Глава 17. Новые перспективы

– Ты только представь, а! Я сам буду рассказывать собранию о коллекции – обо всех наших с Тронтоном находках! Он мне доверяет!.. Ну всё, Яшка, я почти звезда египтологии! Я ж с самим Захи Хавассом буду выступать с одной трибуны!

Борька сиял, как будто «Оскар» получил. Он волновался, повторялся, сам себя перебивал – всё никак не в силах поверить, что и на его улице наконец-то перевернулась колесница с пахлавой. Якоб был за него искренне рад. Не каждый день исполняются мечты детства. И хотя мечта у Борьки получилась долгоиграющая – он строил карьеру в Каире, – приятно было видеть, что она продолжает исполняться.

Из сбивчивых рассказов друга Войник понял, что фуршет будет закрытый, строго по приглашениям, и посвящён вроде бы возвращению древнеегипетских ценностей на родину. Главной темой вечера была не коллекция Карнаганов, а прежде всего возврат каких-то артефактов из гробницы Тутанхамона. Бесценные предметы исчезли в ходе недавно отшумевших беспорядков и погромов, а потом волшебным образом всплыли на частном аукционе. Да, чёрный рынок древностей продолжал процветать, как они и обсуждали накануне.

Тутанхамон был звездой вечера – туристы на него шли валом вот уже целый век, бесперебойно, и, соответственно, Министерство Древностей молодой фараон интересовал в первую очередь. Но и предметы других собраний должны были «засветиться» в ходе серии презентаций, поэтому коллекция Карнаганов, торжественно завещанная музею, не осталась в стороне.

Фуршет был назначен в банкетном зале отеля Hilton Ramses, башня которого была отчётливо видна уже с моста на подступах к Каирскому музею. Когда-то Яша даже останавливался в этом отеле с окнами на Нил, но с тех пор отель отреставрировали, и цены явно тоже не стояли на месте.

Госпожа Ясмина бинт-Карим, чья семья активно спонсировала работу историков и археологов, была одним из организаторов вечера. И когда Борька упомянул, что она передала личное приглашение на них обоих, – Яша почувствовал, что его колесница с пахлавой если пока не перевернулась, то явно поскрипывала колёсами неподалёку. Войник, конечно, понимал, что пригласили его исключительно за компанию, чтоб поддержал египтолога, а может, и сам Борька словечко замолвил – но всё равно было чертовски приятно.

– Я сделаю тебе серию фотографий. Считай, что целый частный репортаж. Хочешь, ещё и интервью возьмём, – с улыбкой предложил Яша, похлопывая по корпусу свой верный фотоаппарат.

– А то ж, конечно, давай! Может, твои материалы потом и в публикациях засветятся – кто знает? Но ты уж постарайся там меня в хорошем ракурсе взять. Вдруг на первую полосу пойду. Как думаешь, какая у меня сторона рабочая? Права или левая? – Борька рассмеялся, потом деловито добавил: – Так, только никаких шорт. И никаких джинсов. Костюм ты, конечно же, с собой не взял.

– Я сбега́л, – насмешливо напомнил Войник. – Последнее, о чём я думал, это о смокинге и вечеринках, где он может сгодиться, уж прости.

– Надо будет купить… или арендовать. Короче, есть время, займёмся.

– У тебя у самого-то есть? Или ты с дресс-кодом по-прежнему не в ладах?

– Ну чего ты, – запыхтел Борька. – Я ж с приличными людьми тут встречаюсь. Есть, конечно! Даже два! Только тебе не по размеру.

– Ладно, давай прикинем, что можно с этим сделать. Поедем на бал если не шейхами, то хоть мелкопоместными принцами, – фыркнул Яша, доставая смартфон и проверяя баланс своих сбережений.

Неделя тянулась медленно, как всегда, когда чего-то очень ждёшь. Борька носился по делам, вовсю готовился к презентации и репетировал речь – то перед зеркалом в ванной, то перед своими верными слушателями в лице Якоба и Говарда Картера. Сам Яша продолжал неравную борьбу с наследием таинственного лорда-оккультиста, но продвигалось всё очень небыстро. К тому же мысли у него сейчас были совершенно о другом, что тоже не добавляло очков к успеху. Тайком от друга Войник всё же отснял дневники и залил на ноутбук, как следует запаролив. Ему было немного стыдно перед простодушным Борькой, но ведь не будет с этого беды – подробнее изучить «материалы дела» в хорошем разрешении? Да и испытывать удачу не хотелось – профессор Тронтон, конечно, неизвестно ещё когда приедет, но вдруг приспичит сесть на срочный рейс.

