10
Квартира встретила Юльку сияющей чистотой. Она с восторгом глядела на намытые полы и пустые, без пылинки, поверхности комода и тумбочек. Вот это Влад дает! Не хуже клининговой компании постарался. Юлька скинула обувь и зашла в кухню. Там тоже все блестело, как в операционной. В ящиках царил идеальный порядок. Она уселась за стол, подперла лицо руками и мечтательно закатила глаза. Тут же раздался звонок мобильного.
– Ты дома? – строго вопросил Влад.
– Дома.
– А Ольга?
– Скоро тоже поедет.
– Вот упрямая, – недовольно произнес он. – Чего ей неймется? Ладно, бог с ней. Как тебе моя уборка?
– Фантастически! Я просто в шоке.
– Нравится?
– Не то слово. Сама я так никогда не уберусь. Где ты так научился?
– Мать научила. Она у меня очень строгая была. Я рос без отца, она нас с братом муштровала не хуже армейского прапорщика. Попробуй я не привести свою комнату в порядок! Сразу же все вещи, валяющиеся не на местах, отправлялись в мусорный пакет и шли прямиком на помойку. Волей-неволей приходилось ежедневно все складывать на полки, а также делать влажную уборку – мать не терпела малейшей пыли и если находила ее, заставляла драить туалет и ванну. Я это страшно не любил, поэтому каждый день протирал пол и все поверхности влажной тряпкой. Так и привык.
Юлька слушала, затаив дыхание. Перед ней приоткрылась завеса над жизнью Влада. Впервые он говорил о себе, о своем детстве, о проблемах, с которыми сталкивался. Из киношного супергероя он превращался в обычного человека со своими слабостями, воспоминаниями, привычками.
– Ты приедешь сегодня? – спросила она осторожно.
– Приеду. Но поздно. Дел много. Ты ужинай, не жди меня.
– Хорошо.
Юлька надавила на отбой. Только сейчас она почувствовала, как устала. Едва на ногах стоит. Еще бы – две бессонные ночи подряд, пляски в клубе и ресторане, а сегодняшний титанический труд по устранению Арменова вандализма.
Юльке захотелось немедленно принять горизонтальное положение. Позабыв про ужин, она разделась и прилегла на кровать, предварительно щелкнув пультом от телевизора. На экране шли новости. Юлька убавила звук и прикрыла глаза, оставив телевизор работать в фоновом режиме. Тут же на нее навалилась дрема. В полусне она слышала о победе фигуристов на очередных соревнованиях, о каком-то Кумакине, баллотирующемся в депутаты, о погоде на ближайшую неделю.
Потом все стихло, и Юлька увидела море. Оно было синим, спокойным, над ним кружились с криками белые чайки. Юлька подошла поближе и вошла в теплую, прозрачную воду. Легкий и ласковый ветерок обдувал ее лицо, трепал волосы. Она стояла, приложив к глазам ладонь, стараясь защитить их от слепящего солнца, и смотрела вдаль, где крошечными черными точками виднелись дрейфующие на рейде корабли.
Внезапно тихую морскую гладь что-то поколебало. Раздался плеск. Кто-то плыл к берегу, рассекая воду мощными движениями. Юлька пригляделась и вскрикнула от радости. Влад! Это был Влад. Она уже хорошо различала его силуэт, выглядывающие из воды бронзовые плечи, черноволосую голову. Он доплыл до нее, вышел из воды и встал рядом. Он был в одних плавках, тело его, сплошь покрытое прозрачными каплями, казалось вылепленным античным скульптором. Юлька с восторгом протянула руки, чтобы обнять его, но в это время Влад вдруг с силой толкнул ее в грудь. Юлька охнула от неожиданности и упала на мокрый песок. В локти ей больно впились мелкие острые ракушки.
