Они ехали к Маргарите Лепаш. Алексей не был уверен, что эта женщина будет до конца с ним откровенна. В том, что касается отношений в любовном треугольнике Рощин – Марго – Самарин. Но она не может не знать, как обстояли дела со съемками фильма. И здесь ей нет нужды лукавить. Алексей хотел знать, правду ли сказал Белкин насчет Самарина. Будто бы он тормозил процесс. Начальника службы безопасности Петр Воловой в этот проект не посвящал. О том, что осваивает амплуа продюсера – ни слова! Видимо, это было личное. Не посвящает же хозяин фирмы своих сотрудников в то, что покупает новую машину или квартиру. Где и с кем он проводит отпуск. Вот и Воловой не счел нужным рассказывать кому-нибудь о том, что решил помочь своим друзьям. Даже Настя не знала. Но это-то как раз не удивительно! Воловой очень трепетно относился к своей жене. Должно быть, хотел сделать ей сюрприз: пригласить на премьеру фильма, где в титрах будет фигурировать его фамилия. И сказать: «Вот видишь, милая, я еще и меценат!»

Настя Воловая обожала такие сюрпризы. Новой норковой шубкой или бриллиантовыми серьгами ее было не удивить, а вот фильмом о любви… Почему-то Алексей был уверен, что фильм, спонсированный Петром Воловым, о любви. Не боевик, не комедия. Но решил на всякий случай уточнить. Что за странные книги писал Роман Самарин? В чем именно их странность?

– О чем задумался? – сердито спросил Серега. – По сторонам не смотришь! Тебя только что опасно подрезали!

– О кино. Я думаю о кино.

– А я думаю, может, мы напрасно не сняли с Белкина штаны? Почему ты уверен, что Рощин попал своему противнику именно в руку?

– Потому что он этого хотел. Не убить, а покуражиться. Лишить противника возможности продолжать поединок. Более того, я уверен, что Рощин зацепил клинком именно правую руку, в которой была шпага. Если только его противник не левша.

– Но ведь будут результаты экспертизы. Когда-нибудь, – тяжело вздохнул Серега.

– Можно на них построить обвинение, как думаешь?

– Я не следователь.

– Допустим, кровь на клинке Рощина принадлежит Белкину. Так он скажет, что раньше дрались! Случайно, мол, поцарапался. Да все, что угодно! И хорошего адвоката наймет. Нет, Сережа, здесь нужны веские доказательства. Вот показания Лены – это да! И мотив. Почему Белкин заколол Рощина?

– А черт его знает!

– Мне надо съездить в дачный поселок под Истрой. Там должны помнить его вторую жену.

– Артиста?

– Да. Ту женщину, которой принадлежит дача.

– Как знаешь… Стой, Леха! Приехали.

Алексей притормозил у шлагбаума. И пожаловался:

– А наш парнишка уже сменился. Ну, что? Опять замок пойдешь ломать?

– Еще чего! – буркнул Барышев, вылезая из машины.

Несколько минут он разговаривал с охранником, показывал ему удостоверение. Потом шлагбаум поднялся. Алексей въехал в знакомый двор. Припарковавшись, заметил все ту же дворничиху в оранжевом жилете. Она сидела на лавочке-троне и лузгала семечки. Шелуху собирала в огромную жилистую ладонь. Судя по выражению лица, ей было откровенно скучно. Увидев ее, Барышев радостно сказал:

– Ну вот и отправная точка! Сейчас узнаю, где находится ЖЭК!

Женщина тоже оживилась и аккуратно вытряхнула шелуху в стоящую рядом урну. Вытерла руку о подол и стала ждать.

– Действуй, – кивнул Алексей. – Я думаю, мой разговор с Маргаритой Лепаш будет долгим. Где встретимся?

– Здесь. У машины. Мне тоже придется побегать.

– Удачи!

– И тебе.