Кольцо Яша спрятал и с тех пор не доставал. Мысли о том, что перстень побывал на руке не только мёртвой царевны, но и мёртвого лорда Джонатана, не добавляли желания лишний раз его трогать. И всё же артефакт по-прежнему манил его непреодолимо – как когда-то, судя по дневникам, манил и самого Карнагана. И не только его, потому что по обрывочным записям, которые удалось понять, у Якоба сложилось чёткое ощущение: кольцо лорда Джонатана кто-то очень хотел присвоить ещё тогда, больше века назад.

Меж тем долгожданный день наступил.

– Да мы с тобой прям Джеймсы Бонды, – улыбнулся Якоб, глядя на себя и друга в зеркало.

Чёрный прокатный смокинг сел идеально. Сорочка без ворота спасала от галстука и придавала всему образу лёгкую нотку бунтарства. Новые туфли блестели: ни одна песчинка ещё не коснулась их. Войник поймал себя на мысли, что думает о том, как поразит Ясмину.

– Вот что ты лыбишься, как сытый кот? – заглянул в зеркало Борька, поправляя бабочку. – Только фингал сошёл, а твой зад опять зудит желанием приключений.

– Фу, как грубо, – засмеялся Войник. – Вовсе это не зад. И, кстати, друг, по старой примете не следует смотреться в одно зеркало – влюбимся в одну барышню.

Борька презрительно фыркнул, но из зеркала скрылся.

– Давай вызовем «Убер» поприличнее? – предложил Якоб. – Чтобы он нас не помял, пока довезёт до места. И с кондеем желательно.

– Экий франт, – Борька уже уставился в папку, в миллионный раз просматривая тезисы доклада.

– Я заплачу́, – подмигнул Войник.

– Экий пан, – буркнул друг. – Такси я заказал ещё вчера, через полчаса будет. Хорошо, что выбрал подороже, раз уж ты за нас платишь.

– Перестань уже прожигать взглядом свой доклад – ты его даже ночью со сна наизусть прочтёшь!

– Со-сна, берёза! – перекривлял друга Борька. – Там же сам Захи Хавасс будет! Я себе никогда не прощу, если перед ним в лужу сяду!

– Да брось, – Яшка положил руку на плечо друга. – Ты легко захаваешь этого Захи.

– А если я от волнения пятнами пойду? – оттягивая бабочку, спросил Борька. – А очки эти мне норм или лучше вот эти надеть?

– Пятна мы замажем в фотошопе, а очки у тебя отличные. Ты словно на свидание в первый раз собираешься, как тогда с Машкой в двенадцать лет.

– Тогда было проще…

Якоб удивлённо вскинул брови.

– Машка же тогда не пришла, – с улыбкой пояснил Борька.

– Ну Захи-то уж точно придёт!

Оба рассмеялись. Был ли смех истерический, вызванный волнением, или же шутка попала в самое яблочко, но в любом случае это пошло обоим на пользу.

Якоб хорошо скрывал, но тоже несколько волновался. С одной стороны, ему страсть как хотелось снова увидеть Ясмину. Было в этой женщине что-то магически привлекательное. А с другой – он почти физически ощущал, как на его спине рисуется мишень, если те, кто охотился за ним в Москве, добрались до Каира… Да и охранник этот погибший… А хотя, откуда им знать, что кольцо у Войника? Память услужливо подкинула совсем уж странную историю с мальчишкой на базаре.

Нет, Яша совсем не хотел об этом думать. Если те ребята идут путём коллекции – она осталась в Москве и пока не успела вернуться на родину. Да и Борька ведь сказал: основная повестка дня – Тутанхамон.

Первоклассное такси разительно отличалось от тех адских колесниц, на которых Борька катал Якоба ранее.

– Впервые с тех пор, как ступил на песок, я почувствовал себя белым человеком, – шепнул Яшка другу, наслаждаясь прохладой салона и мягкостью сидений.

