Глава 50

Нина сидела за круглым лакированным столом в дальнем углу просторного директорского кабинета. Руки она держала на коленях, крепко сплетя пальцы, чтобы ими нервно не постукивать. Томаса Франклина – директора ФБР – Нина видела до этого всего лишь раз – когда получала диплом академии в Куантико.

Сейчас директор мрачно глядел на нее. Впрочем, улыбающимся его не видели никогда. В Бюро ходили слухи, что Франклин круглые сутки думает о работе, и даже пижама у него с накрахмаленным воротничком.

Директор с усталым видом откинулся на спинку черного кожаного кресла.

– Такой долгой пресс-конференции у меня еще не было. – Он тряхнул седеющей головой. – Приехали журналисты со всего мира. Как будто вся планета наблюдала за делом Шифра!

Нина не знала что сказать. Ведь это из-за нее заварилась такая каша.

– Чаще всего спрашивали, как нам удалось выследить Шифра, – продолжил Франклин. – Я рад, что команда не растерялась, когда дом оказался пуст.

После того как Нину осмотрели врачи, коллеги навестили ее и ввели в курс дела. Вернувшись с пустыми руками из дома Фалька, они решили проверить особняк, где объект вырос, и на спутниковых снимках разглядели сарай – на краю участка, рядом с лесом.

– Прежде всего я весьма впечатлен вашей выдержкой во время расследования. В конце вы пережили такое, что не дай бог испытать никому, тем более – под объективом видеокамеры.

Нина поежилась от напоминания. Она еще не привыкла к тому, как люди на нее поглядывают, как осекаются на полуслове, стоит ей зайти в комнату.

– Вы проявили образцовую храбрость в схватке с Хэлбердом Фальком – особенно в свете того, как он поступил с вами в прошлом.

– Спасибо, сэр.

– Ваша отвага достойна особого признания, – добавил Франклин, – поэтому через неделю на официальной церемонии я вручу вам Щит храбрости.

Нина обомлела. Директор представил ее к одной из высших наград ФБР! Щит храбрости вручался за отважные поступки при исполнении служебных обязанностей, в том числе за серьезную помощь целевой группе, участие в операциях под прикрытием, находчивость в опасных ситуациях и схватках с преступниками. Работа над делом Шифра, похоже, отвечала всем перечисленным пунктам.

Однако Нина все равно сомневалась, что достойна этой награды.

– Сэр, я просто сделала все возможное, чтобы выжить. Любой агент на моем месте поступил бы так же.

– Вы не просто выжили, – возразил директор. – Вы преодолели огромную личную травму в чрезвычайно сложных обстоятельствах. Вы мастерски применили навыки и смекалку, чтобы остановить преступника, который в противном случае продолжил бы убивать. Так что не соглашусь с вами, агент Геррера. – Он поглядел на нее с отеческой заботой. – Никто не справился бы, кроме вас.

Нина почувствовала, как краска заливает ей щеки, и начала разглаживать складку на брюках, радуясь возможности отвести взгляд.

– Я вас вызвал не только поэтому, – к счастью, сменил тему Франклин. – Старший специальный агент Бакстон просит продлить ваше временное пребывание в отделе поведенческого анализа.

Нина вскинула голову.

– Чем же я пригожусь ОПА, сэр?

– В столице и окрестностях за последние несколько месяцев произошла серия похищений. Расследование ведет вашингтонское отделение. Полагаю, с агентами оттуда вы знакомы?

Еще бы.

– Это мои коллеги.

– Они пока не сильно преуспели, – заметил Франклин. – Старший специальный агент Бакстон надеется, что вы четверо посмотрите на ситуацию свежим взглядом и примените свои прошлые наработки, благодаря которым раскрыли дело Фалька.

– Четверо?

– Вы, Кент, Уэйд и Брек, – пояснил директор, сложив пальцы домиком. – Если все получится, вы, возможно, станете работать вместе на постоянной основе.