Они разошлись. Барышев направился ко второму подъезду, возле которого сидела дворничиха, Алексей – к третьему, где жила Маргарита Лепаш. И в который раз подумал: «Хорошо устроился Евгений Рощин! Любовница в соседнем подъезде! Может, потому он и не женился на Маргарите Лепаш? Эта женщина всегда была рядом, всегда под рукой, всегда доступна, всегда готова принять. А других добиваться надо, бегать за ними. Рощин по натуре боец. Ценил трофеи, добытые в бою, а подарками судьбы пренебрегал. Вот и доигрался!»

Третий подъезд, второй этаж, дверь налево… Алексей позвонил и прислушался. Сдержит она слово или нет? За дверью раздались шаги. Вот это королевский поступок! Обещала принять и не сбежала. Не отступила.

– Женя, ты? – раздался из-за двери низкий голос Маргариты Лепаш.

«Неужели сошла с ума?» – с сожалением подумал Алексей. И вкрадчиво произнес:

– Это Алексей Леонидов. Вчера вы сказали, что сможете со мной поговорить.

Дверь открылась. Маргарита Лепаш стояла на пороге в домашнем брючном костюме темно-зеленого цвета, ладно облегающем фигуру. Сама выкройки делает, сама шьет. И дома распустехой не ходит. Волосы аккуратно причесаны, на лице ее Алексей не обнаружил признаков безумия. Взгляд осмысленный, хотя и печальный. И еще он уловил тонкий запах духов. Женщина, которая так следит за собой, не может быть помешанной.

Но что за странный вопрос: «Женя, ты?».

– Проходите. – Маргарита Лепаш посторонилась.

– Куда прикажете? – шутливо спросил он.

– У нас очень маленькая кухня. А единственная комната просто огромная. Другие делают перепланировку, а я… Мне всегда было не до этого. В комнату проходите.

Алексей огляделся. Тот же просторный холл, высоченные потолки, стены, как в рыцарском замке. Способны выдержать любую осаду. Но такого блеска в отделке квартиры, как у Рощина, разумеется, нет. Маргарита Лепаш – женщина небогатая. Паркет старый, местами продавленный, обои самые простые, мебель отечественная, стандартный набор. В единственной же комнате, куда он прошел вслед за хозяйкой, было очень уютно. Комната и впрямь была огромная, в два окна. «А у Рощина холодно, пусто», – подумал Алексей. Здесь отовсюду веяло теплом. Маргарита Лепаш и, видимо, ее мама были редкими рукодельницами. На стенах, например, висели замечательные панно: ручная вышивка и аппликации из разноцветных кусочков ткани. Занавеси с фестонами, покрывало на диване тоже примечательное. И тона теплые, бежево-золотистые. Как дизайнеру хозяйке квартиры не было бы цены. Но она занималась моделированием и пошивом одежды. Алексей понял, что эта работа Маргариту Лепаш не обогатила. У окна стоял ее рабочий стол. На нем – швейная машинка в чехле, тут же лежали портновские ножницы, игольница. У другого окна Алексей увидел специальный стол для компьютера, на нем монитор, клавиатура, мощные колонки, встроенная полка для CD-дисков. Еще в комнате была ширма. Он уже начал догадываться, в чем тут дело. Нет, Маргарита Лепаш не сошла с ума. И беспокоиться о том, что теперь она наложит на себя руки, не стоит. Ей есть для кого жить. – Кофе хотите? – спросила хозяйка. – Растворимый? – еле заметно вздохнул он.

– Зачем же? Я сварю.

Хозяйка она была замечательная! Не только рукодельница. В этом он убедился, отведав кофе. Не женщина – совершенство! У Маргариты Лепаш был только один недостаток: слепая любовь к Евгению Рощину, которая и мешала ей быть счастливой. Но кто-то ее от этой беды избавил.

Алексей пил кофе и приглядывался к хозяйке. Или ему чудится, или за ночь она заметно подурнела? Когда вчера вечером в маленьком дворике воссиял багровый закат, ему показалось, что ничего прекраснее и быть не может! Сегодня она была бледна, щеки запали, под глазами залегли темные тени. Ушел человек, ради которого цвела эта красота. Быть может, и не была ее любовь несчастной?

– Вы давно его знали? Рощина? – осторожно спросил он.

– Со школы. И не надо меня беречь. Женя умер. Я это осознала.