Она лежала и с ужасом смотрела на мужчину, нависшего над ней, как огромная черная тень. Это не мог быть Влад. У того глаза всегда были насмешливыми и теплыми. А этот незнакомый и страшный его двойник глядел на Юльку холодно и зло. Она сделала попытку подняться, но он с силой пнул ее ногой. Юлька скрючилась от боли, зарылась в песок. Он хрустел у нее на зубах, от него чесались и саднили глаза. Влад продолжал пинать ее ногами, словно футбольный мяч. Юлька тихо плакала, ощущая тоску, безнадежность и бесконечное одиночество. А над головой все кричали и кричали чайки…
– Танцорка! Эй, Танцорка! Проснись! Ты чего?
Чайки смолкли, как по команде, мокрый песок на глазах высох и развеялся по ветру. Юлька открыла глаза. Влад склонился над ней, на лице его было написано беспокойство.
– Я что, заснула?
Юлька шевельнулась, и все тело тут же заныло от боли, точно его и в самом деле пинали ногами.
– Заснула. И посмотри, в каком положении! Так можно радикулит заработать, а то и остеохондроз. Ты аж стонала во сне.
Юлька приподняла голову: она действительно лежала поперек кровати, в какой-то немыслимой позе, от которой ныли все суставы и мышцы.
– Как… как ты вошел? – Юлька с опаской поглядела на Влада, все еще не в силах опомниться от страшного кошмара.
– Здрасьте! Ты же сама оставила мне ключи! Забыла?
– Да, точно…
Она наконец немного пришла в себя и села на постели. На экране шло какое-то ток-шоу, его участники кричали, набрасываясь друг на дружку. «Это и есть чайки», – со слабой улыбкой подумала Юлька. Ей было не по себе. Влад продолжал стоять рядом с кроватью, и она почувствовала, что он внушает ей страх. Он заметил ее состояние.
– Тебе что-то приснилось? Что-то нехорошее?
– Да… нет. Ерунда.
Юлька облизала пересохшие губы. Не может же она ему сказать, что во сне он был совсем другим, – страшным, жестким, равнодушным. И хотел убить ее!!
– Ты ужинала? – спросил Влад.
Юлька помотала головой.
– Не успела. Как пришла, сразу свалилась.
– Немудрено. – Влад самодовольно улыбнулся. – Ухайдакал я тебя за эти два дня. Уж прости. – Он снова внимательно вгляделся в ее лицо, и тон его стал серьезным. – Ты лежи. Я что-нибудь сварганю на скорую руку.
Юлька молча кивнула. Влад ушел в кухню. Она продолжала лежать на постели, машинально пялясь в экран. Тело по-прежнему ныло и болело, глаза щипало, точно в них и вправду насыпали песка. Юлька устроилась поудобней на подушках. На душе у нее скребли кошки. Она редко видела сны, особенно такие яркие, словно все происходило на самом деле. Отчего ей приснился этот сон? Юлька подумала и набрала Ольгу.
– Привет, ты как?
– Давно уже дома. Курочку жарю. Твой приехал?
– Приехал.
– Что-то не слышу бодрости в голосе. Вы, часом, не поссорились?
– Нет, все хорошо. Влад готовит ужин, я отдыхаю.
– Какая идиллия, – насмешливо проговорила Ольга, но за этой насмешкой легко угадывалась зависть. – Ладно, пойду, а то курочка моя сгорит. Ты не забудь спросить у своего Влада про деньги.
– Да, сейчас спрошу.
Юлька положила трубку. Ее понемногу начало отпускать. Ну и что, это просто сон! Подумаешь, приснилась какая-то чепуха. Просто она очень устала. Легла неудобно. Плюс телевизор работал. Вот и привиделось всякое.
– Танцорка, кушать подано, – крикнул из кухни Влад.
– Уже иду.
Юлька сделала усилие и встала с кровати. Ее немного поташнивало, голова кружилась. «А вдруг я заболеваю?» – испугалась она. Валяться в постели с гриппом никак не входило в ее планы. Она зашла в ванную, ополоснула лицо холодной водой и переступила порог кухни.
