Глава 26
Тяжело дыша от переполнявшей его ярости, Эш умолк, обвел взглядом площадь.
От въездных ворот в его сторону нехотя двинулся конный отряд. Пешие стражники потянулись следом за ним и принялись выстраиваться вокруг обезумевшего стигматика, продолжая сохранять почтительную дистанцию. В это время из-за спин, закованных в железные доспехи, вылетела пущенная наобум глупая стрела. Просвистев в десятке шагов от Эша, она вонзилась в широкую полную спину какой-то несчастной торговки. Та пронзительно вскрикнула, всплеснула руками, роняя корзины с добром. Румяные свежие лепешки и булочки разлетелись по мостовой. У женщины подкосились ноги, и она рухнула вниз. А какой-то оборванец, подскочив к ней, не растерялся и принялся запихивать себе в горловину рубахи рассыпавшийся хлеб.
Эш взбеленился. Его гнев непривычным образом потек по рукам и заструился из ладоней холодным ветром.
Новое оружие.
Эш понял это таким же мгновенным и естественным образом, как человеческая плоть понимает боль.
И отреагировал так же быстро.
Потемневшей когтистой рукой он ударил по воздуху. За спиной с одной стороны у Эша распахнулось огромное крыло, сотканное из густого темного дыма. Черный ветер вырвался из-под него и со свистом обрушился в ту сторону, откуда прилетела стрела. Стражников отбросило далеко назад, прямо на торговые ряды, сметая их и ломая прилавки. Ящики с овощами, железная посуда и шелковые ленты в коробках с грохотом посыпались вниз, латные доспехи с лязгом заскрежетали об булыжники.
— Пошли прочь, — хриплым, огрубевшим голосом сказал Эш. — До сих пор я никого из вас не трогал, но это с легкостью можно исправить!..
Город враз притих, только раненая женщина продолжала стонать и плакать. И сквозь ее крики Эш расслышал доносившееся издалека цоканье множества подков.
Звук стремительно приближался. Кто-то мчался сюда во весь опор.
Дингир с соратниками? Или отряд каких-нибудь очередных местных вояк?
Эш по-звериному подобрался, готовый в любое мгновение вступить в бой.
Раздался грубый окрик:
— Дорогу! В сторону все! Дорогу господину Дагану!..
И через минуту десяток вооруженных всадников врезались на скаку в строй стражников.
Это был бархатный господин, в сопровождении телохранителей и двух своих стигматиков.
На этот раз он явился без шляпы, в наспех наброшенном поверх кипенно-белой сорочки зеленом камзоле.
Увидев Эша, Даган побледнел. Придержав коня, он развернул его в сторону, едва не подмяв под копыта попавшегося на пути воина.
— Дорогу дай, сказано! — угрожающе рявкнул Даган на стражника, и обернулся к Дарию с Шедой.
Девушка была удивительно спокойна, в отличие от хмурого Дария. Тот смотрел на приятеля так, будто не узнавал его. Растерянность на его лице смешалась с испугом.
Таким он Эша не знал. И даже предположить не мог, что улыбчивый парень из подземелья способен за несколько дней превратиться в могучего одержимого. Именно в одержимого, а не просто стигматика.
— Я приказываю немедленно выдворить его прочь из города! — крикнул Даган, обращаясь к своим наемникам. — Немедленно!..
— Дингир!!! — проорал Эш, не обращая внимания на высокого гостя и перекрывая голос Дагана.
— Я сказал, вышвырнуть его за ворота! — выкрикнул снова Даган, покрываясь пунцовыми пятнами.
Но Дарий медлил, телохранители неуверенно мялись.
И только Шеда мгновенно выскользнула из седла и послушно направилась к Эшу. Народ, который после прибытия своего господина как-то осмелел, взволнованно ахнул. И с любопытством потянулся к развернувшемуся на площади страшному театру.
Красавица против монстра! Такое увидишь не каждый день.
Шеда пружинистой походкой шла к Эшу, и с каждым шагом ее стигмы разгорались все сильней, а тело менялось. Ноги вытягивались и крепли, плечи раздавались все шире, отчего на груди одна за одной отлетали застежки, высвобождая роскошную грудь.
Под впечатлением от происходящего один из стражников ринулся на Эша следом за ней, выхватив меч.
— За господина Дагана! — надрывно прокричал он.
Внезапно его голос умолк.
Никто не понял, как это произошло.
На том месте, где только что стоял безумный стигматик, медленно таял полупрозрачный темный след от его фигуры. А сам он внезапно возник прямо перед бросившимся вперед воином.
