Глава двадцать вторая
Бриджит посмотрела на телефон. Три сообщения, и все от Пола:
«Есть новости о Банни?»
«Тебе удалось связаться с этой Симоной?»
«Ты мне можешь что-нибудь ответить? Я переживаю за него».
Бриджит сунула телефон обратно в карман и посмотрела на «Ковчег». Она стояла здесь только потому, что тот мужской голос из голосового сообщения, который показался ей знакомым, принадлежал преподобному Дэниелу Фрэнксу. Она понятия не имела, откуда он знает Банни, но ее запас того, что хоть чем-то напоминало разумные идеи, почти полностью иссяк. Вчера вечером Пол написал ей, что обнаружил телефонный номер женщины по имени Симона в машине Банни. Этот же номер присутствовал в распечатке телефонных контактов Банни — один раз он отправил на него текстовое сообщение. Вечером Бриджит снова набрала номер, но услышала тот же стандартный ответ голосовой почты, что и в прошлые три раза. Если в конце концов выяснится, что Банни просто переспал с этой Симоной, то Бриджит это рассердит, но уже не удивит.
Тот факт, что преподобный Фрэнкс решил поговорить с ней, вселял надежду, что он может сказать что-то важное — учитывая, что он приложил для этого немало усилий. Как поведал доктор Синха, роль связующего звена исполнил священник больницы Святой Марии. Судя по всему, они с Фрэнксом когда-то вместе учились в семинарии. Именно он получил весточку от Фрэнкса, что ему нужно с ней встретиться. То, что Бриджит — медсестра, оказалось счастливым совпадением. «Ковчег» уже запросил медика, а значит, все, что оставалось сделать, — просто найти врача, который знал бы Бриджит лично. Им и оказался доктор Синха.
Бриджит взглянула на доброго доктора, взволнованно подпрыгивавшего на каблуках рядом с ней.
— Наверное, сейчас не время для вопросов, но зачем вы это делаете? — спросила Бриджит.
Доктор Синха нервно улыбнулся.
— Видите ли, сестра Конрой…
— Бриджит.
— Бриджит, — повторил доктор Синха. — Всю жизнь я был хорошим, прилежным мальчиком. Таким мальчиком, который всегда держит голову опущенной и избегает неприятностей.
— Понятно…
— И я подумал, что пора сделать нечто… как бы это сказать… крутое.
Бриджит рассмеялась
— Вы как… Клинт Иствуд в теле Ганди.
— Спасибо, — ответил он, ухмыльнувшись. — Я так и хотел.
— О, я же еще не спросила: как прошло вчерашнее свидание?
— Джентльмены о таком не рассказывают.
Бриджит оглядела доктора с головы до ног.
— На вас та же одежда, что и вчера?
— Давайте просто отметим, что дамы любят крутых парней.
Бриджит улыбнулась и снова посмотрела на «Ковчег». Здание, конечно, внушало. Формально оно было не очень большим — на самом деле даже меньше большинства окружающих строений, но ведь их фотографии не появлялись на первых страницах центральных газет.
Два часа назад они явились в полевой командный центр Гарди и подверглись там пристальным расспросам. Сержанту Пейсу, командовавшему оцеплением, доктор Синха объяснил присутствие Бриджит тем, что женщины могут почувствовать себя неловко с врачом-мужчиной. Конечно, Бриджит умолчала, что в настоящий момент находится в отпуске после того, как на работе взяла в заложники врача. Упоминать об этом ей показалось неуместным. Сержант Пейс производил впечатление человека, который всем недоволен с рождения, и наличие Бриджит явно выводило его из себя. В конце концов доктор Синха заявил, что понимает его опасения и будет не против провести пресс-конференцию прямо здесь — на ступеньках здания. Да, да, в которой он заявит, что Гарди отказывает детям в медицинской помощи. После этих слов казавшиеся непреодолимыми препоны вдруг волшебным образом исчезли.
