После падения Пальмиры римская история игнорировала арабские племена до времен Юлиана, когда выяснилось, что некоторые из этих племен живут к востоку от сирийской границы и они настолько важны, что римлянам понадобилась их помощь. Очевидно, поселения сформировались в период между Аврелием и Юлианом, и для этого периода у нас нет исторических источников, за исключением традиционной истории, записанной мусульманскими авторами намного более позднего времени, а к ней следует относиться с осторожностью. Когда речь шла о персидской границе, мы говорили об истории Хиры, в какой-то степени сохраненной в персидских записях, и хотя эти записи не сохранились, они могли использоваться арабскими историками. Что касается истории самой Персии, мы знаем, что персидские записи использовались, причем с большой тщательностью, арабскими авторами. Но на сирийской стороне современная история являлась греческой, и греческие материалы не использовались арабскими авторами. Зато большинство греческих записей сохранилось и доступно для нас. Поэтому эти материалы мы используем как первоисточники. Арабские историки писали, когда пограничные государства давно прекратили свое существование; их идеи окрашены исламскими чертами; они повествуют об арабских царях и принцах, которые на равных вели переговоры с имперским цезарем. В то же время нам известно, что эти монархи были обычными вождями племен, которые договаривались с подчиненными им чиновниками на границах.

Согласно арабскому историку Хамзе аль-Исфахани, первым племенем, обосновавшимся на сирийской границе и заключившим договор с римлянами, была ветвь Танухидов, которые были среди поселенцев на персидской границе, но ушли оттуда, когда первые Сасаниды пожелали покорить приграничные племена. На первый взгляд это представляется в высшей степени вероятным, и мы можем допустить, что, после того как племена на персидской границе были покорены, те, кто не захотели подчиниться, двинулись на запад. Это было около 230 г. н. э., возможно, до падения Пальмиры. Вероятно, это были завистливые арабы, служившие Аврелию, когда он выступил против Пальмиры, и их сотрудничество было вознаграждено официальным признанием как стражей границ. Масуди утверждает, что первым на сирийской границе обосновалось племя кодаа – Танухиды были его ответвлением. Он пишет: «Они заключили союз с королями Рима и после того, как приняли религию христиан, были сделаны правителями над теми арабами, которые обосновались в Сирии». Только тщеславие поздних авторов сделало эти арабские племена союзниками римских монархов. Нет никаких сомнений в том, что они вели переговоры разве что с чиновниками пограничных провинций. Разумеется, упоминание об их обращении в христианство как предпосылке признания является анахронизмом.

Прежде всего, сама Римская империя тогда не была христианской. Но все эти неточности не влияют на главную традицию: ветвь Танухидов племени кодаа была первой, официально признанной поселенцами приграничных территорий. Далее Масуди утверждает, что племя Салидж впоследствии вторглось в Сирию, завоевало Кодаа и было признано правящим племенем. Потом племя Гассан покорило арабов, живших в Сирии, и римляне сделали его правителями над арабами.

Переходя ко времени экспедиции Юлиана в 363 г., мы должны отметить, что христианство получило официальное признание в 330 г., и примерно в это же время или чуть раньше в Сирийской пустыне появилось много монастырей и обителей отшельников. Иными словами, в IV в. арабы начали знакомиться с монахами, отшельниками и христианской религией. Раннехристианский историк Созомен рассказывает, что в это время многие арабы стали христианами. Представляется вполне вероятным, что среди них были и поселенцы приграничных территорий.

Юлиан выступил из Антиохии в экспедицию в Персию в апреле 363 г. и собрал «сарацинские» вспомогательные войска, которые шли вместе с его армией. Возможно, это было Бану Гассан и другие приграничные племена, уже признанные союзниками. Позже, когда экспедицию постигла катастрофа и уцелевшим пришлось преодолеть огромные трудности, чтобы вернуться, сарацины стали их самыми докучливыми врагами. Правда, неясно, обернулись ли против римлян их сирийские союзники, что само по себе вполне возможно, или арабы Хиры, служившие персам.

Мы почти не располагаем материалами примерно с 363 до 529 г., за исключением трудов арабских историков, которые собирали лишь смутные традиции. Церковный историк Сократ пишет: «Тогда как царь выехал из Антиохии, сарацины, бывшие прежде союзниками римлян, теперь под предводительством женщины Мавии, царствовавшей по смерти своего мужа, отложились от них. В то время на востоке сарацинами все было опустошаемо, но промысел Божий остановил их следующим образом. Некто по имени Моисей, а по происхождению сарацин, проводя в пустыне монашескую жизнь, прославился благочестием, верой и чудодействиями. Сарацинская царица Мавия просила его в епископы своему народу с условием прекратить войну. Услышав об этом, римские полководцы сочли приятным делом заключить мир на таких условиях и тотчас приказали сделать, что следовало. Моисея взяли и из пустыни привезли в Александрию для дарования ему священства… Приставники отвели его на границы империи, чтобы он принял рукоположение от сосланных. Таким образом, Моисей был рукоположен, и сарацины прекратили войну. Мавия с того времени сохраняла с римлянами мир». Это было в 376 г., и тогда, если не раньше, арабы на сирийской границе были христианами. Возможно, об этой Мавии пишут арабские историки, называя ее супругой Харита II. Они явно путают ее с другой «Марией», супругой Харита IV, которая была христианской принцессой племени Кинда.