В руке одержимого мелькнул серый клинок без блеска, и стражник вдруг осел на мостовую. Меч вывалился у него из руки, а из горла фонтаном забила кровь.
Хлыст резко свистнул в руке Шеды и с громким щелчком ударился о булыжники.
— А ты славно подрос! — с довольной улыбкой проговорила она, окончательно меняясь в сатира. — Я даже не ожидала от тебя такой прыти. Ну что ж, значит, пора позабавиться по-взрослому…
Отряхнув сапожки с маленьких козьих копыт, Шеда под испуганные вздохи толпы встала рядом с Эшем.
— Не благодари — потом отработаешь, — многозначительно оскалила она два ряда желтых и крупных зубов. — Ну что, есть желающие найти вечный покой на моей груди? — крикнула Шеда стражникам.
— Что же они творят-то… — прошипел Дарий.
И обратился к Дагану.
— Господин, не хотелось бы вас огорчать, но решить этот конфликт силой у вас, по всей видимости, не получится, — с усталостью сказал он. — Не скажу, что я в восторге от решений своей внезапно кровожадной компании, но вы же понимаете, что если дело дойдет до резни, я не на вашу сторону встану?..
Лицо Дагана стало хищным и злым.
— Но так я же не убить его призываю! Возьмите этого своего… — он проглотил наименование, рвавшееся у него с языка. — коль он вам так дорог, и выметайтесь вон! Считайте это за великую милость после того, что он сотворил!..
— Хотите, чтобы я ушел отсюда? — крикнул Эш. — Тогда отдайте мне дингира сами!
— Кстати, а вот это очень здравая мысль, — с самым невозмутимым видом поддержал его Дарий. — Господин Даган, Эш из Сорса предлагает вам закрыть ворота, и привести сюда всех чужаков, которые прибыли в город за последнюю неделю, исключая сегодняшний день. Как только…
— Да что такое этот ваш дингир??? — выкрикнул в остервенении Даган.
И тут острая боль пронзила Эшу грудь.
Его враг был рядом. И не один, а со своей свитой — их запахи Эш с легкостью различил среди всех остальных.
Начинается.
Они тоже поняли, что отсиживаться нет смысла. Потому что Эш был для них ступенькой к большой победе. И отыскав дингира, они уже не могли позволить себе упустить его.
Перешагнув через убитого стражника, Эш принялся искать своего противника взглядом в толпе, чувствуя в воздухе запахи его приспешников.
Где же ты прячешься, паскуда? Или это опять приманка с фальшивой отметиной?
А потом вдруг раздался громкий и нестерпимо высокий звук.
За уши схватились все. У кого-то меж пальцев даже заструилась кровь.
Но хуже всего пришлось Шеде.
Закрыв руками уши, она присела и закричала так, что на лице и шее вздулись жилы.
А прямо перед ней огромной уродливой птицей с неба упала черная тень. Она разлилась в шаге от девушки, как чернильное пятно, и тут же собралась в объемный человекообразный силуэт.
Пока Дарий слезал с коня и бежал к ним, Эш уже успел оттолкнуть Шеду в сторону и встать между ней и противником.
Высокий звук стих.
А на Эша, ухмыляясь синюшным зубастым ртом, смотрел возникший из пятна стигматик.
Более отвратительной ипостаси Эш еще не видел.
Руки, лицо и корпус воина были изрыты глубокими язвами, поверх которых, переплетаясь друг с другом, сияли две стигмы — летучей мыши и скорпиона.
Вместо человеческого рта на лице стигматика зияла распахнутая пасть, вместо обычного носа — розовые вывернутые ноздри. Верхнюю часть его спины покрывала коричневато-серая свалявшаяся шерсть. Руки выглядели как обтянутые черной кожей тощие подобия сложенных крыльев летучей мыши.
Он легко отпрыгнул назад, прямо на прилавок с тканями, пачкая грязными сапогами куски беленого холста. Из его культей вытянулись янтарные полупрозрачные клинки, на острие которых Эш различил влажный блеск яда.
Дарий с обнаженным мечом в руке подскочил к стигматику. Он с размаху вышиб ногой подпорку прилавка с одной стороны, но уродец не упал, а легко спрыгнул вниз и бросился в бой. Оружие бешено засверкало в руках Дария. Стигматик, парируя удары, медленно отступал, оттягивая на себя впавшего в исступление противника.
А к Эшу и Шеде, расшвыривая стражу, выскочили еще четверо: воин с отметиной крысы, гигант с глубоким шрамом через всю грудь и вензелем гориллы, очень высокая светловолосая девушка со знаком ласки и стигматик, которого Эш в прошлый раз по ошибке принял за дингира. На его руках и на спине причудливой вязью сияла метка кольчатого червя. На груди едва проступал рисунок приманки.