– Скажите, а почему вы не вышли замуж? Кстати, я так и не спросил вашего отчества.

– Маргарита Генриховна.

Маргарита Генриховна Лепаш. Звучит, как романс! Королевский романс! Но почему же она молчит? Пауза была долгой. Наконец, женщина выговорила:

– Я была замужем. За Женей.

– То есть в какой-то момент времени вы были расписаны?

– Нет. Но это не имеет никакого значения.

– Должно быть, вам неоднократно делали предложения другие мужчины. Поскольку официально вы считались и считаетесь женщиной свободной?

– Да. Мне делали предложения.

– Самарин делал?

– Да, – коротко ответила она.

– Расскажите мне о нем. Что это за человек?

– Хороший человек.

– Но тогда почему же вы ему отказали?

– Я не отказала.

– То есть… Вы хотите сказать, что…

– Теперь это не имеет никакого значения. Все кончено.

– Я еще раз повторяю: он Рощина не убивал.

– Тогда кто?

– Белкин.

– Вы шутите? Валерик был его тенью. Тень не может убить своего хозяина.

– А откуда такая зависимость, Маргарита Генриховна?

Она пожала хрупкими плечами:

– Что тут странного? Во-первых, Валерик актер. А Женя ставил антрепризные спектакли. Он давал Валерику работу. С деньгами у него не очень. Они ездили в провинцию, Валерик делал неплохие сборы. Он ведь любит жить широко. Менять машины, ходить в дорогие рестораны, тренироваться в зале для фехтования, поддерживать форму. А это удовольствие дорогое. Правда, они на паях арендовали зал. После того как началась эта история. Четыре мушкетера, двадцать лет спустя. История, которая закончилась трагически.

– Вот тут я бы хотел узнать подробности.

– Подробности? – Она откровенно удивилась. – А какие могут быть подробности? Дело не сдвинулось с мертвой точки!

– Я в курсе, что они собирались снять фильм. Белкин говорит, что тормозил Самарин. Он, мол, никак не мог написать сценарий.

– Вот как? – Она удивилась еще больше. – Но Рома сказал, что сценарий давно готов!

– Тогда кто был тормозом? Рощин?

Спросил и понял, что глупость сморозил. Маргарита Генриховна Лепаш тут же стала ему выговаривать:

– Как можно? Он был необыкновенно талантливым режиссером. Гением. Он снял бы этот фильм с блеском и получил бы все возможные премии. Женя…

– Хорошо, хорошо, – перебил Алексей.

Слушать панегирик гениальному режиссеру Евгению Рощину не входило в его планы. Тем более что мнения Марго Леонидов не разделял.

Влюбленная женщина не может быть объективной. И он перевел разговор в другое русло:

– Расскажите мне, о чем фильм?

– Это сложно.

– Я в курсе. Самарин пишет странные книги. Но в чем их странность?

Она молчала. Словно бы подбирала слова и… не могла найти их.

– Ну хорошо, – вздохнул Алексей. – Начнем с названия. Как называется фильм?

– «Джин с Тоником».

– Как-как?

Выходит, Самарин и в самом деле страдал запоями! Это же надо! И в названии книги, по которой написан сценарий, – алкогольная тематика!

– Вы не подумайте ничего такого. Тоник – это имя. Вернее прозвище. Прозвище девушки. А джин… Ну, хорошо. Я попробую вам рассказать… – и Маргарита Лепаш тяжело вздохнула. – Это мелодрама. Или комедия. Комедийная мелодрама. Словом, понимайте, как хотите. История фантастическая. Такая милая, бытовая фантастика. Жила-была девушка, которую звали Антониной, Тоней. Она иногда любила выпить баночку джина с тоником. Ее и прозвали – Тоник. И вот однажды она купила баночку любимого напитка, открыла ее, а там – джинн! Самый настоящий джинн! Молодой мужчина, симпатичный, добрый, который обещает выполнять все ее желания. А желания у девушки глупые. Море, солнце, пальмы, белый пароход. И милые розыгрыши. Что вы хотите? Девятнадцать лет! Помните сказку «Цветик-семицветик»?

