Глава 20. Пули, магия и всё, всё, всё…
Впереди гигантский каменный сарай, наполненный свистом пуль, позади нервничающая толпа с автоматами. Всё это ко мне практически вплотную. Кто виноват? Известно. А что делать?
Я особо ни о чем не думал, дергая дверь на себя и опрометью бросаясь внутрь. Ни о том, что плотность огня со стороны неудавшихся «покупателей» будет огромной, ни о том, что иду практически на таран с двумя Должниками, увешанными прекрасным и убойным оружием, как рождественские ёлки игрушками. Времени думать просто уже не оставалось, пришла пора действовать.
Плюнув на всё, я рванул внутрь. Шлем невероятно мешал оценить обстановку, но мне сейчас зрение было не столь важно, как защита головы. Моя опаска оказалась целиком оправданной — надетое на голову ведро дернулось от попадания пули, а затем глухо звякнула нагрудная пластина, тоже принявшая свинцовый «подарок». Метнувшись вперед к скорчившемуся комку чистого серого страха, я схватил Хориона за шкирку, чтобы со всей дури рвануть его вбок, за увиденные краем глаза ящики, сам тут же прыгая за ним, под изумленный хриплый мат рядом сидящего за укрытием красного силуэта. Требовалось срочно уйти из сектора обстрела, который…
…тычущий в меня рукой и орущий силуэт задёргался от многочисленных попаданий — полиция заходила кучно, поливая свинцом всё, что только видел их взгляд. При этом они еще и орали, да так громко, что перекрывали и вой орка, непрерывно орущего про Суматоху и как он любит её маму, так и самой чертовой-неведомо-откуда-взявшейся тут бешеной девицы, которая почти ультразвуком визжала, предлагая всем прекратить и договориться. Едва не застонав от нестерпимого желания выскочить на открытое место и прошить эту худую заразу из автомата, я начал забиваться как можно глубже в угол, пихая спиной подвывающего от ужаса Хориона. Затолкавшись как можно глубже, я попытался притвориться неживым, сняв шлем и оценивая сложившуюся обстановку.
А она была жарче некуда.
Я предполагал, что Айван и Каллисто окажутся чрезвычайно опасными, но недооценил их обоих. Чертов орк-Должник просто был пуленепробиваемым! За те жалкие секунды, пока огневой бой шел между кидами и матросами «Плавучей лодки», он из своего пулемета устроил настоящее побоище просто потому, что ему не нужно было прятаться! Верзила в дергающемся под ударами десятков пуль плаще просто стоял, рычал и засыпал противоположный конец склада огнем и смертью. Пока он привлекал внимание, рыжеволосая напарница каким-то образом забралась в верхний темный угол помещения, раскорячившись там под потолком, и снимала из револьверов тех, кого не мог достать орк. Дела у парочки шли настолько хорошо, что Жесткий с напарниками мог вообще не высовываться, имея все шансы выжить.
Но тут пришла полиция. Пришла хорошо, напуганная и многочисленная, паля из всех стволов по правым, виноватым и заблудившимся. Зашла сзади, как опытный зек в душевую к новенькому. Жесткого и его бугаев просто стерло из бытия, как стерло бы и меня с Хорионом, не забейся мы в темный угол, оставив между вливающимися автоматчиками и матросами Суматохи только зеленого злого орка. Разумеется, ему ударили в спину опустошающими магазин очередями. Орк взревел, задрав голову и брызгая фонтанчиками крови из спины, после чего начал разворачиваться. Уверенно и ругаясь самыми черными словами.
Каллисто успела раньше, доказав всем и каждому на складе, что законы — не для кидов. Она просто швырнула ко входу, через который продолжали ломиться местные стражники, гранату. Обычную, пошлую, противопехотную… запрещенную к владению всеми, кроме регулярных военных сил, гранату.
По ушам долбануло мощным хлопком. Радостно заревел Айван, поливая из пулемета орущих от ужаса местных. Его воплям вовсю вторили два женских голоса — Каллисто объясняла окружающим, что она с ними сделает за своего дорогого друга (тут я рефлекторно сглотнул), а Аврора Аддамс в непарламентских выражениях критиковала всех и вся, активно жалуясь на судьбу. Полицейские, которые в моих глазах должны были послужить молотом, бьющим по наковальне из матросов «Плавучей лодки» (так вот кто её так назвал!) …начали, так сказать, кончаться. Причем быстро и кроваво — с их стороны укрытий от выстрелов кидов было совсем мало. Орк и его напарница крошили куда более опасных автоматчиков, обращая мало внимания на почти утихший пистолетный огонь со стороны людей и эльфов Суматохи.