Эш ожидал, что их осталось всего трое, не считая дингира. Но их оказалось пятеро!
Он опять просчитался.
И это нужно было исправить!
Собрав свой гнев в ладони, молодой ворон швырнул его в противников. В этот раз возникшее дымное крыло казалось рваным и не таким ярким. Ласку, гориллу и крысу чуть приподняло и отбросило далеко назад, к лобному месту. Висельники радостно заскалились обнажившимися черепами и со скрипом закрутились на своих веревках с такой силой, что у одного из них отвалилась истлевшая нога.
Но на червя атака не подействовала. Порыв черного ветра обошел его, словно натолкнувшись на невидимую преграду.
Шеда очнулась. Она выпрямилась и, щелкнув хлыстом, ринулась на отлетевших назад врагов. Сила потекла из ее руки в хлыст, превращая его в огненную ленту. Всю свою ярость за недавнюю беспомощность она вложила в первый удар. Щелчок! Ласка взвизгнула, хватаясь за обвисшую, как плеть, руку.
— Отступить до границы площади! — прокричал испуганный Даган своему войску.
Конь под ним вдруг взвился на дыбы и шарахнулся в сторону, а булыжники, которыми была вымощена площадь, заходили ходуном. Из-под земли наружу потянулись серо-розовые щупальца с руку толщиной.
Это из глубины вырвались измененные кольчатые черви.
Один из них появился прямо перед Эшем и крепко обхватил его ноги, обвивая свое упругое тело вокруг голеней.
Резким взмахом ножа парень освободился от живых пут и бросился на их призывателя.
Червь выхватил меч, но его движения были слишком медленными. Эш легко ушел влево от атаки, ловким ударом пробил открывшееся предплечье противника и отскочил червю за спину, швырнув в него попавшийся под руку ящик с сальными свечами.
Уклониться стигматик не успел. Тяжелый ящик угодил ему в ноги, и он едва не упал.
И в это мгновение резкий высокий звук снова забился над площадью.
Эш испуганно обернулся на Шеду. Как же она справится?..
Изуродованная ласка уже лежала мертвой, устремив застывший взгляд в небо.
Но крыса и горилла все еще оставались живыми и здоровыми.
Значит, они были действительно сильными стигматиками.
И Шеда оказалась в беде.
К счастью, в этот раз она смогла устоять, но сопротивление звуку забирало слишком много сил, и ее хлыст потерял силу.
Горилла не пользовался никаким оружием. Но даже с пустыми руками он был страшен. Тело воина налилось нечеловеческой мощью, спина взбугрилась мышцами, могучие руки вытянулись до земли. И сейчас он бросался на Шеду, ощерив острые клыки. Та с трудом отбивалась и уворачивалась от ударов обезьяньих рук. Она пыталась уйти с открытого места под виселицей и приблизиться к торговым рядам, где было за что укрыться, но постоянные атаки гориллы не давали ей такой возможности.
Стигматик с меткой крысы тоже двинулся к сатиру. С довольной ухмылкой он приближался к Шеде, вращая перед собой мечом с такой скоростью, что он образовывал размытый круг.
А с другой стороны от Эша полускорпион-полулетучая мышь в высоком прыжке взмыл над увязшим в щупальцах червей Дарием. Янтарные клинки заискрились золотом.
Отбросить его подальше и поскорее заткнуть — вот что нужно было сделать прямо сейчас!
Наспех собрав ветер в свободную ладонь, Эш швырнул его в скорпиона, сметая стигматика в сторону.
И чуть не пропустил атаку червя.
Меч, рассекая воздух, прошел прямо у него над головой. Увернувшись от атаки, Эш перескочил через прилавок и, приложив силу духа, опрокинул его на противника.
Глиняная посуда звонко разлетелась по булыжникам. А сама конструкция с рядами полок неожиданно мягко легла на вырвавшихся из-под земли червей.
Твою ж акаду, надо скорее порешить их всех!..
Пронзительный звук стих, и краем уха Эш услышал уверенные щелчки хлыста Шеды. Меч Дария снова схлестнулся с клинками скорпиона.
Эш завертелся вокруг своего противника, нападая и тут же скрываясь за ящиками с товаром и прилавками. Неловкий червь, как заправский дровосек, остервенело крушил их в щепки своим оружием. Окровавленные гуси, утки и куры с ошалевшим гоготом и кудахтаньем вываливались из разрубленных и раздавленных корзин и неслись по площади врассыпную.
Спешные удары Эша ножом раскрасили тело червя резаными ранами. Розовые щупальца из-под земли все реже мешались под ногами.
