Глава 7
Венгерский принц становится королем Галича

Когда стало известно о смерти Романа, черниговский князь Чермный отправился в Киев. Но монах Рюрик оказался там раньше его. Сбросив свою монашескую рясу, он снова стал править в древней столице, сместив Ростислава, оставившего трон своему отцу. Рюрик и его союзники, связанные друг с другом давними договорами, заново поклялись друг другу в верности; и Рюрик обещал отдать им некоторые города неподалеку от столицы – Белгород на реке Рось, Торческ и Триполье.

Тем временем в Галиче продолжались беспорядки, ссоры и восстания. Не было конца распрям между боярами, которые ринулись назад со всех сторон: одни возвращались из Венгрии, другие – из Польши. Бывшие враги Романа старались вооружить всех людей против наследников своего умершего врага. Молодая вдова Романа осталась с двумя детьми – четырехлетним Даниилом и младенцем Василько. И хотя в 1205 г. галичане провозгласили Даниила своим князем и присягнули ему на верность, маленький мальчик или те, кто были его опекунами, не могли сохранить мир среди ссорящихся группировок, которые грозили друг другу кровопролитием. В такой тяжелой ситуации вдова попросила аудиенции у Андраша Венгерского, только что получившего венгерскую корону, в которой ему столь долго было отказано. Это был тот самый Андраш, который когда-то правил Галичем, а потом стал другом Романа. Теперь он был тронут ее горем, когда она представила ему двух сыновей-сирот Романа, и вспомнил обещание, которое он когда-то дал их отцу. Будучи верным своему названому брату, как он называл Романа – своего дальнего родственника (дед Андраша Геза был женат на Ефросинье, дочери Мстислава Великого и сестре деда Романа), Андраш приласкал Даниила, назвал его «дорогим сыном» и послал отряд воинов, который должен был помочь ему сесть на трон Галича и охранять мир в нем. Венгерские гарнизоны были распределены и по другим городам. Эта своевременная помощь, хоть и иностранная, остановила нападение киевского и черниговского князей, которые успешно воевали на Днестре и Серете, но не осмелились подойти к Галичу.

Это свидетельство дружбы со стороны короля опередило действия галичских бояр. Но на следующий, 1206 г. Чермный снова повел свое войско на Галич, захватив с собой огромное войско половцев. К нему присоединились все сыновья умершего Игоря Новгород-Северского, а также внуки Ярослава, которые по своей матери – дочери Осмомысла – считали себя следующими наследниками Галича. Чермный также вовлек в этот поход и мазовецких князей, которые враждебно относились к Галичу. И хотя Чермный был связан с этими князьями благодаря своему браку (его жена была дочерью Казимира), он меньше полагался на их дружеское отношение к себе, а больше – на их зависть к Венгрии. Он рассчитывал на то, что поляки и венгры начнут спорить из-за Галича, и не ошибся. Рюрик, как киевский князь, тоже считал себя хозяином всякого наследства. На этот раз союзники были более многочисленны, чем годом ранее.

Когда распространилась весть об этом наступлении русских князей и их союзе с поляками, начались волнения, которые были сильнее, чем раньше. Враги сыновей Романа предпочитали черниговских князей. Некоторые бояре не хотели ни Даниила, ни какого-либо внука Осмомысла, а хотели только Венгрию, с которой желали полностью объединиться. Другие склонялись в сторону поляков, а третьи заявляли, что не хотят вообще никакого князя, в том числе выскочек-иностранцев, и что в Галиче должны править бояре. К этим последним присоединились люди, которые раньше уже предавали народ, – авантюристы всех мастей. Эти люди, готовые распоряжаться Галичем, могли присоединиться к любой группировке и покинуть ее ради какой-то другой. Они были готовы льстить всем группировкам одновременно, если благодаря этому продлятся беспорядки. Их единственной целью были захват земель и сколачивание состояний. С каждым днем тирания бояр нарастала. Захват земель стал повседневностью, а люди, которые не были боярами, но претендовали на такой титул, забирали себе чужие земли и не отдавали их.

Сыновья Романа были окружены ложью и предательством. Когда они узнали, что на них идут польское и русское войска, они обратились к своему защитнику. Но ждать короля было бы опасно. На самом деле он предупредил, что уже в пути и спасет их, но беспорядки в Галиче приобрели такой серьезный характер, что вдовствующая княгиня отказалась дольше оставаться в городе со своими детьми, и семья Романа спаслась только благодаря бегству в Волынь. Когда король перевалил через горы, он узнал, что поляки идут на Волынь, и поспешил перехватить их.

Сыновья Игоря пересекли границу галицких земель, но остановились, увидев, что король ведет сильное войско. В этот момент дела неожиданно позвали Андраша назад в Венгрию, где начались такие волнения, что он опасался за свой трон. Ввиду такой ситуации он стал искать мира с поляками, подчеркивая, что он не стремился захватить Галич для себя и не настаивает сейчас на том, чтобы помочь устроиться детям Романа. Он посоветовал галичанам позвать к себе князем сына Всеволода Большое Гнездо Ярослава.

Покинутые Андрашем и всеми венграми, галичане страшились приближения войска Рюрика и Чернигова. Ярослав спешил к ним из Переяславля, но сыновья Игоря ожидали его, так как они находились в черниговском войске. Благодаря давним связям между Новгород-Северским и семьей Осмомысла, но больше благодаря победе в тот момент бояр, которые предпочитали сыновей Игоря всем остальным князьям, они стали княжить в Галиче. Такой быстрый поворот к потомкам Олега положил конец походу.

Чермный, довольный успехом своего рода, ушел от Рюрика, и ссорящиеся союзники разошлись по домам. Но было недостаточно того, что сыновья Игоря теперь в Галиче. Бояре, которые посадили их княжить, не хотели терять Волынь и велели этим князьям, оказавшимся теперь в их власти, завладеть этим городом и изгнать из него сыновей Романа. Сыновья Игоря немедленно отправили послов в Волынь с требованием сдаться. Люди были настолько разгневаны таким требованием, что чуть не разорвали послов на части. Но в Волыни тоже были бояре, стоявшие на стороне Игоря, поэтому ситуация в городе была неспокойная. Вдовствующая княгиня узнала, что сыновья Игоря угрожают разрушить Волынь, если им не выдадут сыновей Романа – Даниила и Василько, и что в городе много сторонников этих князей, посоветовалась с наставником своего старшего сына Мирославом и решила немедля бежать из города.

Избегая городских ворот, где стража могла оказаться враждебной к ним, княгиня ночью выбралась через отверстие в стене. С ней были три человека: Мирослав, священник и нянька, которая заботилась о маленьких княжичах. «Она не знала, куда бежать, – добавляет летописец, – так как поляки убили Романа». Но, будучи родственницей Лешека, вдова решила предстать перед ним и просить убежища. Лешек был тронут, когда увидел маленьких детей человека, который был его и другом, и противником. «Сам дьявол рассорил нас тогда», – воскликнул он. На самом деле Лешек любил Романа, но хитрый Тонконогий ради своих целей спровоцировал ссору.