И вот Бриджит стоит наготове — с большим рюкзаком, полным медикаментов. Их появление привлекло небольшую толпу любопытных зевак, но, поскольку была суббота, в Центре финансовых услуг оказалось пустыннее, чем обычно. Под присмотром сержанта Пейса полицейские в форме проделали брешь в стальной сетчатой ограде, которой был обнесен «Ковчег», и подали знак Бриджит и доктору Синхе.
— Окей, — сказал доктор Синха. — Понеслась!
Они прошли через проем и направились к главному входу в здание. Большинство окон было заклеено газетами и картоном с написанными на них лозунгами: «Сражайтесь с властями!», «Мы победим!» и даже нелепым «С днем рождения, Барри!».
Бриджит и Синха остановились у дверей, и мускулистый коротко стриженный парень со множеством татуировок принялся сдвигать в сторону мебель, которой был забаррикадирован главный вход. Из-за стекла за ними наблюдал мужчина лет шестидесяти с длинной гривой седых волос, похожий на низкорослого Гендальфа. Бриджит и Синха шагнули вперед, но он остановил их поднятой рукой. Когда его соратник передвинул большую часть мебели, седой мужчина встретился взглядом с сержантом Пейсом и, улыбнувшись, сцепил руки вместе. Бриджит заметила, что гард поморщился, после чего приказал подчиненным поставить сетку на место, отрезав им пути к отступлению. Она догадалась, что они уже проходили через эту процедуру переговоров раньше и Пейса она совсем не радовала.
Как только барьер был восстановлен, мужчина с длинными седыми волосами вновь сложил руки вместе и сделал насмешливый полупоклон в знак благодарности. Затем он щелкнул пальцами, после чего мускулистый парень отпер верхние и нижние замки стеклянных дверей. Когда створки отворились, «Гендальф» широко развел руками, приглашая их войти.
— Добро пожаловать на «Ковчег».
Второй мужчина не выразил ни малейшей радости. Он лишь презрительно усмехнулся проходившей мимо него Бриджит и тут же принялся запирать дверь. Бриджит оглядела фойе. В одном его конце прямо на мраморном полу была навалена гора мусора, выглядевшая совершенно неуместной на фоне висевших на стенах и, без сомнения, дорогих образцов современного искусства в стиле «невнятная цветная мазня». Электрическое освещение было выключено, а это означало, что весь зал освещался лишь рассеянным светом через газеты да редкими лучиками, пробивающимися сквозь дырки в картоне.
— Не забудь про диваны, Эндрю, — сказал седовласый с акцентом, который показался Бриджит странным. Он был, несомненно, ирландским, но в нем, казалось, присутствовали примеси отовсюду.
— Но они же выйдут через пару часов…
— Диваны, пожалуйста, и побыстрей, — повторил седовласый, не переставая с улыбкой разглядывать Бриджит и доктора Синху.
Мускулистый пробурчал себе что-то под нос, однако принялся добросовестно подтаскивать диваны к дверям, скрипя металлическими ножками по мрамору.
— Как вы понимаете, мы должны серьезно относиться к своей безопасности.
— Конечно, — ответил Синха. — Я доктор Синха, а это моя коллега сестра Конрой.
Седовласый улыбнулся обоим по очереди.
— Рад познакомиться. Зовите меня Гером.
Пока он представлялся, из боковой двери вышла темноволосая женщина и прошла к ним через зал. У нее был хмурый вид и столько металла на теле, что через рамки аэропорта ей бы пришлось проходить месяц. Она коротко кивнула Геру и встала позади Бриджит.
— А теперь — надеюсь, вы извините нас за это маленькое неудобство, — но нам придется вас обыскать.
Обыск, которому подверглась Бриджит по ту сторону заграждения, был значительно более цивилизованным. Девушка с татуировкой дракона общупала ее куда энергичнее необходимого.
— Эй, полегче! — возмутилась Бриджит.
— Белинда, веди себя прилично, — велел Гер, что, впрочем, не особо умерило грубый напор.