На столе в тарелках дымилась жареная картошка, посередине на аккуратно расстеленной салфетке стояли салатник и блюдо с нарезанной ветчиной.
– Прошу, – Влад сделал пригласительный жест.
Юлька на секунду застыла, в очередной раз любуясь им. Боже, какой красавец! Природа явно была в ударе, создавая такой шедевр. Но что она знает о нем, кроме того, что в детстве его приучали к порядку? Ничего…
– О чем задумалась? – Влад легонько приобнял ее за талию. – Садись давай, а то все остынет. Я старался.
Юлька послушно села за стол, взяла вилку. Картошка оказалась очень вкусной, с хрустящей румяной корочкой, но сочная, не пережаренная.
– Ну как? – Влад внимательно наблюдал за Юлькой.
– Великолепно. В тебе столько талантов, что я ощущаю себя какой-то неполноценной.
– Брось! Ты самая что ни на есть полноценная. А когда ты танцуешь, я могу смотреть на тебя вечно. Правда, Юль.
Юлька улыбнулась и опустила ресницы. Что бы ей ни снилось про Влада, как бы он себя ни вел – он ей дороже всего на свете. Его голос звучит как самая сладостная музыка. Его руки волшебным образом согревают ее, лишь только стоит коснуться.
– Ты Ольге звонила? У нее все в порядке? – спросил Влад.
Юлька вынырнула из сладких грез и кивнула.
– Звонила. Она уже дома. В очередной раз собралась покушать.
Тут она вспомнила о своем обещании, данном подруге.
– Послушай, Влад! У меня к тебе просьба.
– Какая?
– Обещай, что не рассердишься и выслушаешь до конца.
– Когда это я на тебя сердился, Танцорка? – Влад внимательно посмотрел на Юльку. – Говори.
– Нам надо съезжать из салона. Хозяин ведет себя невыносимо. Нужны деньги на новую аренду. Кроме, как у тебя, нам попросить не у кого.
– Ты хочешь, чтобы я дал вам денег? – Голос Влада звучал спокойно и вполне миролюбиво.
Ободренная этим, Юлька энергично кивнула.
– Да. В долг. Только в долг. Мы все отдадим с выручки. Обещаю.
Влад молчал, крутя в руке вилку. Юлька терпеливо ждала.
– Вот что, Танцорка, – проговорил он наконец. – Не пойми меня превратно. Мне, конечно же, не жаль для вас денег…
– Значит, ты согласен? – радостно перебила Юлька.
– Нет.
Ее точно водой ледяной облили.
– Нет? Но почему? Ты мне не веришь?
– Глупая, как я могу тебе не верить? Я верю. Но… послушай. Вам сейчас не стоит арендовать новый салон.
– Не стоит? По-твоему, лучше остаться у этого сумасшедшего Армена? Он повышает аренду еженедельно!
– У него тоже не нужно оставаться.
– А что же тогда? – Юлька недоуменно округлила глаза. – Куда деваться?
Влад осторожно, но крепко взял ее за плечи.
– Юль, вам лучше будет сейчас просто ничего не делать и посидеть дома. Поверь, это правда.
– Да что ты такое говоришь? – Она в сердцах оттолкнула тарелку. – Сидеть дома и не работать? С какой это стати? Мы за этим в Москву приехали. На что нам существовать, если закрыть бизнес?
– Ну, что-нибудь придумаем.
– Я тебя не понимаю! Объясни! Почему нам нельзя работать?
– Никто не говорит, что нельзя. Я просто советую вам сделать паузу. Все равно дела идут не очень и…
Влад, замявшись, не закончил фразу и отвернулся к окну. Юльке наконец все стало ясно. Влад считает их неудачницами. Он не верит в успех их предприятия. Потому и денег не хочет давать – мол, все равно выручки нормальной не будет. В лоб он сказать этого не может, виляет вокруг да около. Но суть не меняется.
