Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Под бодрую электронную композицию Electric Feel музыкального дуэта MGMT мужчина в застегнутой на все пуговицы белой рубашке с бумажником в нагрудном кармане встречает гостей вечеринки704.
«О, да здесь Электронное письмо! Заходи», – говорит он по-тибетски, тепло приветствуя очкарика в футболке и пожимая ему руку. Сразу за первым гостем украдкой пробирается лысый мужчина в джемпере и тоже протягивает руку: «Я Вложение, друг Электронного письма». – «О, друг Электронного письма? Добро пожаловать, заходите!» – говорит хозяин. Проходя мимо него, лысый мужчина незаметно вынимает бумажник хозяина из его нагрудного кармана. Через несколько секунд хозяин хлопает себя по груди, изображая перед камерой потрясение, а голос за кадром произносит: «Вы можете лишиться своего кошелька или личной информации, если позволите случайным вложениям проникнуть в ваш дом. Они могут быть заражены вирусами. И в один прекрасный день вы лишитесь своих денег. Запомните на будущее: никогда не открывайте вложения, если вы их не ждете».
Этот малобюджетный и до боли серьезный ролик произвел, однако, нужный эффект. Члены тибетской диаспоры посмотрели его на YouTube тысячи раз. Он был изготовлен Tibet Action Institute – базирующейся в Дхарамсале организацией, созданной для повышения грамотности в сфере кибербезопасности участников одного из сообществ, наиболее подверженных хакерским атакам. Такие ролики учат людей использовать для обмена документами Google Docs и Dropbox (а не скачивать вложения электронной почты) и всегда проверять на вирусы отправляемые файлы. Они объясняют риски совместного использования USB-накопителей, учат создавать надежные пароли и дают советы по безопасному поиску в интернете.
Тибетская диаспора стала одной из первых мишеней для армии китайских хакеров, и она же больше других преуспела в борьбе с кибершпионами. В аудиториях и конференц-залах по всей Дхарамсале эксперты по безопасности, такие как Лобсанг Гьяцо Ситхер, проводят семинары по онлайн-защите, к примеру, по шифрованию электронной почты и использованию безопасных приложений для обмена сообщениями.
Ситхер – широкоплечий мужчина с квадратным лицом и глубокими морщинами в уголках прищуренных глаз. Родился он в Дхарамсале в 1982 году. Ситхер принадлежал к поколению изгнанников, которые никогда не жили в Тибете705. Он изучал информатику в университетах Индии и Великобритании, а в 2009 году вернулся в Гималаи. В Дхарамсале он работал вместе с Грегом Уолтоном, научным сотрудником Citizen Lab, над расследованием хакерских атак, нацеленных на тибетскую общину, и начал учить людей справляться с угрозами. После отъезда Уолтона Ситхер продолжил изучать эту проблему, а в 2011 году присоединился к Tibet Action и занялся образовательными проектами.
Те, с кем он работал, обычно делились на две группы по своему восприятию постоянных киберугроз – на безразличных и параноиков. И с теми, и с другими приходится несладко. Например, людям, твердо уверенным, что им самим нечего скрывать, трудно объяснить, что взлом их аккаунтов может серьезно навредить тем, кто очень боится пристального внимания. Встречались и такие, кого настолько ужасала мысль о постоянной слежке со стороны китайских шпионов, что работать с ними было затруднительно. Именно на такой парализующий эффект и рассчитывали цензоры. «Мы стараемся найти баланс, чтобы привить людям осторожность, но не слишком их запугать, – сказал мне Ситхер. – Иногда это проблема».
Еще одной серьезной проблемой стал расцвет китайских соцсетей, особенно сверхпопулярного приложения WeChat компании Tencent. Оно распространилось в диаспоре благодаря родственникам, оставшимся в подконтрольном Китаю Тибете. По мере того как Великий файрвол блокировал все больше западных соцсетей и приложений, WeChat оставался единственным программным средством, которое люди за пределами Тибета могли использовать для общения с семьями. Ситхер заметил, что с ростом популярности WeChat электронную почту тибетцев стали взламывать все реже. «Поскольку WeChat в некотором смысле стал частью жизни общины, я думаю, китайцам больше нет нужды взламывать системы, как раньше: ведь теперь вся информация и так им доступна», – сказал он.