Орали матросы, выла полиция, ревел орк, при каждом движении блестевший засевшими в его кровоточащей плоти пулями, из-под крыши материлась рыжая Каллисто и весь этот хаос, всё это звуковое безумие было щедро раскрашено трещащими очередями.
Хорион взвизгнул и завозился, отползая в сторону. Делал он это не просто так, а каким-то чудом разглядев ползущего к нам на карачках эльфа, умудрившегося найти проход через сваленный в углу и защищающий нас от пуль хлам. В зубах бывший контрабандист зажал пистолет, имея вид лихой и придурковатый. Его глаза комично расширились, когда я навел на него автомат, стреляя короткой очередью в три патрона. Механизм, похожий на кустарно изготовленный шмайссер, не подвел — получив все три пули эльф коротко дернулся и обмяк, закрывая дыру. Мой подопечный, которому я так и не смог решиться пусть в лоб пулю, тихонько застонал, налаживаясь в обморок. Пришлось шлепнуть его по лицу, предотвращая. После экзекуции мальчишка сфокусировал глаза на мне, узнал, и тут же открыл рот. Я не стал ждать, чего умного из этого рта может послышаться, благоразумно врезав парню по челюсти. Он тихо взвизгнул и пыхнул страхом, падая на задницу.
Нужно придумать, как отсюда выбраться. Я осторожно высунулся, наблюдая. Пара стражей закона, скуля, забилось прямо под сидящую у потолка Каллисто Дримс. Сейчас они о чем-то невнятно умоляли наступающего на них орка, отбросившего свой пулемет. Неудачно. Оглушительно грохнули ручные пушки кида, слегка похожие на револьверы, отправляя полицейских на радугу. Вот же паразиты, их ввалилось куда меньше, чем за мной шло! Дезертиры буквально подставили своих собратьев… а заодно и меня.
Вот что сейчас делать?
БОМ!
Звук, похожий на удар здоровенной кувалды по железу раздался из угла, оккупированного кидой. Спустя секунду её тело, пролетев полагающиеся метры, безвольно шлепнулось на пол, подняв клубы пыли.
— Что?! — захрипел оборачивающийся и вскидывающий револьверы Айван. Выстрелить он не успел — некая невидимая сила сорвала Должника с места, вминая в складскую стену возле двери, через которую я и вошел в здание.
— Я. Просила. Всех. Успокоиться! — с каждым резким взвизгом бесстрашно шагающей вперед Суматохи, Айвана стукало об стену. Стукало хорошо, надежно, так, что из бедолаги повыскакивала половина пуль. Тихо застонавшую Каллисто тоже пару раз приподняло, шмякая об пол.
Выжившие матросы, кинувшиеся поперек своей ушибленной на голову «матьки» на Должников, оказались сбитыми на пол от одного жеста Авроры, сейчас вовсе не похожей на саму себя. Раньше она была какой-то приторможенной, рассеянной, даже можно сказать, восторженной фиг знает от чего, а сейчас эта длинная пародия на женщину хоть и двигалась, слегка вихляясь при ходьбе и странно помавая в воздухе пальцами рук, но взгляд её был тверд и ясен. А еще он с недовольством сверлил кидов, вновь начавших шевелиться и хвататься за оружие.
— Давайте поговорим! — внесла типично суматохинское предложение девушка, бесстрашно шагая к кидам в сопровождении остатков своей банды, — Я не от мамы! Мне ни к чему вас убивать!
В этот момент я понял, что надежда таки показывает нам с Хорионом свою белую попку сквозь дырку в заборе. Точнее, нечто диаметрально противоположное — дохлый труп убитого эльфа, за которым еще чуть-чуть и откроется дорога на противоположный конец склада, ныне освобождающийся от агрессивных личностей. При всей моей «любви» к госпоже Авроре, я не решусь стрелять в девушку, которая как игрушки швыряет двух кидов, только что положивших несколько десятков человек!
— Давай поговорим, если не шутишь, — рычал отлипший от стены как ни в чем не бывало Айван, возясь со своей лежащей напарницей, — Что хотела?
— Да мне всего-то нужно то, зачем меня позвали! — внесла струйку ясности Суматоха, тут же командуя выжившим, — Мальчики! Найдите мне… мальчика!