Оглянувшись, Бриджит увидела, что доктор Синха с терпеливой улыбкой подвергается столь же тщательному обследованию со стороны мускулистого. И лишь после того как женщина, именуемая Белиндой, успела продвинуться в отношениях с Бриджит дальше, чем любой из ее первых трех любовников, процедура наконец завершилась и досмотрщики отступили назад.
— А теперь, — продолжил Гер, протянув им пластиковый пищевой контейнер, — ваши телефоны, пожалуйста.
— К сожалению, — ответил доктор Синха, — нам велели держать их при себе на случай… непредвиденных обстоятельств.
Гер покачал головой.
— Это совершенно невозможно. Их слишком легко применить в качестве подслушивающего устройства.
— Но…
— Обсуждений не будет.
Улыбка Гера превратилась в жесткую прямую линию. Он одарил доктора Синху взглядом, полным твердой стали. Синха посмотрел на Бриджит, пожал плечами и положил телефон в контейнер. Поколебавшись, Бриджит сделала то же самое.
— Благодарю. Безусловно, мы вернем их вам на выходе.
Затем из двух рюкзаков были извлечены все медикаменты, тщательно осмотрены и перемещены в хозяйственные пакеты. Аккуратно сложенная врачебная сумка доктора Синхи подверглась не менее варварскому обращению. Наконец, закончив с досмотром, Гер повел их вверх по лестнице.
— Прошу прощения за пешую прогулку, но мы не пользуемся лифтами. Нельзя допустить, чтобы кто-нибудь там застрял.
Они поднялись на второй этаж, который когда-то был большим офисным помещением открытой планировки. Теперь столы были в основном придвинуты к окнам, и пространство второго этажа превратилось в своего рода общественную территорию. В дальнем конце были натянуты две веревки для сушки белья. Из дверных проемов на них с любопытством взирали разные люди. Одна группа сидела за столом для совещаний и увлеченно играла в «Монополию». В углу на импровизированной кухне готовили обед пара женщин и один мужчина. Они резали овощи и открывали консервы, пока на походных горелках закипали кастрюли. Тут же бегали и прятались за столами несколько ребятишек. Дети разглядывали проходивших мимо гостей с подозрительным любопытством. В целом все это было похоже на музыкальный фестиваль, устроенный в офисном здании, только без музыки.
Гер провел их в пустой конференц-зал с опущенными шторами. Один стол был придвинут к окну, другой располагался посередине комнаты. По обе стороны от него стояли два кожаных офисных кресла. Мускулистый и Девушка с татуировкой дракона вошли вслед за ними.
— Мы выделили эту комнату для вас в качестве медицинского кабинета. Жители договорились посетить вас в заранее определенном порядке, чтобы избежать живых очередей.
— Могу я узнать, — спросила Бриджит, — где сейчас преподобный Фрэнкс?
— Он наверху, над чем-то работает. Вы оба встретитесь с ним, но немного позже, и он благодарит вас за то, что вы пришли. Однако один из моих коллег будет постоянно находиться с вами — в зависимости от пола пациента.
— Нет, — произнес доктор Синха так спокойно, словно его спросили, приехал ли автобус номер 39.
— Боюсь, что в интересах безопасности…
— Мое общение с любым пациентом, — перебил доктор Синха, — осуществляется с обязательным соблюдением врачебной тайны, и будет неэтичным позволить кому-то за этим наблюдать.
Обаятельная улыбка Гера соскользнула с его лица.
— Прошу прощения, но это тоже не обсуждается.
— Очень жаль это слышать, — ответил доктор Синха, поднимая свою сумку со стола. — Пожалуйста, проводите нас обратно. Передайте преподобному Фрэнксу мои наилучшие пожелания.
Несколько секунд двое мужчин смотрели друг другу в глаза. Доктор Синха удерживал улыбку на лице, отказываясь отводить взгляд.
— Ну ладно, — наконец сдался Гер и повернулся к своим соратникам. — Вы двое можете подождать снаружи.