Как и его предшественник Weibo, WeChat некоторое время считался инструментом, способным нанести удар по цензорам. Даже после того, как те взяли приложение под свой контроль, оно продолжало получать хвалебные отзывы в зарубежной прессе, не замечавшей, что WeChat становится еще более цензурированным и куда более опасным, чем Weibo или другие приложения.
Выпуск iPod преобразил Apple, оказавшуюся в конце 1990-х на грани банкротства. Подобным образом WeChat вернул к жизни китайскую компанию, которая едва не превратилась в аутсайдера. Tencent впервые добилась успеха в 1999 году с QQ, мессенджером на основе популярного протокола ICQ. Хотя по нынешним меркам QQ был весьма примитивным, он снискал огромную популярность, став одним из первых качественных китайских приложений, способных – при поддержке цензоров – конкурировать с продуктами иностранных компаний. В 2010 году, когда я впервые переехал в Китай, мои китайские друзья и коллеги все еще использовали QQ так активно, что иностранцам приходилось либо устанавливать его, либо оставаться без связи. Приложение Tencent стало настолько успешным, что сопутствующая ему блог-платформа QZone на протяжении многих лет была главной китайской соцсетью.
Вторая попытка Tencent завоевать социальные сети вышла менее успешной. Хотя изначально Tencent Weibo была вполне конкурентоспособной, она быстро оказалась на втором месте после гораздо более популярного Sina Weibo, ставшего сегодня синонимом сервиса микроблогов. Пока Tencent делала прибыльные инвестиции в игры и онлайн-торговлю, ее основной бренд проседал. Все изменилось в 2011 году с запуском WeChat (в Китае – Weixin). Число его пользователей стало стремительно расти, когда он вытеснил китайских конкурентов, а благодаря Великому файрволу – и большинство иностранных. В 2009 году был заблокирован Facebook, в 2015-м – южнокорейское приложение Line, а в 2017-м – WhatsApp и еще несколько безопасных мессенджеров. WeChat стал практически безальтернативным706. Все это время приложение удостаивалось невероятно позитивных отзывов как в китайских, так и в зарубежных СМИ несмотря на многочисленные недостатки. Среди них, помимо тотальной слежки и цензуры, были еще и проблемы с производительностью, вызванные его бесконечным разрастанием. Tencent добавляла в WeChat все больше и больше сервисов, так что известное своей перегруженностью приложение iTunes от Apple выглядело на его фоне простым и рациональным. Льстивая иностранная пресса не упоминала о полученной Tencent государственной протекции, а также закрыла глаза на неспособность компании создать значительную клиентскую базу за рубежом. Дорогостоящая кампания по привлечению иностранных пользователей, сопровождаемая помпезной рекламой с участием аргентинского футболиста Лионеля Месси, в 2015 году провалилась707.
Facebook все чаще становится синонимом интернета в развивающихся странах, куда компания активно инвестирует. Так же и WeChat остается главным, если не единственным приложением, с которым взаимодействует большинство китайских пользователей: в нем доступны игры, обмен сообщениями, оплата счетов, запись на различные услуги, вызов такси и десятки других задач, для которых за пределами Китая существует множество разных приложений. Конни Чан, партнер венчурной фирмы Andreessen Horowitz из Кремниевой долины, писала в обзоре бизнес-модели WeChat:
«По сути, в то время как Facebook и WhatsApp оценивают рост по ежедневному или ежемесячному числу активных пользователей, WeChat больше заботится о надлежащем удовлетворении повседневных и ежечасных потребностей клиентов. Вместо того чтобы выстраивать крупнейшую соцсеть в мире, WeChat сосредоточился на формировании образа жизни, связанного с мобильными устройствами. Его цель состоит в том, чтобы охватить все аспекты жизни пользователей, в том числе несоциальные»708.