– Ты… ты… ты думаешь, что мы безнадежны? Нам лучше все свернуть и пойти к кому-то на работу? Так?
– Я этого не говорил, – возразил Влад, не оборачиваясь.
Юльку охватило бешенство.
– Нет, ты именно это и сказал! Именно так. Считаешь нас дерьмом, не способным держать свое дело. Не желаешь вкладываться в проигрышное предприятие. Так? Говори, так?
Он пожал плечами.
– Что мне говорить? Ты сама за меня все решила. Ты у нас все знаешь за всех и наперед, не слушая других. Я сказал лишь одно: вам не следует сейчас работать. И точка.
Голос его снова стал жестким и властным, каким был днем. Юльке хотелось зареветь, но глаза оставались сухими. Все это было очень неожиданно. Неожиданно и унизительно. Она представила себе насмешливый взгляд Ольги и даже услышала, как она говорит: «Ну, я так и знала. Я тебя предупреждала. Он жадина, твой мажор. Обыкновенная самовлюбленная жадина».
Юльке сделалось невыносимо тоскливо и одиноко. Напрасно она подумала, что Влад – тот единственный, родной, самый близкий человек на земле. На самом деле он чужой, со своей жизнью и проблемами, о которых она не знает ровным счетом ничего. И, похоже, никогда не узнает…
– Знаешь что, – проговорила Юлька тихо и задумчиво. – Уходи.
Она сказала и сама не поверила в то, что эти слова сорвались с ее языка.
– В смысле? – Влад уставился на нее с удивлением.
– В коромысле. Спасибо тебе за ужин. И до свиданья.
– Ты меня прогоняешь? – не поверил он.
– Да, прогоняю. Мне противен человек, которому жалко денег для моего дела. Который не верит в меня и мои возможности. Уходи.
– Танцорка, если ты сейчас шутишь, то это не слишком удачная шутка.
– Я не шучу. – Юлька встала из-за стола. – Пожалуйста, уйди. Я тебя прошу.
Ей было так плохо, что казалось, еще мгновение, и она потеряет сознание.
– Вот дуреха, ей-богу, – в голосе Влада зазвучала досада. – Ну нет у меня сейчас свободных денег, понимаешь? Нет.
– Ты врешь! Дело не в этом! Ты сам сказал, что нам с Ольгой не следует работать.
– Я просто так сказал, потому что мне неловко было тебе отказывать.
– Ага, неловко! А оскорблять меня ловко? Делать из меня идиотку!
– Вовсе я не делал из тебя идиотку! – наконец взорвался Влад. – Ты просто невыносима! Чуть что – сразу скандал. Откуда в таком хрупком теле столько вредности?
– Это ты невыносим! – крикнула Юлька так громко, что у нее закололо в висках. – Со своими Софьями и Маринами! Для них небось тебе бабла не жалко!
– Как тебе не стыдно? – Влад изо всех сил сдерживался, стараясь говорить спокойно. – Юль, ну прости. Я правда не могу сейчас дать тебе денег. Не потому, что жалко, а потому…
– Потому что их у тебя нет. Эту песенку я уже слышала.
– Зря язвишь. Это действительно так.
– Ты врешь! Уходи!
– Ты будешь жалеть.
Он поднялся и стоял перед Юлькой, слегка покачиваясь с пятки на носок, огромный, как гигантская скала, рядом с ее хрупкой фигуркой.
– Не буду! Я думала, ты – моя опора, надежное плечо! А ты испугался какого-то Армена! И бросаешь меня в беде, без помощи, без сочувствия. Что изменится потом? Ты так и будешь предавать меня при первом же удобном случае.
– Юля, ты не права. Ты сильно ошибаешься. Очень сильно. Потом ты это поймешь. Ладно, я пошел.