Все трое вышли, и доктор Синха начал спокойно доставать из сумки медицинские принадлежности и раскладывать их на столе у окна. Присоединившись к нему, Бриджит принялась извлекать из пакетов медикаменты. «Крутыш», — шепнула она, толкнув его бедром.
Следующие два часа они провели, разбираясь с целой коллекцией разнообразных хворей — от самых безобидных до весьма тревожных: у одного пожилого джентльмена закончились таблетки от высокого давления; у пары бывших наркоманов обострились те проблемы со здоровьем, которые остаются до конца жизни — стоит вам хоть раз впустить в организм героин; две женщины и один мужчина имели удивительно схожие симптомы, связанные с ЗППП. Бриджит задумалась, могло ли это оказаться совпадением?
Потом было растяжение запястья и вывихнутая ступня. И то и другое Бриджит ловко обработала благодаря урокам по оказанию первой помощи, которые преподавала одна румынская леди. Простуда, шишки, синяки, зуд — все это приходило и уходило. Затем зашла пара родителей с ужасным английским и такими взволнованными взглядами, каких она немало повидала, когда работала в приемном отделении травматологии. С детьми все оказалось в порядке, чего нельзя было сказать о мужчине средних лет с хроническим бронхитом. Согласно договоренности, Синха писал рецепты, когда это требовалось, и бережно их сохранял, чтобы передать потом властям для приобретения и передачи нужных лекарств.
Настроение здесь царило не совсем такое, какое ожидала увидеть Бриджит. В атмосфере застыла неопределенная подавленность. Бриджит заметила, что Мускулистый и Девушка с татуировкой дракона проводили краткий инструктаж со всеми, кто потом входил к ним. Вместе с тем в уединении импровизированной приемной доктора Синхи никто, казалось, и не стремился облегчить себе душу.
Последний прием оказался наилучшим. Пара лет тридцати с небольшим получила подтверждение, что у них будет ребенок. Они держались за руки и улыбались друг другу как идиоты. Когда счастливая пара вышла, вернулся Гер.
— Преподобный встретится с вами сейчас.
Преодолев еще два лестничных пролета, они поднялись на более тихий этаж. В здешнем помещении не было столов, а офисы и конференц-залы, превращенные теперь в спальни, были завешены одеялами для уединения. Бриджит догадалась, что это, так сказать, VIP-этаж, где Гер с дружками устроили для себя «меблированные комнаты». Медицинских работников подвели к большому угловому офису, и Гер поднял руку.
— Прошу подождать здесь, — сказал он.
Гер коротко постучал, вошел и закрыл за собою дверь. Бриджит, доктор Синха, а также их эскорт — Мускулистый и Девушка с татуировкой дракона — остались стоять на месте, искоса друг на друга поглядывая.
— Итак, — сказал доктор Синха, когда неловкое молчание, очевидно, стало для него невыносимым, — у вас здесь полно места. Выглядит вполне уютно.
— Более уютным его бы сделало изгнание фашистов, которые используют экономику для угнетения народных масс! — заявила Девушка с татуировкой дракона.
У Бриджит возникло такое чувство, что это был почти рефлекторный ответ. Как «будьте здоровы!» в ответ на любой чих.
— Да, полно места, — повторил доктор Синха. — А сколько этажей в этом здании?
— Достаточно, — ответил Мускулистый так, словно у него пытались выведать секретную тайну.
Можно подумать, это нельзя подсчитать снаружи!
Дверь открылась, и из офиса вышел Гер.
— Он готов вас принять.
Доктор Синха пошел вперед, Бриджит последовала за ним. Когда они приблизились к двери, Гер удержал Синху, положив ему руку на грудь.
— Мне надо напоминать вам о врачебной тайне?
Синха улыбнулся.
— Очень рад, что вы так быстро освоили это понятие.
