Глава 2

Она ехала в машине и слушала Цоя.

– Группа крови на рукаве, – пела Варя весте с ним, – мой порядковый номер на рукаве…

Постукивая по рулю в такт музыке, она думала как раз о ней – о крови. Той, что расплылась по поварскому кителю. Она принадлежала Глебу Кулику, это уже выяснила экспертиза.

У Варвары были еще нераскрытые дела, она вела изыскания по ним, когда ей позвонили и сообщили о результатах, она сразу же поехала в отделение.

Когда утром их вызвали в квартиру Рыжова, она удивилась тому, что их встретил сам хозяин. Очевидно, ему позвонили в первую очередь, доложили о находке. Антон велел сообщить о ней полиции, после чего приехал домой, но не один, а с адвокатом и охранником. Оба они следили за действиями оперов, которые с разрешения Антона бегло осмотрели сад. Для обыска требовался ордер, но его товарищ капитан не получила.

В доме они пробыли недолго. Полчаса, не больше. Но Варя успела увидеть жену Антона. Попросила разрешения с ней поговорить через горничную, владеющую урду. Отказать ей не могли, пустили в обитель экзотической игрушки Антона Васильевича (кажется, так называла свою преемницу Жанна Рыжова). Та оказалась красивой молодой женщиной, томной, ленивой и, как показалось Варе, не совсем нормальной. Она вела себя настороженно, вопросы игнорировала, при этом говорила много, но о чем-то своем. От Аши Варвара ничего не добилась, но позабавилась. Антон перещеголял всех богачей, что женятся на пустоголовых красотках. Его не просто глупенькая – недоразвитая. Такие, как правило, неудержимы в стремлении получить удовольствие. И это значит, Антон с Ашей тонут в пучине страсти. Поэтому и кровать у них огромная, на дубовых ножках.

…Варвара глянула на часы на приборной панели. Близится вечер, а она еще не обедала. Решила остановиться у палатки с пирожками. Купила три, два с мясом, один сладкий. И тут зазвонил телефон.

– Да, – коротко бросила Варя. Ей не терпелось набить желудок слоеным тестом и сомнительным фаршем.

– Ты не изменила номер, надо же, – услышала она.

– Кто это?

– Лафа.

А Варя только перестала думать о нем!

– Меня так взволновала наша встреча, – сказал он.

– Леш, я не могу сейчас говорить.

– Скажи, когда мне позвонить.

– Не знаю.

– Может, встретимся сегодня? Поужинаем? В панорамном ресторане?

– Не смогу. Пока.

Она сбросила звонок и принялась за пирог, но… Ей расхотелось есть! Хотя тесто было нежным, фарш приятно пах специями, а лук в нем был мелко порезан, Варя только трижды откусила. Оставшуюся половину пирога кинула собаке, когда стояла на светофоре.

Варя готова была снова погрузиться в думы о Лафе, но, к счастью, она уже подъехала к отделению. Взяв пакет с оставшимися пирогами, зашла в здание.

– Чем это так вкусно пахнет? – спросил Букин, едва Варя переступила порог кабинета.

– Считай меня Красной Шапочкой, я принесла пирожки.

– Я не больная бабушка. И даже не здоровый дедушка, но пироги отведаю.

Варвара положила пакет с выпечкой на стол коллеги и поставила чайник. Попьет кофе с сахаром.

– Есть еще новости по делу Кулика? – спросила она, плюхнувшись в свое кресло.

– Быстрая какая, – пробормотал он. – Мало тебе результатов экспертизы?

– Конечно. На форменной куртке повара его же кровь, виданное ли дело. Он же может порезаться?

– Может. С ножами работает, как-никак. Но зачем ему запачканный китель закапывать, скажи мне? Чтоб земля пятно вывела? Так через пакет не пройдет. – Бука достал пироги. Понюхал один, другой и начал со сладкого. – К тому же на теле Кулика порезов не было. Те, что он нанес себе, когда брился, не в счет.

– А что техники про кассету говорят?

– Очень сомневаются, что восстановят запись.

– Нам хотя бы частично.

– На это потребуется время. Но кассета совершенно точно старая. Такие перестали выпускать в конце прошло века.

– Оно и понятно, в нулевых уже все на диски перешли. На коробке надпись вязью была. Расшифровали?