Лешек оставил у себя княгиню с младенцем Василько и отправил Даниила с сопровождением в Венгрию, приказав своим людям сказать венгерскому королю следующее: «Забудь об ошибках Романа, так как он был тебе другом. Вы с ним дали друг другу клятву в том, что тот из вас, кто проживет дольше, будет заботиться о сиротах умершего. Теперь дети Романа – изгои, но ты и я можем помочь им вернуться в свою страну». Эти лестные и доверительные слова способствовали сближению короля Венгрии и князя. До этого они ссорились, но с той поры они оба активно заботились о двух сыновьях Романа. Эта забота была дружеской с виду, но пагубной в реальности. У этих людей теперь была возможность снова сделать положение рода Романа сильным, но, боясь его силы, они колебались, делать ли это. Им было выгодно разделить Галич и Волынь, а еще выгоднее – завладеть этими землями и поделить их. И от этого и в Галиче, и в Волыни продолжались бесконечные беспорядки.

В Киеве проблемы все умножались, потому что Большое Гнездо предпочитал не чинить этому препятствий. Он предоставил Южной Руси идти своим путем. Но близки были большие перемены. Чермный, видя, что события в Галиче развернулись в его пользу без Рюрика, а у Рюрика нет власти пожаловать Чернигову обещанные киевские города, в конечном итоге поссорился с ним и, полагаясь на себя, захватил Киев. «Почему бы мне и не захватить его? – думал он. – Я ведь наследник Святослава».

Оказавшись в Киеве, Чермный послал такие слова Ярославу – князю Переяславля на Альте: «Иди к своему отцу и не пытайся отнять Галич у моих двоюродных братьев. Если ты не уйдешь по доброй воле, я пойду на тебя войной».

Переяславль был немедленно освобожден, и Чермный посадил там князя из своего рода. Разгневанный этим Рюрик призвал к себе на помощь смоленского князя Мстислава Удатного и своих собственных сыновей – Владимира и Ростислава и с помощью их войск выдворил Чермного из Киева и отвоевал Переяславль. Следующей зимой Чермный, по своему обыкновению, привел в страну огромные орды половцев и осадил Киев, но вскоре был вынужден снять осаду и отступить. В конце года он вернулся с еще большими силами и начал с завоевания Триполья на реке Рось. Князь Владимир Игоревич пришел к нему на помощь, и все вместе они пошли на Киев. Узнав, что на него со всех сторон идет огромное войско, и понимая, что помощи ему ждать неоткуда, Рюрик отступил в Овруч. Помимо Киева, Чермный захватил Белгород и победил Торческ голодом. Так, в конце 1207 г. вся территория Киевского княжества оказалась в его владении.

Тем временем дела в Галиче и Волыни были совсем удручающими. Сначала король Венгрии, пожалев Даниила, пожелал отдать ему владения его отца, но сыновья Игоря послали Андрашу дорогие подарки и продолжали их посылать, заявляя при этом, что они готовы оставаться его помощниками. Это было то, чего хотели бояре. Такая покорность Галича была по сердцу королю, который держал при себе Даниила как бы из гостеприимства. Лешек, приютивший у себя Василько и его мать под предлогом защиты сирот и восстановления их в правах наследников, распоряжался в Волыни, как у себя дома. В этом ему рьяно помогал Александр, более известный как Бельский, – племянник Романа, то есть сын его брата, который хотел править в Волыни и по возможности отодвинуть в сторонку сыновей Романа. Так что сыновья Игоря находились под защитой короля Венгрии, а Бельский действовал заодно с Лешеком с целью удержать в своих руках Волынь и не отдать ее сыновьям Романа. Благодаря Бельскому Лешек и его брат Конрад привели в Волынь польские войска и распоряжались ее землями так, как будто они были их собственными наследными владениями. Какие-то из них они отдали русским князьям, которые им угождали, а другие они оставили для своих собственных нужд. Жители Волыни, возмущенные такими действиями поляков, заклеймили Бельского «предателем», сказав: «Мы доверяли Бельскому, потому что он был племянником Романа. Если бы не это, поляки никогда не смогли бы переправиться через Буг, чтобы грабить нас».

Польские князья держали Бельского в Волыни как управляющего. Лешек женился на Гремиславе – дочери Бельского, и былая связь князей Мазовецких с князьями Волынскими стала еще более тесной благодаря этому браку, что давало им, как они считали, еще большее право использовать Волынь как свою собственную вотчину.

Но вскоре старший из волынских князей – тот самый Ингварь, который при жизни Романа правил в Киеве, хоть и очень недолго, заявил свои права на Волынь и был посажен там княжить, пусть и на короткое время. Польские опекуны быстро изменили свое решение. Город был возвращен Бельскому, а Ингварь был отправлен назад в Луцк.

Василько – второму сыну Романа его польские опекуны отдали Брест по настоятельному требованию его жителей, встревоженных тем, что поляки завладели русскими землями, расположенными в такой близости от их земель, и пожелавших иметь князей – своих соплеменников. Когда вдовствующая княгиня приехала в Брест вместе с Василько, люди встретили ее с радостью и заявили, что в мальчике они видят великого князя Романа. Вдова с горечью пожаловалась: «Они отдали Бельскому все наши земли, и лишь один город остался моему сыну». Ввиду этой жалобы Лешек, который отдал много земель Бельскому, приказал ему уступить Даниилу и его брату город Белз.

Святослав Игоревич, когда-то попавший в плен в Волыни, был отправлен к своим братьям в Галич, что не принесло блага ни ему, ни им, как стало очевидно позднее. В Галиче бояре ссорили одного князя с другим и подстрекали брата идти на брата. Каждый из сыновей Игоря хотел забрать себе все, что было у остальных братьев, и возвыситься за их счет. Каждый из них неоднократно спасался бегством из своих наследных земель и с нетерпением возвращался в них. Неоднократно в Венгрию приходили жалобы на всех троих. В конце концов король пожелал избавиться от этих задиристых князей и посадил в Галиче своего вице-короля Бенедикта Бора – известного магната, которому он дал огромную власть.