Они вошли в большой офис. Все жалюзи были опущены и прикрыты импровизированными занавесками, за исключением окна, сквозь которое пробивалось солнце. В одном углу стоял большой дубовый стол с ворохом одеял, превращенный в импровизированную кровать. В другом — пара больших кресел. Преподобный Дэниел Фрэнкс сидел в том, которое стояло ближе к окну, завернутый в одеяло так, что была видна только его лысая голова. Растрепанные пучки волос над ушами обрамляли изможденное, осунувшееся лицо. Во втором кресле сидела женщина средних лет. Она держала в руках стакан с водой, и лицо ее выражало нескрываемое беспокойство.
Фрэнкс слабо улыбнулся.
— Большое спасибо, доктор, что вы пришли.
Он говорил сиплым шепотом, и в голосе его уже не было той ораторской силы, которая не так давно пленила целую страну. В нем еще чувствовалась прежняя северная картавость, но теперь ее заглушали короткие вдохи, которые, казалось, совершались ценой неимоверных усилий. Его некогда круглое лицо стало изможденным, а кожа приобрела молочный оттенок.
Доктор Синха и Бриджит одновременно посмотрели на Гера.
— Благодарю, Герод, — произнес Фрэнкс.
Поколебавшись, Гер взглянул на них в ответ и вышел из комнаты. Доктор Синха и Бриджит подошли к Фрэнксу.
— Преподобный Фрэнкс, — сказал Синха, — вы плохо выглядите.
Фрэнкс похлопал по руке встревоженную женщину, сидевшую рядом с ним.
— Вас не проведешь, док. Полгода назад у меня обнаружили рак четвертой стадии. Мои дни сочтены.
Фрэнкс посмотрел на их лица по очереди.
— Об этом знают примерно пять человек. И да… если вы уже подсчитали… все верно.
Бриджит поняла, что он имеет в виду. Полгода назад Фрэнкс впервые стал знаменитым.
— Когда узнаёшь, что жизнь твоя заканчивается, хочется понять, что в ней по-настоящему важно. Когда истекают последние дни, приходит осознание, что ждать больше нечего. Хочется сделать что-то значительное перед уходом.
Доктор Синха потрогал лоб Фрэнкса, затем повернул ему голову и заглянул в глаза.
— Вы должны быть в больнице.
— Эй, док, все в порядке. Я уже смирился и обрел успокоение. Не переживайте.
— Преподобный, вы не могли бы перестать проповедовать — хотя бы ненадолго?
Фрэнкс посмотрел на доктора Синху.
— Справедливо, — ответил он со слабой улыбкой, после чего впервые встретился взглядом с Бриджит. — Он немного похож на терьера, вам не кажется?
Бриджит попыталась улыбнуться в ответ.
Преподобный повернулся к женщине, смотревшей на него с беспокойством.
— Берни, милая, ты бы не могла ненадолго выйти?
Женщина кивнула, ласково коснулась его руки и, поднявшись с кресла, направилась к выходу. Фрэнкс проводил ее взглядом.
— Она просто ангел. Ну что, как обстоят дела внизу? Надеюсь, все более или менее здоровы?
Доктор Синха начал осторожно разворачивать одеяла, в которые был завернут Фрэнкс.
— Рад сообщить, что серьезных проблем нет.
— Ну и прекрасно. Они хорошие люди. Еще раз спасибо вам.
— Пожалуйста, — доктор Синха приложил головку стетоскопа к груди Фрэнкса. — Будьте добры, сделайте глубокий вдох.
— Давненько я этим не занимался…
Следующие несколько минут Фрэнкс провел, вдыхая и выдыхая воздух. И чем дольше слушал доктор Синха его грудь, тем озабоченней становилось его лицо. Бриджит не знала, что с собой делать, внезапно почувствовав себя бесполезной. Фрэнкс улыбнулся и указал на пустое кресло рядом с собой, прежде чем его настиг мучительный приступ кашля. Бриджит заметила коробку салфеток, вытянула одну и протянула Фрэнксу. Как только дыхание преподобного пришло в норму, доктор Синха начал измерять его пульс.
— Я хотел бы взять у вас анализы, — сказал доктор Синха.
Фрэнкс посмотрел на него, задержав взгляд.
— Лучше не стоит, доктор. Не сочтите за неуважение, но если я окажусь в вашей больнице, то пациенты начнут слушать меня, а не вас.