Остальное я уже внятно не слышал, активно пихая в задницу тормозящего Хориона, неуверенно лезущего вперед. Застреленного и извлеченного мной эльфа никаким образом не получалось прислонить к дырке, заслоняя её, поэтому нам оставалось уповать только на скорость. Сама худая и вертлявая тем временем что-то обсуждала с рычащим орком на повышенных тонах, выкатывая тому одну претензию за другой, чем создавала вполне уютный шумовой фон, на который я тоже вовсю уповал. Эта деловитая, могущественная, инициативная, и, что хуже всего, слишком вменяемая Суматоха мне конкретно не нравилась.
Мы проползли через пару стихийно образовавшихся в барахле брешей, затем протиснулись в узкую длинную щель между грудой ящиков и стеной, прошагав приставным шагом метров как бы не десять, затем аккуратно и тихо взяли высоту в виде тех же ящиков, но сложенных кое-как в виде пирамиды. Несмотря на весь излучаемый пацаном страх, вел себя он решительно и бесшумно, что внушало мне надежды на благоприятный драп. Наши противники тем временем обшаривали противоположный угол склада, временами переругиваясь и звеня чем под руку попадется. Орк и Аврора продолжали свой невнятный спор — худая что-то настойчиво предлагала киду, а тот хмуро огрызался.
Все шло хорошо, даже слишком хорошо. Активно работая всеми четырьмя конечностями, я вовсю стремился за проделывающим то же самое Хорионом, вовсю пылая надеждой, верой и даже частично любовью. Последнее чувство было связано с продолжающей визгливо болтать дочуркой Смешливой Пикси, исправно отвлекающей на себя живой танк, которого я боялся как бы не всех остальных, вместе взятых. Да, когда я последний раз смотрел, в коже Айвана пулевых отверстий было едва ли не больше, чем целых кусков кожи, но на жизнедеятельности кида это особо не сказалось. Как таким колобкам как мы уходить от такой лисички как эта… я не представлял ни в малейшей степени.
Но оглядываться мне точно стоило пореже. Этот несносный пацан, увидев впереди никем не охраняемую дверь, тут же вскочил на оставшуюся конечность, бодро к ней поскакав.
…звонко щелкая своей сраной деревяшкой на весь внезапно ставший тихим склад.
— Он там! — тут же заорала какая-то очень противная сволочь.
Я, проклиная все на свете, вскочил на ноги, кидаясь за сглупившим пареньком. А может и не сглупившим, тут бежать-то десяток метров. На двух ногах я вполне уверенно догнал ковыляющего сына Механика прямо возле двери, как…
БУМ!
Звук оглушил, заставил потеряться на секунду, а в себя я пришел, уже висящим в воздухе. Меня и Хориона за шеи удерживал огромный, страшный, покрытый запекшейся кровью огромный орк, скалясь во все свои целые белоснежные зубы. Рядом с ним я увидел опирающуюся на локоть напарника Каллисто. Девушка неуверенно мотала головой, покачивалась, вовсю демонстрируя, что она здесь случайно и не по своей воле.
— Вот так сюрприз! — прогудел орк, рассматривая попеременно то меня, то Хориона.
Я попытался схватить автомат, но кид, тут же выпустив из лапы пацана, вцепился в моё оружие освободившейся рукой, а затем… просто сжал её, со скрежетом превращая инструмент в кусок лома и дерева. Этого ему показалось мало, лапища рванула намертво испорченную вещь, заставляя перевязь лопнуть. Я задохнулся от боли рывка, что пленителя не взволновало никаким образом. Бросив своей напарнице приказ следить за Хорионом, Айван вновь протянул лапу ко мне. Я задёргался… бесполезно! Орк просто перехватил меня с шеи за голову, фиксируя её положение в пространстве, а затем… раскрыл пошире мой заплывший от собственноручно поставленного фингала глаз!
И ухмыльнулся, как мог бы ухмыльнуться крокодил при виде заплутавшей в болотах семьи убежденных веганов. Я захрипел, чувствуя, как здоровенные пальцы сжимают мой череп.
— Эй, Суматоха!! — заорал он, тряся мной как игрушкой, — Забирай пацана! Мы нашли себе кое-кого поинтереснее!
— Это кто, милый? — просипела Каллисто, натужно закашлявшись. Она удерживала за шкирку надсадно хнычущего паренька, безуспешно и глупо дергавшегося в сторону двери.
— Криггс, радость моя, — давил лыбу страшный как моя жизнь громила, продолжая мной трясти, — Тот самый!
— Ооо… — округлила девушка глаза, разглядывая меня как курицу на прилавке, — Неужели?