Князь Владимирский Всеволод Большое Гнездо теперь вдруг решил отбросить политику невмешательства и принять активное участие в делах Южной Руси. Когда его сын Ярослав, изгнанный из Переяславля, возвратился домой и рассказал о вступлении на престол Чермного и вообще о господстве потомков Олега даже в Галиче, Всеволод Большое Гнездо спросил: «Все ли те земли их или они и наши тоже?» И эти слова великого князя полетели по Руси, ободрили потомков Мономаха и привели в замешательство черниговских князей. Вскоре огромное войско уже двигалось с севера Руси на ее юг. Был отдан приказ войскам Ладоги, Пскова, Нового Торга и Твери идти вместе с ним. Все эти силы возглавлял Константин – старший сын владимирского князя, который ожидал своего отца в Москве. Большое Гнездо шел с ростовскими, суздальскими и владимирскими полками, которые возглавляли его второй и третий сыновья – Юрий и Ярослав; с ним также был его самый младший сын Владимир. Войска Пронска, Рязани и Мурома получили приказ присоединиться к походу в Москве.

В Москве встретились две главные дивизии. Великий князь дал неделю на отдых. Он похвалил посадника и бояр новгородских за повиновение и устроил для них большой пир. В целом остановка в Москве была радостной для воинов. Из Москвы они пошли к реке Оке, где на ее берегу на лугах напротив Рязани они разбили свой лагерь. Там к ним вскоре присоединились остальные силы, но они все еще не трогались с места, что вызывало всеобщее удивление в войске, и люди начали сетовать на задержку и нерешительность.

Говорили, что старший сын Всеволода Большое Гнездо Константин поссорился из-за этого со своим отцом. Еще утверждали, что в войске случилась измена: двое рязанских князей Роман и Святослав Глебовичи предали своего дядю и двоюродных братьев, пообещали перейти на сторону Чермного и отдать Всеволода Большое Гнездо в его руки. Кажется правдой, что рязанские князья оказались вовлечены в этот поход против своего желания, что они не желали успеха Всеволоду Большое Гнездо и в случае его неудачи, по всей вероятности, переметнулись бы к его противникам.

Осторожный князь Владимирский действовал по-своему. Он отправил в свою столицу в качестве узников всех князей, которые пришли к нему из Рязани, и всех их бояр с указанием держать под неусыпной охраной. Затем он повернул к Рязани. Сначала он напал на Пронск, который после отчаянного сопротивления сдался, а затем назначил своих людей посадниками в различные города этого княжества и пошел на Рязань. Он был уже в двадцати верстах от этого города и собирался переправляться через реку Проню, когда к нему пришла большая толпа раскаивающихся рязанцев вместе с посланниками от епископа. Они склонились до земли и стали смиренно просить владимирского князя не губить их город. Епископ Рязанский Арсений не раз присылал уже письма с протестами, а теперь через своих представителей обратился к князю Владимирскому с такими словами: «Великий князь и владыка, не губи славные города, не жги святых Божьих церквей. В них приносят пожертвования Всевышнему и возносят молитвы за тебя. Мы обещаем исполнять твою волю, как ты того пожелаешь».

Довольный такой покорностью, Большое Гнездо сменил свой гнев на милость. Он приказал войску отступить к Коломне, где его должны были ждать челобитчики для окончательных переговоров. В тот год морозы начались поздно. Ока еще не крепко замерзла, но лед был. Всеволоду Большое Гнездо пришлось ждать два дня в палатках у реки. На третий день ударил сильный мороз. Все войско перешло Оку по льду и вступило в Коломну. На следующую ночь началась страшная буря; наутро пошел сильный дождь, и лед раскололся. Епископ Арсений и рязанцы переправились через реку в лодках, подвергая себя большой опасности. Епископ поблагодарил великого князя за его доброту и стал просить его быть до конца милосердным и вернуть схваченных князей, а он, епископ, ручается за их верность.

«Отбрось свой гнев на этих людей, – сказал он. – Возьми их под свое покровительство, и Господь простит тебе твои ошибки. Не слушай клеветников, ибо они с ложными верностью и раболепием действуют не на благо страны, а ради своей выгоды. Бог поставил тебя, о, великий князь, правителем, чтобы судить и справедливо относиться к Его народу. Тебе должно наказывать виновных, сам Бог велит тебе делать это, но нужно и милосердие, и нельзя наказывать в гневе. Я, нижайший проситель твой, был послан к тебе по молитве всех жителей Рязани. Я пришел, не имея власти приказывать – такой власти мне Бог не дал, – но с кротостью и слезами я молюсь и заклинаю тебя принять мои мольбы».

Большое Гнездо был тронут такими речами и объявил епископу, что благодаря его пастырскому заступничеству и раскаянию жителей Рязани он готов дать им мир, если они пообещают не замышлять против него и не противодействовать ему в будущем. Епископ дал от имени всех такое обещание и обязательство связать этой клятвой всех рязанцев. Большое Гнездо согласился подумать о плененных князьях, но позже – не в тот день. Однако в этом он не уступил молитвам Арсения, вознесенных от имени всей Рязани. Наоборот, он потребовал, чтобы рязанцы без промедления отправили к нему во Владимир оставшихся князей и княгинь, чтобы в дальнейшем не было никаких волнений.

Во Владимир это войско пришло 21 ноября 1207 г., чем вызвало большую радость. Большое Гнездо снова поблагодарил и наградил псковичей и новгородцев, которые участвовали в этой кампании и разделяли ее тяготы с ним. Особенно добр он был к раненым: многих из них он оставил во Владимире и содержал за свой счет до тех пор, пока они не поправились.

Когда епископ возвратился к рязанцам, они выслушали вести, которые он принес, и собрались на совет. Они не сочли возможным ослушаться великого князя, поэтому послали своих оставшихся князей и княгинь во Владимир. Такое быстрое и полное исполнение его воли удивило даже Большое Гнездо. Он объяснял это только тем, что епископ, который зависел от него, а не от Чернигова, уговорил их повиноваться.

Зимой 1208 г. Большое Гнездо прислал княжить в Рязань своего сына Ярослава, которого Рюрик выдворил из Переяславля. Рязанцы не без удивления, но без сопротивления приняли князя и целовали ему крест, и никто не выражал никакого особого неудовольствия.

Но слова епископа, когда тот говорил о клеветниках, которые изображали преданность, но преследовали свои собственные цели, оказались правдой несколько позже. Глеб, который в начале войны с Черниговом известил князя Владимирского об измене рязанцев, не сомневался, что после такой услуги его сделают князем в Рязани. Теперь, когда его обошли, он начал плести интриги. Его нельзя было заметить в открытом предательстве, но он с неиссякаемой энергией старался усилить недовольство. Он пробудил «мысль о беспорядке и дух гордыни», которые в Рязани вызвали такое сильное недовольство великого князя. Теперь имя Глеба люди повторяли как лозунг свободы. В нем они видели защитника Рязани, поборника их свободы. Сыну Большого Гнезда стала грозить опасность. Многих его ставленников изгнали с их мест, одних заточили в подвалы, других заковали в цепи, а третьих уморили голодом. По всему княжеству начались восстания, и все указывало на то, что начинается всеобщее восстание.