Влад развернулся и скрылся в коридоре. Юлька стояла и кусала губы, чтобы не разреветься и не броситься за ним вслед. Хлопнула дверь. Господи, что она наделала? Он больше не вернется. Никогда не вернется. Никогда и никто не будет называть ее Танцорка, обнимать ночами с жаром и страстью, обжигать долгими и сладкими поцелуями.
Миг – и Юлька, подлетев к окну, распахнула его настежь.
– Вла-ад!!
Крик взвился и обрушился на темный двор. Еле слышно отозвалось эхо.
– А-ад…
Юлька сглотнула вставший в горле вязкий комок.
– Влад! Вернись! Не уходи!
Тишина. Когда он успел уехать? А если не успел – сидит в машине, слушает, как она кричит, и улыбается самодовольно. Курит, стряхивая пепел в окно. Юлька изо всех сил долбанула кулаком по подоконнику, взвыла от боли и волчком закружилась по кухне.
– Сволочь! Гад! Предатель! Ненавижу тебя! Ненавижу!! Чтоб тебе пусто было! Вла-ад…
Она рухнула на пол, обхватила руками голову и зарыдала в голос. Зазвонил телефон. Юлька схватила трубку, словно это была соломинка, а она – утопающая в бурном океане.
– Прости, что отрываю, – виновато произнес Ольгин голос. – Понимаю, что вам там сейчас не до меня. Но все же любопытно, что твой сказал по поводу денег.
– Н-не будет н-никаких д-денег, – хрипло выдавила Юлька.
– Как не будет? Почему? Что с твоим голосом?
– Т-так, не будет. М-мы поссорились. Я… я… я его вы-ыгнала-а…
Юлька снова зарыдала, горько и безутешно. Ольга на другом конце трубки потрясенно молчала.
– Зачем же ты это сделала, дурочка? – проговорила она наконец.
– Н-не зна-аю… Он… отказался дать деньги. Сказал, что у нас… у нас все равно ничего не выйдет. Чтобы мы посидели дома какое-то время или шли работать на кого-нибудь.
– Так и сказал? – ахнула подруга.
– Примерно так. Я сейчас не вспомню в подробностях. Суть была в том, что нам не стоит держать собственный салон.
– Вот говнюк, – выругалась Ольга. – А на вид такой душка. Не плачь! – сказала она решительно. – Правильно сделала, что послала его. Ты ему не нужна, он просто спит с тобой. Надоест – будет спать с другой. Лучше сейчас, не так больно.
– Больно, – заскулила Юлька. – Еще как больно! Очень! Я умираю!
– Не волнуйся, не умрешь. Хочешь, приезжай ко мне? Или я к тебе приеду. Хочешь?
– Хочу, – всхлипнула она.
– Заметано. И не реви, а то глазки станут маленькими.
Ольга отключилась. Юлька заставила себя подняться с пола и потащилась в ванную. Умыла лицо холодной водой, привела в порядок растрепавшиеся волосы и тщательно осмотрела себя в зеркале. Кошмар! Глаза действительно заплыли, губы и нос распухли, точно на нее напал пчелиный рой. Пора прекратить рев. Ушел и ушел, черт с ним. Мог бы подождать немного, а не испариться в ту же секунду, как вышел из дому. Значит, ему не дороги их отношения, он не боится ее потерять.
Юлька вернулась в кухню, уселась обратно за стол. В тарелке еще оставалась остывшая картошка. Она с отвращением отодвинула ее подальше от себя и принялась гипнотизировать телефон. Вдруг Влад все же позвонит? Одумается и скажет, что сожалеет, что виноват, что непременно даст деньги на все Юлькины желания. Ах, как было бы прекрасно, если бы он сейчас позвонил!
Раздался звонок в дверь. Юлька вздрогнула и вскочила, но тут же сникла. Ольга.
Это действительно была Ольга. Она привезла с собой торт и связку бананов.
– Вот. Кушай. Это природные эндорфины.
– Что природные? – не поняла Юлька.
– Эндорфины. Гормоны счастья. Эх ты, темнота!