— Ужели! — бодро рявкнул кид, вновь поворачивая рожу в сторону предполагаемых собеседников, — Суматоха! Где ты там, иметь твою нервную маму!!!
— В отличие от некоторых, я с мальчиками не умею прыгать как ашурвийский ламмут! — раздалось среди ящиков, откуда слышался шум приближающейся толпы, — Сейчас будем!
Я лихорадочно задергался, но тут же обвис, видя предупреждающий оскал Айвана, у которого при этом мимическом действе выпала пара пуль, сидевших ранее в скуле. Выдергивать пистолет или старрх мне сразу перехотелось. Вот попал так попал. Выходит, покойный Жесткий расколол Хориона от затылка до задницы, сдав мои особенности кидам. Что теперь делать? Даже если освобожусь каким-либо чудом, эти два чудовища будут меня преследовать, а в своих силах удрать — без денег, связей, защиты… я очень сильно сомневаюсь.
Задница!
«Боевой режим»!
Нет ответа. Совсем задница. Не могу использовать даже свой козырь, телу, инстинктам и чертовой системе, пересаженной мной от савэджа, совершенно непонятно, что вокруг может вызывать смертельную опасность. Да, орк держит меня за голову, но все предпосылки к тому, что он не собирается мне вредить сейчас!
Каллисто захромала вперед, навстречу приближающимся голосам Суматохи и матросов. Перед собой она буквально несла Хориона, держа пацана за шкирку. Тот вновь издавал жалобные звуки, махал руками, но рыжеволосой определенно было чхать с высокой колокольни.
— Так, что тут у нас? — весело прогундела незабвенная швабра, выруливая из-за кучи ящиков и весело блестя глазами. Казалось, её совершенно не волновал уполовиненный состав команды и чрезвычайно мрачные рожи выживших, поглядывающих на всклокоченную начальницу сзади как на врага народа.
— Вот парень твой, — кашлянув, хрипло проговорила Каллисто, стоя перед нами с Айваном и вертя Хорионом перед собой, — Ты забираешь свое, мы свое. Расходимся и забываем друг о друге.
— Эй, мы же договаривались о другом! — надула губы Суматоха, бросив на мальчишку лишь один взгляд.
— Мы будем слишком заняты, — прорычал орк, дергая меня вверх, — Сделки не будет. Бери пацана.
— Я его возьму… — протянула стоящая в десятке метров от нас психованная девка, переводя взгляд на меня, — Но почему…
— Не твое дело! — рявкнул зеленый попаданец.
…и начал хрипеть, судорожно хватая воздух и тряся мной. Не один, все, включая и меня, неожиданно почувствовали, что не можем дышать и двигаться, как будто воздух в одну секунду стал вязким, как очень густое желе. Киды, матросы, Хорион, я… все шипели, едва шевеля пальцами и дергая руками.
Но не Аврора Аддамс. Её широко раскрытые черные глаза, из которых пропала даже та мельчайшая искра разума, что заходила попить чаю раз в год, были направлены только на меня. Кожа девушки, и так бледная до опупения, в мгновение ока потеряла даже намек на цвет, став почти прозрачной. На лбу безумной тощей заразы вздулись толстые вены, а уголки губ пошли в разные стороны, раскрывая рот в безумной, совершенно безрадостной и невероятно широкой улыбке.
— Ты… — почти прошептала Суматоха, медленно разводя в стороны руки. Её команда падала вокруг на колени, выпуская оружие и безмолвно развевая рты. Взъерошенная, она сделала паузу, сощурилась, а затем повторила, — Ты…
Когда вокруг психованной тощей заразы забили черные молнии, я понял, что моя песенка не просто спета. Певец уже закрыл саквояж с тремя брошенными в него медяками, сплюнул вслед утянувшему четвертый медяк мальчишке, и пошёл в ближайшую харчевню пропивать дневной заработок. Это было не всё, это был тотальный абзац, кабзец и даже кобзон, иначе не назови. О магах этого мира я знал очень мало, зато прекрасно понял, что парализация всего и вся плюс черные молнии — это однозначно приехали.
Сливайте воду.
Между поднятых к потолку рук совсем-не-смешной-девочки Суматохи стал формироваться черный шар. Мерзко и угрюмо засвистело, воздух вокруг пришел в движение. Кто-то вымученно заскулил. Молнии рывком стали на порядок мощнее, пара из них, попав в ящик, отшвырнула те далеко в сторону. Шар тьмы рывками увеличивался, пульсируя между ладоней Авроры.