Большое Гнездо понял, что рязанцы его обманули и что он рано радовался. Он пришел в негодование и, решив, что ни их епископ, ни они не обманут его во второй раз, снова напал на Рязань. Когда он подходил к обреченной столице, его сын Ярослав вышел его встречать, надеясь склонить его к милосердию. Прикрывая насколько это было возможно виновных, он уверил отца во всеобщем повиновении ему, и многие люди подтвердили его слова. Но оправдания и речи говоривших показались Большому Гнезду дерзкими; он не внял ничьим словам. Приказал жителям города немедленно покинуть город, взяв с собой все движимое имущество, и послал воинов поджечь его. Из Рязани он пошел в Белгород, и та же жестокая судьба ожидала и тот город. Весь Рязанский край был опустошен Всеволодом, великим князем Владимирским.

Во время этого похода множество благородных непреклонных людей были схвачены в различных городах Рязанской волости и отправлены вместе со своими семьями во Владимир, чтобы потом оказаться на поселении в разных отдаленных уголках. Большое Гнездо забрал самых известных бояр и епископа во Владимир. Из князей, переживших это испытание, только двое пытались бороться дальше: Изяслав – единственный из сыновей Глеба, который не принимал участия в интригах и отличился храбростью в сражении у Пронска, и Кюр-Михаил, искавший убежища у своего тестя Чермного и возвратившийся, чтобы править на руинах своего родного города.

Зимой 1209/10 г. в отместку за сожжение Рязани эти двое князей напали на юго-восточный край Владимирского княжества и сожгли много деревень неподалеку от Москвы. Большое Гнездо послал своего сына Юрия, который легко изгнал этих двоих князей. Он сурово наказал войско Изяслава, но Кюр-Михаил ускользнул без потерь. В 1210—1211 гг. на Рязань было совершено еще несколько нападений, но уже меньшими силами. Сам Большое Гнездо не ходил в этот поход, а послал своего оруженосца. И на этот раз из Рязани было приведено много пленных, которых поселили в различных местах на владимирских землях. Так закончилась война с Рязанью. Роман и Святослав больше никогда не видели своего родного города; оба умерли во Владимире. Младшие князья были освобождены, но только после смерти Всеволода Большое Гнездо.

За те два года, которые Большое Гнездо потратил на войну с Рязанью, беспорядки на юге стали все более запутанными. Была война между Чермным и Рюриком. Постоянно нарастали волнения в Галиче и Волыни. После изгнания сыновей Игоря в Галиче ничего не изменилось к лучшему после прихода Бенедикта Бора. Этот властолюбивый воевода или наместник был распутным любителем женщин; он правил на завоеванных землях и требовал от бояр и простых людей безграничного подчинения. Он был любителем пиров и оргий. Следуя обычаям венгерских магнатов того времени, он не только не стыдился своей порочной жизни, а гордился ею. Он по своей прихоти хватал девушек и чужих жен, предпочитая жен священников и монахинь. Люди говорили, что он не правит страной, а изводит ее. Позднее он получил прозвище Антихрист.

Наконец, люди потребовали, чтобы их освободили от этого развратного наместника. Галичане начали тайно связываться с сыновьями Игоря и соседними князьями. Наконец, они обратились к пересопницкому князю Мстиславу Немому. Этот незначительный князь – младший брат Ингваря – вообразил себя освободителем Галича и пришел биться с Антихристом, но он пришел без войска. Его свита была столь мала, что «очевидцы могли пересчитать их». Бояре презрительно высмеяли его. Более удачливыми были его соперники – сыновья Игоря, которые получили такую весточку из Галича от присланных к ним послов: «Мы грешили против вас, но придите к нам и спасите нас от мук и разорителя».

Наученные опытом, братья теперь заключили договор друг с другом. Они пообещали больше не спорить, не отнимать друг у друга земли, ничего не просить у короля Венгрии, общими силами поддерживать друг друга и надежно защищать княжество, которое они утратили и на которое их теперь звали княжить. Когда Бенедикт Бор прибыл в Галич, он захватил их старшего брата Владимира, когда тот был в бане. Теперь они чуть не захватили Бора точно в такой же ситуации. Они вошли в город настолько неожиданно и так сильно удивили наместника, что Антихрист и не думал сопротивляться. Он думал только о том, как бы спастись, и с позором спешно уехал в Венгрию.

Сыновья Игоря стали править сурово. Король считал их мятежниками и источником беспорядков. Бояре смотрели на них как на изгоев и бунтарей против владычества бояр. Но князья не слушали этих бояр, демонстрируя намеренное и беспощадное презрение к ним. Они преследовали бояр и безжалостно казнили их. Они лишали жизни магнатов за малейшее противодействие и вернули времена сурового правления князя Романа. Для борьбы с боярами был создал совет, по решению которого были казнены Юрий Васильевич, Илья Степанович и другие выдающиеся люди. В общей сложности пятьсот человек расстались с жизнью. Многие бежали из Галича. Даже Владислав – тот самый боярин, который первым убедил галичан поддержать сыновей Игоря, когда те были детьми и была жива их мать – дочь Осмомысла, был вынужден искать спасения в бегстве и из их союзника превратился в злейшего врага. С ним бежали Судислав и Филипп – прославленные бояре и им подобные люди. Покидая родину, они поклялись вернуться и показать тем, кто осмелился подражать Роману, кто они такие.

Гнев этих людей на сыновей Игоря нельзя было измерить. Владислав теперь находился в Венгрии и сказал: «Сыновья Игоря, явно нарушая королевское право, вопреки воле их монарха правят как тираны». Владислав упросил Андраша дать ему войско, и чтобы Даниил, которому тогда было десять лет, пошел с ним. «Я скоро положу Галич к ногам твоего величества», – сказал он.

Король хотел так или иначе устроить наследника Романа, опекуном которого он был. Были сообщения, что он подумывал о том, чтобы отдать за Даниила свою дочь, а вместе с ней – Галич как приданое. Слова Владислава были приятны королю; он дал ему надежных людей и послал с боярином своего названого сына Даниила.

Первые города – Перемышль и Звенигород – проявили враждебность; ни один из них не сдался. Даниила показали людям и посоветовали им принять его князем, но они оставались верными сыновьям Игоря. Они увидели перед собой королевские знамена и узнали, что из Венгрии прибыли в большом количестве воеводы и конница – но они все равно не хотели сдаваться. В Перемышле они решительно встали на сторону Святослава – того самого сына Игоря, который у них в тот момент княжил. Тогда сам Владислав подъехал к стенам города и крикнул людям: «Братья, отчего вы в нерешительности? Разве люди, управляющие сейчас нашим княжеством, не иностранные оккупанты? Разве они не убивали ваших отцов и братьев и не отнимали ваше имущество? Разве они не отдавали ваших дочерей своим слугам? Вы хотите положить свои жизни за них?» Люди слушали эти слова и вспоминали все зло, причиненное им сыновьями Игоря в их первое правление. Они также не хотели марать руки в крови в войне против Даниила, так что в конце концов они открыли ему ворота города. Святослав Игоревич был схвачен.