Леонидов утвердительно кивнул.

– Но джинна это забавляет. Вместе они делают массу милых детских глупостей. Я не буду вам их перечислять. Все очень весело и хорошо. Пока дело не доходит до серьезного. Тонику нравится симпатичный студент. И она хочет тоже понравиться студенту. Но джинну уже не весело. Видите ли, пока они вместе дурачились и устраивали людям маленькие каверзы, он успел в Тоника влюбиться. Все можно было бы устроить. Если бы она его тоже полюбила, он перестал бы быть джинном, выбрался бы из своего кувшина…

– Банки.

– Ну пусть банки. Но сказать он об этом не может. Сама должна догадаться. Тоник же хочет красивого студента. И джинн помогает его добиться. Жертвует собой. Любовь не получается. У него не получается. Хотя он предупреждает девушку: это будет твое последнее желание. Но девушка верит, что со студентом ее ждет безоблачное и вечное счастье…

Было такое ощущение, что она сейчас расплачется.

– Свадьба… – сдавленно сказала Маргарита Лепаш. – Вы не можете представить себе, что значит свадьба любимого человека… Ничего ею не кончается. Все только начинается. Страдания, боль… В общем, фильм кончается свадьбой. Тоник и студент счастливы. Машина, украшенная свадебными кольцами и ленточками, отъезжая от ЗАГСа, давит передними колесами пустую баночку из-под джин-тоника.

– А Самарин-то романтик! – не удержался Алексей.

– Это комедия, – довольно резко сказала Марго. – Там очень много забавных трюков. И шуток. Выражений, которые должны были стать крылатыми.

– Белкин кого должен был играть?

– Джинна, – поморщилась она.

– А я думал – красивого студента.

– Это роль второго плана. Студент – не главный персонаж.

– Зато типичный Белкин.

Марго посмотрела на него с интересом:

– Когда вы успели так хорошо его узнать?

– Мы долго сегодня беседовали. А фильм то провальный! – не удержался Алексей.

– Почему вы так думаете? – вяло спросила Марго.

Видимо, он был не первый, кто высказал эту мысль вслух.

– Во-первых, не ново. «Цветик-семицветик», «Русалочка». Ну и «Старик Хоттабыч». Самарин балуется плагиатом.

– А кто им сейчас не балуется? – усмехнулась Марго.

– Во-вторых, не в духе времени. Ему бы боевичок сляпать.

– Рома терпеть не может боевиков.

– Почему?

– Потому что он воевал!

– Вот как? Где? – с интересом спросил Алексей.

– В Афганистане. Он не выносит фильмов про войну, говорит, что все это откровенная ложь. А правда никому не нужна. И он боевики не любит. Где кровь льется рекой и стреляют. Он ведь был тяжело ранен.

– Как странно! – покачал головой Алексей. – Человек, раненный на войне, пишет нежные лирические повести. А люди, не то что пороха не нюхавшие, учебное оружие в руках ни разу не державшие, сочиняют кровавые боевики.

– Что тут странного? Описывать реальные события, на первый взгляд, проще. Но если они затронули твою душу… – Она тяжело вздохнула. – Рома своей души никому открывать не хотел.

– А все ж таки открыл! Джин-то с тоником! Банку колесами раздавили! Случайно, не машина марки «мерседес»?

– Какое это имеет значение? Ее марка?

– Деньги, Маргарита Генриховна. Деньги. Тоник-то, небось, не только жениха попросила. Но и приданое. А?

– Как вы все угадали, – вновь тонко усмехнулась Марго.

– А чего тут угадывать? Тут и угадывать нечего! Небогатый Самарин, несчастный в любви, протестует против купли-продажи чувств. И человеческого эгоизма. Джинна-то, бедолагу, поэксплуатировали всласть, выжали как лимон и бросили на дорогу. Где его колесами и раздавило. В его любимой банке.

– Замолчите! – вздрогнула Марго.

Видимо, он задел за живое.