Краеугольный камень этой модели – платежная система WeChat Pay. Она полностью изменила привычный уклад во многих китайских мегаполисах и даже небольших городах. WeChat Pay и аналогичный сервис от Alibaba за несколько лет превратили мобильные платежи из нишевого и зачастую неудобного инструмента в повсеместную практику. Популярность мобильных платежей в Китае такова, что иностранцам зачастую бывает трудно расплатиться наличными. Даже уличные музыканты печатают QR-коды, чтобы зрители могли делать пожертвования в электронном виде. Хотя нельзя недооценивать заслуги китайских продавцов и покупателей в том, что онлайн-платежи внедряются и распространяются здесь быстрее, чем во многих других странах, Tencent все же достойна серьезного признания не только благодаря созданию платформы для этого роста, но и благодаря субсидиям, направляемым на стимулирование мобильных платежей. Разумеется, это делалось не ради благотворительности.
Как пишет Чан, мобильные платежи стали троянским конем, который позволяет WeChat быстро завладеть платежными реквизитами пользователей и открывает новые возможности монетизации для всей экосистемы. Tencent поглотила приложения для выбора ресторанов, каршеринга и множество других популярных сервисов, чтобы у людей никогда не возникало потребности выйти из системы WeChat Pay. При этом сложилась кошмарная ситуация с конфиденциальностью китайских пользователей: одно приложение получило доступ ко всему, от селфи и обновлений статуса до коммунальных счетов и записей в салон красоты. В США и других странах бьют тревогу из-за количества данных о пользователях, которые собирает Facebook, а Tencent явно получает гораздо больше таких данных и охотно делится ими с китайскими властями.
В докладе о защите личных данных в мессенджерах Amnesty International дала Tencent оценку 0 из 100, акцентировав внимание на ее политике конфиденциальности. Документ гласит, что WeChat разрешено собирать, хранить и раскрывать вашу личную информацию по запросу государственных органов, служб правопорядка и других подобных ведомств (независимо от того, находитесь ли вы в их юрисдикции или нет)709. Влиятельный китайский топ-менеджер обвинил основателя Tencent Пони Ма, что он просматривает все их чаты каждый день. И в начале 2018 года WeChat был вынужден отказаться от хранения логов пользовательских чатов. Хотя Ма, возможно, и не имел доступа к сообщениям пользователей, у властей такой доступ, скорее всего, был. В соответствии с китайским законом о кибербезопасности, принятым годом ранее, все интернет-компании были обязаны хранить логи и соответствующие данные не менее полугода и предоставлять их по требованию правоохранительных органов710.
Китайские правоохранители и сами подорвали доверие к заявлениям Tencent о том, что она заботится о конфиденциальности пользователей. Рассказывая об одном антикоррупционном деле в Хэфэе, городе в восточной провинции Аньхой, чиновники сообщили, что им удалось получить удаленную подозреваемым переписку в WeChat, чтобы привлечь к ответственности членов партии, обвиняемых во взяточничестве711.
Беспартийных, впрочем, тоже арестовывали по делам, возбужденным на основании частной переписки в WeChat. В Синьцзяне мусульманин Хуан Шике создал в приложении группу для изучения Корана и после этого был арестован. Его осудили на два года за использование интернета в религиозных целях712. Пользователей WeChat также обвиняли в оскорблении Си Цзиньпина и других высокопоставленных чиновников в личной переписке713. Это достаточно неприятный для соцсети послужной список.
Tencent (как и Alibaba) сотрудничает с правительством и в рамках новой системы социального доверия. Эта технология из антиутопии «Черное зеркало» телеканала Netflix с поразительной быстротой прорвалась в реальный мир. Будучи радикальной версией кредитной истории, китайская система социального доверия аккумулирует данные, собранные приложениями вроде WeChat от Tencent и Alipay от Alibaba, для оценки благонадежности пользователя. От нее зависит многое: сможет ли человек получить кредит, арендовать автомобиль или даже воспользоваться услугой проката велосипедов714. Система основана на обнародованном Госсоветом в 2014 году плане создания общенациональной базы мониторинга и кредитования, объединяющей финансовые и прочие данные с отпечатками пальцев и биометрией. Журналистка Мара Хвистендаль пишет:
«Для Коммунистической партии Китая социальный рейтинг – это попытка более мягкого и незаметного авторитаризма. Цель в том, чтобы подтолкнуть людей к определенным моделям поведения, от экономии энергии до подчинения партии».