— Тогда хотя бы позвольте вколоть вам что-нибудь от боли.
— Вы очень добрый человек.
Синха отошел в сторону и стал копаться в своей врачебной сумке. Фрэнкс повернулся к Бриджит и мягко ей улыбнулся.
— Спасибо, что пришли, сестра Конрой. Я знаю, что это была странная просьба. Надеюсь, вы понимаете почему.
Бриджит кивнула.
— Они не хотят, чтобы у меня был телефон. Правительство отслеживает все наши контакты. Если они узнают о моем состоянии… Я не хочу, чтобы это стало предлогом.
Бриджит кивнула еще раз.
— Берни рассказала мне о вашем сообщении. Боюсь, я не очень понимаю.
— Дело в том, — ответила Бриджит, — что Банни Макгэрри исчез. В последний раз его видели восемь дней назад. Я пытаюсь узнать любую информацию о том, где он может быть, от тех, с кем он общался в последнее время.
Фрэнкс посмотрел на нее с недоумением.
— Я не общался с Банни уже шестнадцать лет.
Накануне Бриджит дважды сверилась с распечаткой после того, как Синха сказал ей, чей это номер.
— В его счете за услуги связи зафиксированы два звонка и три-четыре текстовых сообщения на ваш номер.
— Не знаю, с чего вы это взяли, мисс Конрой, но мы с ним не общались.
Бриджит провела рукой по волосам и выдохнула.
— А эта леди… Могла ли Берни…
Бриджит умолкла, увидев, как решительно помотал головой Фрэнкс.
— Я не могу сказать почему, но… просто поверьте, она ни за что не будет говорить с Макгэрри. Это совершенно исключено. Когда я сказал, что не общался с ним, это значит, что мы не разговариваем, — Фрэнкс посмотрел на нее со значением. — Но, возможно, он пытался связаться со мной, сообщения не проходили или…
— Согласно распечатке звонков, неделю назад, во вторник, у вас состоялась с ним двадцатичетырехминутная беседа.
Бриджит извлекла телефонный счет, который сунула утром в карман плаща, и протянула Фрэнксу. Он уставился на бумагу, затем взглянул на Бриджит.
— Бог свидетель, никакого разговора не было.
Бриджит снова посмотрела на распечатку, не зная, что и думать.
— Могу я поинтересоваться, — спросил Фрэнкс, — в чем тут ваш личный интерес?
— Я работаю с Банни.
Фрэнкс растерялся.
— Банни больше не в Гарди.
— О, — выдохнул преподобный. — Понятно. — Фрэнкс сделал длинную паузу, не отрывая от нее взгляда. — Берегите себя.
Его изможденное тело вновь сотряс приступ хриплого кашля.
Бриджит подняла стакан с водой и сунула соломинку ему в рот.
— О, я уверена, что мне ничего не угрожает.
Фрэнкс оторвался от соломинки.
— Спасибо. Я хотел сказать, берегитесь… его.
Бриджит промокнула рот Фрэнкса салфеткой и посмотрела ему в глаза.
— Банни Макгэрри — особый человек, — произнес преподобный. — Он действительно способен на все. Единственный компас, с которым он сверяется, — его собственный. Если однажды вы окажетесь по другую сторону того, что он считает правильным, то… поверьте мне, это кончится для вас плохо. Он может лгать, жульничать, шантажировать — все что угодно. Он не то чтобы плохой человек. Он… гораздо хуже. Он хороший человек, способный на страшное ради того, во что он верит.
Бриджит посмотрела в окно. Солнечный свет отражался в посеребренных стеклах здания напротив, резко выделявшегося на фоне лазурно-голубого неба.
Доктор Синха прервал беседу, шагнув к ним со шприцем в руке.
— А теперь, — сказал Фрэнкс, — давайте позволим доброму доктору сделать то, что он хочет, после чего вы двое отправитесь в путь. — Фрэнкс закрыл глаза. — Сегодня был очень долгий день…