– Ладно, молчу. У нас самый бессмысленный спор – спор об искусстве. Одному нравится, другому нет. Каждый имеет право на собственное мнение. Но фильм провальный! Воловой неудачно вложил деньги. А почему же молчал Рощин? Евгений Рощин! Который сделал театр доходным предприятием! Удачливый коммерсант Евгений Рощин почему молчал? Кому, как не ему, знать, какая вещь найдет спрос, а какая заведомо провальная?

– Да как вам не стыдно! Женя был гений! Он бы вытянул этот фильм! Он вернул бы Пете деньги! Он…

– А разве он брал взаймы?

– Не взаймы, – терпеливо пояснила Марго. – Но бухгалтерию вел он. Кому платить, сколько платить.

– Все понятно. С Рощиным понятно.

– Что вам может быть понятно? Женя… Он был необыкновенным человеком! Необыкновенным! В моменты чрезвычайного волнения он вдруг переходил на французский язык. Многих это удивляло, иных раздражало. А во всем виновата его мать. Когда Жене хотелось новую игрушку или шоколадку, она говорила: «Скажи по-французски. Иначе не куплю». Если фраза была построена неправильно, шоколадку он не получал. Вот так это к нему и пришло. Если хочешь, чтобы тебе что-то дали, скажи по-французски. Он и в любви объяснялся исключительно по-французски. Понимаете, он нежно любил свою маму. Когда Жене было лет пять-шесть, он кидался ей на шею с криком: «Мамочка, мамочка, как я тебя люблю!» Женя был очень нежным мальчиком. А она: «Не понимаю. Жё нё ву компран па. Скажи мне это по-французски». Женя…

– Маргарита Генриховна, успокойтесь.

– Да-да… Это лишнее…

– Давайте теперь поговорим о Самарине.

– А разве мы не поговорили? – несколько настороженно спросила Маргарита Лепаш.

– Я хочу знать, что он за человек. В подробностях. Белкин, например, говорит, что Самарин частенько напивается и теряет над собой контроль. Ходит по казино, играет в долг. Так это?

– Насчет его долгов я ничего не знаю. А насчет запоев… Когда Рома выпивает больше нормы, он становится очень забывчивым и рассеянным. Теряет вещи. Деньги теряет, ключи. Представляете! У него три комплекта ключей от дома! Один в кармане, один у бабушки, которая зимует в деревне, и один под крыльцом, в тайнике. В пьяном виде Рома может забыть, где находится тайник. О! Была забавная история, когда зимой он потерял ключи от машины! После этого и сделал три комплекта. Кстати, один был у Рощина.

– Вот как? Почему?

– Женя казался ему человеком надежным. Да так оно и было!

– А почему ключи были у Рощина, не у вас?

– Ко мне ночью неудобно. А с Женей они сблизились после того, как решили вместе снимать фильм. Рома засиживался у него допоздна, обсуждали сценарий, потом могли поехать на переговоры, в ресторан, там выпить. Женя никогда не пил много.

– В отличие от Самарина. Понятно. Но если Самарин в пьяном виде такой забывчивый, может, он не помнит, как играл в долг?

– Я не знаю, – честно сказала Маргарита Лепаш. – Я очень хорошо отношусь к Роме. Поймите же! Мы знаем друг друга больше двадцати лет! За такой срок пора научиться все друг другу прощать.

– Рощин Воловому не простил. Богатства и успеха.

– Это не правда! Они были друзьями!

– А почему его так не любит Настя Воловая?

И тут случилось неожиданное. Маргарита Лепаш покраснела.

«Ага! – подумал Леонидов – Попал!»

– Это ее личное дело, – тихо ответила Марго.

– Значит, Рощин бывал с вами откровенным. А Самарин? Есть у него человек ближе, чем вы, Маргарита Генриховна?

– Такого человека у него нет.

– Правда, что из-за вас Самарин бросал у алтаря своих невест?

– Это и было-то всего один раз.

– Вот как? А почему Белкин сказал «невест»? Во множественном числе?

– История с Верой… Я ничего не знала…

Алексей заподозрил, что это не так. Разумеется, ей рассказали. Маргарита Лепаш не хотела признать себя виновной в том, что личная жизнь Самарина не сложилась. Что он так и остался холостяком.