В Звенигороде люди упорно сражались. Осажденные не позволяли Владиславу приблизиться к городским стенам и совершали отчаянные вылазки. В том городе княжил Роман Игоревич, который привел диких половцев к себе на помощь. Воевода Андраша Мика не смог спастись: дикие снесли ему голову с плеч. В тот день венгры потерпели жестокое поражение.

Когда жители Волыни узнали, что пришел «их Даниил», то восстали против сыновей Игоря. В Волыни все люди были за Даниила и его брата.

Полный зависти, так как Галич становился владением Венгрии, Лешек, опекун Василько, тоже принял участие в восстании. Поляки поспешили начать войну с Венгрией. С ними пошел Ингварь Луцкий, а Василько послал своему брату людей из Белза. Звенигороду трудно было оставаться независимым. Роман Игоревич, боясь судьбы своего брата, заявил, что идет на помощь, но был схвачен и отвезен во вражеский лагерь. Затем союзники послали такое сообщение горожанам: «Ваш князь в плену! Сдавайтесь!» Те не могли в это поверить и продолжали воевать за него, но, когда увидели, что Роман действительно в плену, сдались. Самый старший брат Владимир, который находился в Галиче, покинул город, когда к нему приблизился враг, ища спасения в бегстве. За ним была послана погоня, и он чуть было не попал в плен, но быстроногий жеребец спас его.

Так в Галиче свершилось то, на что вдова Романа, измученная ожиданием и ссылкой, не осмеливалась даже надеяться: ее первенец Даниил с триумфом вошел в Галич и занял трон своего отца. Теперь она очень быстро приехала в Галич. Десятилетний Даниил не знал ее, но, по словам летописца, проявил больше чувств, когда услышал из ее уст слово «сын» и увидел слезы радости, капавшие из ее глаз. Бояре не хотели, чтобы рядом с князем находилась мать с сильным характером, так как ее слово могло иметь вес не в их пользу, и поэтому ее быстро и бесцеремонно убрали. Даниил обезумел при расставании. Мальчик не хотел оставаться в Галиче без матери, и, пока недруги везли ее из города, он ехал на коне рядом с ней и крепко держался за ее одежду. Один из бояр схватил уздечку его коня, чтобы остановить его. Придя в бешенство от этого, молодой князь нанес удар мечом, но не попал по боярину, а ранил коня, на котором ехал. Мать схватилась за эфес меча Даниила, прося его успокоиться и мужественно остаться в Галиче. По возвращении в Белз она послала сообщение в Венгрию, жалуясь на бояр Судислава и Филиппа, но больше всего на Владислава.

Бояре не получили того, чего хотели. Они свергли сыновей Игоря, которые осмелились напомнить им о Романе. Но свергнуть этих князей было недостаточно; они должны были наказать их. Судислав и Владислав были готовы отдать огромные суммы золотом за таких противников, как Святослав и Роман. Однако воеводы отказались выдать пленников, сказав, что таких предателей следует отправить к великому князю. Боярам теперь пришлось прибегнуть к силе золота, и воеводы, которых убедили огромные суммы, согласились выдать им князей. Таким способом эти люди заполучили сыновей Игоря и затем повесили их. Пока тела князей болтались на виселице, бояре своими руками пускали в них стрелы из луков. После этого они принесли вассальную присягу Даниилу, посаженному на трон королем Венгрии, и разошлись по домам в хорошем настроении. Управление Галичем было в руках бояр.

В тот же 1211 г. король, тронутый слезами вдовы Романа, лично отправился в Галич, чтобы вернуть ее в этот город, где, к его удивлению, он обнаружил родственников Даниила из Волыни – Ингваря Луцкого и других, которые находились там под предлогом визита к новому князю.

Король действовал быстро. Владислав с Судиславом и Филиппом оказались под стражей, а затем в пыточной; потом их изгнали. Однако Судислав купил себе свободу. «Он превратился в золото» – так написал летописец. Владислав был отослан в Венгрию в кандалах, но на свободе у него оставались двое братьев, которые были точно такими же коварными, как и сам Владислав. Теперь эти люди предстали перед Мстиславом, брат которого Ингварь никогда не приезжал в Галич без какой-то цели. Вся Волынь сразу же взбунтовалась, и началась война с Андрашем. В это время Волынью управлял Лешек Польский. Этот опекун Василько забрал у своего подопечного город Белз и вернул его Бельскому – своему тестю. Маленький Василько был вынужден прятаться в бедном городке под названием Каменец. Никто достоверно не знал, за исключением правителей, что происходит в Волыни. Внешнему наблюдателю казалось, что повсюду господствует хаос. В Галиче царила неразбериха. Приходили сообщения о том, что на город идут бесчисленные полки. Жители были готовы сдаться, выйти и присоединиться к этим полкам. Даниил и его мать, которую король привез с собой в Галич, теперь спасались бегством, а Мстислав Немой, которого привели братья Владислава, с триумфом вступил в город.

После такого невероятного успеха Мстислава настал час еще более невероятного торжества главного из этих братьев – Владислава. Выйдя из тюрьмы и освободившись от кандалов в Венгрии, он предстал перед королем в его дворце и был ближе к власти чем когда бы то ни было. Княжество облетела весть, что король склоняется к тому, чтобы отдать ему трон Галича, и немного времени прошло, прежде чем Владислав во главе венгерского войска и войска наемников ворвался в Галич.

Мстислав Немой, правление которого было кратковременным, покинул свою столицу и исчез. Его место немедленно занял Владислав. Летописец пишет, что он сел на трон и правил Галичем. Все это выглядело невероятным только с виду, так как все происходило простейшим образом.

Поляки и венгры, опекавшие и самих Даниила и Василько, и их вотчину, соперничали друг с другом за то, чтобы пользоваться их наследством для своей выгоды. И у тех и у других не было недостатка в энергии; не хватало лишь средств. Решимость венгров не уступала решимости поляков, но и отсутствие средств у них тоже было одинаковое. Поляки пытались обойти венгров, предъявляя свои родственные связи на Руси. Венгры действовали иначе. Они пообещали дать галицким боярам конституцию, как в Венгрии. Они согласились отдать все земли и народ этим боярам.

Цели Владислава были ясными и последовательными. Годом раньше он пообещал покорность Галича, гарантировал, что отнимет все земли у сыновей Игоря и вернет их Венгрии. Это он выполнил, и король мог бы поставить там наместником любого боярина по своему желанию, но терпеть навязанного Даниила этой горстке магнатов было невыносимо. Владислав выполнил свое обещание и теперь объяснил Андрашу, что Галич не хочет русского князя, а хочет, чтобы им правили бояре, тесно связанные с Венгрией. На этот раз Владислав уверил короля в том, что эта договоренность удовлетворит всех. Так, прочный союз Галича с Венгрией казался неминуемым.