– А торт – тоже эндорфины? – с вялой насмешкой поинтересовалась Юлька.
– Зря смеешься. Сладкое всегда повышает настроение, на себе испытано. Так что давай, подруга, заваривай чай.
Юлька, шаркая ногами, как столетняя бабка, поплелась ставить чайник. Ольга тем временем с любопытством оглядывала квартиру.
– Какой у тебя порядок. Это ты для него так расстаралась? Для этого козла?
– Не угадала, – с долей ехидства проговорила Юлька. – Это козел расстарался для меня.
– Как это? – изумилась Ольга.
– А вот так. Попросил оставить ему ключи и вымыл всю хату. Я вернулась – все блестит.
– Хитрый, собака, – сказала Ольга, но пыл ее заметно поугас. – Ты не обольщайся. Это он так, для отвода глаз. А на деле видишь какой – денег для тебя пожалел. Дальше было бы только хуже.
Юлька слушала Ольгу, нарезала торт и думала о том, что совершила самую большую глупость в своей жизни. Не стоило так сразу жечь все мосты. Ольге легко судить – она не влюблена во Влада. Это не ее ласкали его руки, не на нее смотрели с теплотой удивительные синие глаза. Для Ольги существует лишь черное и белое: не дал денег – значит, жмот. Жмот – значит, пусть катится куда подальше. А для Юльки все не так однозначно. Она не может долго злиться на Влада. Она его уже простила. Если бы он сейчас вернулся, она без сомнений и колебаний впустила бы его в дом. Но он не возвращается…
Чайник забурлил, кнопка выскочила со звучным хлопком.
– Обожаю торты, – пропела Ольга и плюхнулась на табуретку.
Юлька налила чаю, поставила перед Ольгой тарелочку с тортом, достала ложечку.
– А ты? – Ольга с жадностью набросилась на торт.
– Я не хочу.
– Тогда ешь банан!
– Оль, у меня кусок в горло не лезет. Зачем я пристала к нему с этими деньгами? Какая муха меня укусила!
– Как это какая? – Ольга едва не поперхнулась. – Мы же вместе решили, что будем искать новую аренду.
– Ну да, – вяло согласилась Юлька. – Но надо было как-то не так сразу. Не в лоб.
– Брось, – Ольга небрежно махнула рукой. – В лоб, не в лоб – один черт. Ешь банан, говорю!
Юлька нехотя очистила золотистую шкурку. Банан оказался неожиданно вкусным, тающим во рту.
– Ну как? – Ольга вопросительно вскинула брови и глянула на нее.
– Вкусно.
– Видишь! Я же говорила. Ты ешь, ешь. И другой возьми. Сразу станет легче.
Юлька послушно взяла другой банан. Желудок ее, привыкший к минимальному количеству пищи, раздулся и начал болеть.
– Ну, что будем делать? – спросила Ольга, доевшая свой торт.
– Давай спать, – предложила Юлька.
Она чувствовала себя выжатой как лимон.
– Да я не про сейчас спрашиваю, дурында, а вообще. Денег нет. Салона тоже нет. Как будем выходить из положения?
– Помнишь Гарика? Он звал нас на работу. К себе в мастерскую. Может, стоит пойти к нему? На время.
Ольга сморщила свое кукольное личико.
– Ты что? И не думай! Он оберет нас до нитки! У него денег не заработаешь, а пахать придется, как каторжным.
– Оль, но ведь нет другого выхода. Поработаем, скопим какую-то сумму. В конце концов, если будет регулярная зарплата, можно и кредит взять. Тогда снимем себе помещение.
Ольга слушала Юльку, и на ее лице отражалась целая гамма чувств. Она понимала, что подруга права.
– Ладно, уговорила, – кисло проговорила Ольга. – Завтра позвоню ему. А сейчас, правда, давай ложиться, что ли.
Юлька кивнула и пошла доставать из стенного шкафа раскладушку.