– Легко. В телефонах приложение есть. Фотографируешь слово на иностранном, и тут же получаешь перевод на русском.

– Неужто у тебя такая программа есть? – подивилась Варя. Бука не отличался технической продвинутостью.

– Теперь да. Сисадмин Сашка поставил. После того как перевел слово «правда». И написано оно было по-арабски.

– Не урду, на котором в доме говорят сразу несколько человек, – отметила Варя.

– А арабский знают все мусульмане. В большей или меньшей степени, разумеется. Коран на нем написан.

– В доме нет мусульман. Только садовник.

– Личный помощник Рыжова турок.

– Мы всех, вхожих в дом, подозреваем?

– Пока у нас нет другого выхода. – Бука слопал оба пирога за секунды, затем встал, вытер руки о штаны и принялся готовить кофе для себя и Вари. – Я набросал список. Он в твоей почте.

Капитан Утесова открыла ноутбук, затем присланный Букиным файл.

– О, тут у тебя ТОП-5, ТОП-10. И так до двадцатки. Как хит-парад!

– Все Рыжовы в первой пятерке.

– И дед-паралитик? Ладно.

– А бывшая жена не смущает?

– Как раз нет. Она постоянно трется в доме. Я была там дважды, и оба раза видела эту Жанну. – Варя взяла из рук лейтенанта чашку с кофе. – Во второй пятерке у тебя сиделка, горничная, физиотерапевт, личный помощник и… – она запнулась. – Репетитор Рыжова-младшего? Кто это такой? Почему я о нем впервые слышу? Про сантехника и работающую на полставки уборщицу мне сообщили, а о нем нет?

– О ней ты впервые слышишь, а не о нем. Это женщина. Зовут Карина. Учит недоросля английскому. Приходит три раза в неделю. Чаще, чем помощница по хозяйству.

– И в каникулы?

– Июнь отработала. Сейчас отдыхает. Как и ее подопечный. В конце августа снова начнут заниматься.

– Сейчас середина лета. Значит, две недели прошло с тех пор, как эта Карина побывала у Рыжовых последний раз.

– Это не исключает ее из горячей десятки.

– Конечно, нет. Ведь мы даже предположить не можем, кто, когда и зачем зарыл китель и кассету в кадку.

– Ильджас объяснил, она стояла, наполненная землей, долго. Он не знал, что посадить.

Варвара сделала глоток кофе. Бурда растворимая, но такая привычная, умиротворяющая. Она и дома пила такую. Не заморачивалась с варкой нормального кофе.

– Надо бы с Кариной побеседовать, – сказала она.

– Согласен. Баба молодая, холостая. Может, было у нее что с Куликом?

– Сколько ей?

– Тридцать два. Симпатичная, кстати.

– Даже на паспорте?

– Ага. Но я ее профиль ВКонтакте нашел. Хочешь глянуть? – И повернул планшет в ее сторону.

Да, репетитор Ярослава оказалась миленькой брюнеткой. Личико точеное, почти кукольное: большие глаза, аккуратный нос, пухлый маленький рот. А какие розовые щечки! Карина выглядела бы значительно моложе своего возраста, если бы не лишний вес, он, как ни крути, года прибавляет. А девушка была пухленькой. И фигура ее не напоминала песочные часы, больше шарик.

– Похудеть бы ей, – сказала Варя.

– Ни в коем случае, – не согласился с ней Бука. – Хорошенькие пухляшки – радость для мужских глаз.

– Но ты женился на тощей стерве! – Так можно было говорить о супруге лейтенанта, поскольку он сам ее иначе не называл.

– Думал, откормлю – подобреет.

В этот момент в кабинет зашел следователь Паша Гудков. Он же Варин бывший сожитель и настоящий сексуальный партнер. Вчера они неплохо провели время, и Паша сейчас улыбался.

– Салют, коллеги.

Они поздоровались в ответ.

– Я вам сладенького принес, – сказал он и вытащил руки из кармана, в ней была зажата горсть шоколадных конфет. – И кисленького, – из второго достал упаковку лимонной карамели.

– Какой ты молодец, – похвалил его Бука и схватил трюфель, хоть конфеты и были положены на стол Варвары. – Сегодня вообще чудесный день. Утесова пирогами угощает, ты сладеньким и кисленьким. Чего это вы такие добрые?