Андраш послал Владислава с его приспешниками привести все в порядок, а сам вместе с основным войском последовал за ними. Он был уже на русских склонах гор, когда его настигла весть об ужасных событиях в Венгрии – не просто в его королевстве, а в его собственном дворце.

Андраш более чем любой его король-предшественник был вынужден ослаблять королевскую власть и возвышать аристократию. Его королева Гертруда была честолюбива. Будучи немецкой принцессой, она заполнила Венгрию своими родственниками и немцами вообще. Она толкала Андраша на жестокости и притеснение венгров. Королева помогала своим родственникам и соотечественникам обретать богатства и высокие должности. Она также любила оказывать помощь в любовных интригах. Ее брат Экберт влюбился в жену Бенедикта Бора, известного в Галиче как Антихрист. Королева позволяла любовникам встречаться в своем дворце – даже в одной из комнат своих покоев. И хотя Бор сам славился отсутствием нравственных устоев и имел привычку отнимать чужих жен, если они ему нравились, он не мог простить королеву, когда ее любовные интриги коснулись его собственной семьи. Так как король отсутствовал, Бор вместе с другими желающими отомстить перебил большое количество немцев. Королеву Гертруду изрубили на куски, а дворец разграбили. Вот какую весть принесли Андрашу, когда тот находился в горах.

Он возвратился в свою столицу форсированным маршем и подавил жестокое выступление мстителей путем страшного кровопролития.

Владислав, посланный королем завладеть Галичем, действовал как человек, окутанный величием. И какой бы безграничной ни была его власть, он ее расширил, так как короля не было рядом.

Когда Андраш подавил восстание в Венгрии, он поспешил объявить войну Лешеку за его грабежи Галича, на который король смотрел как на свою добычу и собственность. Помимо опекунства над Василько, Лешек взял на себя заботу о Данииле. Ради этих сирот, по его словам, он был готов воевать и за Галич, и за Волынь. Когда Даниил увидел страшное кровопролитие в Венгрии и узнал об убийстве королевы Гертруды, он уехал оттуда в Польшу, где был принят Лешеком с почетом; позднее он отправился в Каменец, где проживал его брат. Там еще больше, чем в Белзе, о нем заботились давние приверженцы его отца Романа. Даниил, который теперь был уже достаточно взрослым, чтобы великолепно ездить на лошади, присоединился к ним, и бояре князя Романа с воодушевлением сплотились вокруг братьев. Лешек не мог скрыть свое удивление, видя, что после того, как Белз был отнят у Василько, никто из этих верных сторонников князя Романа не покинул сирот, а когда весь двор собрался вокруг них в Каменце, он еще больше встревожился. «С этого времени Лешек почувствовал огромную привязанность к Даниилу».

Теперь Волынь поднялась против Владислава. Сначала в князья выдвинули Мстислава, а потом Бельский, тесть Лешека, послал своего брата Всеволода, чтобы тот напал на этого авантюриста, а сам выступил позднее. Позже всех стал действовать Даниил. После этого Лешек с поляками и жителями Волыни пошел войной на Владислава. Владислав предоставил своим братьям оборонять столицу и с наемным войском поспешил навстречу своим противникам, но был отброшен и разгромлен. Однако победители не смогли взять Галич. Они бились у его стен до изнеможения, а затем им пришлось оставить эту затею. По дороге домой Лешек вынудил Бельского, который теперь был князем Волынским, отдать два города неподалеку от столицы сиротам, которые затем перебрались в них из Каменца, и, находясь рядом со столицей, не переставали вздыхать по ней. «Она будет нашей» – так думали они, и это случилось раньше, чем они ожидали.

Не Лешек, а его изобретательный воевода Пакослав нашел способ примирить противоречивые интересы сторон. У Лешека была молодая дочь, а у Андраша Венгерского – сын. Лешек послал Пакослава к королю с таким сообщением: «Боярин Владислав не должен сидеть на троне. Возьми мою Саломею за твоего Коломана, и пусть они правят в Галиче». План Пакослава понравился Андрашу. Он встретился с Лешеком, и они обговорили все подробности этого брака. Из доли Коломана король дал два города Пакославу – Перемышль и Любеч.

Пакослав теперь дал еще один хороший совет: «Пусть князь из любви к сиротам отдаст им Владимир-Волынский». И Лешек немедленно отправил такое послание Бельскому: «Отдай Владимир Даниилу и Василько. Если ты не дашь своего согласия, я возьму его сам». Бельский не желал уступать, и тогда Лешек заставил его сделать это и посадил сыновей Романа во Владимире-Волынском.

Став пленником, Владислав находился в кандалах и умер в заключении. Ни один князь не хотел приютить его сирот, потому что их отец стремился к верховной власти.

Король и королева Галицкие, хоть и были детьми, немедленно короновались. Видя, что бояре желают союза с Венгрией, и помня их слова, что народ не будет противиться союзу с ней, если будут пользоваться уважением их вера и обряды, Андраш написал папе римскому на эту тему: «Довожу до сведения вашего святейшества, что князья Галиции и ее народ находятся под нашей властью, хотят королем нашего сына Коломана и обещают союз со Святой Римско-католической церковью, если им будет разрешено сохранить свои собственные обряды. Чтобы не навредить столь полезному для нас и вас делу, мы просим вас отдать письменное распоряжение архиепископу Стригонийскому как можно скорее помазать на царство нашего сына – короля Галицкого».

В русских летописях написано, что в году 1214-м «угорский король посадил своего сына в Галиче, затем он стал преследовать священников и епископов и изгонять их из церквей и привез своих католических священнослужителей».

Так на какое-то время Галич был потерян для русских князей и православного духовенства. В Чернигове и Киеве люди не думали о Галиче, у них были свои собственные проблемы. Чермный и Рюрик обменялись княжествами: Чермный поехал в Киев, а Рюрик – в Чернигов. Так древняя вотчина Олега и его потомков перешла к потомку Мономаха, а Чермный – старший из потомков Олега – не только забрал древнюю столицу, но и стал угрожать изгнать с киевских земель всех потомков Мономаха. Он заявил, что по их вине было совершено страшное преступление. «Вы были причиной смерти моих двоюродных братьев в Галиче и навлекли на нас большой позор. У вас нет доли в киевских землях», – утверждал он. И все же после этого Чермный обратился к Всеволоду Большое Гнездо с просьбой о мире и дружбе. Он умолил митрополита отвезти эту просьбу во Владимир. Мир был заключен, и той же зимой Большое Гнездо укрепил его браком между своим вторым сыном Юрием и дочерью Чермного.