– Ты ещё сильнее проникнешься этим чувством, когда будешь оплачивать счёт… О, почти приехали!

Отель Hilton Ramses колонной возвышался на самом берегу Нила. Что-то было в нём от обелисков древности, пытающихся дотянуться до неба, да и обстановка внутри радовала глаз – Хилтон есть Хилтон. Может, и великому фараону, гонявшему хеттов у Кадеша, не зазорно было бы остановиться здесь переночевать.

Рассматривать фасад на каирском зное не было никакого желания, даром что отель выходил прямо на Нил. Друзья поспешно нырнули в фойе, где их встретила пара внушительного вида арабских охранников, ничем не уступавших «доберманам» у Пушкинского. Рядом материализовалась хрупкая миловидная девушка – проверила приглашения по списку, поприветствовала и пригласила пройти за ней в конференц-зал.

– Простите, я не вижу вашей аккредитации на фотосъемку, – на английском произнесла девушка и указала на фотоаппарат. – Вам придется сдать это в камеру хранения. Мы гарантируем сохранность имущества наших гостей…

Верзила потянул свои ручищи к камере. Якоб напрягся, глянул на Борьку, но тот лишь беспомощно развёл руками.

– Всё в порядке, Аиша, – зашелестел знакомый голос. – Должно быть, какая-то ошибка. Эти господа – мои гости.

Якоб вскинул голову, встретился взглядом с Ясминой. Казалось, в её присутствии всё смолкло, ритм замедлился. Персонал отеля встал по стойке смирно – даже верзила сделал шаг в сторону, а малышка Аиша так и вовсе стушевалась и чуть не уронила свой планшет со списками. Такой стати и силе позавидовала бы сама Клеопатра. Ясмина сияла и знала об этом. И уже запоздало, за блеском этой внутренней силы взгляд выхватил её безупречный наряд – тёмно-синее, почти чёрное платье до колен с рассыпанными по плечам мелкой крошкой кристаллами. Как будто богиня Нут укрыла свою избранницу. Ничего лишнего, кричащего. В руке она сжимала изящный клатч в тон платью. Лёгкий платок удерживали золотистые змейки заколок – снова только аксессуар, дань культуре, но не ограничению.

Борька рядом пробормотал невнятное приветствие. Якоб улыбнулся, чуть поклонился. Она приветливо кивнула, пригласила их за собой.

– Благодарю за помощь, госпожа Ясмина, – сказал Войник, поравнявшись с ней. – Ваше влияние здесь неоспоримо.

– Вас это удивляет? – Она говорила всё так же приветливо, но Яшу буквально обдало волной холода.

– Простите, это было нетактично с моей стороны.

– Не смущайтесь, – Ясмина обезоруживающе улыбнулась. – Некоторые мужчины не любят разделять свою власть. Некоторые готовы видеть равнозначных партнёров. Некоторые – пугаются этого. Надеюсь, вы в целом не из последних.

Яша улыбнулся в ответ.

– С моей стороны бояться было бы глупо – я перед вами в долгу. Вы спасли не только мою камеру, но и мою честь: я обещал другу запечатлеть его оскароносное выступление.

Ясмина чуть склонила голову – золотые змейки-заколки блеснули в её гладко зачёсанных иссиня-чёрных волосах. Якоб подловил себя на совершенно неуместном желании прикоснуться, освободить её причёску, увидеть, как волосы рассыплются каскадом.

«М-да, дружок, слишком долго просидел над документами, но всё ж попридержи коней», – подначил себя Войник.

– Чем я могу вас отблагодарить?

– Вы ведь хороший фотограф?

– Ну… мои клиенты и редакция никогда не жаловались, – усмехнулся Яша.

– В таком случае я не откажусь от фотографий с мероприятия. У нас будет свой фотограф, но… – она сделала неопределённый жест изящной рукой. – Я видела ваши работы. Вам удаётся поймать душу.

Якоб опешил. Слова эхом отозвались внутри, и сердце пропустило пару ударов.

– Иначе я рискую остаться с пачкой фотографий господина Захи Хавасса, – Ясмина мелодично рассмеялась и шепнула: – Только прошу вас, не передавайте моих слов Захи. Он, безусловно, звезда вечера, и не только сегодняшнего.

