Глава 40
Три часа спустя
Оперативный штаб в Финиксе, штат Аризона
Нина оглядела нашпигованное техникой помещение, служившее оперативным штабом. В здании проводились тренировки пожарной охраны, поэтому оснастили его по первому разряду. В просторном зале собрались местные агенты ФБР, детективы, руководители патрульных групп, а также высшие чины полиции города Финикса. Вокруг сновали и многочисленные гражданские – специалисты и обслуживающий персонал. В общем, царила обычная для оперативных штабов атмосфера, Нина уже к такой привыкла.
Как и в Бостоне, в помощь ей назначили детектива местной полиции, на этот раз – из отдела по расследованию убийств. Ее новый напарник – Хавьер Перес – щеголял в классических серых брюках и темно-синей рубашке с короткими рукавами, подчеркивавшими мускулистые руки. По типажу он походил на Нину: такие же густые черные волосы и смуглая кожа. В общем, полная противоположность Дилейни – здоровяку-ирландцу из полиции Бостона.
C тех пор как открылась «горячая линия», в оперативный штаб поступили сотни звонков. Самые перспективные наводки операторы передавали на проверку многочисленным детективам, агентам и патрульным.
Нине и Пересу тоже вручили длинный список, но не успели они приступить к его изучению, как Бакстон подозвал их к себе и протянул еще один лист. Нина бегло просмотрела написанное.
Звонившая представилась шестнадцатилетней девушкой, живущей в приюте, тем самым попадая сразу под два критерия, по которым Шифр выбирал себе жертв. Девушка рассказала, что ее подруга села в фургон к незнакомцу, после чего исчезла. Увидев фотографию в новостях, звонившая узнала татуировку в стиле трайбл на лодыжке у жертвы. У ее подруги была точно такая же.
Когда Нина дочитала, волоски у нее на шее встали дыбом.
– Моя машина на парковке, – сообщил Перес. – Выдвигаемся?
– Я готова, – схватив со стола кожаную папку, ответила Нина.
На выходе из зала ей преградил дорогу Кент.
– Не делайте этого, – понизив голос, предостерег он.
– Не делать что?
– То, что вы задумали еще в самолете. Я видел ваше лицо.
– Понятия не имею, о чем вы.
– Подозреваемый хочет, чтобы вы повели себя безрассудно. Оступились.
– Мы с Пересом просто проверяем наводки. Как и вы.
– Не нравится он мне, – покосившись на Переса, буркнул Кент.
– К счастью, он не ваш напарник.
Подошел Перес.
– Что-то не так?
Мужчины смерили друг друга оценивающими взглядами.
Нина закатила глаза.
– Можете и дальше играть в гляделки, а я поехала на задание.
Перес догнал ее в коридоре. По пути он молча посматривал на нее и, лишь подойдя к водительской дверце черного «Тахо», произнес:
– Приют совсем недалеко.
Пристегнувшись, Нина открыла папку и достала листок, который отдал ей Бакстон.
– Допрашиваемое лицо – Эмма Фишер, шестнадцать лет. В настоящее время вместе с матерью проживает в центральном приюте для девочек и женщин.
Перес вырулил на дорогу.
– А мать в курсе, что Эмма позвонила в ФБР?
Нина пробежала глазами страницу.
– Сомневаюсь. Тут сказано, что девушка увидела выпуск новостей, а затем воспользовалась телефоном у стойки администратора. Сдается мне, она не стала выкладывать матери, что ночью где-то гуляла.
Перес кивнул.
– Как выстроим допрос? – поинтересовался он.
– Это я возьму на себя. Ей будет проще довериться женщине.
– Понял, – напарник ухмыльнулся. – Буду грозно молчать в сторонке.
Минут через десять они свернули в небольшой переулок и подъехали к одноэтажному кирпичному зданию в миссионерском стиле. Оставив машину на парковочном месте, отведенном для полиции, они миновали стеклянные двери и подошли к стойке администратора.
– Вы из полиции? – осведомилась пожилая, похожая на цаплю женщина с короткими седыми волосами.
Нина достала удостоверение.
– Я – специальный агент Геррера, а это – детектив Перес.