К концу своей жизни князь Владимирский имел много разногласий с Новгородом, с которым на протяжении лет были дружественные отношения. Для Новгорода было очень важно жить в мире с Владимиром, торговать со многими регионами и получать зерно, которого в Новгороде всегда не хватало. Ничто не причиняло Новгороду большего вреда, чем ссора с Владимиром, князь которого мог помешать доступу зерна в город и окрестные районы и арестовать новгородских купцов, находившихся на его территории. Но этого было недостаточно, чтобы изменить задиристое поведение Новгорода, в котором постоянно шла борьба между отдельными группировками. Когда новгородцам не нравился посадник, они били его или сбрасывали с моста в реку. Всеволод Большое Гнездо не вмешивался и не ограничивал их свободу. Напротив, он явно одобрял ее. «Люби того, кто кажется тебе хорошим, но казни дурных людей», – говорил он. И новгородцы выполняли это указание даже в отношении своих собственных приверженцев – представителей рода Мирошкиничей, с которыми они поступали так, как было принято в Новгороде.

Мирошка был выбран посадником в 1187 г., чтобы угодить Всеволоду Большое Гнездо. Он был сыном Несды – человека, убитого во времена Андрея Боголюбского за его приверженность Владимиру. Когда Мирошка умер, его потомки стали известными людьми. Большое Гнездо долгое время не мог добиться избрания посадником сына Мирошки Дмитрия. Он не мог сделать это до тех пор, пока не послал своего собственного сына Константина княжить в этом городе. Тогда новгородцы выгнали старого посадника и отдали эту должность Дмитрию. Это вызвало конфликт с большим человеком в Новгороде Олексой Сбыславичем, который, правда, вскоре погиб.

Во время княжения Константина в Новгороде (1205– 1209 гг.) с Дмитрием в роли посадника можно было сказать, что Новгородом правит по своей воле Всеволод Большое Гнездо. Казнь Олексы – тому подтверждение. Все были потрясены, когда Большое Гнездо отдал такой приказ. «Казнить Олексу без суда!» – то есть по решению Константина. И хотя все люди были возмущены и на следующий день после казни говорили, что Божья Матерь лила слезы по Олексе, воля князя была выполнена. После этого Дмитрий укрепился на своей должности и служил великому князю столь рьяно, что четыре года княжения Константина прошли тихо и спокойно.

Когда отец позвал Константина на войну с Рязанью, с ним из Новгорода вышло большое войско под командованием Дмитрия, который сильно отличился при взятии Пронска. Он был тяжело ранен, и Большое Гнездо оставил его лечиться во Владимире, но тот умер. После его смерти новгородцы сразу же схватили всю его семью, разграбили его дом и дом его отца и сожгли их. Они продали сельские владения отца и сына, а также их слуг, завладели их имуществом и поделили его между собой. Долги, подлежавшие выплате семье, были оставлены князю. Но люди все равно не были удовлетворены и настаивали на наказании, и, когда тело Дмитрия привезли из Владимира, они хотели бросить его в реку. Архиепископ Митрофан едва смог остановить их. Когда Большое Гнездо послал своего сына Святослава в этот город, люди на вече целовали крест в том, что не допустят сына Дмитрия в Новгород, и отдали его семью князю, чтобы тот заключил всех в темницу. Но хотя Святослав получил деньги, полагавшиеся Дмитрию, – приличное богатство, он не послушался новгородцев. Некоторых членов семьи Дмитрия он отправил под охраной во Владимир, а некоторым разрешил остаться и жить незаметно в городе.

Так как этот мятеж был направлен против всех приверженцев Всеволода Большое Гнездо, новгородцы не избежали наказания. Он снова стал задерживать новгородских купцов и их товары на владимирских землях, чем причинял большое неудобство новгородцам, а приверженцы Олексы везде, где только могли, распространяли жалобы на Большое Гнездо, у которого не было сильных противников, так как он находился на пике могущества и влияния. Казалось, никто не мог не подчиниться ему.

Но в такой ситуации Мстислав Торопецкий – князь самого маленького на Руси княжества, – сын Мстислава Храброго, имел смелость бросить вызов величию Всеволода Большое Гнездо. Узнав о том, как обошлись с Новгородом, он предложил себя городу в качестве князя – неслыханное дело до той поры на Руси.

В первые годы его правления во время волнений в Новгороде Мстислав Храбрый нанес поражение Всеволоду Большое Гнездо, а теперь в 1210 г. еще более неожиданный отпор он получил от сына этого князя – Мстислава Удатного, который повзрослел и стал сильным за это время, и его слава начала расти с этого самого момента. До сих пор этот молодой князь появлялся лишь в небольших стычках, в ссорах своего дяди Рюрика и двух-трех походах на половцев, но, став князем Новгородским, он начал блестящую карьеру героя и защитника справедливости, слабых и обиженных и настолько стал выделяться среди других князей, что вскоре не имел себе равных. Позднее он напомнил миру о своем отце, так как совершил победный поход на чудь и привел их всех к повиновению на всей территории от одной границы этих земель до другой.

Его появление в Новгороде удивило всех невероятной дерзостью и было увенчано невероятной победой. Из своего маленького, малозначительного городка Торопца он пришел с небольшим, но отборным войском. В Торжке он захватил бояр Святослава и завладел их имуществом, после чего отправил в Новгород сообщение такого содержания: «Я кланяюсь Святой Софии, могиле своего отца и всем новгородцам. Я слышал о бесчинствах, творимых вашими князьями, и горюю о своей вотчине. Хотите вы, чтобы я был князем в вашем городе?» Новгородцы обрадовались и послали за ним своих людей. Святослава они держали взаперти в епископских палатах со всеми его слугами до тех пор, пока Господин Великий Новгород не уладил этот вопрос с его отцом.

В гневе князь Владимирский послал против Удатного многочисленное войско во главе со своими тремя старшими сыновьями. Но его сразу же взяли сомнения. Теперь он, как и в свое время его отец Долгорукий, счел, что будет правильным сказать при виде неукротимого врага: «Я стар, а он молод и обуреваем всеми страстями этого мира. Это не для меня – под конец жизни заниматься ссорами и кровопролитием. Я должен быть терпелив». И он послал к Мстиславу послов с таким сообщением: «Ты мой сын, я твой отец. Освободи Святослава и его бояр и верни то, что взял. Новгородские купцы с их товарами будут освобождены».

Мстислав немедленно сделал все, что от него требовалось, и Большое Гнездо исполнил обещание. Святослав возвратился к своему отцу, а Мстислав вступил в Новгород, радуясь, что огромная опасность позади и обошлось без кровопролития.