Преемниками Мавии стали пять сыновей Харита. Некоторые из них прославились строительством замков и монастырей, но невозможно сказать, правили они друг за другом или одновременно разными частями племени. Это одна из трудностей, с которыми мы сталкиваемся при изучении эпохи Юстиниана. Арабские историки дают иную информацию о Гассанидах.

Харит IV, возможно, был тем правителем, которого греческие историки называли Арефа. В 529 г. он был официально признан филархом Юстиниана и получил титул патриция. Можно сказать, что с него начинается заслуживающая доверия история Гассанидов. Он возвысился после того, как нанес поражение Мунзиру из Хиры и помог римлянам подавить восстания самаритян. В то время Абу Кариба был филархом арабов Палестины. За лояльность Юстиниану он получил 20 000 пленных как долю добычи, затем продал их персам и абиссинцам. Возможно, именно в 529 г. или чуть позже мелкие филархи прекратили свое существование. И контроль над сирийскими арабами полностью перешел в руки Гассанидов.

В те времена все племена сирийской границы были христианами и монофизитами. Этот Харит, посетив Византию, привез монофизитского епископа для арабских племен. В 541 г. представители племени Гассан служили в Месопотамии под командованием Велизария и двинулись в обратный путь независимо, не добившись успеха над персами. После этого византийцы заподозрили Харита в предательстве и связях с врагом. В 544 г. Харит снова вступил в войну с Мунзиром из Хиры, и его сын попал в плен. В это время многие арабы Хиры были христианами, но правящая династия оставалась языческой, и источники сообщают, что плененный принц был принесен в жертву идолу аль-Узза. Десятью годами позже Харит разгромил Мунзира и убил его. В 563 г., в конце правления Юстиниана, он посетил Византию и имел встречу с императором. Он умер в 569 или 570 г.

Следующий правитель племени Гассан носил имя аль-Мунзир. В начале его правления сирийская граница подверглась нападению арабов Хиры, которых возглавил Кабус, но атака была отбита аль-Мунзиром. Возможно, именно это сражение арабские поэты воспели как «день Айн Убаг». Император Юстин II, сменивший Юстиниана в 565 г., не был расположен к арабам, которых считал коварными и недостойными доверия. Была сделана попытка убить аль-Мунзира. Попытка провалилась, и ее результатом стал открытый бунт Бану Гассан. Племя в течение трех лет отказывалось сотрудничать с византийцами. В конце этого периода персидские атаки возобновились, и византийцам пришлось срочно мириться с арабами и привлекать их на свою сторону. Юстин II умер в 578 г. Следующий император, Тиберий, вначале был дружелюбно настроен к арабам, и в 580 г. аль-Мунзир и два его сына посетили Византию. Аль-Мунзиру была торжественно вручена taga – царская корона, и он был признан царем арабов. Уходя домой, он совершил набег на Хиру, но довольствовался нападением на арабов персидской границы и не стал нападать на Персию. Результатом стало недоверие к Византии, где аль-Мунзира заподозрили в сепаратной договоренности с персами. Следует помнить, что византийское правительство было в высшей степени ревнивым и завистливым и использовало сложную систему шпионажа, как, впрочем, и персы. До нас не дошли отчеты шпионов – истинные или ложные, поэтому мы не имеем возможности оценить справедливость подозрений. Было нелегко схватить арабского вождя, главу племени, а опыт Юстина доказал неблагоразумие попыток убийства. Поэтому Тиберий использовал хитрость, чтобы заманить аль-Мунзира. Задача была возложена на сирийского генерала Магнуса, который пригласил аль-Мунзира на церемонию освящения новой церкви в селении Хуваррин. Там его взяли в плен и переправили в Византию. Это было в 581 г. Одновременно была прекращена выплата аппопае — денежного пособия – арабам пограничных территорий. После этого сыновья аль-Мунзира, которых возглавил его старший сын Нуман, взбунтовались. Магнус был отправлен на подавление восстания. Он взял Нумана в плен и доставил в Византию. После захвата Нумана наступил период всеобщей анархии среди сирийских арабов, и во время персидского вторжения 613–614 гг. они перестали быть боевой силой. Несмотря на это, они сохранили определенный престиж среди своих арабских сородичей и даже в дни ислама считались знатью.

При посредстве пограничных поселений империи Византии и Персии имели прямой контакт с жителями Аравии и определенные сферы влияния. В византийской области, которая протянулась вдоль западной части Аравии, возник ислам, и это объясняет выраженное господство эллинского влияния в исламе с самого начала. Реальная важность этих двух групп приграничных арабов заключалась в том, что они явились связующим звеном, с помощью которого арабское сообщество установило контакт с персами, византийцами и их культурами, и этот контакт, следует помнить, продлился четыре века.