Есть высказывание: «Необходимость обостряет интеллект». В моем случае необходимость пробудила память. Я «вспомнил», что можно и нужно сделать в этом случае. Правда, в сновидении я просто вел прием пациентов с разными проблемами: опорно-двигательными, внутренних органов, опухолями, в том числе мозга. Я видел всех насквозь, меняя масштаб зрения от макро– до микро-, и видел, что́ необходимо сделать, чтобы устранить негативные программы и снять негативные реактивные формации, как можно это сделать, рисуя пальцами на коже определенные фигуры или двигая суставы в определенном порядке. Все было абсолютно реально. Это был я – то ли в далеком прошлом, то ли в далеком будущем. Но во сне мои пальцы знали точно, что делать. Это длилось несколько ночей.

После первой ночи я помнил только, что знал, что́ делаю, и знал, как помочь себе с моей проблемой. После второй я более отчетливо увидел, как можно модифицировать практику Киай Багуа и Киай Тайчи, чтобы придать им конкретный исцеляющий эффект. После третьей я уже точно помнил по меньшей мере главный универсальный паттерн, который рисуется пальцами, а пальцы «помнили» манипуляции по снятию блоков и программ, которыми они «занимались» во сне. Я стал делать движения пальцами, наблюдая то, что они помнят, и удивляясь тому, что они делают то, чему я не учился и никогда не практиковал. Я не знал, как относиться к тем инсайтам и знаниям, которыми обладал во сне, и насколько они могут быть полезными наяву, – слишком уж простыми и неинвазивными они казались. Во сне я видел, как форма становится вибрацией, проникающей внутрь и, фрактально дробясь, становясь все меньше, каким-то образом меняющей внутреннюю структуру тела на уровне по меньшей мере молекул и атомов, и как эти волны устраняют негативности и недостатки в движении энергии внутри тела. Но наяву я не мог этого видеть – только представить.

Я решил все же попробовать эту волновую коррекцию пустоты формы на себе. Тем более что проблема реально была, притом достаточно серьезная и трудноустранимая. Я стойко переносил боль, не давая себе особых поблажек, но я осознавал, что каждое такое сражение – это Пиррова победа: выигрывая битву, я проигрываю войну. Я смирился с этим, ведь нет никакого проку расстраиваться, если нет возможности устранить или исправить проблему. Но перспективы все же были нерадостными и весьма ограничивающими.

Нога постепенно отказывалась делать элементарные действия, боль распространилась от бедра к колену и лодыжке, усиливаясь от любого шага, любого движения. Внутреннее отключение от боли давало возможность поддерживать ровное настроение и ясность мысли, но, скорее всего, усугубляло запутанность внутренних компенсаторных реакций.

В общем, у меня были все основания для здорового скепсиса и сопротивления, чтобы не хвататься за приснившуюся соломинку. К тому же метаболизм замедлился из-за того, что я не мог уже быть физически активным, не мог активно заниматься цигуном или другими методами, которыми я владею во множестве, но которые не подходили при моем текущем состоянии. Незамедлительно появился лишний вес, который, в свою очередь, увеличивал нагрузку на суставы. Появилась отечность, и развилась тугоподвижность правой ноги. Я чувствовал себя как мощный танк, у которого подбита гусеница, из-за чего все тело постепенно заклинивало. Нет необходимости перечислять все сопутствующие микрополомки и дисфункции, которые появлялись быстрее, чем я был способен их отслеживать и чинить. Причин для скепсиса было более чем достаточно.