А затем она, закусив губу и сверкая совершенно бешеным взглядом, с натугой начала направлять этот шар на меня. Глаза Суматохи не отрывались от моего лица, она не видела ничего вокруг…
Уже прощаясь с жизнью, я ощутил, что куда-то лечу, причем не один, а в целом комке тел. Долететь, куда бы то ни было, комок не успел — нас приложило взрывной волной и ударом звука, более всего похожим на десятикратно усиленный треск грома. Удар, еще удар, переворот…
«Боевой режим»!
Нога в ботинке тормозит о поверхность пола, вздымая клубы пыли, рука кратко бьет тыльной стороной ладони в тот же пол, чтобы вернуть равновесие, вторая нога идёт назад, упираясь ботинком в какую-то прогибающуюся наклонную поверхность. Краткий обзор по сторонам выдает информацию — рядом со мной лежит Каллисто Дримс, находящаяся в глубоком отрубе, из ссадины на ее виске сочится кровь, глаза закачены, а правая рука оторвана по локоть. Еще рядом валяется задницей в зенит Хорион, ошалело лупая глазами по сторонам. Остальная картина мало отличается — я вижу разбросанных взрывом матросов «Плавучей лодки», они почти не шевелятся. Логично. Времени прошло всего ничего. Двух фигурантов наивысшей категории опасности не видно — Аврора и Айван отсутствуют.
Орка я нахожу, уже взвалив Хориона на плечо и проводя рывок к двери. Должник присутствует… вокруг. Фрагментами. Часть черепной коробки висит на дверном засове, огромная нога в рваных штанах придавила одного из эльфов. Рука рвет из-за пояса пистолет, быстро ищу взглядом Суматоху, но её не видно. Четверть секунды на принятие решения… и я устремляюсь к двери. Три приоритета — бегство, убийство Каллисто, убийство Суматохи. Из них приходится выбрать дорогу, с наибольшей вероятностью приводящую меня к сидящей в ночи на куче шерсти сероглазой малышке. Она ждет меня. Суммарный коэффициент полезного действия в таком случае максимален.
Ночной воздух свеж настолько, что почти бьет под дых. С усилием делаю вдох, оглядываясь и вспоминая, где ждут шкрассы. Бегу, сломя ноги. «Боевой режим» плавно уходит, начинаю задыхаться и выдыхаться. Это фальшивое изнеможение, оно наступает за счет того, что способность «режима» отпускает вожжи организма, снимает форсаж. Нужно перетерпеть, подтолкнуть тонус. Осталось совсем немного.
Между мной и шкрассами всего десяток-другой метров, но его занимают подходящие к складу пьяные и агрессивно настроенные матросы. Руки хватают меня, дергают из стороны в сторону, я получаю пару зуботычин и один раз в ухо. Ору, что было сил, что я не из «этих», а «эти» сейчас на складе. Бьют еще, пытаются вырвать пацана. Не отпускаю, ору, что было сил, про то, что «лодочники» положили почти всю полицию Урфинорка. Драчунов разгоняют, меня хватают за грудки, требуют повторить. Повторяю два раза, громко, матом, с надрывом.
Верят. Отпускают. Толпа трезвеющих на глазах мордоворотов несется на склад.
Собираю в кулак всё, что осталось, бегу дальше. В подворотне шкрассы, они мурчат при виде меня. Что-то низенькое кидается и обнимает. Отбитыми ушами слышу плач. Времени нет. Зато есть веревки. Я предполагал, что сына Механика придется фиксировать. Вяжу мычащего мальчишку на седло позади себя, Эльму сажаю спереди. Снова один кот свободен.
Вперед!!
Город мы проходим быстро, не так уж он и велик. На воротах пара оглоедов машут руками, но тут же затыкаются, увидев дуло. Хриплю им, чтобы шевелились, пока живы. Шевелятся.
— Триада Вождя получает уровень. Текущий уровень — 15!
— Триада Мага получает уровень. Текущий уровень — 8!
Губы почти лопаются от усмешки, когда я направляю шкрассов мимо всех дорог, прямо в поле. Какое счастье, я вновь стал сильнее! Точнее, харизматичнее и умнее, если верить показателям, только что от этого толку, когда ради этих плюсиков пришлось побывать аж в целой серии опасных ситуаций?! Чем бы они мне помогли, если бы мне сейчас оторвало б ноги?!
Шкрассы споро бегут по полю, а я очень жалею, что дети здесь, со мной, на одном коте. Сейчас бы дотянуться вон до того подсумка, из которого доносится такое призывное кудахтанье проснувшейся курицы…
