Летом 1998 года разразился один из самых громких допинговых скандалов в истории мирового спорта. Считается, что именно он стал той последней каплей, после которой давно назревшая необходимость создания отдельной организации по борьбе с допингом, независимой от федераций по видам спорта и Международного олимпийского комитета, претворилась в жизнь. Так в ноябре 1999 года появилось Всемирное антидопинговое агентство, финансирование которого осуществляется правительствами целого ряда стран (включая Россию, США и Китай) и национальными олимпийскими комитетами.

Так что же случилось в июле 1998 года?

8 июля 1998 года за три дня до начала самой престижной многодневной велосипедной гонки «Тур де Франс» машина физиотерапевта одной из самых сильных велокоманд «Фестина» Вилли Воэ была остановлена таможенниками на бельгийско-французской границе недалеко от французского города Лилль. В багажнике физиотерапевта обнаружили несколько сотен граммов и капсул анаболических стероидов, сотни дозы эритропоэтина, а также другие запрещенные препараты и шприцы. Медицинский работник заявил, что весь обнаруженный у него широкий ассортимент запрещенки предназначен для личного пользования, и никакого отношения ни к каким велосипедистам все это не имеет. Но убедить стражей порядка ему не удалось, и, учитывая то, что во Франции ряд нарушений антидопинговых правил является уголовно наказуемым преступлением еще с 1960-х годов, он был арестован, а в офисе команды, который располагался рядом с французским Лионом, уже чуть ли не на следующий день прошли полицейские обыски, в результате которых помимо документов, подробно описывающих схемы приема допинга велогонщиками команды, были изъяты и другие запрещенные в спорте субстанции.

Но проблемы у команды «Фестина» начались еще за две недели до этих событий, когда проба одного из гонщиков, взятая во время другой гонки, дала положительный результат на анаболический стероид местеролон. Однако тогда «все обошлось», и международную федерацию удовлетворили объяснения представителей «Фестины», которые заявили, что положительный результат теста был связан с действиями массажиста, но никак не со злым умыслом, и гонщик был допущен к «Тур де Франс».

После пролога (первого из более чем двух десятков этапов велогонки «Тур де Франс») директор гонки Жан-Мари Леблан заявил, что «дело Вилли Воэ» не имеет отношения к этим соревнованиям, а спортивный директор команды «Фестина» Бруно Руссель выразил удивление по поводу ареста своего сотрудника. Спортсмены на первых порах тоже полностью отрицали свою причастность к произошедшему, но дальнейшие события показали, что их «чистота и честность» были не более чем работой на публику.

Через неделю, уже во время гонки, в ходе полицейского рейда были арестованы и спортивный директор Бруно Руссель, и доктор команды Эрик Райкерт, а спустя еще одну неделю под арестом оказались еще девять гонщиков и трое официальных лиц «Фестины».

Как уже было сказано выше, в первые дни после ареста физиотерапевта команды ее руководство отрицало свою причастность к действиям Вилли Воэ, однако под давлением имеющихся фактов спортивный директор Бруно Руссель признался, что команда систематически принимала допинг. В результате команда в полном составе снялась с гонки. В числе прочих снялись с соревнований и знаменитые гонщики французы Ришар Виранк и Лоран Брошар, а также швейцарец Алекс Цулле. Вероятно, покидать гонку таким образом особенно обидно было Виранку, который годом ранее финишировал на «Тур де Франс» вторым, уступив только немцу Яну Ульриху, и абсолютно обоснованно рассчитывал взять реванш годом позже.

На самом деле изначально организаторы собирались наказать только боссов «Фестины», но затем директор гонки Жан-Мари Леблан, ссылаясь на необходимость самых жестких мер в борьбе с допингом, неожиданно сообщил о дисквалификации всей команды уже по ходу гонки.

Виранк, Цулле, Брошар и их партнеры повторно заявили, что не имеют никакого отношения к содержимому багажника Вилли Воэ. По их словам, все они собирались сражаться (и сражались шесть первых этапов) честно. По мнению гонщиков, нести ответственность за происшедшее должно только руководство команды. Спортсмены даже провели собрание и договорились все равно выйти на старт следующего этапа (раздельной гонки на 57 км), но до подобной акции протеста с их стороны дело все же не дошло. А вот представители других команд устраивали бойкот целых два раза, протестуя против «чрезмерных», по их мнению, действий французских полицейских.

Это был первый случай в истории велоспорта, когда санкциям за нарушения антидопинговых правил были подвергнуты не отдельные спортсмены, а целая команда, причем команда не простая, а одна из самых известных в велоспорте.

Реакция специалистов и средств массовой информации оказалась неоднозначной. Большинство поддерживало организаторов гонки в этом очень непростом решении. Не остался в стороне даже президент Франции Жак Ширак, который заявил: «Мы не имеем права рисковать здоровьем наших детей. Допинг – это нечестно и преступно в любом случае. Без наказания проступки, связанные с ним, оставлять нельзя».

После освобождения из-под стражи пятеро гонщиков «Фестины», в том числе Алекс Цулле, признались, что употребляли допинг, в то время как Виранк продолжал настаивать на своей невиновности. Но позже в одном из интервью Бруно Руссель утверждал, что, когда он рассказал Виранку об аресте Вое, реакцией спортсмена были следующие слова: «Это мои вещи – что мне теперь делать?» Да и сам Вилли Воэ еще в сентябре 1998 года говорил в интервью, что в команде «Фестина» только три гонщика не применяли допинг, но среди них точно нет Виранка.

В ноябре того же года стали известны результаты допинг-проб, взятых у девяти гонщиков «Фестины» во время гонки, и во всех пробах содержался целый допинговый букет из гормона роста, амфетаминов, стероидов, глюкортикоидов и эритропоэтина.

После окончания следствия, которое длилось около двух лет, 23 октября 2000 года начался судебный процесс по «делу Фестины». На скамье подсудимых оказались сразу десять человек, в том числе гонщик Ришар Виранк, врачи Эрик Райкерт и Николас Террадос, фармацевты супруги Кристин и Эрик Паранье, а также уже бывший спортивный директор команды Бруно Руссель и, конечно, непосредственный виновник разгоревшегося скандала Вилли Воэ. И только на второй день слушаний, спустя более чем два года после начала скандала, Виранк признался, что употреблял допинг.

Таким образом, к 2000 году все девять гонщиков «Фестины» признались в использовании эритропоэтина и других запрещенных субстанций во время подготовки к «Тур де Франс» 1998 года.

Как же в итоге наказали непосредственных фигурантов «дела «Фестины»? Виранк избежал уголовного наказания за «подстрекательство к применению допинга и сокрытие соучастников, а также соучастие во ввозе запрещенных средств», но позже был дисквалифицирован на девять месяцев и оштрафован на 4000 франков. Физиотерапевт Воэ был приговорен к 10 месяцам лишения свободы условно и штрафу в размере 30 тысяч франков, Бруно Руссель был приговорен к одному году лишения свободы условно и штрафу в размере 50 тысяч франков, Кристин Паранир получила штраф в размере 30 тысяч франков (4573 евро по курсу на тот момент), ее муж был оштрафован на 10 тысяч франков, а доктор Террадос на 30 тысяч франков. Против врача Эрика Райкерта дело было прекращено в связи с ухудшением его здоровья – через месяц он умер от онкологического заболевания.

Но, как было сказано в начале описания «дела «Фестины», главным его итогом, навсегда изменившим мировой спорт, стало образование Всемирного антидопингового агентства.