Земная жизнь Всеволода Большое Гнездо подходила к концу. Он продолжил дело своего отца и брата – сохранил и увеличил Владимирское княжество. Его труды шли на благо не всей Руси, хотя он и пытался удержать ее часть за пределами Владимира. В годы его правления, твердого и временами даже ужасного, он не только сохранил в целости, но и расширил и укрепил Владимир. Он заложил основы государства на севере Руси и определил его центральный регион. До него, не только во времена его отца, но и во времена брата Андрея, Ростов и Суздаль принадлежали Новгороду – и все это помнили. Люди тогда не считали Владимир, или Москву, или любой другой населенный пункт частью Великой Руси, которой они должны были повиноваться и к которой должны были тяготеть. До начала правления Всеволода Большое Гнездо Белозерск и Галич за Волгой и другие города были объектами притязаний Новгорода если не целиком, то по крайней мере частично. Теперь Двинский регион за Волгой стал настолько связан с Владимиром, что все изменилось. Этот обширный регион считал себя Великой Русью, и все люди стали видеть его в таком свете. Сам Господин Великий Новгород был вынужден считать эти земли утерянными для себя навсегда. Ни Ростов, ни Суздаль со времени правления Большого Гнезда не осмеливались думать о своем былом главенстве, память о котором смешалась с преданиями о его древних связях с Новгородом. После Большого Гнезда и речи не могло идти об отделении от Владимира, так как стало ясно, что Великая Русь тяготеет не к Ростову или Суздалю, а к Владимиру.

Подобно тому как его отец оставил Ростов и Суздаль своим младшим сыновьям, а Владимир – старшему, так и Большое Гнездо почти накануне своей смерти отдал Владимир своему старшему сыну Константину, а Ростов оставил своему второму сыну Юрию.

Константин, который в то время находился в Ростове и пользовался там большой популярностью среди бояр, рассердился, что его любимый город отдан не ему, а Юрию, и не захотел перебираться из Ростова во Владимир по приказу своего отца. Это был не первый случай его неповиновения. Его отец не забыл войну с Рязанью, когда Константин не согласился с ним в присутствии других людей. Большое Гнездо повторил свой приказ. Константин отказался повиноваться во второй раз и потребовал, чтобы Ростов был отдан ему вместе с Владимиром. Великого князя сильно огорчило и расстроило непослушание сына, и гнев его был безмерным. В результате произошло то, чего дотоле не бывало на Руси: Большое Гнездо лишил своего старшего сына права старшинства и отдал его своему второму сыну Юрию. Со всех концов своих земель он созвал на совет священнослужителей, купцов, знатных людей и простых людей во главе с епископом Иоанном и в их присутствии передал столицу княжества Владимир Юрию вместе с правом старшинства. Он повелел братьям Юрия слушаться его, и они целовали ему крест в этом. Затем люди целовали крест великому князю в том, что они будут повиноваться Юрию. Из-за этого в семье Всеволода Большое Гнездо, который вскоре умер, стали возникать бесконечные разногласия. Он умер в возрасте пятидесяти восьми лет в воскресенье 15 апреля 1212 г. в час, когда заканчивалась церковная служба во всех храмах Владимира. По обычаю того времени, на следующий день его похоронили возле его брата Андрея в соборе с золотыми куполами.

После этого начались нескончаемые волнения не в Галиче, Киеве и Чернигове, где волнениям не было конца, а во Владимире, где на протяжении тридцати семи лет царили мир и покой. Лишенный права старшинства Константин не принял решение своего отца и начал войну против Юрия и Ярослава, которые твердо держались вместе. Владимир и Святослав колебались, вставая то на одну, то на другую сторону. Самый младший брат Владимир хотел в качестве своей доли наследства получить Москву, но был изгнан из Москвы Юрием и получил наследство на юге – Городец и Переяславль. Юрий предложил Константину мир и даже столицу Владимир, но попросил для себя Ростов. Константин не уступал; он хотел отдать Суздаль и взять Владимир, но чтобы и Ростов ему остался.

Юрий освободил рязанских и муромских князей, заточенных в темницу его отцом. Имея в их лице поддержку, он мог воевать со своим братом с большим успехом. Константин оставил на некоторое время попытки завладеть Владимиром и продолжил свои враждебные действия в северных регионах. Он захватил Солигалич и сжег Кострому. Конфликт распространился на все княжество от Вологды до Москвы. Эта борьба продолжалась и на второй, и на третий год после смерти Всеволода Большое Гнездо.

В конце концов вмешался Мстислав Удатный – их всемогущий новгородский сосед и главный решатель исходов войн и споров. Он провел два военных похода против финнов на Балтике и сильно наказал их, но он жаждал великих подвигов и масштабных действий не на дальних границах, а на Руси. Его двоюродные братья – внуки «любившего монахов» Ростислава обратились к нему за помощью и защитой. Чермный, бывший тогда князем Киевским, вытеснял их с днепровских земель. «Киевский князь не дает нам доли русских земель, – сетовали они. – Приди и помоги нам».

Мстислав собрал вече, поклонился новгородцам и сказал: «Я иду в Киев на помощь своим родственникам. Вы поможете мне?» «Если ты пойдешь, то мы последуем за тобой», – был ответ. Выбранные дружинники выступили в поход под командованием посадника Твердислава, но в Смоленске новгородцы ввязались в ссору и убили жителя Смоленска, после чего отказались идти дальше, сказав: «Мы обещали привести князя сюда, а в Киев мы не пойдем».

Мстислав обнял посадника, поцеловал всех военачальников, поклонился новгородцам, пожелал им Бога в помощь и пошел дальше лишь со своей личной дружиной и смоленскими воинами.

Новгородцы были недовольны собой и остановились. «Братья, – сказал Твердислав, – как вы решите, так и будет, несмотря ни на что. Должны ли мы бросить нашего князя в такой ситуации – вот в чем вопрос. В свое время наши отцы и деды ходили в походы, чтобы пострадать в Киеве, когда им приказывал их князь. Ясно, что мы должны действовать, как в былые времена». Довольные этой речью, они повернули назад и ускоренным маршем догнали Мстислава.

Судьба Чермного была решена в Вышгороде. Его союзники были разбиты, а он бежал. Двое его двоюродных братьев попали в плен. Ингварь Волынский, сопровождавший Мстислава, отказался от киевского трона, и его получил Роман – сын Мстислава Смоленского. Владимир Рюрикович получил Смоленск в добавление к землям под Киевом, унаследованным от своего отца. Так что Чермный не смог сдержать свое обещание отомстить сыновьям Игоря и изгнать всех потомков Мономаха с днепровских земель. Мстислав Удатный теперь осадил Чернигов, в котором находился Чермный, и вынудил его заключить мир. Вскоре после этого Чермный умер, оставив наследника – сына Михаила, который позднее правил в Киеве и Новгороде. Его имя до сих пор известно и почитается русскими не потому, что он правил, а потому, что он встретил мученическую смерть в стане монголов.