– Это будет наш маленький секрет, – заверил её Войник.

Они дошли до зала, и тут же госпожу Ясмину похитили другие гости. Яша посмотрел ей вслед, попытался собраться с мыслями, но эффект она и правда оказывала буквально гипнотический.

Борька спрашивал что-то, теребил за рукав, но вскоре его отвлекли коллеги-египтологи. Повинуясь броуновскому движению гостей, Войник немного побродил по залу, прицеливаясь, делая пробные кадры общих планов. Скучать в целом было некогда – превосходное шампанское, которым открывался фуршет, помогло настроиться на нужный лад. Якоб смутно помнил, что мусульмане не очень-то почитают алкоголь, но здесь собрались в основном люди светские.

– Устаза Ясмина велела вам передать. – Перед Якобом мелькнула девушка с регистрации. Она быстро протянула значок аккредитации и исчезла так же внезапно, как и появилась.

Покрутив в руках заламинированный прямоугольник, Якоб пристегнул его к карману и погладил камеру.

– Пора поработать, дружок.

Оказавшись по ту сторону объектива, Войник в тот же миг почувствовал знакомый зуд и предвкушение. Он и не представлял, как соскучился по работе!

Якоб отыскал Борьку, фотографировал друга с коллегами и особо важными персонами. Сам Войник никого из этих персон не знал, но об их важности можно было судить по цвету ушей Николая Боркина – те лучше лакмусовых бумажек выдавали волнение обладателя.

Понемногу гости потянулись из банкетного зала в конференц-зал, занимали места. Ясмину Войник увидел уже там, ближе к трибуне, и проскользнул следом, щёлкая обитые дорогим деревом стены и заполнявшиеся ряды стульев.

Открывал торжественное собрание лично Захи Хавасс, светило местной египтологии, которого даже Яша знал – смотрел с ним не одну программу на Ютьюбе. Вживую впечатление было ещё мощнее – Войник уже чувствовал какое-то родство с этим человеком, а увидев, проникся его харизмой. Египетский Индиана Джонс сегодня был без своей знаменитой шляпы, но живая мимика и тот жар, с которым господин Хавасс говорил о наследии Древнего Египта, отдавался в сердцах каждого из присутствующих. Просто невозможно было не заразиться этим энтузиазмом!

«Да за ним бы все мумии пошли стройными рядами»! – подумал Якоб, делая снимки, отмечая про себя реакцию остальных.

Захи говорил не только о Тутанхамоне, упомянув и Большой Египетский музей в Гизе – впечатляющее собрание артефактов колыбели человечества. Будущее собрание, ведь музей пока не был достроен. Хавасс говорил прежде всего о прошлом и настоящем, об эволюции египтологии и международных отношений. Захи напрямую не называл европейцев колонизаторами, но сделал пару слишком явных намеков на прошлое и то, как чужаки расхищали древнеегипетское наследие. Но тут же профессор отметил, что заграничные коллеги стали настоящими друзьями современных египтян. Что не только помогали сохранить египетское наследие – наследие, принадлежащее всей человеческой цивилизации, – но и помогали репатриировать его. Этот хитрый пустынный лис осторожно прошёлся по острию ножа и сумел угодить обеим сторонам!

Мысленно Якоб посочувствовал Борьке, чей звёздный час пройдёт в тени такой фигуры. Но организаторы позаботились об этом, включив в паузу между докладчиками несколько унылых статистических хроник достижений. Никто не зевал, но Боркина с его речью зал встретил тепло. Начав неуверенно, друг всё больше загорался темой своего доклада, а уж в своём энтузиазме он не уступал и Захи Хавассу.

Когда на экране за спиной египтолога отразились кадры презентации, Яша почувствовал странную ностальгию. И лицо царевны казалось уже чуть ли не родным, так хорошо он запомнил его. Под мерный голос Борьки внутри проносились совсем другие кадры – жизнь, которую он успел мельком разглядеть. Наверняка Таа Нефертари будет приятно вернуться домой после всех этих приключений… Опомнившись, Войник вернулся к фотографированию – Борька не простит ему, если Яша что-то упустит.