Оставалось только выбрать удобный момент для последнего рывка…
Крик Дария заставил парня обернуться.
Клинок скорпиона рассек Дару нагрудник и оставил размашистую отметину. Испугавшись за друга, Эш прислушался к его ощущениям, и мгновенно почуял жгучую боль, от которой руки и ноги становились непослушными и ватными.
Яд. Хорошо, что не смертельный, а парализующий.
Впрочем, и в этом хорошего тоже было мало.
Забыв о расчетливой осторожности, Эш вынырнул из-под меча червя и, рванувшись вперед, вонзил ему нож в живот.
Червь не сдавался. Обхватив более низкого противника свободной рукой за шею, он ударил Эша навершием в голову.
Но рывок заалевшего змеиного клинка от пояса вверх заставил червя наконец-то выронить меч.
Он рухнул под ноги Эша, размазывая по нему кровь и роняя на булыжники содержимое распоротого брюха.
Парень на мгновенье склонился над ним и прижал ладонь к стигме поверженного врага.
Новая сила сделала Эша отдохнувшим и легким. Ворон удовлетворенно каркнул внутри, поглощая «мертвечину» поверженного духа.
А юноша бросился на подмогу Дарию.
Тот все еще держался, хотя его лицо и руки блестели от липкого пота, а из раны на груди не переставая струилась кровь. На бедре скорпиона тоже виднелась серьезная отметина, но тот будто не замечал ее, обрушивая на Дария удар за ударом.
Эш попытался снова отшвырнуть врага в сторону, но в этот раз ветер получился слабым, и он лишь заставил скорпиона покачнуться.
— Возьми его в клинч, — шепнул Эш приятелю, возникнув у него за спиной. — Давай же!..
И в этот момент дерево дингира болезненно вспыхнуло.
Враг был совсем близко.
Дарий между тем бросился на скорпиона. Разыграв хорошую комбинацию, он вынудил противника поднять оба клинка вверх, и, схватив свой меч второй рукой близко к острию, подставил его плашмя и удержал удар, упираясь всем телом.
Этого Эшу было достаточно.
Подскочив к скорпиону, он занес когтистую руку…
Но на секунду раньше, чем Эш ударил стигматика когтями, тот вдруг вскрикнул и судорога исказила его и без того уродливое лицо.
«Скорее!.. Вложи еще больше силы духа, убей их всех!..» — прохрипел ворон.
Эш вонзил когти своему врагу в грудь и рванул наружу уже мертвое сердце.
Янтарные клинки исчезли, стигмы медленно таяли, а вместо черных кожистых отростков вдоль его тела повисли обрубленные по локоть культи.
Дарий в изнеможении рухнул на колени на мостовую.
«Он был на последнем издыхании и духи добили его сами, чтобы освободиться!.. — взъярился ворон. — Они сбежали!..»
Но упущенная, растаявшая в воздухе сила Эша сейчас ничуть не волновала.
Он взглянул на Шеду. Она сражалась, как тигрица, хоть и волочила одну ногу.
На горилле, казалось, не осталось живого места, но он продолжал атаковать сатира. И, судя по всему, особенность его трансформации заключалась в том, что он не ощущал боли. Стигматик со знаком крысы то скрывался за широкой спиной своего соратника, то делал выпады мечом, оставляя на теле Шеды отметины.
Они отступили к рыночной части и сейчас доламывали то, что не успели Эш с червем.
Превозмогая боль и онемение, Дар встал и направился к Шеде.
Он был готов продолжать.
Что ж, если взяться за гориллу с крысой втроем, все решится довольно быстро. Главное, чтобы дингир не вмешался не вовремя.
А Эш вновь обвел пристальным взглядом площадь, пытаясь среди отступивших на приличное расстояние стражников найти своего главного врага.
Строй стражников вдруг расступился, пропуская на площадь еще трех человек.
И тут Эша как будто прострелило.
Как, еще?.. У этого дингира что, целая карманная армия?!
И понял, что еще с тремя стигматиками им уже не справиться.
Дарий борется с параличом и болью от яда, Шеда ранена и устала.
Один из новых противников был худой и длинный, со стигмой цапли на предплечье и мечом на поясе. Второй показался Эшу очень высоким, полным и рыхлым. В руке он держал малую булаву, и на складчатом животе у него светилась стигма морского ежа.
А между этими двумя шел, неловко переваливаясь с ноги на ногу, завернутый в мокрое одеяло карлик.
Одеяло было слишком длинным, и оно тащилось по мостовой, оставляя темный влажный след, как слизень.
Совсем как в ту ночь.