Заманчивая перспектива. Старший специальный агент Коннер – нынешний босс Нины в вашингтонском отделении – не одобрял ее нестандартный подход к расследованиям. Бакстон же, напротив, ценил ее полицейское прошлое и жизненный опыт. К тому же ни разу не отнесся к ней снисходительно, как к самой младшей в команде.

Франклин прервал ее размышления:

– Я не хотел заранее обнадеживать Бакстона, потому что вы прошли через сложное испытание. Учитывая недавние события, вам, возможно, лучше поработать… в менее стрессовой обстановке. Где-нибудь подальше от людских глаз.

– Вы переводите меня на офисную должность?

– Вовсе нет, – возразил директор. – Я всего лишь предлагаю вам выбор.

Нина могла бы покинуть Куантико и участвовать в новом расследовании удаленно – вернуться на прежнюю должность в вашингтонском отделении или попросить перевод.

Она расправила плечи.

– Пожалуйста, передайте старшему специальному агенту Бакстону, что я завтра же приеду в Куантико.

Франклин задержал на ней задумчивый взгляд. Затем чуть заметно кивнул, и уголки его губ поползли вверх.

Возможно, сплетники ошибались. Улыбка выглядела самой настоящей.

– И последнее. – Директор снова принял серьезный вид. – Целевая группа собрала огромное количество сведений о вашем детстве и юности. Как только мы поняли, что Фальк знает об обстоятельствах вашего рождения, Бакстон поручил целевой группе всесторонне проработать это направление. Агенты допросили мусорщика, который нашел вас в младенчестве, соцработницу, давшую вам имя, всех ныне живущих членов ваших приемных семей, добрую половину учителей, а также врачей, что лечили вас в детстве.

Нина замерла, представив, как десятки коллег-агентов прочесывают округ Фэрфакс в поисках каждого, кто повлиял на ее жизнь.

– Похоже, они неплохо постарались, – проронила она.

– Кое-что из этих данных не включено в официальные отчеты, – продолжил Франклин. – Полагаю, о многом вы еще не знаете. – Он помолчал, будто тщательно подбирая слова. – Я считаю, у вас есть право увидеть это досье. Ведь в нем история вашей жизни от рождения до семнадцати лет.

История ее жизни. Детям такие на ночь не рассказывают.

– Здесь копии всех документов, – Франклин передал ей увесистую папку из манильской бумаги. – Держите.

– Спасибо, сэр. – Нина прижала туго набитую папку к груди.

– Удачи вам, агент Геррера.

Нина поняла, что аудиенция окончена, и направилась к выходу. Секретарша, сидевшая в приемной, коротко ей кивнула.

Нина побрела по широкому коридору с кафельным полом; ее шаги сопровождало эхо. Эта часть здания была непривычно безлюдной, и тишина позволила Нине поразмыслить над словами директора. Желтая папка, несоразмерно увесистая, тяготила не только руки, но и разум.

Внутри скрывались мгновения ее детства. Все до единой частички боли, унижения и жестокости, изложенные беспристрастным, стерильным языком. В отчете значилось, как всеми брошенная девочка стала Воительницей. Она проделала трудный путь, выбравшись из тьмы на свет. Сейчас она могла бы повторить этот путь – поглядеть на него с точки зрения взрослой женщины, узнать новое о людях, от которых прежде зависела ее жизнь. Какие мотивы ими двигали, что таилось у них на душе? Зачем они ее мучили? В руках у Нины оказался настоящий клад: ответы на вопросы, тревожившие ее все детство.

Нина прошла мимо копировальной и вдруг замерла. Вернувшись, она заглянула за дверь и увидела то, что искала, рядом с ксероксом. Вокруг не было ни души.

Нина застыла в раздумьях. Решившись, она пересекла комнату и положила папку на маленький столик. Затем извлекла несколько листов, лежавших сверху, расправила. Дело ее ждало небыстрое.

Со вздохом она засунула первую страницу в шредер, отправляя прошлое туда, где ему самое место.