Потом пришёл черёд других докладчиков, и ностальгическое наваждение сменилось обыденностью. Их лекции не были и вполовину так интересны. Но вскоре официальная часть мероприятия перешла в непринуждённый фуршет. Гости перетекли обратно в уютный зал, где разбились на группы по интересам и предались общению. Якоб скользил между собравшимися, выбирая выгодные ракурсы. С Борькой он успел перекинуться лишь парой фраз – искренне поздравил с прекрасным выступлением, после чего друга увели поклонники Тронтона и почитатели мёртвых древних царей и цариц.

В видоискатель Якоб увидел Ясмину, сперва подумал, что ошибся… Нет, она и правда шла прямо к нему. Опустив камеру, Войник улыбнулся.

– Вы явно отлично поработали, мне не терпится взглянуть, – Ясмина чуть улыбнулась.

– Я могу показать, хотите? – с готовностью предложил Яша.

– Не откажусь, конечно. Давайте только переберёмся в более спокойное место, – она чуть кивнула в сторону ближайшей группы людей, громко о чём-то споривших. – Тем более что ваш репортаж будет неполным. Я покажу вам истинное сокровище Египта.

«Я уже смотрю на него», – подумал Войник, стараясь не разглядывать прекрасную собеседницу слишком пристально, а вслух сказал:

– Почту за честь.

Ясмина поманила его за собой, попутно отдала какие-то короткие распоряжения одному из охранников и девушке-ассистенту. Удивительно, но зал им удалось покинуть незамеченными – все были слишком увлечены дискуссиями и сдержанным празднованием. Ясмина провела Якоба к лифту, и они поднялись на самый верх отеля. Здесь девушка извлекла из клатча пропуск, чиркнула, открывая последнюю дверь, и в лицо ударил тёплый ветер.

Они оказались на крыше. Над головой раскинулось закатное небо, кажущееся бесконечным. Фантасмагорические облака смешивались со смогом, окутывая весь город вуалью. А внизу, рассекая город, как и тысячи лет назад, неспешно нёс свои воды великий Нил. И казалось, что пространство и время преломлялись, унося сознание куда-то прочь, заставляя скользить по хрупкой границе между настоящим и вечным.

– Правда прекрасно? – Ясмина не смотрела на него – её взгляд был прикован к Нилу. Лёгкий ветерок развевал полупрозрачную ткань платка, и пара прядей выбились из идеальной причёски.

Якоб не удержался, сделал несколько кадров. Впервые он подумал, что технике было просто не под силу передать эту красоту, эту магию, что окружала женщину. Невольно он вспомнил Фарука, его рассказы о прекрасных джинниях.

– Восхитительно, – тихо подтвердил он, переводя объектив на город и реку.

– Наше наследие – это наша память, – Ясмина всё так же смотрела вдаль. – Память о былом величии нашей цивилизации. Надежда на будущее, на вечность…

Якоб едва разбирал слова. Она говорила о своей стране скупо, но искренне, с настоящей любовью. Её речь была тихой, но твёрдой. В её словах не было жара Захи Хавасса, не было и ребяческого романтизма Борьки, но они достигали самого сердца. В какой-то момент Якоб подумал, что эта прекрасная женщина отдала бы своё благополучие, всю свою жизнь на благо своей страны. Она была так похожа на цариц прошлого, и силой духа, завораживающей силой притяжения, что напоминала Войнику гостью из снов – пугающую и манящую…

– Наша гордость и наше наследие – вот всё, что у нас осталось, – грустно улыбнулась Ясмина и обернулась к Якобу.

В догорающих лучах заката она казалась хрупкой и вместе с тем такой величественной. Налетевший порыв ветра разметал её волосы, сорвал лёгкий платок – Якоб едва успел поймать тонкую вуаль. Золотая змейка звякнула, ударившись о пол.

Якоб поднял заколку и протянул ей вместе с платком, невольно коснувшись её пальцев. Собственные воспоминания наложились на воспоминания другого – молодого архитектора, явившегося накануне в обрывках морока. Чёрные драгоценности глаз женщины, чья красота была подобна вечерней заре, манили, размывая границы прошлого и настоящего.

Войник был восхищён ею, очарован. Прежде чем подумать, что он вообще делает, Якоб потянулся, бережно убрал волосы с её прекрасного лица, словно выточенного одним из древних скульпторов.