И хитро посмотрел сначала на одного, потом на другого.

Естественно, он догадывался о том, что Паша с Варей не до конца расстались. Чувствовал некое сексуальное напряжение между ними. А Гудков еще выдавал себя постоянно. После проведенной с Варварой ночи то сладости ей тащил, то чай или кофе, то цветочки – она разводила их на подоконнике. Ей иногда казалось, что Паша не теряет надежды жениться на ней. Ждет, что она выбросит из головы романтические глупости и составит пару корешу, с которым еще и в сексе все блестяще.

– Паш, как тебе мадам? – обратился к Гудкову Бука и продемонстрировал ему фото Карины.

– Не в моем вкусе, – ответил тот и втихаря подмигнул Варе. – А кто это? – Лейтенант объяснил. – Вызвать ее на допрос? – Теперь Варя ответила кивком головы. – А еще кого по этому делу?

– Бывшею жену надо потрясти. Она была всех ближе к покойному.

– О, техники видеозапись прислали! – воскликнул Букин.

– Какую?

– Соседи Кулика, молодая пара, по площадке поставили камеру после того, как им начали регулярно под дверь гадить. Они недавно въехали, решили выяснить, кто на такое из новых соседей способен. Злоумышленника не поймали. Он демонстративно навалил, скрыв лицо и фигуру под лимонным дождевиком с капюшоном (как у мальчика из фильма «Оно»), после чего разбил камеру. Это произошло на следующую ночь после предполагаемого убийства Кулика, и простояла камера всего двое суток.

– Давай смотреть, – скомандовала Варя.

И все трое сгрудились вокруг компьютера лейтенанта.

– Кулик появляется на записи один раз, – сверился с расшифровкой техников Букин. – Заходит к себе. Тааааак, где он у нас? Ага, вот.

– С тяжелым пакетом идет, – заметил следователь Гудков и положил руку на Варину ягодицу. Не на шутку сегодня разошелся, раздраженно подумала она, сбросив наглую лапу.

– Из супермаркета у дома. Пакет в мусорное ведро был вставлен. В нем пустые бутылки. Их, но полные, повар и несет.

Шло время. Бежали минуты быстрее секунд, потому что Букин поставил ускоренный режим. На стоп нажал, когда на экране возникла женщина средних лет. Симпатичная, интеллигентная, с замысловатой прической.

– Она под дверь срет, – заявил лейтенант.

– С чего ты взял?

– Она живет под молодыми, но то и дело наверх шастает.

– Может, в гости к кому?

– Не исключено. Но как изменилось ее лицо, когда она камеру увидела, заметили?

– Нет.

– Да гляньте же… – Он прогнал этот момент еще раз. – Сначала удивилась, потом в улыбке расплылась. Вот я вам, трахальщики, покажу! – И потряс в воздухе кулаком, вжившись в роль. – Мало вам нарушать мое стародевичье одиночество страстными стонами, решили за мной проследить! Гадила, гажу и буду гадить.

– Отвлекся ты, друг мой.

– Раскрыл преступление. Молодые заявление накатали, передам свои выводы следователю по их делу. Ладно, смотрим дальше.

Они дошли до момента, когда человек в желтом дождевике опустился перед дверью на коврик.

– Вот увидите, у тетки, что живет под молодыми, отыщется эта целлофановая плащ-палатка, – изрек Букин и остановил запись.

– Ребят, я что-то не врубаюсь, – протянула Варя.

– Без штанов явилась. Как эксгибиционист в парк.

– Да хватит уже отвлекаться. Букин! Давай по делу. Не приходил никто к Кулику. Вообще!

– И сам он не выходил из квартиры, – вбросил реплику Гудков.

– Что ж он, сам себе по башке долбанул?

– Было бы здорово. Дело могли бы закрыть. Но на орудии убийства нет отпечатков. В том числе жертвы.

Все замолчали.

– Уж не ниндзя ли убили нашего повара? – зловещим голосом проговорил Букин.

– Похоже, что так, – ответила ему Варя.

– Утесова, ты сбрендила что ли? Тебя сумасшедшая бабка с первого этажа покусала?

– Она одна нормальная. Зря мы ее не послушали! – И, больше ничего не говоря, выбежала из кабинета. У нее появилась идея, как убили Кулика.