Обладатели хорошего рейтинга обретают ощутимые преимущества. Они имеют право снять номер без депозита, повысить класс обслуживания в самолете или получить подарок при обращении за кредитом. Для находящихся на другом конце шкалы все гораздо сложнее: тарифы повышаются, им нередко отказывают в услугах и даже могут запретить путешествовать.
В середине 2018 года объявили, что авиаперевозчики и железнодорожные компании перейдут на систему социального доверия, чтобы отсеять некоторых пассажиров по принципу «однажды утраченное доверие – навсегда ограниченные возможности»715.
Рейтинг человека зависит не только от его собственного поведения, но и от действий его друзей и родственников. Слишком частое общение с неблагонадежными лицами может привести к резкому падению рейтинга. Негативно влияют на рейтинг неявка в ресторан ко времени, жульничество в онлайн-играх, переход улицы в неположенном месте. Хорошие поступки – сдача крови или сдача отходов на переработку – могут добавить баллы716. Что гораздо печальнее, рейтинг растет или снижается в зависимости от политической лояльности человека, а это серьезно повышает плату за инакомыслие для него самого, для его семьи и друзей717.
Последствия могут настигнуть человека и за границей. Увернуться от щупалец системы социального доверия и поддерживающих ее приложений становится все труднее. Опасения по поводу слежки в WeChat, убедительные доказательства цензуры щекотливых тем даже в чатах пользователей за пределами Китая привели к призывам бойкотировать приложение. Однако в Китае это практически невозможно: WeChat слишком важен для людей. С тем же успехом можно предложить жителю Соединенных Штатов отказаться одновременно от Facebook, электронной почты и кредитной карты. Поэтому люди, знающие, что власти за ними могут следить, оказываются в безвыходном положении.
Я говорил со многими китайскими журналистами, которые с глубоким подозрением относятся к Tencent, но вынуждены использовать WeChat, поскольку иначе просто не смогут связаться с нужными людьми. Я сам пытался убедить своих информаторов перейти на другое приложение для обсуждения деликатных вопросов. Оказалось, что это сопряжено с немалыми трудностями: большинство безопасных мессенджеров недоступны в китайских магазинах приложений, а для их использования еще нужно обойти Великий файрвол. Такой настрой подкрепляется широко распространенным среди информаторов и коллег-журналистов мнением, что их аккаунты, вероятно, уже взломаны работающими на китайское правительство хакерами или легко могут быть взломаны, если понадобится. Для тех, кто использует китайские смартфоны и операционные системы не от компании Apple, это, скорее всего, так.
Сотрудник ООН, занимающийся вопросами интернет-политики, на условиях анонимности сообщил мне, что его подразделение получило инструкцию не использовать устройства с системой Android – настолько велика опасность, исходящая от китайских приложений.
Под вопросом конфиденциальность, цензура и система социального доверия – все это создает дополнительные проблемы для тех, кто пытается изменить Китай изнутри. Диссиденты могут обнаружить, что за антисоциальное поведение им понизили рейтинг или вовсе занесли в черный список. Тогда общение с ними становится опасным для других. При оценке благонадежности алгоритм может учитывать и контакты с журналистами. Если китайский гражданин общается с большим числом иностранных корреспондентов, он рискует потерять баллы, а его передвижение по стране могут ограничить. Вырваться из этой системы практически невозможно.
Тибетский эксперт по кибербезопасности Лобсанг Ситхер признает, что ведет безнадежную битву, пытаясь убедить членов диаспоры не переписываться в WeChat, поскольку они не сталкивались с неприятностями, которые преследуют пользователей в Китае. «Когда WeChat только появился, в Тибете его начали использовать все, и он проник в диаспору, – говорит Ситхер. – Потом с ним стало очень трудно бороться. Мы говорили об опасности WeChat и об альтернативах ему. Но заставить людей отказаться от него невероятно сложно: скорее всего, это единственное приложение, которым умеют пользоваться их семьи в Тибете. Разве можно запретить людям общаться с родными, которых они не видели уже десять лет?»
Войти с помощью соц. сетей: