Сенсации на ровном месте

Новость в кислотных тонах

Поскольку научно-популярная новость строится вокруг объяснения, ключевой вопрос при работе над ней — что и как объяснять? Этому вопросу будут посвящены несколько следующих глав. Обсуждение можно условно разбить на две части: что именно рассказывать, если автор не слишком уверен в своем знании темы, и как научиться объяснять понятно, если автор знает предмет, но неумело излагает его широкой публике.

Начнем с одной очень показательной и раздражающей особенности новостей, написанных неспециалистами, — гипертрофированной сенсационности. Примеров — тьма. Я не буду останавливаться на новостях, озаглавленных в духе:

Российские ученые: остались недели до открытия «портала», через который к нам смогут проникать гости из будущего

Интернет в ожидании «времени Х» — запуска Большого адронного коллайдера, способного уничтожить Землю

Такие эпатажные заголовки — обычный кликбейт, стремление всеми правдами и неправдами заставить читателя кликнуть на новость. Здесь нет даже попытки написать качественный текст. Но есть и примеры, которые звучат солидно, корректно и при этом революционно:

«Частицу» темной материи нашли в экзотическом материале на Земле

Ученые из НАСА нашли следы темной материи в галактике Андромеды

Подтверждено существование излучения Хокинга

Проблема лишь в том, что утверждения в заголовках неверны; ниже мы разберем подробно конкретно эти примеры. Читатель, хоть немного интересующийся наукой, с возгласом «вау!» кликнет на такую новость, прочитает ее, что-то поймет, что-то нет. Но главное, этот заголовок останется в его памяти, исказит в его сознании реальное положение вещей, создаст ложное знание.

В целом понятно, откуда берется склонность к гипертрофированной сенсационности. Это своего рода аналог оглушающих спецэффектов в голливудских фильмах. Автору новости или редакции издания кажется, что без заявлений о революционном открытии, полностью переворачивающем наши представления о Вселенной или микромире, новость станет пресной, читателю она покажется неинтересной, он не дочитает ее до конца, а в следующий раз вообще не удостоит заметки этого издания своим вниманием. И напротив, впечатлившись громкими заявлениями, читатель поделится новостью в соцсетях, и, значит, возрастет посещаемость ресурса.

Я уверен, что авторы, заботящиеся о качестве своих новостей, понимают: заявлять о революционном открытии, когда сами ученые так свою работу не позиционируют, — явный обман. Но я все-таки хочу усилить это утверждение и объяснить, почему такая практика не просто нечестна, а глубоко порочна.

Проведу такую аналогию. Нормальное течение повседневности обычного, пусть и активного человека — дом, работа, личная жизнь, увлечения, проекты, развлечения. Все разнообразно, но все умеренно. Раз в год или в несколько лет бывают крупные события или потрясения: сильная любовь или экстремальное путешествие, грабеж с угрозой для жизни или крупный выигрыш в лотерею, свадьба или пожар. Эпидемия коронавирусной инфекции, в конце концов. Но эти события исключительные, ход жизни из них не состоит. И поэтому, когда мы смотрим боевики про Джеймса Бонда и прочих крутых парней, мы прекрасно понимаем, что это не всамделишная жизнь, это комикс. Нормальный, нетренированный человек просто не выдержит, если ежедневно, ежеминутно будут происходить настолько драматические события с его участием.

Так же и в науке. Ее нормальное развитие — это методичное распутывание загадок природы, накопление и анализ информации. Время от времени она обобщается, кристаллизуется, трансформируется и показывает путь дальнейшего движения. Это кропотливое плетение сети научного знания, о которой я говорил в начале книги. Конечно, научное сообщество большое, исследований ведется огромное множество, и регулярно в том или ином разделе наук происходит что-то интересное, достойное пересказа для широкой публики. Но в подавляющем большинстве случаев это конструктивное достижение: реализован новый метод, достигнут очередной технический рекорд, обнаружено новое явление вдобавок к уже известным в этой области науки.

Революционные идеи или открытия, встряхивающие все научное сообщество, резко меняющие взгляд на ситуацию и на приоритеты исследований, очень редки, они происходят раз в несколько лет. А драматические экспериментальные результаты, закрывающие целые направления, мысли, опровергающие то, что ранее считалось хорошо установленным, встречаются еще реже, буквально считаные разы в столетие. Такие катастрофические «перепайки» сети научного знания просто не могут происходить часто.

Когда СМИ с завидной регулярностью сообщают о революционных потрясениях, они не просто говорят неправду. Они прививают читателям ложное ощущение, будто это и есть наука, что только это достойно освещения. Наука в изложении таких СМИ — словно наркоман, сидящий на каких-то ядреных препаратах: там нет фазы спокойной жизни, там нет возможности поразмышлять, там постоянно бушуют крайности, потрясения и революции. И читатель привыкает. Ему уже не хочется вчитываться во что-то нудное и не столь захватывающее, он ждет новых революционных новостей. Он начинает требовать от ученых громких, впечатляющих, всем понятных открытий. Все, что мельче, воспринимается как комариный писк, как жалкая попытка высоколобых ученых оправдать растрату казенных средств на собственное любопытство!

Давайте говорить начистоту. Задача всего корпуса качественных научно-популярных новостей — передать интересующейся публике максимально реалистичную картину состояния и эволюции науки. И если в каком-то разделе физики сейчас период накопления знаний и опыта, а больших и светлых целей пока не удается достичь, то качественная новость и должна раскрыть такую картину перед читателем. Если это вам кажется скучноватым, если вам хочется подарить читателю текст, полный ярких образов и драм, — напишите материал в другом жанре, про то, что уже было установлено. Исторический очерк, комикс, рассказ-триллер, в конце концов. Но не надо вводить публику в состояние искусственного возбуждения относительно того, что происходит в науке прямо сейчас. Ничего хорошего от этого не будет ни читателям, ни самой науке.

О чем писать

Это подводит нас к еще одному важному вопросу: о чем, собственно, писать? Что выбирать в качестве новостного повода? Еженедельно выходят сотни статей, рапортующих о чем-то действительно неординарном в своей области науки и потому достойных широкого освещения. Если вы сами выбираете, о чем писать, то вам для этого достаточно регулярно мониторить топовые научные журналы по своей широкой теме. Если вы, скажем, действующий ученый-физик и просматриваете архив е-принтов по работе, то подпишитесь вдобавок на рассылку журналов Nature, Science, Nature Physics, Physical Review Letters, на журнал Physics, в котором публикуются слегка адаптированные синопсисы статей из того же PRL, на тематические блоги и твиттеры — и вы будете держать руку на пульсе физики. Если вы не физик и не готовы перелопачивать столько технической информации, вычеркните, пожалуй, архив и Physical Review Letters, но остальные журналы мониторить все равно стоит, там поток небольшой. Практически любая статья из этих журналов отражает реальное положение в своей научной области и может стать отличным информационным поводом для интересной своевременной научно-популярной новости.

Любопытные статьи публикуются, конечно, и в других журналах. Но если вам попалась на глаза такая статья, то, скорее всего, не потому, что вы регулярно мониторите этот журнал, а потому, что про нее уже написало какое-то информагентство, сообщил блогер, проинформировал пресс-релиз. И вот здесь, перед тем как приниматься за новость, постарайтесь убедиться, что эта работа отражает реальное положение дел в науке. Нравится вам это или нет, но освещение в англоязычных СМИ, активное обсуждение в соцсетях и даже выход пресс-релиза — это вовсе не гарантия качества научного исследования. Если вы нацелены на грамотный научпоп и беретесь за освещение этой работы, убедитесь, что правдиво донесете до читателей вещи, важные и интересные самому научному сообществу.

Излишняя сенсационность многих новостей начинается как раз с того, что авторы или редакторы издания выбирают инфоповод совсем по иным критериям: чтобы попасть в медиаволну вместе с остальными СМИ или чтобы прикрутить заголовок пожарче. Авторы таких новостей не просматривают научные журналы, не выискивают инфоповод среди научных публикаций. Они просто подписаны на англоязычные агрегаторы новостей науки и выбирают сюжет полюбопытнее. Отсюда и возникают дикие заголовки про черные дыры и даже машины времени, которые якобы сможет породить Большой адронный коллайдер, или про двигатели, искривляющие пространство и способные доставить путешественника в соседнюю галактику за пару часов. В основе всех этих сообщений, которые моментально подхватывают остальные СМИ, лежат маргинальные научные работы, крайне экзотические математические гипотезы, которые пока ничем не подтверждены и которые даже близко не отражают то, чем на самом деле живет соответствующий раздел науки.

Приведу для пущей фактурности такую параллель. Вы наверняка встречали в СМИ под рубрикой «Новости спорта» заголовки в духе «Бывшая подруга знаменитого футболиста обзавелась новым бойфрендом». Вы, конечно, понимаете, что это не спортивная новость, а просто продукт желтой прессы. И причина не в том, что новость написана как-то излишне плохо, а в самом инфоповоде: в этом сообщении просто не может быть ничего о спорте. Ровно та же ситуация встречается и в заметной части якобы научных новостей: в них сам инфоповод выбран настолько маргинальный, что в результате новость совершенно не отражает реальную ситуацию в науке, как ее ни переписывай.

Полностью неверный посыл

Бывает и так, что информационным поводом для научно-популярной новости становится добротная, достойная освещения научная работа, но автор новости, не разобравшись с сутью исследования, превратил свой текст в кричащую ложными сенсациями заметку. Скажем, из года в год повторяется такая ситуация: в физике конденсированных сред открывают новый тип коллективных возбуждений, а написанная по этому поводу новость подает результат в виде сенсационного открытия новой фундаментальной частицы, которую искали десятилетиями и никак не могли найти. Вот недавний пример:

«Частицу» темной материи нашли в экзотическом материале на Земле

Ученые предположили, что темная материя, пронизывающая Вселенную, может состоять из аксионов. Но вместо того, чтобы найти аксион в космическом пространстве, исследователям удалось найти его на Земле. Недавно обнаруженный аксион — не совсем частица. Он действует как волна электронов в переохлажденном материале, известном как полуметалл. Это открытие может стать первым шагом в решении одной из главных нерешенных проблем физики элементарных частиц.

Автор заметки, по всей видимости, не вполне осознал, что гипотетические фундаментальные частицы аксионы и коллективные колебания в обычном веществе, в чем-то на эти аксионы похожие, — совершенно разные объекты. Фундаментальные частицы теоретики исходно предложили для решения одной проблемы в физике сильных взаимодействий, а затем заподозрили, что из них может состоять темная материя. Экспериментаторы десятилетиями искали проявления аксионов, но до сих пор не нашли. Если такая частица в самом деле будет когда-либо обнаружена, это станет настоящей сенсацией. За нее дадут Нобелевскую премию, откроется новое направление в физике элементарных частиц, резко изменится наше понимание микромира.

Сейчас, разумеется, произошло не это. Исследователи экспериментально подтвердили, что в определенных материалах с необычными магнитными свойствами действительно реализуется особое коллективное колебание, по своим математическим свойствам напоминающее аксионы. Подчеркну еще раз, что это колебание в обычном материале, сложенном из самых обыкновенных атомных ядер и электронов. Там в принципе не может быть никаких новых частиц. Это открытие интересно, потому что оно показывает нам новый динамический эффект известных частиц, но это ни в коей мере не открытие новой фундаментальной частицы. Поэтому процитированные выше заголовок и лид новости дают вдвойне неверный посыл: ни фундаментальные частицы аксионы, ни частицы темной материи вообще никто тут не обнаружил. И разумеется, это открытие не может стать первым шагом в решении одной из главных проблем физики элементарных частиц, под которой совершенно прозрачно подразумевался поиск частиц темной материи.

Другой недавний пример:

Астрономы заявили об обнаружении загадочных трещин во Вселенной

Астрофизики заявили, что обнаружили загадочные «трещины», которыми пронизана Вселенная. Ученые называют их «останками времени» и считают, что они появились после Большого взрыва. Об этом пишет LiveScience, ссылаясь на новые опубликованные исследования в области астрономии.

В таком же русле написана вся новость: про мистические «трещины» рассказывается так, словно они точно открыты и теперь физики будут с ними разбираться. Однако кликаем на англоязычный источник и видим, что там все подобные утверждения даются в условном наклонении:

There Might Be Cracks in the Universe — But We Can't See Them from Earth

The cracks, if they exist, are old, remnants of a time shortly after the Big Bang.

Или в дословном переводе:

Во Вселенной могут существовать трещины — но мы с Земли их не увидим

Трещины, если они реальны, очень древние; это реликты из эпохи сразу после Большого взрыва.

Дальше по тексту дается корректное название этих странных объектов — космические струны — и рассказывается, как такие дефекты могли бы возникнуть в ранней Вселенной и как мы можем пытаться их углядеть сейчас в астрофизических данных. Заметьте, тут никто не утверждает, что они открыты. Более того, делается прямо противоположный вывод: даже если такие космические дефекты существуют, заметить их очень трудно, а может быть, даже и невозможно.

Получается, в сенсационной русскоязычной новостной заметке делается кардинально неверное утверждение. Именно в этом заключается главный ее дефект и, скажу сильнее, — вред.

Это не единственная претензия к процитированной новости. В ней, например, прямым текстом сообщается, что это трещины в самом пространстве-времени. Захватывает воображение, не так ли? Между тем в исходной научной статье ни о каких трещинах в пространстве, конечно, речи не идет. Космические струны — это стабильные протяженные конфигурации новых материальных полей, которые в силу некоторых причин не могут рассыпаться на отдельные частицы. Да, эти поля гипотетические, они пока лишь только предложены в современных теориях за пределами Стандартной модели, но они куда более «родные» для современной физики, нежели трещины аж в самом пространстве. Пространство-время тут не растрескалось.

Отдельный укор автору новости за плохое понимание английского текста, который он переводил. «Remnants of a time shortly after the Big Bang» — это, разумеется, никакие не «останки времени», образ поэтичный, но в данном контексте бессмысленный. Подобные ошибки, большие и малые, показывают, что даже такую простую работу, как перевод чужой новости, автор выполнил крайне небрежно.

Справедливости ради надо сказать, что и англоязычная новость очень далека от идеала. Журналист взял за основу даже не теоретическую, а техническую вычислительную работу. В ней не делается никаких громких заявлений, не предлагается ничего сногсшибательного. В ней лишь показывается, что искать следы космических струн в картах микроволнового реликтового излучения бесперспективно. Сами по себе космические струны ни в коем случае не являются чем-то новым; теоретики обсуждают их уже несколько десятилетий, да и авторы статьи в этом смысле не претендуют на новизну. Просто, видимо, эти объекты так зацепили журналиста англоязычной заметки, что он перенес весь акцент на них самих и представил ситуацию так, словно только сейчас стартовали попытки их обнаружить. Между прочим, и пессимистичный вывод, сделанный в заметке, тоже не вполне корректен. Есть другие способы искать космические струны, астрофизики про них давно знают, но поиски пока не принесли результата.

Приведенный разбор иллюстрирует стандартный путь, по которому в Рунет приходят сенсационные и порой вопиюще неверные новости. Первый шаг: англоязычный журналист находит рядовую статью, которая его чем-то цепляет. Пишет заметку, сильно смещая акценты с того, что реально сделано, на что-то очень привлекательное. Получается карикатурное отражение области исследования: что-то сильно выпячивается, что-то теряется, что-то вообще отсутствует. Для специалиста такой текст кажется гротеском, но, в принципе, еще напоминает оригинал. А на втором шаге русскоязычный журналист хватается за это сообщение и перемалывает его на свой лад. Выбрасывает все то, что он не понял с наскоку, путает визуальные образы с реальными объектами, порой неправильно понимает английский, переводя формулировки по-своему, убирает все оговорки и уточнения — и в результате получается ядреная сенсация, полностью перевирающая реальную ситуацию в этой области исследования.

Отмечу, что далеко не всегда ошибочная интерпретация результата захлестывает новость с начала и до конца. Порой достаточно одной фразы с зашкаливающей сенсационностью в середине текста, чтобы создать совершенно ложное впечатление у читателя. Особенно пикантно звучат сенсации, вложенные в уста ученого, давшего комментарий автору новости:

«…Насчет неожиданных сигналов — канал распада Бозона Хиггса на электрон и мюон. Это нарушает все физические принципы, которые до сих пор были известны», — сказал ученый.

Разумеется, никакой ученый в здравом уме такие слова сказать не мог. Речь тут могла идти о намеке на то, что бозон Хиггса может распадаться на мюон и тау-лептон (а не на электрон). Этот распад невозможен в рамках Стандартной модели, теории, которую физики экспериментально изучили вдоль и поперек и отклонения от которой они ищут уже не первое десятилетие. Однако в данных первого сезона работы Большого адронного коллайдера, к удивлению многих, такой распад прослеживался. Забегая вперед, скажу, что сейчас этот намек рассеялся, но тогда, в 2015 году, он вызывал у теоретиков большой энтузиазм — ведь это могло стать первым экспериментальным проявлением какой-то новой теории, более глубокой, чем Стандартная модель. Даже если вы не слишком знакомы с миром элементарных частиц, из этого моего описания должно быть ясно, что выражение «нарушает все физические принципы, которые до сих пор были известны» ложно. Этот распад не только вполне возможен, но и предсказывается некоторыми теориями, чуть более богатыми на явления, чем Стандартная модель. И в рамках этих теорий он никакие физические принципы не нарушает.

Открыли, доказали, опровергли

Выше были показаны пусть и достаточно частые, но все же экстремальные в своей некорректности примеры. Это были новости, в которых ключевое утверждение полностью ошибочно, оно даже близко не соответствует действительности. Теперь рассмотрим столь же распространенный случай, когда новость в целом правильно передает суть сделанного, но со «сбитыми» градациями завершенности. С такими новостями уже можно работать, их можно довести до приемлемого уровня.

Речь идет о неоправданном использовании слов «открыли», «опровергли», «доказали» и, наконец, их универсальной замены «обнаружили» в тех ситуациях, когда сами ученые говорят намного более сдержанно. Классический пример: теоретики опубликовали статью, в которой предложена оригинальная идея или дано новое, порой экзотическое объяснение известному явлению. А новость, написанная по этой статье, представляет ситуацию так, словно перед нами — экспериментально подтвержденный результат, свершившееся открытие. Отсюда возникают безапелляционные заголовки такого типа:

У Вселенной нашли границы

— и это при том, что исходная научная статья ни в коей мере не касается астрономических наблюдений, а лишь обсуждает гипотетическую ситуацию в многомерном мире. Нет ни малейших экспериментальных свидетельств в пользу того, что эта красивая, но все же экзотическая идея относится к нашей Вселенной. Поэтому, что бы теоретики в рамках нее ни сосчитали, это еще не дает нам право утверждать, будто мы узнали что-то новое о нашем реальном мире.

Вот другой пример, мы его разберем подробнее.

Ученые из НАСА нашли следы темной материи в галактике Андромеды

Для читателя, слышавшего о поисках темной материи хотя бы краем уха, этот заголовок — бомба. Он однозначно сообщает, что десятилетия поисков наконец-то завершились победой. Однако уже лид резко охлаждает ажиотаж:

Астрономы НАСА нашли возможные следы темной материи в галактике Андромеды, ближайшей крупной соседке Млечного Пути, обнаружив в ее центральной части необъяснимые «излишки» гамма-излучения, сообщает НАСА.

Дальше в тексте новости встречается корректная, но совсем уж удручающая формулировка:

С другой стороны, ничто не исключает возможности того, что источником этих излишков могут быть пульсары или другие объекты, излучающие в высокоэнергетической части спектра.

Фактически текст новости подтверждает, что ее заголовок неверен.

Посмотрим, как обстоит дело в англоязычных источниках. Пресс-релиз NASA озаглавлен куда более умеренно: «NASA's Fermi Finds Possible Dark Matter Ties in Andromeda Galaxy». Он подчеркивает, что речь идет лишь о возможной связи, а не об однозначном выводе. Заголовок исходной научной статьи еще более сдержан:

Observations of M31 and M33 with the Fermi Large Area Telescope: A Galactic Center Excess in Andromeda?

И дело тут даже не в том, что он содержит знак вопроса, а в том, к чему этот вопрос относится — к наблюдениям гамма-излучения от галактики Андромеды. Вот вкратце суть исследования: многолетние наблюдения спутникового телескопа Fermi за галактикой Андромеды показали, что она действительно излучает в гамма-диапазоне; область излучения компактная, но не точечная. К тому же область гамма-излучения не коррелирует с областями галактики, богатыми газом и с активным звездообразованием. То есть вся работа — это чистые наблюдения. Ну а что касается интерпретации гамма-сигнала, то никакого однозначного вывода не делается ни в упомянутой научной статье, ни в последующих публикациях. Излучение может быть порождено пульсарами, вызвано столкновениями космических лучей с межзвездной средой внутри галактики или на ее периферии либо частицами темной материи. Какая из этих гипотез верна — сейчас сказать нельзя.

Раз заголовок новости вводит читателя в заблуждение, его надо исправить. Сделать это несложно: достаточно подчеркнуть, о чем, собственно, рапортует научная работа, и указать на потенциальную связь с темной материей:

Гамма-излучение от галактики Андромеды может указывать на темную материю

Редакция, конечно, может отвергнуть или переработать этот заголовок, но главное — он не обманывает. Лид новости также следует переписать, сделав в начале упор на том, что реально сделано, а уж затем упомянув про темную материю. Вот возможный вариант:

В 2010 году, благодаря данным космического гамма-телескопа Fermi LAT, было открыто, что галактика Андромеды, ближайшая крупная соседка Млечного Пути, «светится» в гамма-лучах. Сейчас, проанализировав данные Fermi LAT за семь лет, астрономы НАСА убедились, что гамма-излучение идет из протяженной центральной области галактики. Этот гамма-сигнал может стать новым свидетельством в пользу темной материи, хотя не исключены и другие варианты его объяснения.

Этот пример разбора может показаться излишне дотошным. Казалось бы, зачем придираться к заголовкам: ну преувеличили, что ж с того? Исходная-то работа интересна! Так пусть читатель клюнет на заголовок и прочтет подробности.

Проблема тут не в конкретном, отдельно взятом примере, а в кумулятивном эффекте от потока научных новостей, состоящих из таких заголовков. Я поясню его еще одним астрофизическим примером. В июне 2007 года в СМИ почти одновременно прошли две новости: в одной сообщалось, что астрономы доказали реальность существования черных дыр, в другой — что существование черных дыр поставлено под сомнение. Эти новости были написаны по двум разным научным публикациям. В одном случае в основе лежал анализ наблюдательных данных в рамках конкретной модели (откуда и вывод про доказательство черных дыр), в другом случае поводом стала чисто математическая статья, которая, хоть и была опубликована, вызывала сомнения в своей корректности у других специалистов. Она относилась к тонкостям математического определения черной дыры, а не к реальным астрофизическим объектам, которые мы считаем кандидатами в черные дыры. Но в обоих случаях формулировки СМИ звучали достаточно твердо: «Ученые обнаружили, что…»

Дуплет из этих новостей с противоположными выводами заставляет читателя думать, что наука так и делается — сначала что-то объявляется доказанным, а потом с той же легкостью объявляется ошибочным, и в результате возникает два лагеря ученых, которые с пеной у рта пытаются убедить друг друга в собственной правоте. Столь искаженный образ того, как работает наука, приводит к обесцениванию утверждений: для читателя стирается грань между гипотезой, теорией и многократно перепроверенным утверждением, которое уже можно считать фактом. Помните, что писал в начале о сети научного знания? Подобное изложение ситуации полностью дезориентирует читателя. Он перестает чувствовать, где у этой сети сердцевина, а где — край. Вся сеть рассыпается на отдельные слабо связанные фрагменты.

Более того, обесценивается сама суть научного исследования. Выдающийся лингвист Андрей Зализняк не так давно произнес простые, но важные слова: «Истина существует, и целью науки является ее поиск». Сказано это было в противовес модной нынче точке зрения, что истину следует заменить множеством мнений — даже если речь идет про объективные свойства окружающего мира. Поток подобных «новостей» с перчинкой сенсационности укрепляет у некритически настроенного читателя ощущение, что наука — это поток мнений. Попросту — балаган.

Этот образ совершенно ненормален, он ни в коей мере не отражает реальную ситуацию в науке. В подавляющем большинстве случаев ученые-экспериментаторы очень сдержанно сообщают о значимости своих результатов и не бросаются словами «доказано» и «открыто» без железобетонных свидетельств. Если же значительная часть научного сообщества признала, что некое явление открыто, а потом выяснилось, что произошла ошибка — а такое действительно изредка случается, — ситуация воспринимается как большой конфуз, она оставляет глубокие следы и переживания. Это аварийная ситуация в научной жизни, а никак не норма.

Конечно, сквозь призму десятилетий подобные казусы в истории науки выглядят очень любопытно и поучительно. Нет ничего зазорного в исторических рассказах про теплород или про сложившееся на рубеже XIX–XX веков ощущение, будто бы все принципиальные вопросы в физике уже разрешены. Но такие проколы не перестают от этого быть исключительными — в соответствующем ключе про них и следует рассказывать. Наука не живет потрясениями.

Но вернемся к формулировкам в тексте новости. Добавить полутона в утверждения несложно, просто авторы зачастую боятся это делать, полагая, что неуверенность — это слабость. Экспериментальный результат далеко не всегда однозначно опровергает гипотезу и уж точно никогда ее не доказывает. Он может «свидетельствовать» или «служить новым аргументом» в пользу одной теории и «не подтверждать», «ставить под сомнение» другую. Вот пример, в котором используется сразу несколько приемов:

Обнаруженный в США древнейший скорпион, по-видимому, дышал воздухом

Палеонтологи обнаружили в отложениях раннего силура США отпечатки двух скорпионов. Возраст отложений составляет около 437–436 млн лет, что делает найденных скорпионов древнейшими известными представителями данной группы. На одном из отпечатков ученым удалось разглядеть детали строения кровеносной системы, которые свидетельствуют, что силурийские скорпионы могли обладать легочными мешками. Если это так, то находка является также древнейшим свидетельством адаптации животных к дыханию атмосферным воздухом. Кроме того, открытие ставит под сомнение гипотезу о морском происхождении скорпионов, свидетельствуя, напротив, об однократной колонизации суши предками паукообразных.

Обратите внимание на оговорку «по-видимому» в заголовке и на характерные обороты в лиде: «могли обладать», «если это так, то…» Тут упомянуто и четкое открытие (отпечатки древних скорпионов), и возможные его последствия, которые требуют подтверждения и анализа. Новость сообщает, что «открытие ставит под сомнение гипотезу…», а вовсе ее не опровергает, и «свидетельствует» в пользу другого варианта, а не доказывает его безоговорочно. Нет ничего страшного в таких оговорках: ситуация находится в стадии развития, и осторожные формулировки позволяют читателю правильно ее реконструировать.

Другой пример:

Обнаружен сжимающийся белый карлик?

Российские ученые смогли объяснить неожиданно быстрое ускорение вращения белого карлика в двойной системе HD 49798 тем, что он, будучи очень молодым, все еще немного сжимается и из-за этого ускоряется (как фигурист на льду, прижимающий к себе руки). Если это действительно так, то это означает, что астрофизики открыли первый белый карлик, который проходит через стадию сравнительно быстрого сжатия прямо на наших глазах.

Обратите внимание на знак вопроса в заголовке и на формулировку «смогли объяснить» (а вовсе не «доказали»!) в лиде. Выдвинуто теоретическое объяснение, но пока еще никто не говорит, что дело так и обстоит в реальности. Если бы последняя фраза сразу стартовала с «Астрофизики открыли…», она бы заключала в себе неверный посыл, но вкупе с оговоркой «Если это действительно так…» становится полностью корректной.

В физике элементарных частиц ученые за десятилетия «открытий» и «закрытий» набили себе шишки и теперь очень тщательно подходят к выбору слов для сообщения о статусе нового явления или частицы. Там выработана целая шкала формулировок для утверждений разной степени достоверности, которую можно переносить и на научно-популярные тексты: «не противоречит гипотезе», «получено указание на существование», «наблюдается расхождение с ожиданиями, что, однако, пока не позволяет полностью исключить гипотезу» и так далее. Вот, например, новость о любопытном результате коллайдера, написанная в сдержанных формулировках:

На LHC обнаружен еще один намек на нарушение Стандартной модели

На днях из ЦЕРНа пришло известие о том, что еще одно измерение Большого адронного коллайдера расходится с предсказаниями Стандартной модели. Результат, обнародованный коллаборацией LHCb после более чем четырех лет анализа, действительно отличается от теоретических предсказаний, но не настолько существенно, чтобы можно было говорить об открытии. Однако самое важное здесь то, что это отклонение — не одно. Оно вписывается в ряд других аномалий в распадах B-мезонов, усиливая их коллективное расхождение со Стандартной моделью.

Как и практически во всех экспериментальных работах, надо различать, что стало известно совершенно точно и что только предполагается. Точно известно, что результаты обработки данных по таким-то критериям выявили вот такое количество распадов частиц с такими-то свойствами. Экспериментаторы под этим утверждением подписываются и готовы отвечать за свои слова. А вот расходится ли этот экспериментальный результат с предсказаниями теории — уже вопрос интерпретации. Однозначного вывода сделать нельзя, хотя намеки на некотором уровне статистической значимости присутствуют. Об открытии говорить пока не приходится, но физики, конечно, будут дальше разбираться с этим типом процессов. Такая незавершенность ситуации совершенно нормальна в физике элементарных частиц, это и есть ее спокойное развитие. Понимание этого факта надо передать читателю, что и делается в аккуратных формулировках.

Потрясатели основ

Наконец, возможен и такой вариант развития событий, при котором автор добротной научно-популярной новости, адекватно передающей суть опубликованной научной работы, может попасть впросак. Речь идет об излишней сенсационности исходной научной статьи, о бравурных заявлениях самих ученых.

Наука — высококонкурентная сфера деятельности человека. Давно прошло то время, когда для успешного и комфортного занятия наукой достаточно было одного лишь искреннего желания. Сейчас приходится регулярно доказывать коллегам, отборочным комитетам, обществу, что ты достоин заниматься наукой, достоин получать финансирование, достоин занимать должности и распоряжаться выделенными на исследования ресурсами. Поэтому, за редчайшими исключениями, современному ученому жизненно важно научное признание. Признание — это когда коллеги не просто в курсе ваших публикаций, не просто принимают к сведению ваши научные результаты, а видят в них нетривиальное достижение, проблеск гения, неожиданную идею или техническое решение, что другим было не под силу. Когда они ценят вас как незаурядного ученого, способного на очень яркие результаты. Они видят в вас человека, который реально двигает науку вперед.

Стремление к научному признанию вполне понятно. Само по себе оно не является чем-то постыдным. Это одна из движущих сил научных исследований в современном мире. Надо лишь понимать, что причина, а что — следствие. Сначала должны рождаться сильные, нетривиальные научные результаты, а уже потом за ними последует признание. Но ученые — тоже люди, и, к сожалению, иногда бывает так, что именно признание становится для них самоцелью. Человеку хочется не просто опубликовать статью и заниматься дальше своими делами. Он стремится убедить научное сообщество и затем всю интересующуюся публику в том, что он нащупал какую-то новую грань мира, предложил сногсшибательную идею и нашел ей доказательства. Если оказывается, что объективных доказательств в пользу идеи мало, но получить признание или «застолбить приоритет» все же очень хочется — вот тут и происходит перекос в сторону излишней сенсационности.

В физике подобное происходит регулярно. Не все подобные примеры доходят до широкой публики, но раз-два в год они все же выплескиваются в СМИ в виде сенсаций. Исходной движущей силой может быть броский пресс-релиз или кипучая деятельность самих ученых авторов статьи. Горячую новость подхватывают англоязычные СМИ, и пару дней спустя по ним выходят и многочисленные русскоязычные новости. А уже в последующие недели тут и там начинают появляться разборы специалистов разной степени подробности, которые пытаются объяснить, что оснований для сенсаций пока нет. Но только эти отклики, как правило, в широкие СМИ уже не попадают.

В качестве примера упомяну сразу две сенсационные статьи по космологии, появившиеся в самом конце 2019 года и наделавшие немало шума как среди ученых, так и в СМИ. В одной ниспровергалась темная энергия, в другой сообщалось об обнаружении положительной кривизны Вселенной. Очень многие космологи сразу были не согласны со столь громкими заявлениями, и шаткость этих выводов была подробно проанализирована как минимум в трех научно-популярных заметках. Почитайте эти разборы. Они полезны не только своей конкретикой. Это еще и прекрасная иллюстрации того, как «спаяна» сеть научных знаний, сколько многоуровневых связей соединяют отдельные факты и как эти связи перекликаются друг с другом.

Что ж, приходится помнить о том, что ученые тоже иногда преувеличивают значимость своих результатов. Но как же поступить автору научно-популярной статьи, если он чувствует, что сенсация выглядит подозрительной? Просто проигнорировать тему — не выход. Ограничиться сухим пересказом исходной работы, ничего не добавляя от себя, — тоже. Ждать подробной критики ученых, специалистов в этой области — долго.

Я думаю, что качественную новость можно написать и в этом случае. Но только это уже будет особенный жанр — новость-полемика.

Прежде чем приступать к написанию такого текста, постарайтесь отследить по горячим следам реакцию научного сообщества. Очень многие крупные ученые сейчас активно живут в соцсетях и считают себя обязанными отреагировать на сенсации по своей теме — пусть даже кратко, в твиттере. Более того, в последнее время многие солидные журналы пользуются службой Altmetric, которая автоматически отслеживает упоминания той или иной научной статьи в СМИ и соцсетях. В таких журналах рядом со статьей вы найдете разноцветную иконку со ссылкой на подробную информацию. Найдите эти отклики и постарайтесь по ним понять реакцию научного сообщества в целом. Не спешите, дайте ученым хотя бы пару дней на то, чтобы отреагировать на громкие заявления коллег. В конце концов, если речь касается спорной темы, критически важным становится именно качество новости, адекватность передачи ситуации в целом, а не «скорострельность».

Если обстоятельного разбора или научной критики еще не появилось, то просто пишите новость о работе и о громком заявлении, многократно подчеркивая, что далеко не все согласны со справедливостью выводов. Эти сомнения должны быть отражены уже в лиде, а желательно, и в заголовке. Например, свою новость 2011 года про «сверхсветовые» нейтрино в эксперименте OPERA я начал так:

Эксперимент OPERA сообщает о наблюдении сверхсветовой скорости нейтрино

В пятницу 23 сентября в архиве электронных препринтов появилась статья коллаборации OPERA, посвященная прямому измерению скорости движения нейтрино. Результаты звучат сенсационно: скорость нейтрино оказалась слегка — но статистически достоверно! — больше скорости света. Статья коллаборации содержит анализ разнообразных источников погрешностей и неопределенностей, однако реакция подавляющего большинства физиков остается очень скептической, прежде всего потому, что такой результат не согласуется с другими экспериментальными данными по свойствам нейтрино.

Обратите внимание: в заголовке не утверждается, что сверхсветовые нейтрино действительно открыты. Там сказано лишь, что коллаборация OPERA выступила с этим заявлением. Лид совершенно четко дает понять, что радоваться пока преждевременно. Да и далее по тексту целыми абзацами приводятся сомнения физиков в надежности этого измерения.

А вот в другой своей новости я такую осторожность не проявил:

Эксперимент BICEP2 подтверждает важнейшее предсказание теории космической инфляции

Специализированный телескоп BICEP2, работающий на Южном полюсе и измеряющий поляризацию космического микроволнового излучения, обнаружил реликтовые B-моды поляризации. Их наличие указывает на то, что по ранней Вселенной гуляли сильные гравитационные волны. Они, в свою очередь, могли возникнуть только на стадии инфляции — сверхбыстрого раздувания Вселенной, когда ей было примерно 10–32 секунды от роду. Результаты BICEP2 не только впервые подтверждают важное предсказание инфляционной теории, но и открывают новую главу в наблюдательной космологии — с важными последствиями не только для астрофизики, но и для физики элементарных частиц.

Как видите, здесь нет предупреждения о том, что к результатам надо пока относиться с осторожностью. Впрочем, такие оговорки встречаются дальше по тексту:

Однако статистическая значимость утверждения, что этот сигнал не сводится к посторонним астрофизическим эффектам, пока что невелик — всего 2,3σ. Говоря простыми словами, BICEP2 неопровержимо зарегистрировал присутствие B-мод, которые, скорее всего, вызваны первичными гравитационными волнами, однако окончательного вердикта здесь пока вынести нельзя. Для этого потребуются еще более аккуратные измерения поляризации, а также тщательная проверка того, на что способны прочие астрофизические эффекты.

Чуть более сдержанный рассказ о том же исследовании читайте в новости Бориса Штерна. Надо добавить, что и среди самих ученых реакция была неоднозначной: одни ликовали, а другие пытались охладить эйфорию коллег. Полгода спустя под натиском новых данных спутника Planck сенсация отменилась.