Ясмина не отпрянула, и взгляд её, напротив, словно смягчился. Якоб не удержался, наклонился к ней, поцеловал точёные губы…

Трель звонка ворвалась в магию спустившихся на город сумерек. Войник подавил порыв как следует выругаться. Ясмина улыбнулась чуть сочувственно, пока он рылся в кармане в поисках телефона. «Придурок, вот что тебе стоило выключить, а!» – зло думал Яша.

Звонил Борька. Ещё никогда Якобу не хотелось послать хорошего друга куда подальше. Он сбросил звонок, извинился, но Борька набрал снова. Пришлось снова сбросить.

Протянувшаяся между ними хрупкая нить неумолимо таяла.

– Я обещал показать вам фото, – проговорил Войник, сбрасывая очередной звонок и, не глядя, поставил телефон на вибрацию. – Вы чудесно получились, даже без всякой ретуши.

– Я не против лёгкой ретуши, – с улыбкой возразила Ясмина. – В наше время это почти как древнее соответствие канону изображений – в вечности хочется остаться как можно более прекрасными. Совершенными.

– Вы позволите? Так будет проще – чтоб не уронить. Наденьте.

Их взгляды встретились, и девушка кивнула. Якоб снял с шеи фотоаппарат, передал в руки Ясмине, воспользовавшись моментом, чтобы ненадолго удержать её руки в своих. Она надела фотоаппарат, и Войник показал, куда нажать, чтобы посмотреть, увеличить, пролистать. Телефон в кармане продолжал неистово вибрировать.

– Я сейчас, извините.

Он отошёл на несколько шагов, зло вытащил телефон, нажал кнопку вызова, намереваясь высказать другу всё, что он думал… и только потом понял, что звонил уже не Борька – Сан Саныч.

– Войник, я коротко, – тихо, серьёзно предупредил начальник и быстро заговорил: – Где бы ты ни был, оставайся пока там. История не из приятных, и ты влип по самое некуда. С отпуском проблем не будет. Если деньги нужны – пиши, потом сочтёмся. Только не высовывайся. Понял меня?

– Я… Да… Извините, я не подходил, и…

– Я понял. Сиди, где сидишь. Скоро все эти древние пожитки перевезут домой – может, хоть тогда всё станет поспокойнее. Всё, отбой.

Ошалело Якоб смотрел в потемневший экран смартфона. Внутри стало нехорошо уже даже не от предчувствия – от осознания, насколько глубоко он на самом деле влип.

– О, простите, я, кажется, пролистала слишком далеко.

Голос Ясмины заставил его невольно вздрогнуть, обернуться. Девушка улыбалась ему тепло, немного смущённо. Увидев, что он закончил разговор, Ясмина сделала шаг, протянула ему фотоаппарат.

– Да что вы, там же ничего такого нет – разве что бульдог, – ободряюще улыбнулся Войник, пряча волнение. А потом его взгляд упал на фотоаппарат. Чёрт побери, он удалил с карты не все фотографии архива Карнаганов! Впрочем, нашёлся Яша довольно быстро. – Профессор Тронтон просил отснять для презентации, но в итоге этот материал туда не вошёл. Куда вам переслать фотографии мероприятия?

– Я пришлю личный имейл вам на вотсап, если вы не против. Вот туда и направите, – предложила Ясмина, и Войник понял, что улыбается, как идиот, – только что эта прекрасная женщина сама предложила ему свой номер телефона.

– Конечно! Часть прямо сегодня пришлю.

– Что вы, я не заставлю вас сидеть над фотографиями всю ночь, – мягко рассмеялась Ясмина. – Но номер всё-таки запишите.

Войник записал заветный номер и продиктовал свой. В этот момент трель звонка прозвучала уже не у него – у Ясмины. Девушка отошла, проговорила что-то коротко по-арабски – серьёзно, собранно, одновременно с этим улыбнувшись Якобу, словно бы извиняясь.

– Похоже, дела не ждут нас обоих, – вздохнула она, убирая телефон. – Увы, мне пора.

– Я могу надеяться увидеть вас снова?

– Что нам мешает? – отозвалась Ясмина уже через плечо, проходя к двери. – Мне кажется, нам есть что обсудить, и объединяет нас куда больше, чем кажется на первый взгляд.