– Геррера? – Женщина взглянула поверх прямоугольных очков, и глаза у нее изумленно округлились. – Та самая Нина Геррера? Вот это да! – Она всплеснула сухощавыми руками.
Нина почувствовала, как щеки заливает румянец. Эта женщина, как и многие другие, знала ее имя. А значит, скорее всего, смотрела злосчастное видео. Поймав взгляд напарника, Нина поняла, что и тот видел запись, отчего покраснела еще сильнее. Пора было привыкать к таким ситуациям.
– Где мы можем побеседовать с Эммой Фишер без свидетелей? – взяв себя в руки, спросила Нина.
Женщина встрепенулась.
– Я попрошу кого-нибудь из персонала проводить ее в комнату для собеседований. У нас таких несколько. – Она взяла со стойки портативную рацию.
Нина молча ждала, боясь встретиться взглядом с Пересом.
– Вам в третий кабинет. – Женщина указала налево. – Эмма скоро подойдет.
Нина и Перес направились в широкий коридор, куда выходил целый ряд дверей. Третья была не заперта. Обстановка отличалась аскетизмом: потертый двухместный диванчик у одной стены, пара просиженных стульев – напротив.
– Здравствуйте, – прозвенел из коридора робкий голос.
Обернувшись, Нина увидела девушку с густо подведенными глазами, что придавало чужеродную взрослость ее юному личику.
– Эмма?
Девушка кивнула.
– Присаживайся, – Нина указала на двухместный диван. – Меня зовут…
– Я знаю, кто вы, – перебила Эмма.
Нина снова ощутила, как к щекам приливает краска, и поспешно представила напарника:
– Это детектив Перес. Мы хотели бы задать несколько вопросов насчет твоего звонка. Где сейчас твоя мама?
– Завалилась спать, – бросила Эмма, садясь на диван.
– Ясно. Ты не против, если мы запишем разговор?
Девушка пожала плечами.
– Ответь, пожалуйста, вслух, – попросила Нина, когда Перес положил диктофон на дубовый столик с облупившимся лаком.
– Да, можете записывать.
– Расскажи, что случилось вчера вечером.
– Трина сильно поцапалась со своей мамашей.
– Кто такая Трина?
– Трина Дэвидсон. Мы с ней познакомились где-то неделю назад и стали вместе зависать, потому что, ну… Остальные девчонки тут еще в подгузниках бегают.
Нина кивнула.
– Во сколько произошла вчерашняя ссора?
– В девять или около того. После этого мы с Триной решили выйти и… немного развеяться.
– Вы пошли покурить, – поправила Нина, заметив желтые пятна на обкусанных ногтях собеседницы.
– Не важно, – отмахнулась Эмма. – В общем, заходим мы за угол дома, а у Трины всего одна сигарета. Я пошла в супермаркет через дорогу, чтобы купить еще. Стою в очереди, смотрю в окно – а там какой-то тип клеится к Трине!
– Как он выглядел?
– Похож на байкера. Все руки в татухах. Лысый, с черной бородкой.
Нина переглянулась с напарником. На прежние описания Шифра не похоже.
– Высокий?
– Да, и довольно накачанный. Как вы. – Эмма кивнула Пересу.
– Что он сделал, когда подошел к Трине?
– Протянул ей еще одну сигарету. Заговорил. Она много улыбалась. Запала на него, как пить дать.
– Что случилось потом?
– Овца-кассирша долго возилась, никак не могла найти мои любимые сигареты. Я попросила другие…
Нина вздохнула.
– Я про Трину. Что случилось с ней?
– Ах да. Она пошла с тем типом к его огромной тачке. Точнее, к дому на колесах. Он стоял на парковке у приюта.
– Дом на колесах – это что-то вроде фургона? – уточнила Нина.
– Да, в таких живут люди, которые путешествуют по стране. Весь черный, даже окна. Мне стало страшно – сама не знаю почему.
«Инстинкт самосохранения сработал», – подумала Нина.
– А потом?
– Трина залезла с ним в фургон, а я вернулась домой. – В глазах у девушки блеснули слезы. – С тех пор я ее не видела.
