. Вон, до вокзала всего метров двадцать.
Дыра в привокзальной толпе затянулась почти мгновенно, и когда Александр подошёл к своему вагону цыгане уже вновь торговали своим нехитрым добром.
Поезд Казань — Москва подавался на первый путь, и пройдя буквально полсотни метров, они остановились у восьмого вагона.
— Сашенька, в пути ни с кем не задирайся, на платформу не выскакивай, а то отстанешь, и постарайся не простыть. В Москве тебя встретит моя подруга, Валерия Говорова. Она тебя доставит к месту сбора…
— Ба. — Александр чуть приобнял женщину. — Да всё в порядке будет. Ерунда же. Ночь в пути, и Москва.
— Да, я знаю, что Лёня и Светочка часто брали тебя в поездки. — Она вздохнула. — Но это не мешает мне волноваться за тебя. — Зарема снова вздохнула и провела чуткими тонкими пальцами по волосам Александра. — И постарайся никого там не убить.
— Поезд Казань — Москва отправляется в девятнадцать десять с первого пути. — Раздался громкий но едва понятный голос вокзального диктора. — Просим пассажиров занять свои места, а провожающих покинуть вагоны.
— Товарищи пассажиры! Пройдите в вагон! — Сразу откликнулась проводница — беловолосая женщина средних лет в форменной тужурке и пилотке.
— Всё, давай. — Бабушка ещё раз обняла Александра, и легонько подтолкнула к дверям вагона.
В купе, где уже покоился чемодан Александра кроме него ехали две женщины, по виду командированные, и шумный, высокий, полноватый мужчина средних лет с большой блестящей лысиной, уже успевший переодеться в старенький спортивный костюм, и загадочно звеневший бутылками в сумке.
— А, молодёжь. — Он бросил быстрый взгляд на Александра. — На учёбу?
— Нет, на отдых. — Сашка поставил сумку оглянулся и неожиданно подумал, что менее всего ему хочется попутчиков. Любых.
Он повернулся и снова вышел из купе, и подошёл к проводнице.
— Добрый день. — Он заглянул в глаза женщине, и та, уже готовая сказать что-то вроде «не сейчас», остановилась. — Командирский вагон который?
— Шестой. — Произнесла дама смерив взглядом юношу в тёмно-синем шелковом костюме, но горло неожиданно схватило спазмом, и она просипела ткнув пальцем. — Туда.
С начальником поезда, Александр договорился быстро. Три пятёрки сменили хозяина, и старший просто выписал ему дополнение к билету в спальный вагон, и даже помог с вещами.
— Вот теперь хорошо. — Александр, оглядел застеленное хрустящими простынями купе на двух человек, и кивнул сам себе.
В дорогу он взял почитать Справочник юного энергетика, кроме того, наделал себе вкусных бутербродов, и не без основания полагал, что дорога пройдёт плодотворно.
Вагон шел полупустым. Ехало всего человек десять, потому было тихо. Мало кто был готов отдать тридцать пять рублей вместо двадцати за комфорт. Александр заказал себе кофе и открыл учебник.
Под перестук вагонов, бутерброды и кофе, книга читалась словно увлекательный роман. Один раз Александр отвлёкся, и с улыбкой решил проделать упражнение по концентрации энергии в ладони.
Не мог он, поверить в магию и волшебство, хотя фиолетовые сполохи над головой бабушки видел отчётливо, да и случай с Егоровым говорил о том, что в этом мире всё непросто. Но всё равно где-то в глубине души посмеивался над всеми словно только он знал, что никакой магии нет и быть не может.
Но то что сегодня произошло на привокзальной площади категорически не укладывалось в эту систему. Поэтому и решил попробовать сам, чтобы исключить все сомнения.
Погоняв с закрытыми глазами воображаемую точку по конечностям, превратил её в шарик, начал его потихоньку разогревать, и когда выпустил в правую ладонь, он по его ощущениям уже довольно сильно жёг руку. Потом начал поднимать из ладони и почувствовал, как жар, уходит из руки и теперь касается только кожи. — Не прекращая улыбаться Сашка открыл глаза и его улыбку словно стёрло с лица. На ладони лежал ярко-алый шарик размером с горошину, посверкивающий белыми вспышками.
Александр было заметался не зная, что теперь делать, но мгновенно взял себя в руки и стал проделывать те же операции только в обратном порядке, и с удовлетворением увидел, как шарик сначала расплылся по ладони алой кляксой, а потом, впитался в неё словно вода в губку.
— Хрена себе. — он даже не сел, а просто рухнул на диван, ошалело глядя за окно. — Это что, я теперь Гэндальф что ли? — Он помотал головой приходя в себя.
Затем, надел пиджак, и закрыв купе, пошёл в вагон-ресторан. Ему срочно требовалась пауза чтобы подумать.
Вернулся он, когда уже стемнело. Посмотрел в окно, в котором мелькали редкие огни, потом на диван, где одиноко лежал учебник, и вздохнув взял его в руки. Пробовать он в поезде больше ничего не будет, но вот прочитать книгу до конца просто обязан.
Читал где-то до двух часов ночи, зевнул, и отложив книгу, решил прогуляться до проводника, попросив сделать ещё кофе. Учебник он уже прочитал, и теперь можно сказать учил его наизусть. Поезд сбавлял ход, подъезжая к Мурому, и проводник суетился протирая поручни и поправляя ковровую дорожку.
— Григорий Николаевич. — Александр который уже успел познакомиться с проводником приветственно кивнул. — Долго стоим?
— Долго. — Проводник кивнул, поправляя форменную фуражку. — Почти полчаса. А ты не куришь?
— Нет. — Александр рассмеялся. — В жизни и так много вещей которые могут укоротить жизнь. А вы чего спрашиваете? Кончились?
— Да вот. — Григорий Николаевич развёл руками, махнув фонарём, который держал в руках. — Как — то прозевал момент.
— А ресторан открыт?
— Так нельзя мне уйти. — Проводник покачал головой. — Начальник у нас очень строгий, на этот счёт.
— Я схожу. — Александр накинул пиджак который держал в руках, и пошёл по перрону к вагону ресторану. Кивнув проводнику, поднялся по лесенке, и вошёл в зал.
Повар ресторана, мужчина кавказской наружности в грязноватом халате, и оба официанта сидели за столом, а рядом, нависая над ними, стояли четверо мужчин, один из которых крутил в пальцах небольшой нож с рукояткой из разноцветной пластмассы.
Когда Александр вошёл, именно он обернулся, и глумливо ощерившись в улыбке, раскрыл щербатый рот, блеснувший золотым зубом.
— Какой фраерок! Он сейчас тоже поделится денежкой…
Сашка улыбнулся в ответ, и без замаха пробил щербатому в кадык, лишь чуть-чуть смягчив удар, чтобы не получить гарантированный труп, и чуть подвинулся, когда урка рухнул к его ногам.
— Как у вас грязно. — Александр покачал головой. — Что же вы товарищи антисанитарию разводите? — Он улыбнулся и подмигнув повару, обратился к официанту.
— Товарищ, сигаретами не богаты? А то проводник наш, спрашивает. Сам отлучиться от вагона не может, без сменщика работает.
В этот момент в мозги, которые всегда были не очень сильны, да ещё затуманены алкоголем, наконец пробилась мысль, о том, что с их приятелем что-то не так.
— А, сука… — Второй одетый в штаны, майку — алкоголичку, и кепку, повернулся выхватывая из кармана нож выкидуху, но напоролся на точный удар в челюсть, через долю секунды поймал добивающий в печень, и прилёг сверху на первого.
Глаза у третьего, что теребил полы кургузого пиджачка, только начали округляться, когда его шары испытали воздействие лаковых туфель Александра, и он взявшись руками за промежность, скрючился, сразу став ниже ростом, и только сейчас стал виден четвёртый. Толстенький, лысый, и какой-то обрюзглый мужичок в серых штанах, коричневой футболке — сеточке, и сандалиях, державший нож-финку у горла женщины официантки.
— Нож убери. — Александр пододвинулся ближе, поставив ногу на свободный участок пола. — А то я тебе эту железку в жопу затолкаю. Ну!
— Пашёл ты! — Выкрикнул толстый, и моргнуть не успел, как щепоть сомкнутых пальцев, вмяла его кадык, а левая взяла руку с финкой в захват, опустила вниз, и вывернув вниз, и перевернув острием, воздела вверх, втыкая лезвие в широкий зад.
От такого нежданчика, гражданин который едва дышал, попытался закричать, но только громко замычал что-то невнятное, выпучив глаза словно рак.
— Я прошу прощения, нас прервали. — Александр снова улыбнулся, и обращаясь уже к официантке, переспросил. — Так как насчёт сигарет?
Первым из комы вышел повар.
— Дорогой, да я тебе всё что хочешь сделаю. — Он буквально вылетел из столика, и пнув по дороге кого-то из урок, забежал на свою кухню, тут же вернулся обратно неся нераскрытую пачку Мальборо из своих личных запасов. — Вера, чего расселась? Беги за милицией. А ты Гриша, давай к начальнику поезда. — И округляя глаза на доставаемый Александром трояк. — Э, дорогой, зачем обижаешь?
— Дорогой, зачем нам с тобой эти дешёвые проблемы с борцами с хищениями и всякими финансовыми сложностями? — Ответил Сашка оставляя деньги на столе и кладя Мальборо в карман. — Ты мне сделал правильно, я тебе сделал правильно, а остальное неважно. — И уже уходя, кивнул на лежащих вповалку бандитов. — Меня конечно лучше не впутывать, но если припрут, то скажи, что помог пассажир из третьего купе шестого вагона.
— Никто беспокоить не будет, дорогой. — Повар прижал руки к груди. — Всё сделаю, всё решу. Отдыхай. Ты сегодня очень нам помог.
Милиционеры уже давно увезли бандитов неудачников, а официантка всё сидела глядя куда-то в окно невидящим взором.
— Вера, что сидишь? — Арам Гургенович Матуа, подошёл к девушке и положил ей руку на плечо.
— Да мальчишку этого вспоминаю. — Не поворачиваясь ответила официантка. — Ты заметил у него подкладка на пиджаке белая? Как снег. И пошит он ровненько так. Сразу видно на него вещь делали. С запасом, но небольшим. Ну вот кто будет на подкладку ставить такой маркий материал? Он такой… знаешь Арамчик, как инопланетянин.
— Эх, Вера. — Повар сел напротив девушки. — Он-то как раз у себя дома. Это мы все… пришельцы.
Утро у Сашки началось не только с осторожного словно у мышки стука или скорее скребка в дверь купе от проводника, но и с фантастически вкусного кофе, а буквально через пару минут — воздушного и ещё шкворчащего омлета с ветчиной и зеленью.
А ещё минут через десять пришёл сам повар вагона-ресторана, который принёс две бутылки. Коньяка Двин, и вина Кьянти.
— Это не тебе. — Арам усмехнулся. — Это твоему папе, который воспитал настоящего воина. А это твоей маме, которая родила тебя на свет.
— Так нету ни мамы, ни папы. — Спокойно ответил Александр. — Погибли в бою год назад.
— Ах прости дорогой. — Кавказец положил ладонь на грудь. — Ну тогда выпьешь, когда сочтёшь нужным, и вспомнишь их. Поверь, им твоя память тоже нужна. Мы бессмертны пока нас помнят.