– Ты кому-нибудь рассказала?
– Нет. Я подумала, может, Трине и правда понравился этот качок. Мало ли…
– И когда ты решила обратиться за помощью?
– Сегодня утром. – По щекам у Эммы поползли две черные дорожки. – Я смотрела телик в столовой, там ученый как раз вещал про Финикс. Я сразу поняла, что это про наш город. Поняла, и все. – Она сдавленно всхлипнула. – А затем показали девчонку с плакатом. Я узнала татуировку. Да, у многих похожие татухи на лодыжке, но у Трины – именно такая. Чтобы убедиться, я решила поискать Трину. На завтраке она не появилась, и я зашла к ее матери.
– И что она сказала?
– Трина не ночевала дома. Мать подумала, что она в очередной раз сбежала. Я не стала ей ничего говорить. Просто попросила на стойке телефон. Пришлось признаться администраторше, что мне нужно позвонить на «горячую линию».
– Ты видела вчера, как уезжал фургон?
– Нет. А утром, когда я вышла на парковку, его уже не было.
Нина вытащила бумажную салфетку из коробочки на столе и протянула собеседнице.
– Эмма, с тобой скоро свяжутся детективы. Ты большая молодец. И все сделала правильно.
– Нет, не все! – Девушка выхватила салфетку у Нины из пальцев. – Я должна была сообщить раньше! Еще вчера! А сейчас Трину уже, наверное, убили… Из-за меня.
– Не нужно себя винить. Главное, ты все-таки нам сообщила… – Нина задумалась. – Кстати, о звонках. У Трины есть мобильник?
Если повезет, они отследят ее местонахождение.
– Нам тут не на что покупать телефоны. Поэтому я и позвонила вам из холла.
– Помнишь что-нибудь еще про того байкера? Можешь нарисовать его татуировки или описать словами? Какие-то надписи, картинки?
– Было темно, да и я далеко стояла. Не разглядела деталей.
– А номер трейлера или какие-то его особенности?
– Я же сказала – было темно! – Эмма поджала губы. – Я выложила все, что знаю. Может, поедете искать Трину?
Нина встала со стула.
– Понимаю, ты волнуешься за подругу. Мы тоже. Будем искать ее, ориентируясь на твои показания. Чуть позже с тобой захотят побеседовать другие детективы. А также с твоей мамой и мамой Трины.
– Ее мать меня убьет, – буркнула Эмма. – Она злющая.
– Никто тебя не убьет. Уверена, она все поймет.
Девушка с сомнением взглянула на Нину.
– Вы же сообщите, если найдете Трину?
– Обязательно.
Несколько раз заверив Эмму, что полицейские не позволят ее придушить, Нина попрощалась с собеседницей. На парковке Перес позвонил в оперативный штаб: сообщил последние новости и договорился, чтобы с Эммой провели повторную беседу, а также допросили матерей. В конце он посоветовал поискать на улицах черный фургон.
– Отличная идея! – похвалила напарника Нина. – Возле приюта подозреваемый припарковался нелегально – а значит, может поступить так еще раз.
– Или получить штраф, – добавил Перес. – Проверить стоит.
Нина одобрительно кивнула.
– Шифру невдомек, что мы начнем искать фургон. Он ведь не знает, что Эмма видела его с Триной.
– Если, конечно, это и правда он, а не другой cochino извращенец, – резонно заметил Перес.
Нина знала, что есть много омерзительных людей, которые домогаются подростков, а у многих девушек – татуировки на лодыжках, однако чутье подсказывало: это Шифр. Он, и никто другой.
– Есть поблизости стоянка для трейлеров? – поинтересовалась Нина.
– В центре – нет.
– Куда бы вы на его месте отвезли пленницу? Есть подходящие площадки вдали от любопытных глаз?
– Стоянки в ближайших городках обычно забиты до отказа, яблоку негде упасть.
– А парки?
– Там не разрешают ночевать. После заката парки закрываются.
– Если это все-таки Шифр, он что-нибудь придумал. Он оставил подсказку в Саванне, чтобы мы ринулись на восток, а сам тщательно готовил нападение на западе.
Перес достал из кармана жужжащий мобильник.
– Это из штаба. – Он выслушал собеседника, вороша гальку носком ботинка. – Вас понял. Выезжаем.
Завершив звонок, Перес улыбнулся Нине.
– У нас зацепка!
По дороге он все объяснил:
– Вчера ночью в полицейский участок Мэривейл-Эстрелла поступила жалоба на нелегально припаркованный фургон. Район этот довольно малолюдный – кризис сильно по нему ударил. Застройщики разорились, много участков пустует.
– И что рассказал патрульный?
– Подъехав на место, он увидел на огороженной территории фургон. Ночной сторож заявил, что владелец стоянки выдал водителю двухдневное разрешение. В итоге полицейский записал фамилию сторожа и уехал.
– В участке проверили информацию?
– Название охранной компании патрульный не уточнил. В штабе сейчас выясняют, кто владелец парковки. Это не так-то просто. Пока они ищут, мы взглянем на стоянку.
Перес резко повернул, и Нина вцепилась в ручку пассажирской дверцы.
– Как думаете, подозреваемый испугался полиции и уехал в другое место?
– Как раз наоборот, – ответил Перес. – Думаю, он решил, что копы его больше не побеспокоят, раз уж он добыл разрешение. Площадка частная, и он скорее опасается служб по контролю городского зонирования. И планирует уехать прежде, чем они до него доберутся. Он выгадал немного времени, поэтому спешить не станет.
Нина надеялась, что напарник прав. По пути в Мэривейл Перес поведал ей о Финиксе и его бурной истории. Впервые приехав в Долину солнца, Нина сразу прониклась особенным юго-западным колоритом.
Пустынная улочка уперлась в ограду из проволочной сетки. Перес остановил машину. Насчет последствий кризиса он не солгал: райончик выглядел так, будто в разгар стройки рабочие вдруг сгинули, прихватив с собой экскаваторы и прочее оборудование. За годы простоя на пыльных площадках разрослись кусты и деревца.
На участке голой земли примерно в двадцати ярдах от ограды стоял громадный черный фургон.
Нина огляделась.
– Где же сторож?
– Не вижу. Может, он дежурит только по ночам?
– Фургон похож на описанный Эммой, – отметила Нина. – Вы согласны?
– Думаю, внутри либо сбежавшая девушка, либо очередной труп.
Нина вспомнила, как поклялась себе идти до конца. Стиснув зубы, она шагнула к забору и провела по сетке рукой.
– Видите где-нибудь лаз?
– Только ворота, но они под замком.
Нина встряхнула сетку.
– Довольно крепкая. – Она уперлась ботинком в одну из ячеек и полезла наверх.
– Похоже, ФБР не волнуют такие мелочи, как ордер на обыск, – хмыкнул Перес.
– Я просто осмотрюсь, – бросила Нина через плечо. – Врываться в фургон не буду.
Напарник вскарабкался следом и спрыгнул по ту сторону ограды, взметнув начищенными туфлями тучу пыли.
Нина уже подобралась к фургону.
– Окна глухие, как и говорила Эмма. Дело не в шторах – стекла замазаны чем-то изнутри. Не нравится мне это. – Покачав головой, Нина шагнула к двери.
– Какого черта? – возмутился Перес.
– Кажется, я что-то слышала. Трина!
Из трейлера раздалось сдавленное мычание, затем – стук.
– Это она! – с надеждой воскликнула Нина. – Похоже, бьет по чему-то ногой.
Перес достал телефон:
– Я сообщу в штаб.
– Нет времени. – Нина выхватила из кобуры пистолет.
Послышались приглушенные всхлипы. Так плакала бы девушка с кляпом во рту. Нина не собиралась ждать подмогу.
– Агент Геррера… – растерянно начал Перес.
– У нас неотложные обстоятельства! – Она повернулась к махине на колесах. – Я захожу.
– Если с ней Шифр, то это удержание заложника. Подождем оператив…
– Прикройте меня у заднего окна! – крикнула Нина, поднимаясь по ступенькам.
Лишь взявшись за дверную ручку, она осознала, что это и есть безрассудный поступок, от которого предостерегал ее Кент.
